Читать книгу Попугай Гриша и корпоративная тайна - Борис Александрович Калашников - Страница 17

Василий Феофанович Кошкин, собираясь за продуктами, повесил на плечо тубус с телескопом и уже спустился на первый этаж, когда вспомнил, что забыл хозяйственную сумку.

– Тьфу ты… чёрт! Деменция проклятая замучила!

Пришлось вернуться. Минут через десять, когда астроном, не спеша, двигался по дорожке вдоль детского сада, его остановила кошка в голубой, распахнутой на груди куртке. На шее позванивали монисты из медных монет, на плечах лежал цветастый платок.

– Давай дед, поворожу. Всю судьбу распишу и, что будет, расскажу. Хочешь по звёздам, хочешь по ладони, хочешь на картах?

Василий Феофанович предсказателям не верил, но случая поговорить о небесных телах, упускать не стал.

– Давай по звёздам.

– Ты, кто по знакам Зодиака?

– Овен.

– Тебе сегодня благоприятствует Венера. Быстро всё купи, наведи порядок в мыслях и оставь больше времени для удовольствий, – затараторила гадалка.

– Каких удовольствий?

– Слушай, дед, не задавай глупых вопросов. Твоя труба мешает строить гороскоп. Дай, я поставлю её под дерево.

Не успел астроном возразить, как тубус был снят с его плеча и оказался приставленным к шершавому стволу старого клёна.

– Доверься Луне и отдохни с любимой, – продолжала вещунья нести бред, – но не играй на чувствах своей половинки, иначе она начнёт от тебя отстраняться.

– Моя половинка, уже семь лет, как отстранилась, – возразил Кошкин.

– Развелись, что ли?

– Нет, не развелись!

– А… вот и мне звёзды подсказывают… Она ушла Туда, – гадалка показала лапой вверх. – Это бывает…

На тротуаре показался невысокого роста, сутулый, рыжий кот с несоразмерно большой головой, прикрытой серо-голубой панамой. Он всмотрелся в лицо пенсионера и широко раскинул лапы.

– Василий?

– Василий Феофанович, – с достоинством признался Кошкин, – в чём дело?!

– Васька, кореш! – рыжий крепыш облапил астронома и прижал его к себе с такой силой, что у того перехватило дыхание.

– Васька! Кореш! Сколько лет, сколько зим!

– Извините! – захрипел Кошкин. – Я вас вижу впервые!

– Неужели обознался?! – объятия ослабли.

– Я вас не знаю, гражданин кот, – астроном отступил на шаг и услышал за спиной шорох, будто кто-то складывал бумагу.

Василий Феофанович хотел оглянуться, но рыжий незнакомец сорвал с себя панаму и, размахивая ею, как сигнальным флажком, стал прыгать с одной лапы на другую, выкрикивая:

– Васька, копия Васьки! Вылитый Васька!

Под клёном щёлкнуло, будто откупорили шампанское и в этот момент рыжий так яростно замахал головным убором, что пенсионер зажмурился.

– Марс набрал силу, – донёсся из-под дерева голос гадалки, – а тебя, дед, ждёт свидание с Венерой. Всё, старый. Мы пошли.

Парочка исчезла, будто её и не было. Футляр стоял под клёном. Василий Феофанович взял тубус и, удивляясь странной встрече, двинулся по направлению к магазину.

* * *

Пожелтевший лист плотной ватмановской бумаги был развернут на столе в гостиничном номере. Один его конец Дорофей прижал бронзовой пепельницей, на другой положил лапу. План был вычерчен чёрной тушью. Туннель длиною пятьдесят семь метров вёл из школьного подвала в небольшое квадратное помещение, обозначенное на схеме, как Каминная гостиная.

Нарисованная от руки фиолетовая стрела с оперением выделялась на фоне строгих линий чертежа. Наконечник указывал в центр Каминной. Надпись под стрелой, выведенная аккуратными, округлыми буквами, гласила: «327 золотых брусков по 1 кг каждый. Итого: 327(триста двадцать семь) килограммов золота», далее стояла витиеватая подпись, в которой узнаваема была только первая буква «Ф».

Документ внушал доверие. Из него было ясно, что проникнуть в подземелье можно из коморки под подвальной лестницей, для чего нужно повращать кольцо на крышке входного люка в одну и другую сторону, надавить и потянуть. Схема отпирания замка была подробно расписана.

– Это не шутки, мы встретились на сутки, – радостно пропела Цаца.

– Фарт попёр, – мяукнул Винт, потирая лапы.

Известно, что золото не пахнет, тем не менее, Дорофею почудилось, что в воздухе витает вожделенный запах. Триста двадцать семь килограммов золота! Голова кружилась от близости к большому богатству.

– Школа! Нужно влезть в мышиную школу! – кошка сглотнула слюну.

Мурлыга хищно оскалился.

– Подцепим на коготок школьного директора Хомячкова… Мирон – хозяин зоологического магазина… когда я размещал у него Бригаду, признался, что продал директору попугая за двести хрустиков, а тот стребовал счёт на пятьсот.

Цаца опустилась на четыре лапы, выгнула спину коромыслом и прошипела:

– С такого крючка не сорвётся! Назовём его Пухлый, и будет наш с потрохами!.. Кстати, как там волки?

– Всё пучком. Залегли у лиса. Менты повсюду рыщут, но унюхать не могут. Мирон вне подозрений.

– Не базарят?

– Бывает, базарят, но недолго и без крови. Носорог, правда, начинает бочку катить. Требует за бомбежку «Мышиного кредита» полную долю.

– Скажи этому идиоту, – процедила сквозь зубы Цаца, – слиняем отсюда, получит.

– Он ждать не желает. Говорит, «лучше иметь маленькую рыбку сегодня, чем большого таракана завтра».

Злые глаза кошки подёрнулись туманом.

– Этот пустолай, у меня допросится. Останется и без рыбки и без таракана. Подкинь им еще по сотне на брата и пусть не рыпаются. Если дело с золотишком замутим, потребуются. Надо только ментам глаза запорошить, пустить слух, что волки из города уже слиняли.

– Как?

Цаца самодовольно усмехнулась.

– Придумаю.