Читать книгу Новая сила - Борис Батыршин - Страница 7

Теллус

Над Китовым архипелагом.

Гросс-адмирал принял их на мостике «Регентруды». Корвет мягко покачивался в воздушных потоках, успокоительно гудели маховые перепонки, рулевой с нашивками обер-декк-офицера на рукаве замер возле большого, в человеческий рост, штурвала в самом носу застеклённого веретена.

Найдёнофф благосклонно кивнул новоприбывшим. В отличие от адъютантов, щеголявших в парадных мундирах, гросс-адмирал предпочёл повседневную форму: тяжёлые, на медных застёжках, «лётные» сапоги. Никакого золотого шитья; перчатки не белые, шёлковые, а коричневые, из грубой кожи. Вместо эполет – узкие полоски погон с имперскими, чёрными на золоте орлами, на шее Синий Крест с мечами. На поясе кортик и кобура, из которой выглядывала рукоять флотского револьвера – как отметил Алекс, потёртая от частого употребления. Эта рукоять и примирила молодого человека с собственным одеянием – лётный кожаный костюм, который он едва успел почистить перед визитом к высокому начальству, заткнутые за пояс перчатки с длинными крагами, и револьвер в кобуре – такой же, как у гросс-адмирала, только укороченный, «пилотской» модели, обычная экипировка пилота флаппера. Алекс покосился на спутника – фон Зеггерс был в таком же пилотском костюме, разве что сапоги у него были прежние, со Старой Земли, на собачьем меху, да место револьвера занимал длинноствольный «морской» люгер в кожаной кобуре-прикладе, увешанной кармашками для принадлежностей и запасных магазинов.

Беседа не затянулась. Найдёнофф расспросил гостей о недавнем бое с «кракеном», сдержанно похвалил за своевременные и правильные действия. Выслушал доклад фон Зеггерса о том, как показали себя в этом первом бою копии «земных» пулемётов, осведомился, легко ли было пилотировать обновлённый «кальмар» – в точности, как обычный, отрапортовал Алекс, ведь доработки не затронули систему управления и двигатели, – и посетовал на участившиеся случаи прорыва инрийских «кракенов к базам флота. Собеседники покивали в ответ: раз уж командующий вынужден лично руководить поисково-противолодочными операциями – значит, дела идут не слишком хорошо. После чего потребовал подробного рассказа о состоянии работ по «старо-земным» двигателям – и дизельным, для дирижаблей, и обычным, карбюраторным. Их предполагалось ставить на строящиеся аппараты смешанного типа.

После того, как фон Зеггерс исполнил требование – с истинно прусской чёткостью, разложив всё по полочкам и отдельно остановившись на имевших место отставаниях от графика – гросс-адмирал удовлетворённо кивнул.

– Недурно, герр капитан. Признаться, не ожидал, что вы зададите такой темп. Беда только, что и этого нам сейчас недостаточно – со дня на день ожидается если не высадка десанта на острова Китового архипелага, то уж массированный налёт наверняка. Так что – все работы по новому оружию и двигателям переносятся в Новую Онегу, подальше от театра военных действий. Там есть все необходимые мощности. Инженерно-технический персонал и чертежи уже грузят на дирижабль, и сегодня вечером они отправятся к месту назначения.

Гросс-адмирал сделал паузу, покачался с носков на пятки, откашлялся.

– Для вас двоих у меня другое задание. Вы, лейтенант…

Он обернулся к Алексу. Тот, хоть и внимал речам высокого начальства, стоя по стойке «смирно», сделал попытку вытянуться ещё сильнее.

– Вы получите под командование транспортный дирижабль. Не новый, один из тех, что мы забрали у гражданских, да так и не нашли, как использовать.

Услыхав это, Алекс загрустил. Такое старьё, что ему не нашлось применения даже сейчас, когда на счету каждая боевая единица?

– Грузоподъёмность у него солидная, – продолжал Найдёнофф, – а вот остальное… Достаточно сказать, что на этом старичке нет даже маховых перепонок – привод чисто паровой, на пропеллерах. Надеюсь, вам поможет герр капитан – он привычен к подобным конструкциям. Не так ли?

– Как прикажете, герр гросс-адмирал. – кивнул фон Зеггерс. Особого энтузиазма Алекс на его физиономии не заметил. Ещё бы: древний паровой хлам, ему, наверное, лет двадцать, не меньше…

– Корабль построен двадцать три года назад. – Найдёнофф, похоже, угадал мысли юноши. – Скорость, маневренность – сами понимаете, но для нас это сейчас не главное. Сейчас отправляйтесь на базу. Грузите на «Баргузин» всё остальное, включая ваш «кальмар» – и в путь!

– «Баргузин»? – Услышав название первого корабля, которым ему предстояло командовать, Алекс ощутил холодок в груди. – Странное какое-то название…

– Так называлась эта баржа на гражданке. В одном из отдалённых регионов Старой Земли называли северо-восточный ветер. Мы решили не менять – зачем?

И замолчал, глядя в иллюминатор.

– Мы можем идти, герр гросс-адмирал? – осторожно осведомился Алекс.

Найдёнофф встряхнул головой, будто прогоняя незваные мысли.

– Да, господа, вы свободны. Только ещё один момент…

Он чуть помедлил.

– Губернатор Новой Онеги – мой давний знакомец. Сегодня утром с воздушным пакетботом он прислал письмо. У них там любопытные дела творятся – за Восточным хребтом замечены чуть ли не «облачники». Губернатор опасается, что инри решили устроить в нашем глубоком тылу тайную базу, и намерен послать на её поиски военную экспедицию. В письме он просит выделить для неё воздушный корабль, а я… – тут он развёл руками, – …а я в силу известных обстоятельств не могу сейчас этого сделать. Так что ваш «Баргузин» придётся весьма кстати. Если губернатор предложит присоединиться к экспедиции – считайте это моей личной просьбой. Договорились?

Что могли ответить Алекс с фон Зеггерсом? Только щёлкнуть каблуками по гулкому металлическому настилу, и покинуть рубку. И, лишь оказавшись снаружи, позволить себе обменяться многозначительными взглядами.

Похоже, жизнь приготовилась сделать новый крутой поворот.

Теллус

Над островами Китового архипелага.

Лебёдка, ожила, затарахтела, плюнула струйками пара, трос заскрипел, наматываясь на барабан. Решётчатая стрела крана дрогнула, и угловатый фюзеляж аэроплана, подвешенный на широких брезентовых стропах, неторопливо поплыл вверх. Фон Зеггерс проводил его задумчивым взглядом.

– Жаль, здесь нет моего механика. Старина Фельтке этих птичек по винтику разбирал ещё в Дессау, в мастерской Хуго Юнкерса, когда тот только начинал строить свой J.1. Правда, из его «жестяного осла» особого толку не вышло, но ведь лиха беда начало!

Ганс Фельтке, старший механик цеппелина L-32 остался на Летающем острове вместе с магистром Фламбергом и дюжиной добровольцев. Примерно через два месяца на смену им должна будет прибыть другая команда, но пока – дотянуться до механика не представлялось возможным. потеря.

Что до самого магистра, то Алекс не забыл заметки в одной из столичных газет:

«Магистр Пауль Орест Фламберг, выпускник Гросс-Ложи. Входил в состав Комитета Общественного Спасения, где, предположительно, занимался разведкой и внутренней безопасностью организации инсургентов. Бесследно исчез на пятый день мятежа в Туманной гавани. Имеются сведения, что преступник состоял в сношениях с инри, передавая им сведения, составляющие государственную тайну. Разыскивается… может быть опасен…»

– Да, уж, кто-кто, а Фельтке знал толк в таких летающих жестянках! – продолжал тем временем фон Зеггерс. – герр Юнкерс склепал своего первенца из железных листов, а движок еле-еле выдавал сто двадцать лошадок. Но сейчас, с фюзеляжем и плоскостями из гофрированных алюминиевых листов, да с таким табуном под капотом… да что я вам объясняю – взлетите, и сами поймёте!

Уилбур Инглишби, бывший лейтенант Королевской морской воздушной службы, пожал плечами.

– Вечно вы, немцы, придумаете что-то несуразное. Это надо было додуматься: аэроплан целиком из металла!

– По-вашему, лучше из деревянных реек и перкаля? – насмешливо сощурился пруссак. – Так вы на таком уже полетали, и даже таран совершить попробовали. И как, понравилось?

– Понравилось – не понравилось, какая разница? – огрызнулся англичанин. – Вашему цеппелину с лихвой хватило. Иначе, с чего вы тут вместе со мной торчите?

Фон Зеггерс насупился. Англичанин, как ни крути, прав: его «Шорт», врезавшийся в хвостовую часть воздушного корабля, заставил его разломиться пополам. И если бы не эхо могущественного заклинания, сотворённого в другом мире, их жизненный путь давно бы уже завершился бы в ледяных водах Северного моря. Не самая приятная смерть, – хотя и не такая ужасная, как огненное аутодафе, вроде того, что приняли многие из его сослуживцев-воздухоплавателей. Можно сказать, экипажу L-32 ещё повезло.

Как и протаранившему цеппелин английскому пилоту. Теперь они оба состоят на службе КайзерРайха – государства, основанного потомками землян, заброшенных неизвестно кем много лет назад на планету Теллус. Что ж, могло быть и хуже…

Стрела крана завершила поворот и опустила груз на платформу. Матрос взмахнул флажками, что-то неслышно крикнул, и платформа поползла вверх, к большому прямоугольному люку нависшего над ними «Баргузина». В замкнутом пространстве эллинга воздушный корабль казался гораздо больше, чем был на самом деле. Даже завести его сюда оказалось делом нелёгким. Алекс – да и не он один, – предпочёл бы провести погрузку прямо на лётном поле, но, увы, погода стояла неспокойная, и даже несильный порыв ветра способен был перепутать тросы грузовых площадок, натворив немало бед.

Алекс с неудовольствием покосился на огромные пропеллеры, вынесенные по бортам на длинных решётчатых фермах. Ременные передачи соединяли их с паровиками, спрятанными в подвешенной под корпусом гондоле. Что-то начнётся, когда придёт время пустить их в ход… Впрочем, фон Зеггерс, кажется, настроен оптимистично: он вместе с механиками «Баргузина» три часа лазил по машинной гондоле и, кажется, остался доволен. Что ж, остаётся полагаться только на его опыт – сам Алекс никогда не имел дела со столь архаичными механизмами.

– Это уже третий? – осведомился он, провожая взглядом платформу с разобранным аэропланом. Не следует дать окружающим забывать, кто командует этой летучей баржей.

– Яволь, герр лейтенант. – отозвался пруссак. – Два других уже на борту, как и ящики с запасными моторами. Осталось поднять цистерну с газойлем – и можно отправляться!

– А наш «кальмар»?

– Я распорядился привесить его в переднем ангаре. – заговорил старший офицер, немолодой уроженец Новой Онеги, летавший на «Баргузине» все двадцать три года, с того дня, когда воздушный корабль сошёл со стапеля. – Крышку люка убрали вовсе. Теперь, если надо, сможем минут за пять выпустить флаппер в полёт. Конечно, у нас нет специальных аппарелей для сброса, как на флюгцайтрейгерах, но, думаю, сойдёт.

– Пулемёты я пристроил. – добавил фон Зеггерс. – «Мадсены», все шесть штук, в гондолах, а тяжёлые – сверху, на хребте. Герр Суконникофф, – он кивнул старшему офицеру, – распорядился устроить там лёгкое ограждение, как на наших цеппелинах. Стрелки, правда, не обучены, но, думаю, справятся. С картечницами-то справлялись!

– Хорошо, господа, я доволен. – Алекс откашлялся, стараясь, чтобы голос звучал солиднее. – Через два часа жду доклада об окончании погрузки и полной готовности. Стартуем в восемнадцать-ноль-ноль.

Офицеры вытянулись, щёлкнув каблуками. Алекс козырнул в ответ и отправился к ожидающему его дампфвагену. Предстояло навестить службу воздушного контроля – получить карты и уладить кое-какие предполётные формальности. Конечно, можно отправить вместо себя штурманского офицера – но так хотелось открыть дверь диспетчерской и представиться: «Я командир «Баргузина», лейтенант…»

Фон Зеггерс отвернулся, пряча улыбку. Мальчик получил под команду первый в своей жизни корабль и впал по этому случаю в эйфорию пополам с растерянностью. Это было знакомо – примерно так он сам чувствовал себя, когда получил под командование свой первый цеппелин. Что ж, помоги лейтенанту Творец-Создатель – или кто заправляет на небесах этого грёбаного Теллуса?

И в этот самый момент низко, протяжно завыла сирена. Алекс, успевший поставить ногу на подножку дампфагена, замер в недоумении – от ворот эллинга к нему бежал дежурный лейтенант. Палаш путался у него в ногах, отчего он то и дело спотыкался и кричал, размахивая руками:

– Тревога! Предупреждение о воздушном нападении! Посты наблюдения докладывают – на нас идут две ударные волны с трёх больших «облачников-гнездовий»! Вам приказано бросать всё и срочно взлетать! Срочно, слышите? До подхода первой волны не больше четверти часа, замешкаетесь – инри всё тут выжгут дотла и головешек не оставят!

Четверть часа слишком малый срок для того, чтобы отшвартовать закреплённый внутри эллинга дирижабль и, работая паровыми лебёдками и буксирами-дампфвагенами, вывести его наружу – не торопясь, соблюдая все положенные к случаю инструкции и не пренебрегая мерами предосторожности. Чуть ошибёшься – и порыв бокового ветра прижмёт хрупкую сигару к стене, а то и попросту переломит пополам. И, только покинув эллинг, можно, наконец, раскручивать пропеллеры, поднимать воздушный корабль в небо, из голубизны которого вот-вот обрушатся потоки огнестудня и струи живой ртути – привет от инрийских инсектов. И если не успеть набрать высоты – конец и старому дирижаблю, и его экипажу. Две ударные волны – это очень, очень много. Дежурный офицер прав, и от базы, и от «Баргузина» останутся одни головешки…

Их спасла конструкция эллинга – лёгкая брезентовая, на деревянных рамах крыша могла при необходимости раздвигаться, выпуская спрятанного внутри гиганта на волю.

И ещё в одном повезло: первая атакующая волна состояла, по большей части, из бомбо-коконов. Фон Зеггерс, скривился, вспомнив, что внутри этих смертоносных снарядов заперты человеческие обрубки, намеренно искалеченные рабы, единственная задача которых – направить управляемый ими снаряд на цель и погибнуть вместе с ним. Малютка Чо, помнится, весьма подробно об этом рассказывала – бедняжке пришлось обслуживать этих «пилотов» по приказу своего хозяина-инри, чтоб ему в аду досталась сковорода погорячее…

Но это обстоятельство оказалось спасительным для «Баргузина» – боевых инсектов в первой волне было немного, и почти все связали боем флапперы, успевшие взлететь навстречу с немногочисленных наземных катапульт. Перехватчики – по большей части, лёгкие «осы» – падали один за другим, но вместе с ними валились вниз и «стрекозы» с «вивернами», составлявшие боевое охранение ударных Роёв. «Бомбококоны» тоже несли потери – но не меньше половины дошли до цели, управляемые командами, вложенными в «живые системы наведения» их создателями-нелюдями. Дошли – и спикировали, и врезались в цели, прерывая мучительное своё существования – но и превращая одновременно в море пламени эллинги, мастерские и прочие сооружения базы. Возвращаться пилотам перехватчиков стало, таким образом, некуда – разве что садиться на узкую полоску пляжа, не тронутую огнём, или прямо на воду. И они дрались – отчаянно, насмерть, отправляя в последний полёт к залитой огнестуднем земле инрийские инсекты – но и сами горели и падали, выигрывая для «Баргузина» драгоценные секунды набора высоты.

Альтиметр – чёрная стрелка на окружённом бронзовыми завитушками циферблате, – показывал четыре с половиной тысячи футов, когда стрелок с кормового поста доложил о преследователях. Из иллюминатора пилотской гондолы ничего не было видно, а потому фон Зеггерс распахнул люк и по пояс свесился наружу, крепко уцепившись левой рукой за поручень, а правой поднес к глазам свой любимый «цейсс». И почти сразу обнаружил погоню – шесть чёрных точек, идущих двумя тройками. Инсекты – а это, конечно, были они – стремительно набирали высоту. Секунд двадцать, максимум, полминуты, и они выйдут на дистанцию эффективного поражения.

– Шесть воздушных целей, герр лейтенант! – отрапортовал он. – Кажется, «стрекозы». Дистанция не больше мили, быстро догоняют.

Алекс уже распоряжался. Место фон Зеггерса у открытого люка занял стрелок с «мадсеном» – откинул привинченную к стенке стойку, закрепил в ней ствол пулемёта, повёл стволом, ища цели. Ещё один люк открылся в дне гондолы, и другой воздухоплаватель пристроил в нём свой пулемёт. Что ж, прикинул фон Зеггерс, инрийских мошек ждёт горячая встреча. Четвёрка «мадсенов» в пилотской гондоле – это серьёзно, а ведь есть ещё два ствола в кормовом посту. Проскочив выше летучей баржи, инсекты попадут под огонь сразу трёх тяжёлых пулемётов с верхних площадок.

Вот только те, кто стоит за рукоятями… По распоряжению гросс-адмирала на «Баргузин» откомандировали воздушных стрелков с военных дирижаблей. К сожалению, у них было всего два дня на освоение нового вооружения – и оставалось только надеяться, что новички сумеют если не сбить атакующие инсекты, то хотя бы отгонят их прочь от воздушного корабля.

– Герр Зеггерс?

– Да, лейтенант?

– Принимайте командование. Я – к «кальмару».

– Верное решение. – отозвался пруссак. Он сразу сообразил, что затеял молодой офицер. – Курсовые пулемёты я сам ставил, работают, как часы. Совет: не поднимайтесь выше «Баргузина», мои парни привыкли сбивать всё, что летает. Им что «кальмар», что «виверна»…

Алекс кивнул. Крупнокалиберные «шпандау», установленные на верхних площадках, обслуживают парни из команды L-32. Опытные стрелки, которым не впервой отражать наскоки истребителей – и не каких-нибудь насекомоподобных гадин, а самых настоящих аэропланов. В горячке боя они и его могут угостить парой-другой очередей. Метких, что характерно, в отличие от неумелой пальбы теллусийских воздухоплавателей.

– Вы всё же предупредите их, чтобы не палили куда попало. – ответил он. – И держите курс на восток, надо уйти подальше от островов. Надеюсь, инрийские пилоты не решаться продолжать погоню над морем, дальность полёта у инсектов ограничена. И, насчёт пулемётчиков – не выделите мне одного из ваших ребят, воздушным стрелком? Наши-то ещё не имели возможности попрактиковаться в стрельбе по воздушным мишеням. Боюсь, понапрасну сожгут патроны…

– Яволь, герр командир! Ступайте в ангар, я прикажу ему бежать к вам, чтоб пятки сверкали.

Он помедлил.

– И… доброй охоты, камрад!

Оказавшись в носовом трюме, наскоро превращённом в ангар, Алекс увидел механиков, возящихся с его «кальмаром» – и ещё одну, точно такую же группу, облепившую аэроплан. К его удивлению, крылья аппарата уже стояли на своих местах, и один из техников, снявши капот, заправлял в пулемёты ленты, посверкивающие медными гильзами патронов. Рядом с машиной суетился, отдавая команды, Уилбур Инглишби.

– Что тут происходит, лейтенант? – крикнул он, обращаясь к британскому пилоту. Тот обернулся – рукава свитера закатаны, физиономия перемазана чем-то чёрным, белозубая улыбка до ушей.

– Сэр! Я как услышал, что вы из рубки скомандовали готовить «кальмар» к вылету, сразу понял – вот оно! Вдвоём мы их, сэр, на клочки порвём!

От такого напора Алекс слегка опешил.

– Постойте! Вы что, собрались лететь? Но как же, аэроплан ещё даже не испытан?

– Вот, заодно и испытаем! И потом, если оставаться здесь – всё одно сожгут вместе с дирижаблем. А так – хоть польза от меня будет. Да вы не сомневайтесь, сэр, мне уже приходилось летать на незнакомых машинах, собранных по винтику из всякого хлама – и ничего, жив, как видите!

О том, сколько раз подобные выходки заканчивались авариями, он благоразумно умолчал.

Алекс, подумав, кивнул. В конце концов, англичанин прав: оставаться на воздушном корабле, который атакующие инсекты вот-вот зальют огнестуднем – риск ничуть не меньший, чем пускаться в полёт на ещё не опробованном толком аппарате. В конце концов, Инглишби – опытный пилот с самой Старой Земли и разбирается в аэропланах лучше любого на Теллусе.

– Хорошо, лейтенант, будь по-вашему. – ответил он. – Тогда я стартую первым, вы – за мной. Постарайтесь держаться у меня на хвосте и прикрывайте. Договорились!

– Йес, сэр! – жизнерадостно ответил англичанин. – Вдвоём мы жару этим остроухим уродцам, или я не Уилбур Инглишби!

– И вот ещё момент: как вы возвращаться-то думаете? Помнится, герр Зеггерс говорил что-то о причальной трапеции и гаке, установленном на самолёте, но мы за них пока даже не брались.

– Как-нибудь справлюсь. – легкомысленно отмахнулся британец. Попробую завести машину в кормовой трюм, там, вроде бы, люк пошире, попрошу держать его открытым. А не получится – сяду на каком-нибудь из островов, вон из сколько…

Он кивнул в открытый люк. Внизу, на индигово-синей глади моря были рассыпаны изумрудные кляксы многочисленных островов, обычных и Плавучих. С некоторых поднимались столбы жирного дыма – последствия продолжающегося налёта инри.

– Да вы за меня не волнуйтесь, сэр… – продолжал Уилбур, немного понизив голос. – Жив останусь, не собьют – а уж куда садиться, я как-нибудь соображу!