Читать книгу Путешествие собаки - Брюс Кэмерон - Страница 9

Глория выскочила на крыльцо, и я выбежала за ней, виляя хвостом.

– Это не лиса! – завопила она.

Вторая женщина наклонилась и погладила меня. Ее руки были теплыми, мягкими, пахли орехами и мылом.

– Лиса? Конечно, нет, это щенок.

– Что оно делает в моем доме?

Женщина выпрямилась.

– Вам лучше знать, мэм, это же ваш дом. Когда я приходила на прошлой неделе, собака уже была здесь с вашей дочерью.

– Не может быть!

– Ладно… Вот. – Женщина передала Глории какую-то бумагу. – Повестка в суд. Вам надо явиться вместе. Ваша дочь – несовершеннолетняя, и вы несете за нее ответственность.

– А что с собакой?

– Простите?

Услышав слово «собака», я села. Глория казалась чем-то расстроенной, зато вторая женщина была в хорошем расположении духа, и я решила, что вполне могу рассчитывать на угощение. Орехи я любила все, даже соленые, которые обжигали язык.

– Забирайте собаку с собой, – сказала Глория.

– Я не могу, мэм.

– То есть, старшеклассница, пропустившая пару занятий, беспокоит вас больше, чем затравленная собакой женщина?

– Да, именно так.

– Ничего глупее в жизни не слышала! Что же вы за полицейский?

– Я – школьный контроллер, мисс Махони.

– Я подам на вас официальную жалобу комиссару полиции.

– Хорошо. А пока до встречи в суде. – Женщина развернулась и прошла прочь – похоже, угощения мне не будет.

– Что делать с собакой? – прокричала ей вслед Глория.

– Позвоните в службу отлова бездомных животных, мэм.

– Ладно, позвоню, – пробурчала Глория. Я собиралась войти в дом вслед за ней, но съежилась от страха, когда она заорала: «Нет!» и захлопнула дверь прямо перед моим носом.

Я вышла в палисадник – день был просто замечательный – и засеменила по дорожке прочь от дома, обнюхивая кусты: может, где-нибудь здесь меня ждет кролик.

Палисадники вдоль улицы напомнили мне дом Итана, где он жил до переезда на Ферму: довольно много места для игр и такие же заборчики из кустов. Воздух наполняли сладкие ароматы цветов. Я чуяла собак, кошек и людей – и ни следа запаха уток или коз. Иногда мимо проезжала машина, добавляя в воздух металлические и масляные нотки.

Я чувствовала себя плохой собакой из-за того, что бродила по улице одна, без поводка, но ведь Глория сама выпустила меня, поэтому, наверное, все в порядке.

Примерно через час обнюхивания и обследования я услышала приближающиеся шаги, и какой-то мужчина позвал меня: «Эй, щеночек!» Моим первым желанием было подбежать к нему, однако я остановилась, увидев в его руке палку со свисающей петлей. Он начал подходить ко мне, направляя конец с петлей в мою сторону.

– Иди сюда, хорошая девочка, – говорил он мне.

Я прямо-таки ощутила петлю на шее и отпрыгнула назад.

– Ну, не убегай, – мягко уговаривал он.

Я пригнула голову и побежала, пытаясь проскользнуть мимо мужчины, но он сделал резкое движение, и в следующий миг я уже извивалась в петле на конце палки.

– Попалась! – обрадовался он.

Я была напугана. Это неправильно. Я не хотела идти с мужчиной, который тянул меня на палке к грузовику. Веревка вокруг шеи затянулась, направляя мою голову к колесам, потом он поднял меня в воздух, послышался лязг металла, и я очутилась в клетке внутри кузова.

– Эй!

Мужчина обернулся на звук приближающихся шагов.

– Эй! – Это была Клэрити. – Что вы делаете с моей собакой?

– Подожди, подожди. – Мужчина вытянул руки, как бы успокаивая ее. Клэрити стояла перед ним, тяжело дыша. Я оперлась лапами о металлическую сетку и завиляла хвостом, обрадовавшись, что снова ее вижу.

– Вы не можете забрать мою собаку, – сердито сказала ему Клэрити.

Мужчина скрестил руки на груди.

– Собака поедет со мной. К нам поступили жалобы, что она бегает без присмотра.

Я тявкнула, чтобы Клэрити знала – вот она я, жду.

– Жалобы? Молли щенок! Кто может пожаловаться на щенка? Что, Молли кого-то слишком растрогала?

– Неважно. Если это твоя собака, можешь забрать ее из приюта завтра в любое время после обеда. – Мужчина развернулся, чтобы уйти.

– Подождите! Она всего лишь… – По лицу Клэрити потекли слезы. Я заскулила, сгорая от желания осушить их поцелуями. – Ей будет очень плохо, если вы ее сейчас заберете. Я взяла Молли из приюта, она была брошена предыдущими хозяевами. Пожалуйста, пожалуйста. Я не знаю, как ей удалось выбраться из дому, но я обещаю, это не повторится. Честно-честно. Пожалуйста.

Мужчина сделал глубокий вдох, опустил плечи и медленно выдохнул.

– Ну… ладно. Тебе придется привить ее, вставить чип и провести стерилизацию через несколько месяцев. Договорились? Таков закон.

– Я все сделаю, обещаю.

Игра в грузовик была окончена. Мужчина открыл клетку, Клэрити вытащила меня и прижала к себе. Я начала целовать ее в лицо, а потом взглянула на мужчину – может, и он ждет поцелуя.

– Хорошо, ступай, – сказал он.

– Спасибо! Спасибо! – радостно ответила Клэрити.

Грузовик отъехал. Она стояла и провожала его взглядом, все еще держа меня на руках.

– Жалобы, – пробормотала Клэрити.

Она несла меня домой, и я слышала, как громко билось сердце у нее в груди. В прихожей она опустила меня на пол. Прямо передо мной лежал листок бумаги, от которого исходил запах женщины, недавно стоявшей на крыльце. Клэрити подняла его и начала рассматривать.

– Клэрити! Это ты? – Глория вышла из-за угла и остановилась, уставившись на меня. Я завиляла хвостом и направилась к ней, чтобы поздороваться, но Клэрити нагнулась и взяла меня на руки.

– Что это? Что ты делаешь? – потребовала объяснений Глория.

– Это Молли. Она… Она моя собака. – Руки Клэрити дрожали.

– Нет, – ответила Глория.

– Что ты имеешь в виду? Нет – «не Молли» или нет – «не собака»?

– Гони ее вон! – заорала Глория.

– Нет! – крикнула Клэрити в ответ.

– В моем доме не будет собаки!

– Нет, она остается!

– Ты сейчас не смеешь и слова мне сказать. Знаешь, во что ты вляпалась? Приходила женщина, офицер отдела по делам несовершеннолетних, хотела арестовать тебя за то, что ты не посещаешь школу.

Клэрити опустила меня на пол.

– Нет! Убери это животное с моего ковра!

После таких криков я старалась держаться от Глории подальше.

– Это всего лишь собака, твоему ковру ничего не будет. Она только что сделала свои дела во дворе.

– Собака? Ты уверена, что это не лиса?

– А что, тебе нужна еще одна шуба?

Я побрела к дивану, но под ним ничего не было, кроме запаха пыли. На самом деле, большинство ароматов в этом доме исходило от Глории.

– Эта тварь собирается поднять ногу на мой диван! Я вызываю службу! – пронзительно завопила она.

– Ты бы хоть прочла, что здесь написано. – Клэрити потрясла бумагой, а я внимательно наблюдала, любопытствуя, бросит ли она ее на пол. – Это, кстати, повестка в суд, и тебе придется туда пойти.

– Да, я им пожалуюсь, что ты совершенно неуправляема.

– А я объясню, почему.

– Почему что?

– Почему мне удалось пропустить столько занятий в школе. Ты постоянно в разъездах, оставляешь меня дома одну без присмотра с тех пор, как мне исполнилось двенадцать. Совсем одну!

– Поверить не могу… Ты же хотела быть одна! Няню ты ненавидела.

– Ненавидела, потому что она алкоголичка! Она даже как-то заснула за рулем, прямо на дороге.

– Если ты пытаешься намекнуть, что я недобросовестная мать, то я просто позвоню в социальную службу, – и наслаждайся жизнью под опекой в приюте!

Я повертелась на месте и улеглась на мягкий коврик. Но была так взволнована из-за этой ссоры, что через пару секунд опять вскочила.

– Именно. Ты просто оставишь меня в коробке на крыльце, а они, проезжая по вторникам, ее подберут.

– Ты поняла, что я имею в виду.

– Да, ты позвонишь в социальную службу и скажешь им, что больше не хочешь быть матерью. Потом будет слушание. И судья поинтересуется, с кем я была, когда ты уехала на всю неделю в Аспен, и с кем я была, когда ты уехала в Вегас, и с кем я была, когда ты уехала на месяц в Нью-Йорк. И знаешь, что он скажет? Он скажет, что тебя надо посадить в тюрьму. И все в нашем районе об этом узнают. Они будут смотреть, как тебя в наручниках и с шубой на голове ведут к патрульной машине.

– Моя мать оставляла меня одну, даже когда я была младше тебя. И я не жаловалась.

– Мать, которая избивала тебя садовым инструментом? Которая сломала тебе – восьмилетнему ребенку – руку? Я б на твоем месте тоже не жаловалась.

– Суть в том, что я не умерла. И ты не умрешь.

– Суть в том, что они арестовали твою мать, арестуют и тебя, Глория. Сейчас законы намного строже. Теперь, чтобы оказаться за решеткой, не обязательно отправлять своего ребенка в больницу. Разве что, – добавила Клэрити низким голосом, – ты разрешишь мне оставить Молли.

– Не понимаю.

– Заявлю судье, что я тебя обманывала: говорила, что хожу в школу, а на самом деле не ходила. Скажу, что ты не виновата.

– Я и так не виновата!

– Или я могу рассказать ему о том, как ты постоянно оставляешь меня дома одну, разъезжая со своими бойфрендами. Предлагаю договор: я оставляю Молли и вру судье. Если ты попробуешь заставить меня избавиться от нее, я выложу всю правду.

– Ты отвратительна, как и твой отец.

– Черт, Глория, этим меня уже не проймешь – наслышалась. Так что будем делать?

Глория вышла из комнаты, а Клэрити подошла и погладила меня, тогда я наконец успокоилась, свернулась на коврике и заснула. А когда проснулась, то Глории в доме уже не было. Клэрити сидела на кухне. Я поднялась, зевнула и отправилась проверить, чем она занимается. В воздухе витал вкуснейший аромат.

– Молли, хочешь гренку? – В ее голосе звучала печаль, но она угостила меня гренкой. Потом встала из-за стола и открыла контейнер: воздух опять наполнился манящим запахом гренок. Клэрити уронила на пол игрушку, и я погналась за ней, царапая гладкий пол когтями.

– Тебе понравилась крышка? Ладно, играй.

Я лизала свою новую игрушку – она восхитительно пахла, но есть там было нечего, и тогда я стала просто ее жевать. Клэрити поднялась из-за стола и, пока я самозабвенно предавалась новому развлечению, сделала еще гренок, а потом еще и еще.

– Хлеб кончился, – сказала она и выкинула пластиковый пакет в ведро.

Я завиляла хвостом, думая, что сейчас мы станем играть вместе, но Клэрити подошла к кухонной стойке, открыла новый пакет с хлебом и продолжила делать гренки. Она толкнула ногой игрушку, та заскользила по полу, и я на нее прыгнула. После этого каждый раз, когда Клэрити вставала из-за стола, чтобы сделать еще гренок, она толкала ногой мою игрушку, а я за ней гналась. Я обнаружила, что если поставить на нее передние лапы, то можно проехаться до самой стены. Замечательно!

– Всё, гренки закончились. Пошли, Молли, – позвала Клэрити, и я засеменила вслед за ней в спальню.

– Молли, хочешь спать здесь? – Она пригласила меня на кровать, я запрыгнула к ней, вцепилась в подушку зубами и начала ее трясти.

Как ни странно, Клэрити играть не хотела – она лежала на спине с широко раскрытыми глазами. Я положила голову ей на грудь и почувствовала, как ее пальцы начали перебирать мою шерсть. Ее настроение изменилось – она снова погружалась в темную бездну печали. Мы лежали, обнявшись, и я надеялась, что тепло моего тела поднимет ей настроение. Я подползла поцеловать ее в лицо, которое пахло маслом и гренками, с примесью еще одного сладкого запаха, который был на моей игрушке, но она отвернулась, простонав: «Боже».

А потом вскочила и выбежала в ванную, я услышала характерный звук и почуяла сладкий запах гренок. Ее опять рвало. Перед тем, как подняться и рассмотреть свои зубы в зеркале, она несколько раз смыла воду в унитазе. Затем встала на плоский ящичек и простонала: «Девяносто девять фунтов. Какой ужас».

Я поняла, что ненавижу этот ящичек, он всегда доставлял Клэрити боль.

– Молли, пойдем спать.

На этот раз она не отнесла меня в подвал, а разрешила спать рядом с собой. И снова от счастья, что мы проведем эту ночь вместе, я не могла уснуть. Клэрити положила на меня руку и начала гладить, а я свернулась калачиком и прижалась к ней. Засыпая, я чувствовала, как меня наполняет ее любовь, и моя в ответ наполняет ее. Я не просто охраняла ее из чувства преданности; я любила Клэрити, целиком и полностью, насколько собака может любить человека. Итан был моим мальчиком, Клэрити – моей девочкой.

Позже меня разбудил разговор Глории с мужчиной на крыльце. Он засмеялся, машина завелась и отъехала, а потом хлопнула входная дверь. Клэрити спала. В коридоре раздались шаги Глории. За время, проведенное в «будке» под лестницей, я научилась их узнавать.

Дверь из комнаты в коридор была открыта. Проходя мимо, Глория заметила меня в кровати Клэрити, остановилась и пристально на меня посмотрела. Сложный аромат ее духов начал проникать в комнату. Я слегка завиляла хвостом.

На этот раз она всего лишь смотрела на меня из полумрака коридора.