Читать книгу Тень Экзюпери над космодромом «Гея» - Борис Алексеев - Страница 7

Грязный мартовский сугроб таял в лучах весеннего солнца. Из-под его основания вытекал тоненький мутный ручеёк талой воды. «Как неприлично!» – вздыхал сугроб, глядя на мокрую дорожку. Это был воспитанный сугроб. Несмотря на горечь прощания с миром (он прекрасно понимал, что его ждёт), сугроб хранил уважение к окружающей его территории. Этой территорией была детская дворовая площадка, сплошь укрытая зеркалами весенних луж. Они добросовестно отражали яркое голубое небо, и печальный сгусток бурого снега возле песочницы, выкрашенной по осени в жёлтый цвет, конечно, не добавлял красоты в палитру притаившейся до срока детской ойкумены. Это чувствовал сугроб и морщился от стыда при каждом всполохе солнца, искрящемся на голубой поверхности луж. «Поскорей бы уж что ли, – бормотал он, припоминая свою короткую, наполненную трогательными событиями зимовку-жизнь…

Снег валил вторую неделю, а дворник Семён пил, на работу выходил пошатываясь, не пройдя и десяти шагов, падал и подолгу не мог подняться. Ругался он при этом очень неприлично, но как-то беззлобно. Старушки его не перебивали и только посмеивались: «встанет-не встанет». А Семён им грозил почему-то не указательным, а большим пальцем. Порой, не имея сил подняться, он уползал на четвереньках к себе в дворницкую и там засыпал, раскатисто храпя на весь двор. Обычно запой у Семёна продолжался с неделю, но в этот раз, то ли что-то случилось в атмосфере, то ли письмо какое получил, но пил Семён целых четырнадцать дней. А на пятнадцатый день утром вышел из дворницкой потрёпанный, серый и давай расхаживать по двору. Мороз в тот день ударил под тридцать, он же в одной рубахе носится – хоть бы что и причитает по-своему, по-татарски. Побегал так, потом укрылся в дворницкой, минут пятнадцать его не было, глянь, выходит, в руках огромная лопата, на голове шапка с рассыпанными ушами и в овчинном тулупчике. Три часа без передыху снег грёб. Тогда-то и навалил Семён огромный сугроб возле песочницы. Решил он его на следующее утро перебросать на газоны, но детвора в тот же день «обкатала» сугроб, и получилась классная горка. Так сугроб начал своё общественное служение.