Читать книгу Одесский дневник 2015–2016. Взрывная волна - Борис Херсонский - Страница 10

Лег под иконы на скамью – не встанешь со скамьи.

Рождение в кругу семьи и смерть – в кругу семьи.

Висят иконы на стене. Вокруг стоят свои.

Родился – ты уже в кругу, и умер ты – в кругу.

Родился – ты уже в долгу, и умер ты – в долгу.

Ты задолжал своим родным, а заплатил врагу.

Быт заскорузлый, крепостной, тут нет особых бед.

Пост, мясоед, и снова пост, и снова – мясоед,

Жить впроголодь – ты будешь здрав, есть много – страшный вред.

Стоит усадьба на холме, вокруг усадьбы – сад,

наш барин не в своем уме, живет – и сам не рад.

А немец-староста умен, подлец и казнокрад.

С берданкою старик хромой поставлен сад стеречь,

нельзя ни деревцо срубить, нельзя усадьбу сжечь,

нельзя с курсисткой нежной лечь, но не об этом речь.

Нельзя податься в ближний лес – там вор чинит разбой,

нельзя в столицу – там еврей зовет на смертный бой,

нельзя податься никуда – ты человек простой.

Ты – непутевый человек, небрит и неучен.

А старый мир – нелеп, как ты, и тоже – обречен.

Еще не знает старый мир, что скоро рухнет он.

Еще не знает старый мир, что он – пустой мираж.

Бросает бомбу негодяй под царский экипаж.

Цареубийство – это грех, не лучше мелких краж.

Вот пятеро среди толпы, чуть дергаясь, висят.

Стоит усадьба на холме, вокруг усадьбы – сад.

Стоит Россия на земле, под ней зияет ад.