Читать книгу Рай там, где все поступают правильно - БИРИСИ - Страница 9

Подключение Теда и Аманды слегка взбодрило Дорана, прибавило ему расторопности.

Впрочем, после вояжа в Нью-Йорк, он занимался не одним лишь самокопанием и пьянством. Уладив дела с Золтоном и забрав машину, он успел совершить несколько ознакомительных рейдов на Пятую федеральную автомагистраль, тридцать третье и сто шестьдесят шестое шоссе, примерно вдоль которых, или пересекая их, летал вертолёт корпорации «Последний шанс». Оказалось, что по обочинам калифорнийских магистралей почти всюду тянутся ограждения фермерских ранчо и угодий агрофирм, а к востоку от федеральной трассы раскинулись нефтяные поля с качалками и подземными резервуарами – не попасть тут под наблюдение или уйти с кушем незамеченным было практически невозможно. Убедившись, что в окрестностях Гормана устроить засаду не реально, Макмилли перенёс внимание на равнину Карризо – ещё одно место, о котором в разговоре, подслушанном Фло, упоминал Кейн Зив.

Дорану было не понятно, где же всё-таки пролетает вертолёт. От Гормана до ближайших пределов равнины Карризо немалое расстояние, а пересекать маршрутом оба места – значит, делать крюк, в котором, вроде бы, нет необходимости. По карте Макмилли выяснил: долина расположена так, что лети «Чёрный изумруд» над ней и вдоль неё со стороны Сан-Франциско, то само собой, просто держась прямого курса, он подлетел бы к Пятой автомагистрали примерно в районе озера Пирамид, то есть в окрестностях Лос-Анжелеса. При этом горманский радиомаяк оказался бы милях в двадцати, на максимальном сближении, и, по идее, с вертолёта его можно было бы рассмотреть невооружённым глазом.

Поэтому Макмилли, рассудив: равнина вдоль береговых хребтов Кордильер – хороший ориентир для пилота, а над радиомаяком вовсе не нужно пролетать тютелька в тютельку, – стал присматриваться к горам в районе заказника Биттер Крик, в которые и упирается южное острие равнины Карризо.

Тут тоже хватало огороженных участков, с предупреждением «Частная земля. Проход запрещён», но всё-таки были и места, с виду, не охраняемые или, по крайней мере, без канатов и колючей проволоки; к тому же в этом районе находились государственные угодья, типа заказников и природных парков, открытых для свободного посещения.

Прикинув уже на месте, откуда и в какую сторону будет лететь вертолёт (вариантов было немного), он сосредоточился на выборе точек для разведнаблюдения – ведь сначала надо убедиться, что «Чёрный изумруд» тут пролетает.

До «транзитного» вторника – так Доран для себя стал называть первый вторник месяца – оставалась неделя. Круг компаньонов только-только определился, они сидели на задней веранде дома Фло, и Макмилли объяснял:

– Пока мы точно не знаем маршрут вертолёта. Есть два места – где-то рядом с ними или между ними. Я там уже немного разведал обстановку и составил кой-какой план. Нам надо выставить наблюдательные посты. Есть несколько мест, с которых всё вокруг хорошо просматривается. Один человек у нас поедет во Фриско, и когда во вторник вертолёт вылетит, он по вайберу отправит условный сигнал. Остальные, включая меня, будут на постах. Тут главное – не упустить момент, засечь коптер, когда он будет пролетать.

– А если мы его так и не увидим? – спросил Тед.

– Почему не увидим? Должны увидеть… Ну, не знаю. Значит, будем ждать ещё месяц и попробуем найти другие точки. А как ещё?

– Я спросил просто. Может быть, ты ошибаешься, и он летает в другом месте.

– Не думаю. Я прикидывал, смотрел на месте. Если только кто-то проспит и не увидит вертолёт, когда он будет пролетать мимо… Кто-то обязательно должен увидеть. Там или горы, или открытые места. Или смотришь с вершины, и всё вокруг видно на двадцать миль, или ты на равнине и ничего не загораживает тебе вид миль на десять во все стороны. Поэтому нам просто надо занять позиции и ждать. Может быть, один человек увидит, может быть – все. Надо чётко зафиксировать время и запомнить ориентиры, типа: он пролетал над тем камнем или над тем деревом. Ну, это я утрирую… образно так выражаюсь… вы понимаете.

– И сообщить надо сразу, что увидела? – поинтересовалась Аманда.

Доран замешкался с ответом на короткое мгновение:

– Мм… да. Да, нужно сообщить. Тогда и время зафиксируется автоматически. Время нужно, чтобы потом уже примерно знать, через сколько он будет здесь, вычислить скорость. Ну, чтобы подготовиться. Поэтому сверим все часы перед операцией. Вот так, – он помолчал несколько секунд, затем продолжил: – Когда маршрут установим, я уже смогу подыскивать себе позицию. Сейчас пока разведка. Вот, в следующий вторник будем следить. Надо вам ещё дать мобильники с симками – их надо держать отдельно и подальше от вашего отеля. То есть там, где вы сейчас живёте, эти мобильники лучше не «светить». Вам нужно переехать в другое место и дальше уже пользоваться ими, как будто вы другие люди, не Тед и не Аманда. Сюда с ними тоже нельзя приходить.

– Это всё время так? – спросила Аманда, переглянувшись со своим бойфрендом.

– Не обязательно, – не очень уверенно сказал Макмилли. – Главное, чтобы вы с подставных мобил не заходили в свои аккаунты, не делали с них покупок, не привязывали к своим картам, не звонили старым знакомым и не подносили близко к своим старым гаджетам. И к мобиле Фло.

– Ничего нельзя, – усмехнулся Тед.

– Ну да. А как ты хотел? Тед, это наша безопасность. Или будешь потом в суде объяснять…

– Да я понял, расслабься. Просто говорю.

– А чего тогда прикалываться? Ну, ещё можно… вот как я сделал… снять номер в другом отеле: там можно держать подставные мобилы и вообще жить сколько-то дней в месяц, в те дни, когда мы будем заниматься нашим делом. Мы же не должны целый месяц конспирироваться и всё время готовиться. Ну, мне, допустим, надо упражняться, стрелять, выезжать куда-то… А вам надо только несколько дней в месяц делать кое-какие вещи. Ну и расходов так меньше будет. Хотя вот в ближайшие дни надо плотно быть на связи и хорошенько поработать.

– Мы готовы, – Тед положил ладонь на руку Аманду. – Только надо как бы решить вопрос затрат. Ты говоришь, снять ещё один номер где-то… это всё расходы, братан. Кто за это будет платить? Нам надо закрыть денежные вопросы. Если ты босс, то, думаю, финансирование полностью на тебе – независимо кто тебе даёт бабло. Потом расходы можно вычесть из куша.

Следующим же утром Макмилли отправился к Золтону и отдал ему деньги за оставшиеся две машины. Автомобили забирали Тед и Аманда: они перегнали их поближе к Фриско, подыскав для стоянок надёжные места без муниципальной системы видеонаблюдения – по этой теме их инструктировал Доран. Сам он забрал оружие, боеприпасы, рации и вернулся в Лос-Анжелес.

Пока Тед и Аманда перегоняли машины, у Дорана оставалась пара дней, чтобы подыскать позиции для наблюдения и выбрать, кто какое место займёт. Фло поехала с ним. Эти дни и ночи оказались самыми насыщенными и запомнившимися Дорану и Фло за всё время знакомства.

В этот раз он взял один подставной телефон, чтобы быть на связи с Тедом, и смартфон для Фланны. Гаджет для неё прикупил в Хьюстоне: из него можно было вытащить аккумулятор, он гарантированно не имел скрытого источника питания и его память в несколько кликов можно было полностью очистить – так утверждали парни, которые не только приторговывают этими аппаратами, но и умеют их программировать и перепрошивать. Смартфон можно было безопасно хранить вместе с другими телефонами, заказанными у Золтона. Эти же парни подтвердили уже известную Дорану информацию о том, что записи с камер дорожного и уличного наблюдения хранятся две недели – если за это время их не востребовала полиция, то съёмка автоматически стирается. Впрочем, он и так проявлял осторожность и учитывал срок хранения видеоданных.

Рано утром Доран на мондео опять ждал Фло в условленном месте, на северной окраине Лос-Анжелеса. По хайвею они доехали до поворота на девяносто пятый фривэй, часть которого здесь называлась Фразьер-Маунтинг-Парк-роуд, остановились позавтракать в вендисе, а после завтрака некоторое время осматривали окрестности. Потом фривэем отправились в сторону тихоокеанского побережья.

Примерно миль через восемь – тут уже было почти высокогорье – за руль села Фланна, чтобы Доран, не отвлекаясь на дорогу, мог присмотреть места для наблюдательных постов. Он часто просил Фло остановить машину, выходил и осматривал место. Спустя десять миль, когда путь стал совсем узкий, левая обочина превратилась в узкую каменистую полоску на краю пропасти, а правая давно уже была крутой насыпью со свисающими к асфальту колючими зарослям, Доран увидел крошечный пятачок свободного пространства и указал: «Останови там. Останови. Я тебе кое-что покажу».

Фланна «втиснула» машину в этот пятачок, они вышли, и Макмилли повлёк девушку за собой через жиденькие, но цепкие заросли по едва заметной тропке наверх по пологому и, как представлялось, короткому склону. Склон, в самом деле, оказался короткий, он закончился поросшим высокой травой гребнем и резким обрывом.

– Вот, смотри, – запыхавшийся Доран подал руку своей спутнице.

– О Боже! Что это?

– Равнина Карризо! Самое начало. Она тянется на восемьдесят миль, но мы можем видеть миль на сорок… из-за плотности воздуха… А горы вокруг видны дальше.

Огромный простор раскинулся перед Дораном и Фло. Слева и справа – горы, тёмно-зелёные вблизи и светло-голубые вдали, а внизу между ними – неблизко, в трёх, может в пяти часах ходьбы – серо-буро-малиновая плоскость, постепенно перетекающая на горизонте в сизую дымку. Снизу вверх дул тёплый плотный степной ветер и сталкивался над гребнем с безароматной горной свежестью.

– Какой необычный воздух здесь, – заметила Фло.

– Чувствуешь пряный запах? – повернул к ней лицо Доран.

– Ага.

– Это с равнины.

– С равнины? А что за пятна там? – показала Фланна на плоскость перетекающую в дымку. – Красные, жёлтые, синие?

– Цветы.

– Цветы?!

– Да! Это огромные луга, на много-много миль в разные стороны. Сезон цветения трав. Он скоро закончится, но… Сама видишь.

– Я хочу туда.

– Я был там две недели назад, почти в самый расцвет.

– Без меня!

– Так поехали!

– Полетели!

– Полетели.

Доран раскинул руки и Фло кинулась в его объятия.

– Как же я люблю тебя, Дор! Люблю!

Чмооок-чмок.

– Макмилли, какой же ты мерзавец, наслаждался травкой без меня.

– Цветущей травкой, милая.

– Не оправдывайся. Котяра.

Спустя два часа, сделав пять остановок, они выехали на Сода-Лейк-роуд, а спустя ещё час миновали низкогорье с унылым пейзажем пастбищ и оврагов и оказались на равнине. До цветочных лугов оставалось несколько миль, но на дороге было довольно оживлённо, из полей слева и справа доносился невероятно громкий птичий гомон, а пернатые шныряли перед машиной и рядом с ней так, словно не замечали её и людей внутри, и один раз маленькая сине-жёлтая пичуга влетела в салон через открытое окно.

Вскоре равнина разлилась до горизонта жёлтым, фиолетовым, алым; луга тибучины сменялись полянами кларкии, те – нерукотворными колышущимися клумбами кипрея, мака, гиацинтов, пылающей звезды, ириса, … Множество народу бродило по цветущей равнине, люди фотографировались, перекрикивались, здоровались; автомобильные стоянки были забиты.

– Дор, почему мы не приезжали сюда раньше?

– Ты живёшь в Калифорнии, не я. Между прочим, эта равнина считается самой живописной в мире.

– А я всегда ездила по Пятой автомагистрали через Горман.

Природа изменилась. Теперь справа были Содовое озеро и ослепительно-белая степь с редкими кустиками травы и лоснящимися гладкими скалами, похожими на лепёхи полурасплавленного пластилина. И здесь тоже толпы туристов с мобильниками на палках, хватальщики закатных пейзажей с фотоаппаратами. Кто-то сказал, что здесь снимались фантастические фильмы с марсианскими и лунными ландшафтами… ещё, кажется, тут были сняты какие-то эпизоды «Стар-трека».

И снова белая степь. Стало больше травы и кустов.

Потом – чуть ли не бесконечные поля кремниевых батарей солнечной электростанции.

Следом – прерия; прерия, в которой две сотни лет назад и тысячу лет до этого жили племена чумашей.

Уже вечером, проехав равнину и свернув в сторону побережья, когда оба сильно устали и помимо натуральных видов начали присматриваться к мотелям на предмет комфортной ночёвки, они оказались в месте, где Фло сказала:

– Дор, я хочу, чтобы моя свадьба проходила здесь.

– Ты о той свадьбе, которую презентовала папочке? Или уже мечтаешь о другой?

– Я хочу, чтобы у нас была настоящая свадьба. У нас с тобой, Дор. Разве я не заслуживаю этого?

Это была винодельня Скульптерра Винери, известная не столько своими виноградниками и винами, сколько маленьким арт-парком и площадкой для торжеств.

Ночевали они в Пако Роблс, в маленькой комнатушке придорожного отеля. На следующий день им предстояло проделать обратный путь, чтобы конкретно определиться с постами наблюдения. Кроме того, Доран хотел добраться до какой-то горы невдалеке от озера Пирамид, на вершине которой стоит старинная пожарная вышка, и с того места, как рассказывал сегодня один заядлый турист, путешествующий с женой и двенадцатилетним сыном, просматриваются окрестности на много миль – видна и Пятая автомагистраль, и радиомаяк, и горы почти да самой равнины Карризо.

В воскресение вечером Доран и Фло были в Сан-Франциско. Здесь их дожидались Тед и Аманда.

В понедельник утром собрались в условленном месте, и Макмилли изложил общий план завтрашней разведки и действия каждого. Аманда займёт пост в квартире напротив офиса «Последнего шанса» – она должна оповестить остальных о старте вертолёта. Фло будет дежурить на стоянке возле мотеля Лебек 6 – там они с Дораном завтракали несколько дней назад и это место расположено близко к аэронавигационному маяку. Тед заступит в караул на горной гряде, в которую утыкается «южное «остриё» равнины – это кемпинг Кобалло, в паре миль от того места, где Фло в первый раз увидела равнину Карризо. Макмилли будет ждать «железную стрекозу» на наблюдательной пожарной вышке возле озера Пирамид, в полста милях от Лос-Анжелеса.

А потом состоялась специальная экскурсия в квартиру «танцоров сальсы», чтобы Тед и Аманда могли с расстояния в несколько десятков ярдов увидеть вертолёт, который завтра будет перевозить целое условное состояние из одного кармана в другой.

Аманде предстояло остаться и дежурить у окна, а остальные скоро отправились по постам.

Ехали на двух машинах; Макмилли с Фло – впереди. Сначала была остановка для Теда. Доран показал ему место, ещё раз проинструктировал, предупредил, чтобы тот не проспал (рассвет был ещё не скоро). Затем наступила очередь Фло: Доран расстался с ней в Лебеке, у знакомого уже им мотеля со стоянкой у дороги. А сам Макмилли, прихватив кофе из вендиса, отправился на юг, где на вершине горы, в нескольких милях от хайвея и рядом с озером Пирамид, находилась старинная каланча.

Примерно в пять часов Аманда подала сигнал: «Птичка улетела» – Доран в это время даже ещё не добрался до своего поста. Спустя почти два часа он по вайберу получил от Теда сообщение: «Птичка попалась», означающее, что Махер видит и распознал вертолёт компании «Последний шанс». Прошло четырнадцать минут и Макмилли, напряжённо вглядывавшийся в горизонт, заметил на северо-западе, над ближайшим хребтом, мигающие искорки – скоро они обросли тёмным пятном; почти сразу же послышался нарастающий звук. Через минуту пятно превратилось в чёрно-зелёный летательный аппарат, а ещё спустя секунд двадцать лучи низкого солнца отразились от стёкол кабины и серебристой надписи на фюзеляже и вертолёт стал удаляться в сторону Лос-Анжелеса.

Доран сдержанно ликовал. Вот подтверждение его интеллекта. Он не глупее какого-нибудь миллионера, а то и мог бы померяться ай-кью с университетскими профессорами. Только профессорам духу не хватило бы такое провернуть. С первого же раза удалось отследить вертолёт. Фло «Чёрный изумруд» со своего поста возле радиомаяка не увидела, но это только доказывало гениальность Дорана Макмилли. Он правильно рассчитал маршрут, угадал с точками для наблюдения. Убедился Макмилли и в том, что если стрелять с уровня трассы, то времени для поражения вертолёта недостаточно: полулось бы сделать, может быть, три выстрела, а значит, он изначально верно мыслил, предполагая оборудовать снайперскую позицию на возвышенности.

Впрочем, ликовал Доран не долго, понимая, что решена только часть задачи.

Аманда вернулась в Лос-Анжелес примерно в четыре часа вечера. Тед ожидал её в Глендейле на платной парковке, куда он несколько часов назад пригнал свою машину; там же, поблизости, находился их отель.

Вчетвером отпраздновали в караоке-баре успешную разведку, затем бились пара на пару в кегельбане, а закончили день на веранде дома Фло.

Макмилли ожидал, что друзья будут восторгаться его гениальным расчётом, и он даже пару раз короткими репликами отметил свой вклад, но сегодняшний успех ими был воспринят как данность положительного характера. Фло так и вовсе один раз высказала ему обиду по поводу того, что все увидели вертолёт, а она – нет.

«Не хотят замечать, – сначала решил Макмилли. – потому что знают: они не смогли бы так рассчитать и всё спланировать. Рассказывают, как высматривали каждый дорожный знак за полмили, а всего лишь выполняли мои инструкции, чтобы не нарушить правил и лишний раз не привлечь внимание патруля, не запомнится какому-нибудь грёбаному копу».

Однако слова Фло подтолкнули его к другому выводу: «Они не догоняют. Думают – удача. В их головах просто не укладывается то, что я держу в уме кучу информации и вариантов, выдавая им уже готовые решения».

– Ну, чем думаешь заняться в первую очередь? – спросил у Дорана Тед, когда повисла долгая пауза и, похоже, усталость прошедших суток начала всех клонить ко сну.

– Поедем завтра с тобой, покажешь мне там, на месте, откуда летел вертолёт. Наверное, я сразу же попробую присмотреть позицию для себя. У меня есть кое-какие намётки, но надо заново всё оценить.

– Поедем. Только, может быть, не слишком рано? Охота выспаться.

– Как проснёмся, так поедем.

– Дор, – обратилась к нему Фло. – А вертолёт вылетел так же как прошлый раз, в пять?

– В пять ноль два, – тут же сообщила Аманда.

– Да. Может быть, не минуту в минуту, но примерно в то же время. Собственно, поэтому…

– Что?

– Потом. Потом. Надо подумать. Нужно ещё найти место для «поплавка».

– Для поплавка?! – удивилась Фло.

Бросив взгляд на вроде бы понимающего Теда, Доран пояснил своей тайной невесте:

– Кто-то должен предупредить снайпера минут за пять. Сообщить, что вертолёт к нему подлетает, – он улыбнулся. – В определённых кругах человека, который предупреждает остальных, называют поплавком.