Читать книгу Бросок кобры - Борис Барабаш - Страница 6

Новенькая «BMW» неслась к Москве. Колеса будто скользили по асфальту. Паламарчук любил машины. Именно он открыл один из первых автосалонов в Крыму. Салон «прогорел». Крымский бизнес и чиновники искали новые авто, но не хотели за них платить настоящую цену. Поэтому в Крым был налажен маршрут доставки угнанных машин из Западной Европы. Они в Крыму шли «нарасхват». Авто из салона конкурировать с ними не могли. Салон пришлось закрыть.

Однако Костю это не огорчило. В очередной раз, убедившись в мелочности местных элит, Паламарчук стал снабжать качественными машинами небольшую группу истинных ценителей буржуазного автопрома.

Борис всё это знал. Сидя на заднем сидении, он вдруг вспомнил, как в конце 80-х «братки» из Тольятти пригнали в знак уважения Косте новенькую «ВАЗ-2109». Диво дивное в те времена! Паламарчук ее внимательно осмотрел, и спросил: «Ну, это же все равно «Жигули»?» Братва не обиделась. Но больше машин ему не дарила.

За этими мыслями время прошло быстро. Вот уже и гостиница выросла, как вдруг.

Арбит вышел из машины. Костя тоже.

– Ну, что? Как договоримся? – спросил Паламарчук;

– Я сейчас позвоню человеку.

– А, удобно? Вечер уже.

– Ну, вечер… Товарищ не обидится.

– Тогда как?

– Я переговорю, и дам тебе знать.

– Хорошо. Договорились. Также и у меня. Найду Еловского, дам знать.

Приятели попрощались, и заполненные мыслями, разошлись.

Едва войдя к себе, Борис направился к телефону, и набрал номер Сироты. Дома того не оказалось. Жена сказала, что он еще на работе. Рабочий телефон тоже не отвечал. Арбит стал раздеваться, намереваясь нырнуть в душ. Когда до цели оставалось совсем немного, тишину нарушил телефонный звонок.

– Да, слушаю вас, – взяв трубку, проговорил полуодетый Арбит;

– Привет, Боря! Ты звонил? – раздался голос Виктора Алексеевича;

– Ой! Приветствую, товарищ полковник!

– А чего «ой»? И опять это «товарищ полковник»…

– «Ой», потому что не ожидал. Как это вы узнали, что я звонил?

– А ты догадайся.

– Ума не приложу. Неужели стоит какой-то определитель номера?

– Не верится, да? Но, представь себе… На дворе конец XX столетья.

– Вот что значит, быть на острие!

– И не говори… Как у тебя дела? Всё в порядке? Гостиница?

– Да, да… Всё в порядке. Я звонил не из-за себя.

– Так.

– Мы виделись с моим приятелем.

– Тем самым?

– Так точно! Только что разошлись.

– Итог? Плюс, минус?

– Пока плюс. Но ему нужны детали. Сами понимаете…

– Конечно, конечно… А как он вообще отнесся к идее?

– Стойко.

– Ну… Это уже хорошо.

– Да, неплохо. Я и сам рад. Так как мы поступим далее?

– А вы на чем расстались?

– Мы расстались на следующем. Я сказал, что раз он в принципе согласен, то я передам это вам. Следующий этап – ваша встреча с ним.

– Ты на ней будешь, конечно?

– А нужно?

– Я думаю, да. А ты сам, что скажешь?

– Думаю, что я вас познакомлю, и пойду осматривать достопримечательности столицы.

– Не знаю…

– Виктор Алексеевич! Так будет правильно. Мне лишние знания не нужны. Если бы я брался за эту работу, другое дело. А так…

– Хорошо… Да будет так.

– Мои действия сейчас?

– Твои действия… Я должен доложиться командованию. Взять санкцию на встречу.

– Понимаю.

– Поэтому… Я сейчас подам заявку на доклад. Как доложу, по итогам тебя наберу. Устроит такой вариант?

– А у меня есть выбор?

– Выбор всегда есть. Ты, кстати, на сколько планировал остаться в Москве?

– До среды, вообще-то. На среду обратный билет.

– Ну, это маловато, брат.

– Маловато… Это же не отпуск. Домой надо.

– Домой надо, но мы же что-то планируем… Я не знаю, как все повернется. Может, ты и успеешь к среде. Сегодня понедельник. Но если не успеваем, в чем я лично не сомневаюсь, то о билетах не волнуйся. Я тебе оформлю нашу бронь, и ты поедешь домой в СВ, абсолютно бесплатно.

– Алексеич! Так может я у вас там, на полставки где-то на коврике посплю?

– В смысле?

– Ну, гостиница – копейки, СВ – бесплатно.

– А! Ты об этом… Ну, что-то мы еще можем…

– Хоть кто-то…! Ладненько… Спасибо большое!

– За что?

– За всё!

– Борь, не дури! Еще неизвестно, кто кому должен спасибо сказать. У меня был кризис жанра. А тут ты!

– Алексеич! Я от гордости уже под потолком вишу. Так надулся.

– И это мудро!

– Вы не меняетесь, товарищ полковник. Только звезды на погонах.

– Стараемся, товарищ сержант!

– Тогда, до связи?

– Договорились.

Борис положил трубку, и все-таки попал в душ. Упругие струи воды больно били по телу. Красный, как вареный рак, Арбит устроился на кровати после душа с твердым намерением посмотреть ТВ. Когда он открыл глаза, было уже утро.

В то же время, когда Борис разгонял остатки сна, генерал-лейтенант Чистов сидел в своем кабинете, и читал материал. Ему уже донесли о желании полковника Сироты доложить обстановку. Доклад должен был начаться через 30 минут. А пока генерал-лейтенант изучал рукопись.

Откровенно говоря, он сначала не понял, зачем ему положили на стол сей документ. Из сопроводительной записки, составленной офицером, следовало, что рукопись написана неким самодеятельным историком, кандидатом юридических наук, и касалась начального этапа Великой отечественной войны. Рукопись автор отправил в один известный журнал, а оттуда она попала, в конце концов, к Чистову на стол. Главный редактор издания интересовался, не содержит ли статья элементы гостайны, и не раскрывает ли автор военно-политические секреты.

Сперва Чистов хотел отказаться от рассмотрения этого материала на том основании, что это – всецело функция «комитета», то есть, ФСБ. Опытный военный аппаратчик, он во всем видел интриги и желание подорвать его авторитет, карьеру, влияние, власть. Но на бумаге уже имелись многочисленные визы начальствующего состава, и проигнорировать их не представлялось возможным. Кроме того, генерал очень интересовался военной историей, как впрочем, и многие другие старшие офицеры и генералы. Поэтому исследование исторического опуса какого-то юриста могло быть интересным.

До прихода полковника Сироты еще оставалось время, а прочитанное не давало генералу собраться с мыслями. В этом исследовании было нечто неосязаемое, что крепко зацепило невидимые струны в душе Чистова. Что это было, понять, пока не удалось.

В дверь постучали. На пороге вырос дежурный, и привычно отчеканил: «Разрешите, товарищ генерал-лейтенант?»

– Войдите! – ответил Чистов;

– Прибыл полковник Сирота с докладом!

– Пригласите!

– Есть! – ответил дежурный, и резво покинул кабинет.

Через минуту вошел Сирота.

– Разрешите?

– Входите, Виктор Алексеевич.

Уже по одному «Виктор Алексеевич» Сирота понял, что Чистов доволен его прибытием. Ведь, отпущенные на подготовку доклада семь дней, еще не прошли. Значит, у полковника есть, о чем доложить.

– Слушаю вас, товарищ полковник!

– Есть соображения по операции, товарищ генерал!

– Отлично… Отлично… Кстати… А как мы ее назовем?

– Не думал еще, товарищ генерал!

– А я, вот, подумал. Операцию назовем «Бросок кобры». Как вам?

– По-моему, то, что надо, товарищ генерал! Отражает суть.

Чистов довольно улыбнулся. Улыбнулся и полковник Сирота. Узкий круг приближенных к генералу сослуживцев знали, что Чистов склонен к занятиям литературой, пробовал перо под псевдонимом, но особого успеха не достиг. Тем не менее, склонность военачальника к литературным экзерсисам никуда не делась, и давала о себе знать в самые неожиданные моменты службы.

– Так я слушаю вас, Виктор Алексеевич! – после некоторой паузы вновь заговорил Чистов. – Вижу по внешнему виду, что вам есть, о чем доложить. Так?

– Так точно, товарищ генерал!

– Прошу! Присаживайтесь.

Приглашение присесть всегда означало особую расположенность Чистова к гостю. Полковник и это знал. Поэтому он решил сразу приступить к изложению сути дела, чтобы не разочаровывать начальника.

– Как только вы мне поставили задачу, товарищ генерал, я стал прорабатывать варианты. И тут мне позвонили. Звонил один мой товарищ, сержант, командир отделения. Мы с ним знакомы еще со времен моей службы в Афгане. Я был у них командиром роты…

– Так. Продолжайте.

– Этот сержант сейчас живет в Крыму. Стал адвокатом. Имеет широкий круг знакомых в самых разных сферах.

– Это понятно. С какой целью он вам позвонил?

– Приехал в Москву. Хотел встретиться.

– Он знает, где вы служите?

– Никак нет, товарищ генерал!

– Хорошо… Излагайте дальше.

– Когда он позвонил, я решил с ним поговорить о той задаче, которая мне поставлена.

– Почему вы так решили?

– Я его знаю, товарищ генерал! Видел в самых разных ситуациях. Я был уверен, что он – именно тот человек, который нам нужен.

– Как его фамилия?

– Арбит, товарищ генерал!

– Арбит? Он что, немец?

– Еврей, товарищ генерал!

Чистов глубоко вздохнул. Стал ходить по кабинету, погрузившись в себя. Через какое-то время он остановился, и медленно, как будто подбирая слова, сказал:

– Когда вы закончите доклад… Я расскажу вам то, о чем вы не знаете… Вы уже встречались с этим вашим товарищем? Этим… Арбит?

– Так точно, товарищ генерал! Встречался.

– Говорили?

– Так точно! Говорил!

– Вы что, баба, товарищ полковник?

При этих словах, Сирота подскочил со стула, и стал навытяжку.

– Никак нет, товарищ генерал!

– Почему раскрыли детали операции без моей санкции? – закричал генерал-лейтенант Чистов. – Инициативу решили проявить?

Кровь ударила в голову полковника. С высоты своего почти двухметрового роста, он смотрел на генерала, и тяжело дышал. Мощные бицепсы напряглись. Наконец он тихо и медленно заговорил.

– Разрешите напомнить, товарищ генерал. Вы поручили мне разработку этой операции. Мне было дано семь дней. Я управился за два. За ее результат я отвечаю. Проявил инициативу. Считаю это правильным! Родина уже дала оценку моим инициативам. И моим товарищам так же!

Герой Советского Союза, полковник Сирота, стоял в кабинете, как утес. Его глаза искрились. Губы плотно сжаты, как и кулаки. Генерал Чистов с удивлением смотрел на полковника. Он явно не ждал такой реакции. В его кабинете до этого никто так с ним не говорил. Генерал подошел почти вплотную к офицеру, и, глядя прямо в глаза, сказал:

– Ну, что ж… Достойный ответ! Благодарю! Рад, что служу с вами, товарищ полковник!

Сирота ничего не ответил, хотя тут к месту было что-то вроде «Рад стараться!» или «Служу народу России!»

– Прошу, присаживайтесь, Виктор Алексеевич… Чего вы подскочили? Продолжайте! – как ни в чем не бывало, сказал Чистов;

Полковник не спеша сел в кресло. Надо было привести мысли в порядок, да и необходимый тон подобрать. Не было времени обдумывать природу выпада Чистова. Возможно, он имел целью попробовать Сироту «на вшивость», проверить уверенность полковника в правоте своих действий. Люди нерешительные, с сомнениями, в этой организации, ни в каком виде не принимались, ибо сомнения – это признак неуверенности, слабости. А в разведке слабым не место.

Возможно, это был просто выброс начальственного раздражения. В конечном счете, это было не так важно. Реакция полковника не была конъюнктурной, и, уж, тем более, театральной. Сирота действительно вспыхнул, когда почувствовал в тоне начальника оскорбительные нотки в отношении себя, своих действий, и в отношении своих товарищей. Он не думал о последствиях.

Но его реакция пришлась генералу по душе. В ней он видел то, что и желал – смелость, решительность, уверенность и готовность защитить друзей. Сирота во многом был непонятен, хотя Чистов знал его много лет. При своем гигантском росте и внушительном телосложении, полковник говорил негромко, мало матерился и почти не пил. Генерал себе слабо представлял, как офицер с такими качествами, мог с группой солдат уничтожить бандформирование численностью в 300 человек. Но когда ему представили несколько кандидатур для утверждения в должности начальника управления, он без сомнения остановил свой выбор на Сироте. Чистов не любил людей простых, как дважды два. Чаще всего они были глупы. Для выполнения поставленных задач, такие кадры не нужны. Вот Сирота – другое дело. Он старался быть простым, а это признак глубины. Не подличал, не обманывал, не интриговал. Был исполнителен и инициативен. А эти качества для армии редкость. Поэтому полковнику и нужна была небольшая проверка, для определения его координат. Пока он её прошел. Что будет дальше, покажет время.

– Так я слушаю вас, товарищ полковник! – вновь заговорил Чистов. – Докладывайте суть!

– Как я уже докладывал, у меня была встреча с моим товарищем. В ходе этой встречи я предложил ему взяться за осуществление операции.

– Что он ответил? С радостью согласился?

– Никак нет, товарищ генерал! Он отказался.

Брови генерала удивленно поднялись вверх.

– Вот как? Интересно… Я думал, что подобная публика сразу хватается за всё, что пахнет деньгами.

– Я не знаком с такой публикой! В моих товарищах таких нет, товарищ генерал!

– Продолжайте.

– Мой близкий, проверенный друг, сержант Арбит, отказался участвовать в нашей операции.

– Я это уже понял. Это всё?

– Никак нет! Не всё.

– Что ещё?

– В ходе разговора он предложил рассмотреть другую кандидатуру.

– Какую кандидатуру? Кого?

– Кандидатуру его знакомого.

– Еще одного… Арбита?

– Фамилия кандидата – Паламарчук. Судя по всему, он должен вас устроить, товарищ генерал!

– Да? Это почему?

– Не Арбит. К тому же возглавлял в Крыму одну из крупнейших организованных преступных групп.

Теперь уже вспыхнул генерал. Это был выпад. Может быть, он ошибся в полковнике? Отхлестать и выгнать? Убрать и вовсе из разведки? Все это Чистов мог. Но разве не он сам подбирал себе людей достойных и забористых? Теперь пожинай плоды, генерал!

Чистов подошел к Сироте. Тот попытался встать со стула. Генерал жестом остановил его.

– Поясните последнюю фразу, товарищ полковник, – негромко и размеренно проговорил генерал, глядя пристально ему в глаза;

– Арбиты вам не нравятся. Это я уже понял, товарищ генерал! Предлагаю Паламарчука.

Чистов хмыкнул.

– А что по поводу руководства ОПГ? – спросил он;

– Значит, есть организаторские способности. Может организовать крупное дело, товарищ генерал!

– С последним, согласен, товарищ полковник. А что до Арбитов… Хорошо… Сейчас поясню.

Генерал подошел к окну, и какое-то время стоял там молча. Он глядел на текущую за окном жизнь, и, казалось, не думал ни о чем. Наконец он вернулся к столу, и сел в кресло, рядом с полковником Сиротой.