Читать книгу Песни (сборник) - Борис Гребенщиков - Страница 4

Классические альбомы
Электричество

Оглавление

Герои

Порой мне кажется, что мы герои,

Мы стоим у стены, ничего не боясь.

Порой мне кажется, что мы герои,

Порой мне кажется, что мы – просто грязь.


И часто мы играем бесплатно,

Таскаем колонки в смертельную рань.

Порой мне кажется, что мы идиоты,

Порой мне кажется, что мы просто дрянь.


И, как у всех, у меня есть ангел,

Она танцует за моей спиной.

Она берет мне кофе в «Сайгоне»,

И ей все равно, что будет со мной.


Она танцует без состраданья,

Она танцует, чтобы стало темно.

И кто-то едет, а кто-то в отказе, а мне –

Мне все равно.


И когда я стою в «Сайгоне»,

Проходят люди на своих двоих.

Большие люди – в больших машинах,

Но я не хотел бы быть одним из них.


И разве это кому-то важно,

Что сладкая Джейн стала моей?

Из этой грязи не выйти в князи;

Мне будет лучше, если я буду с ней.


И я хотел бы говорить на равных;

Но если не так, то вина не моя.

И если кто-то здесь должен меняться,

То мне не кажется, что это я.


Марина

Марина мне сказала, что меня ей мало,

Что она устала, она устала;

И ей пора начать все сначала.

Марина мне сказала…


Марина мне сказала, что ей надоело,

Что она устала, она охуела;

Сожгла свой мозг и выжгла тело.

Марина мне сказала…


Марина мне сказала, что ей стало ясно,

Что она прекрасна, но жизнь напрасна,

И ей пора выйти замуж за финна;

Марина мне сказала…


И ты была бы рада сделать это со мной,

Если бы ты смогла;

Но твое отраженье стоит спиной

По другую сторону стекла;


И твои матросы – тяжелее свинца,

На странных кораблях, лишенных лица;

Они будут плыть по тебе до конца,

Пока не сгорят дотла.


И ты была бы рада остаться ни с чем,

Чтобы махнуть рукой;

Кто-то говорит, и ты знаешь, зачем,

Но ты не знаешь, кто он такой;


И ты готова отдать все любому из них,

Кто поднимет тебя на крыльях своих,

Но никто из них не снесет двоих,

В этом и есть твой покой.


Минус 30

Сегодня на улицах снег,

На улицах лед;

Минус тридцать, если диктор не врет;

Моя постель холодна, как лед.

Мне не время спать; не время спать.

Здесь может спать только тот, кто мертв;

Вперед.


И я не прошу добра,

Я не желаю зла;

Сегодня я – опять среди вас,

В поисках тепла.


Со мной никогда не случалось ничего

Лучше тебя;

Синий, белый – твои цвета;

Никогда, ничего лучше тебя.

Никто из нас не хотел другого конца;

Никто из нас не хотел конца.


Я вижу тень твоего лица;

Тень твоего лица.

И я не прошу добра,

Я не желаю зла;

Сегодня я – опять среди вас,

В поисках тепла.


Сегодня на улицах снег,

На улицах лед.

Минус тридцать, если диктор не врет;

Того, что есть, никто не вернет.

Мне не время спать; не время спать.

Я вижу тень твоего лица.

Вперед.


И я не прошу добра;

Я не желаю зла.

Сегодня я – опять среди вас,

В поисках тепла.


Блюз простого человека

Вчера я шел домой – кругом была весна.

Его я встретил на углу, и в нем не понял ни хрена.

Спросил он: «Быть или не быть?»

И я сказал: «Иди ты на…!»


Мы все бежим в лабаз, продрав глаза едва.

Кому-то мил портвейн, кому милей трава.

Ты пьешь свой маленький двойной

И говоришь слова.


Пусть кто-то рубит лес, я соберу дрова;

Пусть мне дают один, я заберу все два;

Возьму вершки и корешки –

Бери себе слова.


Ты воешь, словно волк;

Ты стонешь, как сова;

Ты рыщешь, словно рысь –

Ты хочешь знать свои права;

Слова, слова и вновь слова;

Одним важны слова, другим важнее голова.


Летающая тарелка

Видел ли ты летающую тарелку

Над домом своим, над крышей своей?

Тарелка приносит в наш быт

Забвенье душевных обид,

И темой для светских бесед мы обязаны ей.


Я очень люблю этот разряд посуды,

Они украшают квартиры моей экстерьер.

Смотри, как что-то летит,

В количестве больше пяти,

Над домом четыре, пробив световой барьер.


И если внезапно мой микрофон не пашет,

И пьяный басист играет немного не в такт,

Мне кажется, это она,

Намерений лучших полна,

Над нами висит, вступая в ментальный контакт.


Видел ли ты летающую тарелку,

Над крышей своей висящую, словно звезда?

Мне кажется, это не зря;

Ведь если б тарелкой был я,

Я не стал бы летать,

Я не стал бы летать.

Я над местом таким не стал бы летать никогда.

Я над этим говном не стал бы летать никогда.


Мой друг музыкант

Мой друг музыкант

Знает массу забавных вещей;

Мой друг музыкант

Не похож на обычных людей.

Он строит аккорд

Из того, что он видит вокруг,

И он говорит,

Что это божественный звук.


Я слышал, что он чертовски неплох,

Что, когда он не пьян, он играет как бог.

И, простая душа, я гляжу не дыша,

Как вдохновенно

наполняет стакан

Мой друг музыкант…


Мой друг музыкант,

Он только ждет подходящего дня,

Чтоб взять свой смычок

И сыграть что-нибудь для меня.

И весь наш мир

Засохнет тогда на корню,

А если нет,

То мир – большая свинья;


Но сегодня на редкость задумчивый день,

А вчера был дождь, играть было лень.

Наверное, завтра; да, завтра наверняка;

Во славу музыки

Сегодня начнем с коньяка…


1980

Вавилон

В этом городе должен быть кто-то еще;

В этом городе должен быть кто-то живой.

Я знаю, что, когда я увижу его, я не узнаю его в лицо,

Но я рад – в этом городе есть еще кто-то живой;


Две тысячи лет, две тысячи лет;

Мы жили так странно две тысячи лет.

Но Вавилон – это состоянье ума; понял ты, или нет,

Отчего мы жили так странно две тысячи лет?


И этот город – это Вавилон,

И мы живем – это Вавилон;

Я слышу голоса, они поют для меня,

Хотя вокруг нас – Вавилон…


Прекрасный дилетант

Она боится огня, ты боишься стен;

Тени в углах, вино на столе.

Послушай, ты помнишь, зачем ты здесь;

Кого ты здесь ждал, кого ты здесь ждал?


Мы знаем новый танец, но у нас нет ног;

Мы шли на новый фильм, кто-то выключил ток;

Ты встретил здесь тех, кто несчастней тебя;

Того ли ты ждал, того ли ты ждал?


Я не знал, что это моя вина.

Я просто хотел быть любим,

Я просто хотел быть любим…


Она плачет по утрам, ты не можешь помочь;

За каждым новым днем – новая ночь;

Прекрасный дилетант

На пути в гастроном –

Того ли ты ждал, того ли ты ждал?


Мне было бы легче петь

Мне не нужно касанья твоей руки

И свободы твоей реки;

Мне не нужно, чтоб ты была рядом со мной,

Мы и так не так далеки.

И я знаю, что это чужая игра,

И не я расставляю сеть;

Но если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы легче петь.


Это новые листья меняют свой цвет,

Это в новых стаканах вино.

Только время уже не властно над нами,

Мы движемся, словно в кино.

И когда бы я мог изменить расклад,

Я оставил бы все как есть,

Но если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы легче петь.


По дощатым полам твоего эдема

Мне не бродить наяву.

Но когда твои руки в крови от роз,

Я режу свои о траву.

И ни там, ни здесь не осталось скрипок,

Не переплавленных в медь;

Но если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы легче петь.


Так прости за то, что любя тебя

Я остался таким же, как был.

Но я до сих пор не умею прощаться

С теми, кого я любил;

И хотя я благословляю того,

Кто позволил тебе взлететь –

Если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы легче петь…


Если бы ты могла меня слышать,

Мне было бы незачем петь.


Кто ты теперь?

Я хотел бы видеть тебя,

Я хотел бы знать,

С кем ты сейчас;

Ты как вода,

Ты всегда принимаешь форму того,

С кем ты;

С кем ты сейчас,

Кто верит сегодня

Своему отраженью

В прозрачной воде твоих глаз?

Кто ты теперь,

С кем ты сейчас?


С кем ты сейчас, сестра или мать,

Или кто-то, кто ждет на земле?

Легко ли тебе, светло ли тебе,

И не скучно ли в этом тепле?

Крылат ли он?

Когда он приходит,

Снимаешь ли ты с него крылья

И ставишь за дверь?

Кто ты сейчас,

С кем ты теперь?


С кем ты сейчас, сестра или мать,

Или кто-то, кто ждет на земле?

Тепло ли тебе – а если тепло,

То не скучно ли в этом тепле?

Крылат ли он,

И кто дал мне право

Помнить тебя и вспомнить еще один раз?

Кто ты теперь;

С кем ты сейчас?


Песни (сборник)

Подняться наверх