Читать книгу Космос – моя работа. Записки конструктора. - Борис Чернятьев - Страница 12

О студенческих годах все вспоминают, как о самых ярких и интересных годах своей жизни. Это уже не школа, но ещё и не работа. Многие уже оторваны от дома и учатся жить самостоятельно на те деньги, которые имеются в их распоряжении.

Проживание в студенческом общежитии тоже накладывает свой отпечаток на формирование личности, приучая к большей самостоятельности и, по-моему, навсегда отбивает желание жить в общежитии в дальнейшем. Этим иногородние студенты принципиально отличаются от местных студентов, которые продолжают жить дома с родителями.

С точки зрения учебного процесса тоже большие отличия от школы, так как не надо каждый день готовиться к занятиям. Отчитываться за полученные знания требуется всего «два раза в год». Ну а в промежутках между сессиями степень «весёлости» каждого зависит от отношения к учёбе. Успехи зависят во многом и от наличия собственных конспектов лекций, индивидуальных способностей и целеустремлённости. По разным причинам поступают в институт: кто за получением диплома, а кто за получением знаний по выбранной профессии.

Всё это, конечно, пришлось пережить и мне в те годы, даже вернее не мне, а нам с Альбиной, так как переживали мы их вместе. Все эти годы у нас был общий бюджет, и мы научились в него укладываться. Для того, чтобы в условиях ограниченного бюджета не только прилично питаться, но и что-то выкраивать для других нужд, начиная с третьего курса, была создана «коммуна». Альбина жила в трёхместной комнате с Кирой Кожевниковой и Руфой Козьяковой. Трое девчат, и я объединились в коммуну по совместному питанию. Я у них занимался заготовкой продуктов, а они по очереди, каждая по неделе, готовили и мыли посуду. С каждой из них в начале недели я ездил за продуктами. Привычка по покупке продуктов для дома сохранилась у меня и по сей день. Такое питание не только было дешевле и вкусней, чем в столовой, но и сохранило наши желудки.

Группа, в которой мы учились, была очень дружной. Не мало этому способствовало совместное празднование знаменательных дат. В общежитии собраться было невозможно, в кафе – дорого. Единственной возможностью собраться всем вместе по таким поводам был дом нашей однокурсницы Ирмы Хазбиевич. Родители Ирмы работали в авиационной промышленности и имели приличную по тем временам квартиру на Новослободской улице около Савёловского вокзала. Кроме того, они только что построили дачу недалеко от станции Луговая по Савёловской железной дороге. В зависимости от времени года и того, где находились родители Ирмы, мы праздновали или в Москве, или на даче. На все студенческие годы дом Ирмы был для нас своеобразным приютом, щедро дарившим нам частицу домашнего уюта и душевного тепла. Прошли уже более пяти десятков лет после окончания института, но по-прежнему при встречах группы мы чаще всего отмечаем это событие именно в этом доме. Теперь это дом семьи друзей из нашей группы – Ирмы Хазбиевич и Толи Добролюбова, поженившихся после окончания института. К великому сожалению, Толи уже не стало на этом свете. С Ирмой мы часто перезваниваемся.

Что касается учёбы, то для нас учиться только на отлично было делом принципа. Мы всё делали для этого, отказывая себе во многом другом. Как правило, мы никогда не пропускали лекции и практические занятия. Каждый из нас писал свой конспект лекций. Это позволяло нам при совместной подготовке к экзаменам более полно воспроизводить материал лекций. За нашими конспектами лекций всегда гонялись нерадивые студенты. Нам много помогали не только взаимная любовь, но и то, что мы были земляками, и родители наши жили в одном городе. Желание подольше быть в Котельниче привело нас к идее досрочной сдачи экзаменов в сессиях, что расширяло продолжительность каникул.

Так что студенческие годы пошли для меня не совсем стандартно. Это были годы, за которые я получил не только знания по обще инженерным дисциплинам, явившимся базой для развития общей эрудиции, но и основательно подготовился к будущей практической деятельности.

На всю жизнь запомнились события, связанные со смертью в марте 1953 года И. В. Сталина. Все беззаветно верили в него. Казалось, что с его смертью жизнь страны остановится. Похороны Вождя вылились во всеобщее желание обязательно проститься с ним. Люди ехали со всей страны, чтобы попасть на прощание в Колонный зал. Стремление попасть в Колонный зал привело к колоссальной давке на улицах, для многих закончившейся плачевно. Мне удалось избежать участия в этой давке из-за болезни, все эти дни я провалялся при высокой температуре с ангиной. Пошли на прощание с Вождем и наши дипломники, у которых мы с Виктором тогда жили. Один из них надел валенки, которыми пользовались, чтобы добежать до катка. Валенки были дырявые, поэтому на ноги помимо носок он накрутил многочисленные портянки. Когда он утром вернулся домой, то ноги в валенках были голые. В толпе торчащие через дыры в подошве портянки и носки вытащили. Не повезло тем, кто падал или был прижат к стене или, ещё более того хуже, к стеклянной витрине магазинов.

Большинство специальных дисциплин, которые тогда преподавались в институте, носили чисто теоретический характер и годились лишь для получения базовых знаний. Связать эти знания с практическими делами помогли работа в студенческом конструкторском бюро и производственные практики.

Первая производственно-технологическая практика после окончания третьего курса была на 30-м заводе в Москве. Она позволила ознакомиться с процессом производства самолёта в заготовительных цехах, на этапе изготовления отдельных деталей. Работал я подсобным рабочим на гильотинных ножницах. Одновременно с этим удалось ознакомиться с конструкцией самолёта Ил-28, который тогда там изготавливался.

Вторая технологическая практика после окончания четвёртого курса проходила на 18-м заводе в г. Куйбышеве. На этом заводе изготавливали тогда бомбардировщик Ту-95. Практику я проходил в технологическом бюро в должности технолога.

Третья конструкторская практика после окончания пятого курса, была на 21-м заводе в городе Горьком, в серийном конструкторском бюро. Она познакомила с реальной конструкторской работой. На ней я собрал материал по спецчасти дипломного проекта. На этой практике удалось познакомиться с выпускаемым там истребителем Миг-19.

Неоценимое влияние в деле становления меня как гражданина и как авиационного инженера, оказала военная кафедра института. Она подготовила меня к службе в армии как гражданина и обучила меня специальности инженера-механика по эксплуатации самолёта и двигателя. Именно военная кафедра помогла детально познать самолёт, его конструкцию, двигатель, бортовые системы и оборудование, подробно изучить эксплуатацию и частично ремонт. На военной кафедре мы изучали самолёт Миг-15.

В те годы на военные сборы студентов МАИ призывали дважды. Первый раз, после окончания второго курса, на общевойсковую подготовку. Именно эти сборы и дали основное представление о службе в армии. Мне кажется, что их зря отменили, так как вторые сборы посвящены в основном овладению военной специальностью, при этом службе в армии как таковой внимания уделяется мало.

На первые сборы, которые проходили в Западной Белоруссии в городе Слоним, нас отправили летом 1953 года на сорок дней. Везли нас туда и обратно в товарных вагонах. Поезд шёл медленно, рядом с вагонами бежали белорусские ребятишки и кричали: «Дяденьки, бросьте поесть, у нас нечего есть кроме бульбы (картошки)». Мы побросали им все свои продовольственные запасы. Прошло много лет, но эта картина, как живая, стоит у меня перед глазами и по сей день.

Поселили нас в старых польских казармах на окраине города Слоним. За сорок дней пребывания в части нас не только с головой окунули в армейский быт, но и на практике заставили пройти через все премудрости жизни армейского взвода от будней до боевых действий. Там же нас застало известие, что Л. П. Берия оказался врагом народа.

Не обошлось и без приключений. По пути в Слоним процентов десять студентов заболело дизентерией. Это омрачило нашу жизнь из-за карантина. Накануне отъезда в Москву некоторая часть студентов решила сходить в самоволку на танцы в город. Закончилось это дракой с местной молодёжью, в которой несколько студентов пострадало.

На вторых военных сборах после пятого курса в 1956-м году нас отправили в подмосковную Кубинку. Стажировка была очень интересной. Нам реально довелось помогать механику самолёта готовить МИГ-19 к вылету и проводить регламентные работы на нем. Кроме того, нам пришлось участвовать в сборке самолетов МИГ-17, пришедших в разобранном виде из Польши. Большой интерес вызвал просмотр выставки советской авиационной техники и авиашоу, трижды организованных на аэродроме в Кубинке за время пребывания нас там. Мероприятия проводились в честь представителей 23-х дружественных СССР стран, и визитов в СССР Шах ин Шаха Ирана и президента Югославии Броз Тито. Для нас это была двойная удача: пока выставка готовилась, нам удалось посмотреть на нашу авиационную технику, а когда эти мероприятия проводились, нас выгоняли из гарнизона на Москва-реку на отдых.

Жили мы непосредственно на краю аэродрома в палатках, а питались в офицерской столовой в жилом городке гарнизона. Там нам довелось наблюдать советскую «потемкинскую деревню» при подготовке к визиту иностранных гостей, когда асфальт сыпали прямо в грязь, убирали строительные леса и красили недостроенные дома, и завозили импортную мебель в квартиры летчиков, предназначенных для посещения гостей, если они пожелают ознакомиться с бытом советских ассов. На этих сборах мы приняли военную присягу.