Читать книгу Чрез лихолетие эпохи… Письма 1922–1936 годов - Борис Пастернак - Страница 19

Не надо ее окликать:

Ей отдых – что воздух. Ей зов

Твой – раною по рукоять.

До самых органных низов

Встревожена, в самую грудь

Пробужена, бойся, с высот

Своих сталактитовых (– будь!)

Пожалуй – органом вспоет.

А справишься? Сталь и базальт —

Гора, но лавиной в лазурь

На твой серафический альт

Вспоет – полногласием бурь.

– И сбудется! – Бойся! – Из ста

На сотый срываются… – Чу!

На оклик гортанный певца

Органною бурею мщу!

Нет, правды не оспаривай!

Меж кафедральных Альп

То бьется о розариум

Неоперенный альт.

Девичий и мальчишеский:

На самом рубеже.

Единственный из тысячи —

И сорванный уже.

В само́м истоке суженный:

Растворены вотще

Сто и одна жемчужина

В голосовом луче.

Пой, пой, – миры поклонятся!

Но Регент: «Голос тот

Над кровною покойницей:

Над Музою поет!

Я в голосах мальчишеских

Знаток…» – и в прах и в кровь,

Снопом лучей рассыпавшись

О гробовой покров.

Нет, сказок не насказывай:

Не радужная хрупь:

Кантатой Метастазовой

Растерзанная грудь.

Клянусь дарами Божьими:

Своей душой живой! —

Что всех высот дороже мне

Твой срыв голосовой!

Здесь, меж вами: домами, деньгами, дымами,

Дамами, Думами,

Не слюбившись с Вами, не сбившись с вами

Неким —

Шуманом пронося под полой весну:

Выше! и́з виду!

Соловьиным тремоло на весу —

Некий – избранный.

Боязливейший, ибо взяв на дыб —

Ноги лижете!

Заблудившийся между грыж и глыб

Бог в блудилище!

Лишний! Вышний! Выходец! Вызов! Ввысь

Не отвыкший… Виселиц

Не принявший… В рвани валют и виз

Веги – выходец.

Выше! Выше! Лови – летчицу!

Не спросившись лозы отческой —

Нереидою по – лощется,

Нереидою в ла – зурь!

Лира! Лира! Хвалынь синяя!

Полыхание крыл в скинии!

Над мотыками и́ спинами

Полыхание двух бурь!

Муза! Муза! Да как смеешь ты?

Только узел фаты веющей!

Или ветер страниц – шелестом

О страницы – и смыв, взмыл…

И покамест – счета – кипами,

И покамест – сердца – хрипами

Закипание – до – кипени

Двух вспененных – крепись! – крыл.

Так, над вашей игрой крупною,

(Между трупами – и́ – куклами!)

Не общупана, не́ куплена,

Полыхая и пля – ша —

Шестикрылая, ра – душная,

Между мнимыми – ниц! – сущая,

Не задушена вашими тушами

Ду – ша!

Из недр – и на ветвь… рысями!

Из недр – и на ветр… свистами!

Гусиным пером писаны?

Да это ж стрела скифская!

Крутого крыла грифова

Последняя зга – Скифия!

Сосед, не спеши! Нечего

Спешить, коли час – тысячный…

Разменной стрелой встречною

Когда-нибудь там – спишемся…

Вели – кая – и – тихая

Меж мной и тобой – Скифия…

И спи, молодой, смутный мой

Сириец, стрелу смертную

Кимвалами и лютнями

Глуша…

             Не ушам смертного

(Единожды в век слышимый)

Эпический бег – Скифии!

Как по синей по степи́

Да из звездного ковша

Да на лоб тебе да…

                          – Спи,

Синь подушками глуша.

Дыши да не дунь,

Гляди да не глянь.

Волынь-криволунь,

Хвалынь-колывань.

Как по льстивой по трости́,

Ро́сным бисером плеща,

Заработают персты…

(Шаг – подушками глуша:)

Лежи – да не двинь,

Дрожи – да не грянь.

Волынь-перелынь,

Хвалынь-завирань.

Как из моря из Каспий —

ского – синего плаща,

Стрела свистнула да…

                                (спи,

Кровь – подушками глуша…)

Лови – да не тронь,

Тони – да не кань.

Волынь-перезвонь,

Хвалынь-целовань.

(Луны и Войны.

Ее, по словам Персов, чтили Скифы.)

От стрел и от чар,

От гнезд и от нор,

Богиня Иштар,

Храни мой шатер:

Братьев, сестер.

Руды моей вар,

Вражды моей чан,

Богиня Иштар,

Храни мой колчан…

(Взял меня – хан!)

Чтоб не́ жил кто стар

Чтоб не́ жил кто хвор

Богиня Иштар

Храни мой костер

(Пламень востер!)

Чтоб не́ жил кто стар

Чтоб не́ жил кто зол

Богиня Иштар

Храни мой котел

(Зарев и смол!)

Чтоб не́ жил – кто стар,

Чтоб нежил – кто юн!

Богиня Иштар

Стреми мой табун

В тридевять лун!

Лютня! Безумица! Каждый раз,

Царского беса вспугивая:

– «Перед Саулом-Царем кичась…»

(Да не струна ж – а судорога!)

Лютня! Ослушница! Каждый час,

Струны стрелой натягивая:

– «Перед Саулом-Царем кичась —

Не заиграться б с аггелами!»

Горе! Как рыбарь какой стою

Перед пустой жемчужницею.

Это же оловом соловью

Глотку залить… да хуже еще:

Это – бессмертную душу – в пах

Первому добру мо́лодцу…

Это – но хуже, чем в кровь и в прах:

Это – срываться с голосу!

И сорвалась же! – Иди, будь здрав,

Бедный Давид… – Есть пригороды!

Перед Саулом-Царем играв

С аггелами – не игрывала!

I

От руки моей не взыгрывал,

На груди моей – не всплакивал…

Непреложней и незыблемей

Опрокинутого факела:

Над душой моей – в изглавии,

Над страдой моей – в изножии…

(От руки моей не вздрагивал, —

Не твоей рукой – низложена!)

Азраил! В ночах без месяца

И без звезд – дороги скошены.

В этот час тяжело-весящий

Я тебе не буду ношею…

Азраил! В ночах без выходов

И без звезд: личины сорваны!

В этот час тяжело-дышущий

Я тебе не буду прорвою…

А потом – перстом – как факелом

Напиши в рассветных серостях

О жене, что назвала тебя

Азраилом – вместо Эроса.

II

(последнее)

Оперением зим

Овевающий шаг наш валок —

Херувим

Марий годовалых!

В шестикнижие крыл

Окунающий лик как в воду —

Гавриил —

Жених безбородый!

И над трепетом жил,

И над лепетом уст виновных:

Азраил —

Последний любовник.