Читать книгу Величина качества. Оккультизм, религии Востока и искусство XX века - Борис Фаликов - Страница 11

В 1947 году в Нью-Йорке вышла книга британского дизайнера Теренса Гарольда Робсджон-Гиббингса «Усы Моны Лизы. Критика современного искусства»[22]. Слово «dissection», использованное в названии, означает не столько «критику», сколько «вскрытие». Оно отлично передает установку автора: современное искусство, над которым он проделывает критический эксперимент, – бездыханный труп. И он рассчитывает убедить в этом американских нуворишей, которым пытается привить изысканные вкусы. В покойники Робсджон-Гиббингс записал постимпрессионизм, фовизм, экспрессионизм, сюрреализм и абстракционизм. Короче, те направления, которые успешно борются с его собственным искусством за кошельки клиентов. Один из главных аргументов рафинированного ниспровергателя – порочная связь современного искусства с оккультизмом.

После разоблачений нацистских злодеяний иррациональное было не в почете, 9 тезисов против оккультизма Теодора Адорно (1903–1969), написанные в том же году, что и «Усы Моны Лизы», но увидевшие свет четырьмя годами позже, окончательно расставили точки над i[23]. Правда, Робсджон-Гиббингс вел атаку под другими флагами, нежели представитель Франкфуртской школы. Он защищал от оккультизма здравый смысл буржуазной культуры, тогда как Адорно – критический рационализм Просвещения. Кроме того, в отличие от философа дизайнер допускал логические ошибки. Оккультизм и нацизм укоренены в иррациональном, современное искусство связано с первым, следовательно, оно запятнано и вторым. То, что Геббельс боролся с «дегенеративным искусством» не менее настойчиво, чем сам Робсджон-Гиббингс, было оставлено последним без внимания. Как и то, что его собственные эстетические преференции, укорененные в античном прошлом, скорее совпадали со вкусами нацистских бонз.

Но суть дела не в этом. Пусть и упиваясь разоблачительным пафосом, Робсджон-Гиббингс напомнил о подзабытом факте – абстрактное искусство рождалось в тесном контакте с такими оккультными движениями, как теософия и антропософия. И прежде всего это относится к Василию Кандинскому.

Между тем для современников Кандинского это не было большим секретом. Уважение к Теософскому обществу и Елене Петровне Блаватской он подчеркивал в своем манифесте «О духовном в искусстве», там же есть и ссылки на журнал немецких теософов «Люцифер – Гносис», где обильно печатался Рудольф Штайнер, будущий основатель Антропософского общества. Упомянута и книга Штайнера «Теософия»[24]. Потом все это ушло в тень и вышло на поверхность лишь в 1960-е годы, когда таким исследователям, как финский историк искусства Сикстен Рингбом, пришлось с пеной у рта доказывать очевидные факты[25].

Впрочем, к середине 1980-х то, что «оккультная наука» в каком-то смысле была повивальной бабкой абстракционизма, уже мало кого удивляло. И грандиозная выставка в Лос-Анджелесе в 1986 году «Духовное в искусстве. Абстрактная живопись 1890–1985», с блеском проведенная куратором Морисом Такменом, лишь подтвердила широкой публике то, что было хорошо известно специалистам.

Сейчас эзотерические и оккультные корни современного искусства широко изучаются не только в США и Европе, но и в далекой Австралии[26]. Творчество Василия Кандинского не исключение. Оно представляет собой благодатную почву для исследователей из разных стран. Художник писал теоретические труды по-немецки и по-русски, его картины вывешены в крупнейших музеях мира, архивы хранятся в Германии, России, во Франции и в США. Он был одной из первых ласточек современного искусства, родина которых небо, а потому национальные границы для них не более чем условность.

Духовные поиски Кандинского и его собратьев по искусству то выпадали из фокуса внимания публики, то в него возвращались. И это понятно. На протяжении XX столетия культурный климат на Западе несколько раз менялся. В его начале твердыня материализма и позитивизма зашаталась (и сам художник принимал в этом расшатывании активное участие), потом укрепилась вновь, а в 1960-е годы подверглась бурной атаке контркультуры. То, что Кандинский стал одним из ее героев, а прежде был записан в антигерои буржуазной культуры эстетическим традиционалистом Робсджоном-Гиббингсом, вовсе не случайно. Во всяком случае один из лозунгов парижских бунтарей 1968 года Pouvoir au imagination! («Власть воображению!») ему бы точно понравился.

Цветной звук

Воображение играло в жизни художника огромную роль с самого детства. Причем наделено оно было необычными инструментами. Кандинский не только невероятно остро воспринимал цвета и долго держал их в памяти, но и слышал их звучание. Современные нейрофизиологи нередко считают такую способность к синестезии дефектом восприятия, но в начале прошлого века она воспевалась как эстетическая утонченность. И ею гордились не только Кандинский, но и его немецкий друг, создатель додекафонии Арнольд Шёнберг (1874–1951), а другой великий композитор – Александр Скрябин (1872–1915) – синестетиком, видимо, не был, но цветомузыку все же сочинял.

Вот как описывает это переживание в своих воспоминаниях «Rückblicke» («Взгляд назад») художник (цитирую по собственноручному переводу Кандинского): «Солнце плавит всю Москву в один кусок, звучащий как туба, сильной рукой потрясающий всю душу. Нет, не это красное единство – лучший московский час. Он только последний аккорд симфонии, развивающей в каждом тоне высшую жизнь, заставляющей звучать всю Москву подобно fortissimo огромного оркестра. Розовые, лиловые, белые, синие, голубые, фисташковые, пламеннокрасные дома, церкви – всякая из них как отдельная песнь – бешено-зеленая трава, низко гудящие деревья, или на тысячу ладов поющий снег, или allegretto голых веток и сучьев…»[27]

22

Robsjohn-Gibbings T.H. Mona Lisa’s Mustache: a Dissection of Modern Art. N.Y.: Arnold A. Knopf, 1947.

23

Adorno Th. Minima Moralia: Reflexionen aus dem beschädigten Leben. Frankfurt am Main: Suhrkamp Verlag, 1951. S. 251–253.

24

Kandinsky W. Über das Geistige in der Kunst. München: Piper, 1912 (Кандинский В. О духовном в искусстве. М., 1992); Steiner R. Theosophie. Einführung in übersinnliche Welterkenntniss und Menschenbestimmung. Berlin: C.A. Schwetschke und Sohn, 1904.

25

Ringbom S. The Sounding Cosmos: a Study in the Spiritualism of Kandinsky and the Genesis of Abstract Painting. Abo: Abo Academi, 1970. Он-то первым и вспомнил о забытой послевоенной книге Робсджона-Гиббингса. Из современных исследователей ее упоминает Марко Пази, см.: Pasi M. Coming Forth by Night // Vaillant A (еd.). Options with Nostrils. Rotterdam: Sternberg Press – Piet Zwart Institute, 2010. Р. 103–111.

26

Bauduin T. The Occult and the Visual Arts // Partridge Ch. (еd.). The Occult World. N.Y.: Routledge, 2015; Alderton Z. Color, Shape, and Music: The Presence of Thought Forms in Abstract Art // Literature & Aesthetics. June 2011. № 21 (1). Р. 236–258.

27

Kandinsky W. Rückblicke. Berlin: Sturm Verlag, 1913 (Кандинский В.В. Ступени. М.: Изд. Отдела Изобразительных Искусств Нар. Комиссариата Просвещения, 1918. С. 12–13).