Читать книгу Император, который знал свою судьбу - Борис Романов - Страница 5

Действующие лица:

– НИКОЛАЙ и АЛЕКСАНДРА, их дети (Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия)

– ПЛЕВЕ – Вячеслав Константинович Плеве, министр внутренних дел, 57 лет;

а также свита, министры, священники, монахини (сестры), народ (до 150-200 тысяч паломников)

Место и время действия:

16 июля 1903 года. Арзамас.

НАТ. АРЗАМАС, ВОКЗАЛ. 16 ИЮЛЯ 1903 ГОДА.

На экране –Арзамаский вокзал; императорский поезд подходит к вокзалу. На украшенном флагами перроне – полиция, министр внутренних дел Плеве, городское начальство, свита, священники. Торжественная встреча. Чуть позже Плеве подходит к Николаю.

ПЛЕВЕ:

Ваше Величество, разрешите доложить Вам об исполнении поручения найти письмо святого старца Серафима, которое было вручено им самим императору Александру Первому, и которое еще Ваш батюшка, благословенный Александр Третий, желал разыскать. Письмо хранилось в особом отделе Вашего Департамента полиции. Этому письму – 80 лет, Ваше Величество!

Вручает Николаю конверт. В этот момент адъютант Плеве (стоящий позади него) перекладывает с руки на руку накидку Плеве – из кармана накидки выпадает револьвер, ударяется о платформу; раздается звук выстрела, хлопок (см. Э. Радзинский «Николай Второй», стр.83). Николай вздрагивает. Стоящие немного поодаль Александра с детьми и свита удивленно и встревожено оглядываются. Небольшой переполох.

НИКОЛАЙ:

Вячеслав Константинович! Я вижу, что меры безопасности приняты самые серьезные – спасибо за службу, но револьвер-то самому надо носить! Ваш предшественник на этом посту, Дмитрий Сергеевич, убит социалистом-бомбистом год назад – не носил оружие, и вот… Спасибо за письмо.

НАТ. ДОРОГА В САРОВ, ЗАТЕМ ДИВЕЕВСКИЙ МОНАСТЫРЬ. ТОТ ЖЕ ДЕНЬ (16 ИЮЛЯ 1903 ГОДА)

Царская семья и свита направляются к каретам. Толпы народа восторженно приветствуют Царскую семью. Дорога в Саров, в Дивеевский монастырь. На всем протяжении восторженные толпы по краям дороги приветствуют царский кортеж. Камера показывает сверху общую панораму, спускается к царскому экипажу. Николай и Александра приветствуют людей. Дочери тоже, несколько смущенные и удивленные. Малышка Анастасия, открыв рот, удивленно вертит головой по сторонам, потом прячет голову на груди мамы, обнимает ее… Торжественная встреча в Дивеевском монастыре, торжественная общая литургия. Затем Царская семья идет в Игуменский корпус, в отведенные для них покои. Все время этой сцены идет рассказ о Серафиме Саровском.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ:

Святой преподобный Серафим, Саровский чудотворец – Прохор Мошнин, сын купца, родился с 19 на 20 июля (на 31 июля по григорианскому календарю) 1759 года (по другим сведениям в 1754 году) – умер 1 января 1833 года – он снискал широкую славу благочестивого православного чудотворца, целителя и провидца еще при жизни. Чудесные спасения и исцеления произошли с ним самим еще в детстве. На 19-м году жизни он пришел в Саровский монастырь, сначала послушником, и остался там на всю жизнь. Там на 28-м году он стал иноком и наречен был Серафимом. Через год (в 1787-м) был посвящен в иеродьякона, в 1793 году был рукоположен в иеромонаха. Он был кроток и светел душою и обликом. Он совершил сотни исцелений и провидел сотни судеб, помог при жизни сотням и сотням людей – и малым и великим – обрести истинный путь в жизни.

В самом начале своего служения в Саровской пустыне он перенес тяжелую болезнь (водянка), был при смерти. Уже был отслужен молебен, и он причастился – и тут, как он сам потом рассказывал, пред ним предстала Богородица и со словами «Этот нашего рода» прикоснулась к нему, и исцелила. Затем вся его жизнь проходила под водительством Богородицы – и еще много раз после этого она являлась ему. Он вел очень суровый, аскетический образ жизни. Многие монахи хотели и многие пытались подражать его образу жизни рядом с ним, но ни один не выдержал сколь ни будь долгое время. Он жил в келии в лесу один и молился коленопреклоненно на камне в мороз и в зной, каждый день, много раз, по много часов. Однажды его избили до полусмерти разбойники, и искалечили его. Он с трудом добрался до Дивеевской обители. Врачи нашли, что его раны смертельны, но он снова выжил. Ему снова явилась Богородица и он снова услышал: «Сей от нашего рода». Он остался жив, но долго болел, превратился в согбенного старца и на 10 лет ушел в полный затвор, не общаясь ни с кем. Затем Богородица вновь призвала его помогать людям.

Сотни людей приходили к нему за советом, исцелением, или духовной поддержкой. За свою долгую жизнь он не только исцелил сотни людей и сотням помог советом, но и совершил множество чудес: спасал своими предупреждениями от гибели или пожара, предостерегал от других опасностей. Бывали дни, когда к нему приезжали до пяти тысяч человек. В продолжение 55 лет он нес подвиг благочестия. К нему шли сотни писем со всей России. Известно со слов свидетелей, что многие из них Серафим узнавал их содержание, не распечатывая – и отвечал на них. После смерти старца в его келии нашли много не распечатанных писем, по которым однако же были даны в свое время ответы.

«Царь-мистик» Александр Первый побывал у него незадолго до своей странной смерти, осенью 1825 года. Однако, при жизни, после обретения старцем широкой известности, официальная Церковь стала относиться к старцу с некоторым недоверием (если не подозрением), из-за оригинального и не всегда понятного людям образа жизни. Так, он любил окружать в своей обители себя молодыми девственницами (называя их «Христовыми невестами»), и часто появлялся в их окружении на людях, – церковные и светские власти даже допрашивали его на этот счет незадолго до его кончины в 1833 году. Мы еще вернемся к этому факту, когда будем рассказывать о Григории Распутине.

После 1990 года, когда на чердаке Казанского собора в Санкт-Петербурге вновь были чудесным образом обретены мощи святого старца, утерянные после конфискации большевиками в 1920 году (и утеря и обретение мощей были предсказаны самим старцем!), – после этого за прошедшие с 1991 года четырнадцать лет Серафиму Саровскому посвящено множество книг и фильмов, сотни статей – поэтому мы не будем здесь подробно рассказывать о нем.

На протяжении всех 70 лет после кончины великого старца Серафима верующие во множестве приходили к его могиле у Саровской церкви, к источнику его имени близ Сарова. Сотни из них по молитве получили чудесные исцеления от разных болезней, как телесных, так и душевных. После общения с Иоанном Кронштадтским императрица Александра приняла горячее участие в деле канонизации великого старца Серафима Саровского. Именно она настояла на создании специальной комиссии Священного Синода. В 1902 году синодальная комиссия исследовала более 100 случаев чудесных исцелений по смерти старца, и 26 января 1903 года Священный Синод прославил его как Святого преподобного молитвенника земли Русской. Началась подготовка к торжествам по случаю канонизации. Торжества были приурочены ко дню его рождения и 70-летию кончины – к 19 (31) июля 1903 года.

Решено было ехать всей семьей. Как верила Аликс в эту поездку! Они ехали поклониться мощам Святого и молить его о сыне, о продолжении рода. На этих торжествах Святой Серафим был объявлен Церковью покровителем Царской семьи. Но кроме этого, главного, они узнали еще, что, согласно династическому преданию, Святой Серафим около 1825. года написал книгу предсказаний роду Романовых, и передал ее Александру I, во время их встречи осенью 1825 года. Известно, что Александр III искал эту рукопись и оказалось, что она хранилась в специальном полицейском архиве, в Департаменте полиции… Однако, как выяснилось вскоре, их ожидало в Сарове еще и личное письмо Николаю Второму от старца…

ИНТ. ГОСТЕВАЯ КОМНАТА В ИГУМЕНСКОМ КОРПУСЕ. 17 ИЮЛЯ 1903 ГОДА, ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР.

На экране –гостевая комната в Игуменском корпусе (детская), Николай и Александра укладывают детей спать (те засыпают мгновенно, только коснувшись головой подушки). Улыбаются, счастливо смотрят друг на друга. Идут в отведенные им покои. Настоятель монастыря и одна из игумений что-то говорят им в коридоре; они кивают. Камера следует за ними. Александра бросается в одежде на кровать. Николай садится в простое кресло.

АЛЕКСАНДРА:

Ники, Ники – я счастлива! Боже! Какие дни! Только здесь я по-настоящему поняла, что такое небесный заступник, кто такой этот старец Серафим. Старец – твой заступник перед Богом. Ты вручаешь ему свою волю, лукавый свой разум, и он, с Богом, направляет тебя. Старец – твой путеводитель, тот, кто несет ангельский хлеб душе твоей. … Я как будто слышу иногда его тихий голос. Но не разберу слов, пока не разберу. Но я понимаю, что он благословляет нас, нашу семью.

НИКОЛАЙ:

Да, какие дни! Отдохни немного; через пару часов мы пойдем к святому источнику, к святому пруду – как вчера ночью.

АЛЕКСАНДРА:

Это чудо, этот серебристый пруд. Я чувствую, что исцеляюсь от всех бед и от всех недугов. Но я не хочу спать сейчас. Я хорошо отдохнула вчера, после купания. У меня много сил… Что за листы у тебя в руках?

НИКОЛАЙ:

Это то самое письмо святого старца, которое передал мне Плеве. Помнишь, я рассказывал тебе раньше, что его ищут в полицейском Департаменте? Вчера я начал читать его, и вот, сегодня заканчиваю.

АЛЕКСАНДРА:

Когда ты успел прочесть его? Мы ведь почти все время вместе… Ну, да, иногда я с детьми, а ты и тут тратишь какие-то часы на работу. Что в этом письме? Впрочем, если там что-то плохое – лучше не говори сейчас. О! – я вспоминаю этих предсказателей… японец Теракуто, ирландец Кайро, монах Авель… Это было ужасно – читать их предсказания! Все они – Кайро и Авель – после этого года предсказывали плохое…

НИКОЛАЙ:

Не волнуйся, как раз наоборот (читает): «В начале царствования сего монарха будут беды народные, будет война неудачная, настанет смута великая внутри государства. Отец поднимется на сына и брат на брата. Но вторая половина царствования будет светлая, а жизнь его долговременная».

АЛЕКСАНДРА:

Слава Богу! И это все?

НИКОЛАЙ:

Нет, конечно. Здесь многое верно написано про прошлые годы, и про радости, и про беды – довольно подробно. И про нашу семью тоже. И про дочерей, и что пятые роды дадут нам сына. Но вот дальше… Что-то очень кратко, хотя и хорошо.

АЛЕКСАНДРА:

О! Святой Серафим, утешитель! Однако, дайка мне это письмо. (Николай передает ей письмо; она внимательно смотрит последние листы). Ники, посмотри-ка внимательно! Бумага последних страниц вроде та же, старая, пожелтевшая, но чуть не такая. И почерк чуть-чуть другой, мне кажется… Плеве… Я не доверяю ему. Сергей Юльевич назвал его «бессовестным полицейским». Сипягин был умница, а этот… Хитрый, но не умный. После Сипягина полиция запутывается в политических интригах и начинает работать сама на себя. Ники, они еще не заговорщики против тебя, – надеюсь, что нет, – но они идут к этому!

НИКОЛАЙ:

Витте его и «подлецом» как-то раз назвал. Конечно, он не «комильфо», но в эти годы, когда революционеры развернули едва ли не охоту на власть, работать в полиции очень непросто. Нужен жесткий человек. Плеве – такой. Однако, если в Департаменте подменили листы… Не может быть! (смотрит письмо) Не знаю, Аликс. Я не могу утверждать это. К тому же графологическая экспертиза у нас есть только в том же Департаменте полиции. Бессмысленно отдавать письмо туда, если они это сделали.

АЛЕКСАНДРА:

Ники, оставим это сейчас. Я не хочу портить настроение. Идем к источнику, к пруду.

НАТ. ТРОПИНКА В ЛЕСУ, ПРУД. ТОТ ЖЕ ВЕЧЕР.

НИКОЛАЙ и АЛЕКСАНДРА собираются, выходят из гостевой, из монастыря, идут по лесной тропинке. Начало последней четверти луны, – но она светит ярко, освещая лесную тропу. Небо в звездах, как в алмазах. Камера следует за Царской четой. Виден серебристый под лунным светом пруд. Они садятся на берегу, о чем-то шепчутся. Раздеваются, идут купаться. Николай вскоре выходит на берег, Александра продолжает купаться. Долго и бесшумно плавает. Выходит на берег, Николай любуется ей. Она смотрит в звездное ночное небо. (Музыкальное сопровождение – что-то элегическое, почти безмятежное, надежное, но волнующее).