Читать книгу Новая сила - Борис Батыршин - Страница 3

Теллус

Китовый архипелаг

Запах в ангаре стоял специфический – острый, едучий, кислотный. Пованивало и гнилью – смесью перекисшего мясного супа и застоявшейся помойки. Фон Зеггерс поморщился: где вы, любезные обонянию воздухоплавателя ароматы машинного масла, газолина и касторки? Здесь, как торопливо объяснил Алекс, всё перебивали амбре питательной смеси для псевдомускулатуры флапперов, горячей меди и паров электролита, начинки гальванических или как их называли здесь, «лейденских» батарей. Фон Зеггерс, прослушавший в своё время три курса Инженерной школы в Париже, заинтересовался техническими достижениями чужого мира, и ему охотно продемонстрировали плоские серебристые цилиндры – аккумуляторные батареи необыкновенной ёмкости, заряжаемые серной кислотой и тонкими пористыми пластинами.

Лейтенант (после возвращения звание Алекса было подтверждено официально) объяснял, что флаппер, странный аппарат, напоминающий то ли фюзеляж цельнометаллического аэроплана, то ли гоночную машину без колёс, надо перед вылетом оснащать несколькими такими батареями. Сжатый мета-газ закачивали пыхтящим паровым компрессором в медные цилиндры, расположенные в кургузых крылышках; питательную смесь заливали через жестяную воронку в бак под сиденьями пилотов. Бак этот фон Зеггерс мог сейчас видеть во всей его красе: гофрированные металлические панели обшивки на боках флаппера отсутствовали и аппарат бесстыдно посверкивал медными внутренностями – баллонами, хитросплетениями трубок, вентилей, кранов, замысловатыми шестерёнчатыми механизмами, более всего напоминающие фантазии свихнувшегося часовщика.

Воздухоплаватель безуспешно пытался разглядеть во всей этой механической каше узлы крепления маховых перепонок – он-то поначалу решил, что крылья аппарата сняты для ремонта. Но здесь его постигло разочарование: ничего подобного у «кальмаров» (так называлась эта модель тяжёлого флаппера) не было. Механики, копавшиеся в начинке летательного аппарата, охотно разъяснили гостю, как действует движок «кальмара» – «во-о-он в тех цилиндрах из чёрной бронзы (тычок замасленным пальцем в хвостовую часть аппарата, где в паутине медных трубопроводов громоздились два массивных обтекаемых бака) гальванические разряды через четвертьсекундные интервалы, возбуждают крошечные порции мета-газа. При этом ТриЭс-субстанция порождает сильнейший импульс противотяготения, одновременно взрываясь наподобие газолиновых паров в цилиндрах двигателя внутреннего сгорания. Эффект это даёт двойной: противотяготение «подбрасывает» аппарат вверх, а струя выродившегося мета-газа, вырываясь из узкой бронзовой дюзы, создаёт тягу. Она способна разогнать «кальмар» до ста пятидесяти узлов, что делает его самым скоростным в этом мире летательным аппаратом. Платить за скорость приходится сложностью в управлении, большим расходом мета-газа, капризными механизмами и хлопотным обслуживанием на земле. Точнее, «на борту» – почти все «кальмары» числятся в составе палубных звеньев Имперского Воздушного Флота, и пилотируют их отборные пилоты, потратившие на освоение капризной техники не одну сотню часов.

– В плане маневренности «кальмары», конечно, проигрывают «осам»… – объяснял Алекс. – И уж тем более, им не сравниться с инрийскими «стрекозами» и «вивернами».

Фон Зеггерс кивнул – ему были памятны отчаянные, хотя и безнадёжные атаки инрийских аппаратов на летучего «жука-плывунца» загадочных къяррэ, неведомо откуда взявшегося в приэкваториальных широтах. Боевые инсекты зависали на месте, резко меняли направление полёта, ухитрялись даже лететь боком. Не очень-то это им помогло – один за другим, летательные аппараты инри попали под удары «жука» и расплылись редкими облачками алой пыли…

– Достоинства тяжёлых ударных флапперов, кроме скорости – солидная грузоподъёмность и высокая, по сравнению с инрийскими инсектами, живучесть. – продолжал свою лекцию лейтенант. – наше их вооружение способно разнести «виверну» с одного залпа – если попадёшь в цель, конечно.

При этих словах капитан скептически покачал головой. Знакомство с огневой мощью «кальмара» не принесло ему ничего, кроме разочарования – три гладкоствольных «ружья» немыслимого второго калибра, выбрасывающего по цели пучки оперённых стальных стрелок. Хрупким «вивернам» и «стрекозам» и того, конечно, довольно – но разве можно сравнить их с разрушительной мощью авиационных пулемётов? После каждого залпа пилоту приходится дёргать тугой рычаг, перезаряжающий все три ствола разом. На каждый полагалось полторы дюжины зарядов, уложенных в обоймы, и когда они опустеют – «кальмар» становился почти беззащитным.

«Почти», да не совсем – поправил себя фон Зеггерс. Кроме «трёхстволки», флаппер обладал ещё одним, весьма специфическим оружием: на носу, между парой куцых крылышек, торчало вперёд зловещее зазубренное лезвие шириной в два фута. Для облегчения конструкции «штык» имел сквозные прорези; по словам Алекса, его удар в состоянии рассечь «виверну» пополам. Пилот «кальмара» при этом почти не рисковал – носовая часть машины на такой случай несла лёгкую броню.

Он подошёл к «штыку» и провёл пальцем по остро отточенной кромке. Эдакая летучая открывашка – при случае и алюминиевые шпангоуты цеппелина распорет, как консервную банку.

– Наши пилоты, случалось, таранили на «кальмарах» инрийские «облачники» – Алекс словно угадал мысли спутника. – Прошивали их насквозь и вырывались с противоположной стороны. Наставлениями по воздушному бою такой приём не рекомендуется – разве что, в самом крайнем случае, и только вблизи кормовой оконечности. Там корпус поуже, чем в районе миделя, и меньше вероятность налететь на что-нибудь твёрдое. Инри часто располагают служебные помещения не в гондолах, как мы, а внутри, между гроздьями мета-газовых мешков. Напорешься, к примеру, на баки с огнестуднем – и всё, Митькой звали!

Разговаривали они по-немецки, но эту последнюю фразу Алекс произнёс на родном языке. Фон Зеггерс, которому случалось ещё до войны иметь дело с русскими инженерами и мастеровыми, его понял. Парень вообще ему нравился. Во-первых, офицер, воздухоплаватель, а во вторых – неплохо показал себя во время выпавших на их долю приключений. Впрочем, ему грех было жаловаться. Путешествие, пусть и невольное, на Летучем островке, схватки с инри, долгий путь домой на самодельном дирижабле – всё это, несомненно, лучше ледяной купели Северного моря, куда чуть не унёс его вместе со всем экипажем подбитый L-32…

В дальнем углу ангара раздался пронзительный свист, и тут же их накрыла волна горячего пара, смешанного с тошнотворной, непереносимой вонью. Фон Зеггерса чуть не вывернуло наизнанку – он едва сдержался, прижав к лицу носовой платок.

– Прочищают струями перегретого пара пустые баки из-под питательной смеси. – пояснил Алекс. Там всегда скапливаются остатки, и, если вовремя их не удалить – получается в итоге вот такая пакость. Пойдёмте-ка на воздух, вонь теперь не скоро выветрится…

И они торопливо зашагали к распахнутым настежь воротам ангара.

– Солидно вы тут обосновались. – заметил фон Зеггерс, разглядывая длинные ряды ангаров. Я-то думал – это так, временная база…

– Ну что вы, герр капитан! – Алекс от возмущения едва не поперхнулся. – База воздушного флота на Китовом архипелаге – самая крупная в КайзерРайхе. Даже Туманная гавань ей уступает… то есть, уступала раньше. А ещё тут расположен филиал Имперского Воздухоплавательного Корпуса – я сам здесь почти полгода провёл, когда учился на третьем курсе. Да вот, изволите видеть…

На высоте около полутысячи футов над дальним краем лётного поля описывал дугу средних размеров дирижабль – «корвет» по местной терминологии. Двойник «Локи», встретившего «Графа Цеппелина» над Восточным океаном, и принявшего вместе с ними бой с парой рейдеров-«облачников». А потом – дотащивший самодельный воздушный корабль на буксире до базы флота на Китовом архипелаге.

– Это «Аметист». – пояснил Алекс. – Я на нём проходил практику во время учёбы в Корпусе. Сейчас старичка снова включили в действующий состав Флота. Кое-что, конечно, доработали: вооружение, дополнительные топливные бункера, новое оборудование. Но всё равно – кораблик слишком уж… заслуженный.

Капитан кивнул. «Заслуженный» в устах его провожатого прозвучало как «старый хлам». Вообще-то, молодой человек прав – ряды Второго Воздушного Флота, изрядно поредевшие после недавних боёв, старались наполнить, чем только могли. Возвращали в строй учебные дирижабли, переделывали во вспомогательные флюгцайтрейгеры гражданские воздушные суда. Порой даже несамоходные летучие баржи обвешивали «вороньими гнёздами» с митральезами, снабжали силовыми установками, ходовыми перепонками, а то и архаичными пропеллерами – словом, всеми силами старались превратить эти летучие калоши во вспомогательные корветы, сторожевики, десантные транспорты.

«Западные Пассажирские Воздушные Линии» тоже лишились чуть ли не половины своих роскошных лайнеров – один из них, «Династия», как раз стоит в самом крупном из ангаров базы на переоборудовании. Хорошо хоть у «родственничков» (так фон Зеггерс называл потомков землян, обосновавшихся в этом мире) хватило в своё время ума пойти по пути того, настоящего Кайзерлихмарине: многие гражданские суда изначально строились с расчётом на быстрое переоснащение под военные цели.

Что ж, война только начинается – почти всё Побережье пылает, Туманная Гавань после упорных боёв пала, и даже Столица подверглась серьёзным разрушениям от двух подряд жестоких налётов. А значит – то, что привёз с собой капитан фон Зеггерс, точно пригодится.

– Вы, лейтенант, обещали показать ещё эти, как их… орнитоптеры? – напомнил он Алексу.

– «Осы», лёгкие флапперы-перехватчики. – кивнул молодой человек. – Они во-о-он в том, крайнем ангаре. Пойдём сейчас, герр капитан, или сначала заглянем в кантину? Время к полудню, скоро там будет не протолкнуться.

– Нет уж… – фон Зеггерс решительно помотал головой. – Пообедать мы ещё успеем, а сейчас – где там ваши «осы», показывайте!

В ангаре «ос» они провели около полутора часов. После хитрой механики «кальмара», этот тип флапперов показались фон Зеггерсу довольно примитивным. Но примитивность эта, как выяснилось, граничила с гениальной простотой: по словам Алекса, управлять «осой» можно научиться за несколько дней, а вот разбить её – задача почти невыполнимая. Всё дело в псевдомускульной тяге: если «кальмар» камнем рушился на землю, получив прострел «взрывного цилиндра» или исчерпав запас мета-газа, то лёгкая «оса» могла долго лететь даже с изрешеченными маховыми перепонками. Скорость, правда, падала – но уж приземлиться пилот мог всегда, если, конечно, был в сознании. Если же нет – сплошь и рядом подбитая «оса» мягко опускалась на землю на остаточной вибрации, подобно падающему осеннему листу.

Добравшись до полуразобранного привода маховых перепонок «осы», Фон Зеггерс долго изучал их устройство: мял в пальцах бледно-зелёные жгуты псевдомускулов, осматривал суставчатые шланги, по которым в них подводился питательная смесь; трогал медные трубки паропроводов, отвечавших за разогрев псевдомускулатуры в экстренном, боевом режиме. Особенно долго он рассматривал батареи – механики любезно продемонстрировали гостю разобранный элемент, и воздухоплаватель долго восхищался рабочими пластинами из пористой, превращённой в пену меди. Алекс пояснил, что этот материал имперские инженеры изобрели сравнительно недавно, и дело, разумеется, не обошлось без вездесущей ТриЭс.

Такие батареи были дороги, и к тому же имели неприятное свойство взрываться при попадании даже одиночной пули. Но дело того стоило: мощность новых источников энергии позволила удвоить полётное время флапперов. Алекс особо отметил, что инри ничем подобным не пользуются: предпочитают механике и электрике псевдо-живые элементы, хотя бы и в ущерб эффективности. Например, на «вивернах» и «стрекозах» место батарей занимали «электрические слизни» – такие же, как в мета-газовых пузырях Летучих островов.

Механик при этих объяснениях брезгливо скривился. Фон Зеггерс уже успел заметить, что большинство людей относятся к инрийским квазиживым устройствам с плохо скрываемым отвращением.

Исключение составляли студенты и магистры Академии Гросс-Ложи, помешанные на ТриЭс. Для них инри – образец для подражания, мудрая древняя цивилизация, соседи по планете. Вот и дождались, когда эти «соседи» принялись вываливать им на головы огнестудень!

– Впечатляющая у вас техника, серьёзная. – рассуждал фон Зеггерс. – Нам бы такую году эдак в шестнадцатом на Западном фронте – англичашки с лягушатниками кровью бы умылись!

Они шагали вдоль длиннющего забора, за которым возвышались огромные бочонки-газгольдеры. Из широких ворот выполз, стуча шатунами, дампфваген – на буксире он волок сразу три платформы, груженные баллонами со сжатым мета-газом. Выполз, развернулся и неспешно двинулся, посвистывая предохранительными клапанами, к ангарам флапперов.

– …одно плохо: вся она построена на использовании ТриЭс, и только на этом. Убери вашу чёртову магию, и ни флапперы, ни воздушные корабли не то, что не полетят – от земли не смогут оторваться! А я, воля ваша, предпочитаю избегать зависимости от того, чего не понимаю и с чем не могу управиться сам. С таким паровиком, к примеру… – и он указал на плюющийся струйками отработанного пара дампфваген. – А вы в состоянии, к примеру, подобрать разряды, возбуждающие этот ваш волшебный газ так, чтобы он создавал определённую подъёмную силу? Впрочем, мы с вами об этом уже беседовали – ещё на «Кримхильде», припоминаете?

Алекс вместо ответа пожал плечами. Зачем – если на борту любого воздушного корабля имеется выпускник Гросс-Ложи с лычками второго механика? Подобные вещи как раз и входят в его непосредственные обязанности.

Разговор этот действительно был уже не первым: пруссак, расхваливая их технические достижения, с крайним скепсисом отзывался о возможности использовать их в войне с инри. Да, говорил он, сравнивать ваши воздушные корабли с нашими аппаратами, неважно легче или тяжелее воздуха – всё равно, что ставить баржу рядом с клипером. Но посудите сами: ваши враги овладевают ТриЭс ещё в материнской утробе – а могут ли даже лучшие из магистров достичь хотя бы уровня рядового инри? Вот и получается, что в этой ключевой области знаний, люди всегда будут не на один, не на два – на десяток шагов позади. Что и продемонстрировал учинённый недавно разгром Второго Воздушного флота, когда остроухие нелюди неожиданно применили Тусклый Шар. И даже магистр Фламберг – уж на что знаток Третьей Силы! – и тот нисколечко не верил в перспективы победы КайзерРайха. «Главная проблема инри, – рассуждал он – это малая численность х расы. Но когда они научатся выращивать из человеческого материала воинов-рабов, верных, не рассуждающих, неспособных предать своих создателей – КайзерРайху, а вместе с ним, и всей человеческой расе придётся туго. И это, с учётом власти над живой материей, которую дает остроухим Третья Сила – вопрос ближайших нескольких лет…»

Но это было раньше. Сейчас лучшие имперские инженеры по винтику разобрали образцы оружия и двигатели, попавшие к ним со Старой Земли, которую их предки покинули много поколений назад. И если удастся приспособить их к реалиям Теллуса – расу инри ждут крайне неприятные сюрпризы. Один из вооружённых по-новому «кальмаров» уже здесь, на базе, и уже сегодня половине дня им с фон Зеггерсом предстоит опробовать его в воздухе. Но пока день только-только перевалил за экватор, и потребности молодого, полного сил организма, настойчиво дают о себе знать.

– Давайте всё же пообедаем, герр капитан! – предложил Алекс, и ни с того ни с сего, вспомнил их обеды на верхней палубе «Кримхильды»: изысканные блюда, которыми потчевал гостей кок, стол на двенадцать кувретов и Елену – он всегда старался устроиться рядом с ней, чтобы без помех насладиться застольной беседой. Сейчас Елена, наверное, обедает в папенькином особняке, в Новой Онеге…

– А что, пожалуй, и пора! – согласился фон Зеггерс. – Техника от нас никуда не денется, а вот кишки уже подводит. С утра маковой росины во рту не было!

И они, непринуждённо беседуя, направились к офицерской кантине.

Спокойно пообедать им не дали – и это было тем более обидно, что кухня в кантине оказалась выше всяких похвал, а обслуживание почти не уступало лучшим берлинским ресторанам. Фон Зеггерс едва успел разделаться с жарким и нацелился на десерт, когда лощёный официант подал Алексу на серебряном подносе записку. Лейтенант торопливо развернул её, пробежал глазами – и выругался. Капитан с интересом покосился обычно сдержанного спутника – что это могло вывести его из себя?

– Надо торопиться. – пояснил Алекс. – Гросс-адмирал полтора часа назад покинул базу на корвете «Регентруда», и хочет, чтобы мы с вами перегнали к ним на борт переоборудованный «кальмар» – двухместный, с новым вооружением. Служба управления полётами требует, чтобы мы стартовали не позже, чем через четверть часа – потом все катапульты будет заняты. Плановые вылеты, никто ради нас не станет ломать график.

Фон Зеггерс кивнул. Он уже знал, что флапперы для экономии бортового запаса мета-газа обычно стартовали с помощью паровых катапульт. Алекс подозвал официанта и велел упаковать нетронутый десерт в картонную коробку, присовокупив к нему полдюжины сэндвичей и двухлитровый термос с кофе – над морем им предстояло провести не меньше трёх часов. После чего направились в домик для лётного состава – надо было ещё натянуть на себя кожаные лётные костюмы, шлемы с очками-консервами, подобрать пробковые жилеты, и подогнать ремни ранцев с «крыльями». По поводу последних фон Зеггерс испытывал некоторые сомнения: ему ещё не приходилось опробовать это устройство, напоминающее парашюты, имевшиеся на борту L-32. Алекс настоял – без штатных средств спасения, заявил он, капитана попросту не допустят к полётам, инструкция на этот счёт строжайшая. А пользоваться «крылом» не так уж сложно: надо только выброситься из кабины и дёрнуть за большое металлическое кольцо, прикреплённое к лямке. А дальше ветер и треугольный парус из паучьего шёлка сделают своё дело. Если повезёт, конечно.

Лейтенант потрогал заглушки, установленные в носу «кальмара» – на фоне крашенного в алый цвет алюминия деревянные нашлёпки смотрелись довольно-таки аляповато.

– Гросс-адмирал будет недоволен. Он-то хотел увидеть полностью перевооружённую машину, а тут…

– Ничего, переживёт – буркнул фон Зеггерс. Бравый пруссак не испытывал к местному начальству особого пиетета – как, впрочем, и к любому другому, за исключением, разве что, самого кайзера. – Пусть скажет спасибо, что турель успели смонтировать. А с курсовыми пулемётами возни ещё на неделю, особенно с системой перезарядки.

Капитан знал, что говорит – вооружение на модифицированный флаппер монтировали под его руководством. «Мадсены» в кабине стрелка-бомбардира кабине были готовы, их требовалось только опробовать в полёте. Три «риккерса» (вернее, их копии, изготовленные по привезённому образцу местными оружейниками) ждали своего часа в мастерской. Фон Зеггерс не хотел позориться, демонстрируя гросс-адмиралу сырую конструкцию.

Он забрался в кокпит, повозился, устраиваясь. Пристегнул ремни, упёрся ногами в пол и провернул турель на триста шестьдесят градусов. Покачал спарку пулемётов на подъёмной дуге и удовлетворённо кивнул – получилось удобнее, чем в «Румплере» C.III, на котором ему довелось сделать несколько вылетов в качестве стрелка-наблюдателя. Вообще в кабине флаппера фон Зеггерс чувствовал себя гораздо увереннее, нежели в привычных фанерно-перкалевых аэропланах. Гофрированный металл, солидная рама из толстых алюминиевых профилей и труб – чувствовалось, что аппарат рассчитан на солидные нагрузки. Пожалуй, такой действительно мог бы с разгону пронизать насквозь корпус дирижабля. Не цеппелин, конечно, а вот британский «блимп» с его мягкой конструкцией – запросто. И не понадобится даже штык-таран, который на опытном «кальмаре» отсутствовал. Цельнометаллический аппарат, разогнавшийся в пикировании до полутра сотен узлов, легко пропорет как ткань корпуса, так и плёнку-бодрюш газовых емкостей и баллонетов.

– Готовы, герр капитан?

– Алекс обернулся к напарнику. Физиономия сияющая, массивные, в медной оправе очки-гогглы сдвинуты на лоб.

– Яволь, герр лейтенант! – отозвался пруссак. Звания – званиями, а главный на борту аппарата – пилот.

Шестеро солдат навалились на тележку, на которой был закреплён флаппер, и с кряхтением вкатили её на аппарель. Механик подсоединил раме трос, дёрнул рычаг – пронзительно зашипел пар в цилиндрах катапульты, трос натянулся и задрожал, как струна.

– Готово!

Алекс сдвинул на лицо гогглы и махнул рукой. Техники отскочили подальше от тележки, старший механик каркнул «Берегись!» и с натугой провернул большой рычаг. Снова шипение, переходящее в оглушительный свист, тележка срывается с места и с сумасшедшим ускорением летит вверх, по крутой дуге рельсов, проложенных по решётчатой деревянной аппарели. Перегрузка вдавливает Алекса и фон Зеггерса в спинки сидений, лязг под полом – и флаппер камнем из пращи срывается с катапульты. И сразу двойной хлопок и мелкая дрожь за спиной – сработали взрывные цилиндры, превращая порции мета-газа в импульсы противотяготения и реактивной тяги. «Кальмар» набирал высоту по пологой дуге, и Алекс, не удержавшись, завопил от восторга и крутанул аппарат в восходящей полубочке. Внизу опрокидывалась разлапистая, похожая на чудовищную амёбу, блямба острова, утыканная причальными мачтами и решётчатыми пандусами стартовых катапульт. А за ним, до самого горизонта виднелся только океан с редко разбросанными островками, белыми мазками парусов и лениво дымящими на якорных стоянках панцеркройцерами и клиперами Кайзерлихмарине.