Читать книгу Книга поддержки. Как справиться с любыми потрясениями и стать сильнее - Брюс Фейлер - Страница 6

Прежде чем погрузиться во все эти данные и стоящие за ними истории, я хотел бы начать с одного общего наблюдения. Если бы я мог выразить то, что я узнал, в простой формуле, это выглядело бы так:

Я понимаю, что эти утверждения могут показаться слишком очевидными и несколько туманными. Что вы имеете в виду под «линейной жизнью»? Как можно быть уверенным, что жизненных трансформаций становится больше? Как мне всем этим овладеть, если я даже не знаю, что это такое? Вполне справедливо. Но для меня эти закономерности ясны, сигналы тревоги мигают, и каждому из нас необходимо срочно обновить способ, с помощью которого мы составляем свое представление о нашей жизни и придаем ей смысл.

С учетом этого предостережения, я хотел бы начать с предположения о том, что, на мой взгляд, вызывает большую часть беспокойства, которое испытывают многие из нас, и с изложения того, чего я надеюсь достичь с помощью этого проекта. В частности, для этой книги у меня есть три цели, два предупреждения, одно обещание и, наконец, одна высокая мечта. Начнем с целей.

Во-первых, я хочу дать название малоизученному явлению современной жизни, которое, как мне представляется, оказывает чрезмерное влияние на то, как мы думаем о себе: наша жизнь больше не идет по традиционному, линейному пути. Если бы в начале моего проекта вы попросили меня описать форму моей жизни, я бы сказал, что это линия. Та, что тянется назад через всю мою семью, затем уходит вперед, вверх и вниз по моей жизни, во многом основанной на моем внешнем успехе. Предположительно, нечто подобное сказали бы и многие другие.

И были бы неправы – глубоко, опасно неправы. Хуже того, упустили бы нечто фундаментально важное относительно того, как устроена сегодняшняя жизнь.

Самые светлые умы современности, включая тех, кто изучает компьютерные технологии, биологию, математику, физику, пришли к пониманию, что мир больше не придерживается предсказуемых, линейных парадигм. Напротив, жизнь наполнена хаосом и сложностью, периодами порядка и беспорядка, линейности и нелинейности. Вместо устойчивых линий наблюдатели теперь видят петли, спирали, колебания, фракталы, скручивания, переплетения и развороты.

Интересуясь тем, как это применимо к нашей повседневной жизни, я начал спрашивать всех, кого встречал: «Какова форма вашей жизни?» Я был ошеломлен ответами. Люди упоминали всевозможные формы: круги, сердца, бабочек, бумеранги, реки, деревья, горы, спирали. Когда я просил их объяснить, они распускали передо мной туго скрученный клубок желаний, поражений и разочарований – все то, что нашло свое отражение в многомерных формах их личных повествований.

Мысль о том, что жизнь состоит из череды тщательно выверенных последовательностей – от детства к юности и от среднего возраста к старости; от свиданий к браку, детям и к опустевшему гнезду; от работы низшего уровня до должности среднего звена, от должности высшего уровня до выхода на пенсию – кажется абсурдно устаревшей. Вместо того чтобы проходить через серию предопределенных жизненных этапов, прерываемых периодическими кризисами в дни рождения, которые заканчиваются ничем, мы воспринимаем жизнь как сложный водоворот празднований, неудач, триумфов и возрождений на протяжении всего отпущенного нам жизненного срока.

Более того, представители поколения Х (Поколение X – термин, применяемый к поколению людей, родившихся примерно с 1963 по 1980 год. – Прим. пер.) чувствуют это острее, чем представители поколения бумеров (Беби-бумеры – люди, родившиеся в послевоенных 1946–1964 годах, когда наблюдался взрыв рождаемости. – Прим. пер.), а представители миллениалов (Поколение родившихся между 1981 и 2000 годами. – Прим. пер.) – даже глубже, чем представители поколения Х. Рутинное прежде ожидание того, что у человека будет одна работа, одни отношения, одна вера, один дом, одно тело, одна сексуальность, одна идентичность, начиная с подросткового возраста и вплоть до немощной старости, в настоящее время мертвее, чем когда-либо. Вот что значит жить нелинейной жизнью. И все это имеет глубокие последствия для решений, которые мы все принимаем изо дня в день.

Самым большим из этих последствий является то, что, несмотря на все преимущества нелинейной жизни – личную свободу, возможности для самовыражения, проживание своей собственной жизни, а не той, которую хотят для вас другие, – это обязывает всех нас проходить через практически подавляющее большинство жизненных трансформаций. Это подводит к моей второй цели: понять эту быстрорастущую разновидность жизненных событий.

Конфликт – одно из непременных условий рассказа. Для того чтобы повествование вообще имело место, должно произойти что-то непредвиденное. На голливудском жаргоне это «лихо закрученный сюжет»; согласно определению Аристотеля, это «перипетии». «Все согласны с тем, что история начинается с некоторого нарушения ожидаемого положения вещей, – пишет Джером Брунер, пионер нарративной психологии. – Что-то идет наперекосяк, а то и рассказывать-то не о чем». История – это инструмент для ликвидации этих пробоин.

Главный вывод из моих бесед – и для меня весьма тревожный – заключается в том, что частота, с которой эти нарушения возникают в наши дни, быстро увеличивается. Мы столкнулись с эпидемией сломов, или, как я их называю, разрушителей. Это объясняется многими причинами (см. Главу 2), но пока позвольте мне просто сказать, что мы подсчитали все варианты тревожных жизненных событий, о которых я услышал. Всего вышло 52 типа. Это 52 разных источника конфликтов, потрясений или стрессов, с которыми может столкнуться человек. Они варьируются от добровольных (стремление похудеть, открытие компании) до вынужденных (увольнение, обнаружение у вашего ребенка особых потребностей); от личных (воздержание от алкоголя, потеря любимого человека) до коллективных (присоединение к общественному движению, стихийное бедствие). Количество разрушителей, ожидающих человека во взрослой жизни, составляет около трех десятков. Это в среднем один раз в 12–18 месяцев.

Нам удается пройти через многие из этих разрушителей с незначительным нарушением нашей жизни. Мы приспосабливаемся, опираемся на близких, перестраиваем свои жизненные истории. Но время от времени один или чаще всего скопление из двух, трех или четырех таких разрушителей поднимается до уровня, способного действительно дезориентировать и дестабилизировать нас. Я называю эти события жизнетрясениями, потому что наносимый ими ущерб может быть разорительным. Они находятся очень высоко по шкале последствий Рихтера, и их отголоски иногда длятся годами. Средний человек в своей взрослой жизни переживает три-пять подобных масштабных переориентаций; их средняя продолжительность, как показывают мои данные, составляет пять лет. Если посчитать, это означает, что почти половина нашей жизни тратится на то, чтобы реагировать на эти эпизоды.

Вы (или ваш близкий человек) почти наверняка проходите через нечто подобное прямо сейчас.

Мало кто ожидает такого шквала жизненных изменений, что подводит нас к моей третьей цели: поскольку мы сталкиваемся с большим количеством подобных событий, чем мы обычно ожидаем, и это число, как я в дальнейшем объясню, вероятно, в ближайшие годы только увеличится, приобретение навыков, необходимых для их прохождения, становится все более насущным. Жизнетрясения могут быть добровольными или вынужденными, но преодоление трансформаций, которые из них вытекают, может быть только добровольным. Мы должны овладеть для этого необходимыми навыками.

Так что же это за навыки? Я считаю самым захватывающим то, что я обнаружил четкий и подробный инструментарий для навигации по этим трансформационным переходам. Многие люди выполняют некоторые из этих шагов инстинктивно, но знание (или выполнение) всего списка встречается довольно редко – не в последнюю очередь потому, что многие из этих идей противоречат многовековым представлениям о том, как мы управляем личностными изменениями.

Формирование этого набора инструментов также представляет собой самое большое изменение, через которое я прошел во время работы над этим проектом. Вначале я ожидал, что то, как люди справляются с кризисами в своей личной жизни, на работе или в духовной жизни, будет сильно отличаться друг от друга. У каждой трансформации должен быть свой сценарий. Я ошибался. Я обнаружил гораздо больше сходства и существенно более унифицированный инструментарий, чем я когда-либо мог себе представить. Вторая половина книги (начиная с Главы 7) подробно описывает этот набор необходимых приемов.

Это приводит нас к двум предупреждениям:

ГРЯДУТ ТРАНСФОРМАЦИИ. БУДЬТЕ ГОТОВЫ.

И к обещанию: Полагаю, мы сможем вам помочь. В данном случае мы – это не только я или даже команда, помогавшая мне количественно оценить эти результаты. Это сотни людей, с которыми я исследовал данные проблемы, – те, что проявили смелость и искренность и поделились со мной дерзкими и изобретательными способами того, как они переживали свои личные победы и поражения. Идеи в книге принадлежат мне. Если они ошибочны или направлены в ложное русло, всю ответственность я беру на себя. Но я не навязывал их людям, которых встречал; я их обнаружил. Они восходят снизу вверх, а не наоборот. Я считаю, что они отражают правду о том, как на самом деле люди реагируют на этот период беспрецедентных перемен.

А это подводит нас к моей высокой мечте: я стремлюсь сразиться с величайшей культурной ветряной мельницей. Я хотел бы переосмыслить то, что представляют собой жизненные трансформации. Коль скоро всем нам приходится проходить через эти бурные периоды, причем не один или два раза, а три, четыре, пять или даже большее количество раз на протяжении всей нашей жизни; испытывать весь этот стресс и страдания, душераздирающие и душеочищающие; корректировать свои личные повествования, перестраивать приоритеты и восстанавливать равновесие тех форм, что наполняют смыслом нашу жизнь, почему же мы так настойчиво говорим об этих временах как о чем-то катастрофическом и разрушительном, как о злосчастных каторжных работах, во время которых мы вынуждены кайлом, зубилом или угодничеством прокладывать себе путь к свободе?

Поскольку жизнь всегда будет полна поворотов сюжета, почему бы не потратить больше времени на то, чтобы научиться с ними успешно справляться?

Уильям Джеймс, отец современной психологии, сказал об этом лучше почти полтора века назад, и его мудрость, к сожалению, забыта. Жизнь – это постоянные трансформации. Его точка зрения как нельзя более верна именно сегодня: мы не можем игнорировать эти важные моменты жизни; мы не можем желать или стремиться, чтобы они не происходили. Мы должны их принять, дать им название, отметить их, поделиться ими и в итоге превратить их в новое и жизненно важное топливо для воссоздания истории нашей жизни.