Читать книгу Зеркало вампиров - Чингиз Абдуллаев - Страница 7

Осколки от разлетевшейся головы Хозяина брызнули в Капустина, и только тогда он сообразил, что снайпер попал не в живого хозяина офиса, а в его зеркальное отражение, разбив большое зеркало, висевшее как раз напротив открытого окна. Павел моментально принял решение. Сказалась все еще сохранившаяся неплохая реакция.

Он рванулся к Хозяину и, пока очумевшие охранники соображали, что именно происходит, сбил его на пол. Через долю секунды вторая пуля просвистела над ними. Снайпер, прятавшийся в соседнем здании, тоже сообразил, что попал в зеркало, и выстрелил второй раз. Ему было труднее осознать факт своего промаха. Чем большим профессионалом он был, тем труднее ему верилось в то, что человек, в которого он стрелял, все еще стоит на ногах, а его разлетевшаяся голова – всего лишь осколки зеркала.

– Закройте окно! – крикнул Капустин, когда третья пуля ударила совсем рядом.

Один из телохранителей рванулся к окну. Но следующая пуля попала ему прямо в живот и отбросила его к стене. Он упал на ковер, неловко согнувшись. В этот момент к окну бесстрашно шагнула молодая женщина, с которой Капустин поднимался в лифте. Она стояла чуть сбоку, и снайпер не мог ее видеть. Женщина резко и решительно, словно всегда этим занималась, захлопнула окно. В приемной наступила тишина.

– Стекла пуленепробиваемые, – почему-то громко сказал второй из телохранителей.

Капустин пошевелился, поднимаясь с пола и освобождая своего невольного пленника. Тот поднялся следом, криво улыбаясь и массируя руку.

– Найдите того, кто стрелял, – шепотом сказал он, – найдите.

Все очумело глядели на него, не двигаясь. Тогда он закричал:

– Быстрее! – И все сразу забегали.

Девушка-секретарь бросилась к телефону. Открывший окно охранник и второй, из сопровождавших Хозяина, бросились к дверям. Хозяин подошел к раненому телохранителю, около которого уже стояла женщина, встречавшая Павла внизу.

– Ему плохо, – негромко сказала она, – кажется, он умирает.

Несчастный хрипел, на его губах появились кровавые пузыри. Павел подошел ближе.

– Врача, скорее врача, – умоляла девушка-секретарь, чуть не плача.

В приемную ворвалось сразу несколько человек, один из которых – массивный мужчина лет шестидесяти – сразу бросился к Хозяину.

– Что здесь случилось?

– В меня стреляли, Константин Гаврилович, – все еще криво усмехаясь, сказал Хозяин, – вон из того здания. Снайпер стрелял в меня, а ваша сраная система безопасности меня не спасла.

Константин Гаврилович был, очевидно, начальником службы безопасности. Он подошел к стене, куда попала пуля, посмотрел на разбитое зеркало. И спросил то, что должен был спросить в первую очередь:

– А кто открыл окно?

Все посмотрели на секретаря. Она все еще держала в руках трубку телефонного аппарата. Заметив устремленные на нее взгляды и услышав вопрос, она затряслась всем телом.

– Кто открыл окно? – повторил Константин Гаврилович, и Хозяин, перепачканный кровью своего телохранителя, выпрямился, яростно глядя на нее. Девушка побледнела. Она пыталась что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова.

– Ты? – прошипел Хозяин. – Ты открыла окно?

Капустин вдруг понял, что таким голосом приговаривают людей к смерти. Девушка, очевидно, это тоже поняла. Она открывала рот, пытаясь оправдаться, но ничего не могла сказать. Чем-то она была похожа на рыбу, выброшенную из воды, на красивую рыбу.

Все смотрели на нее. Павел уже хотел вмешаться, когда услышал за своей спиной голос.

– Это не она, – сказала молодая женщина, закрывшая окно. – Окно открыл ваш Михаил.

– Михаил? – повернулся к ней начальник службы безопасности. – А где он сейчас? Почему его здесь нет?

– Он побежал ловить убийцу, – женщина взглянула в окно. – Они вдвоем выбежали сразу после выстрелов.

Начальник службы безопасности взглянул на Хозяина. Очевидно, в его глазах отразилось нечто, если тот снова затрясся.

– Найти его, найти! – закричал, теряя остатки разума и терпения, Хозяин.

Константин Гаврилович кивнул своим людям, трое выбежали из приемной, столкнувшись в дверях с врачами. Хозяин недовольно посмотрел на суету вокруг раненого и кивнул начальнику службы безопасности.

– Найдите Михаила, – приказал он еще раз.

– А вы кто такой? – вдруг спросил Константин Гаврилович у Капустина.

– Как раз тот, кто спас меня. Сделал то, что должны были сделать ваши люди, – презрительно заметил Хозяин и, кивнув Капустину, предложил: – Пойдем ко мне в кабинет.

Перед тем как войти в кабинет, он шагнул к молодой женщине и дотронулся до ее щеки.

– Спасибо, Женя, кажется, я тебе тоже обязан.

Она улыбнулась. Он убрал руку, и у нее на щеке осталась полоска крови. Это была кровь раненого телохранителя. Женщина не испугалась. Она просто вытерла кровь.

Павел вошел в большой кабинет следом за Хозяином. Он уже не поражался размерам кабинета и его внутреннему убранству. Хозяин, не останавливаясь, прошел метров сорок, пока не подошел к стенному шкафу на другом конце кабинета. В шкафу была скрыта дверь в его личные апартаменты. Он открыл ее.

– Заходи, – пригласил он журналиста.

Тот пошел по кабинету, утопая в тяжелых коврах. Хозяин, очевидно, любил восточную роскошь. Личные апартаменты представляли собой шикарную квартиру со спальней, столовой и кухней. Здесь могла бы жить небольшая семья. Они сели в удобные мягкие кресла, и Хозяин достал бутылку коньяку. Разлил янтарную жидкость по рюмкам. Рука его все еще немного дрожала, хотя он и пытался держать себя под контролем.

– Давай выпьем, Паша, – предложил он, – ты сегодня спас мне жизнь. Значит, я твой крестник.

Он залпом осушил свою рюмку. Павел, попробовав коньяк, смачно пощелкал языком. Коньяк был превосходный.

– В армии служил? – спросил Хозяин.

– Да, Александр Юрьевич, – ответил Капустин, впервые называя Хозяина по имени-отчеству.

– Для тебя просто Александр, – отмахнулся тот, – мы теперь как братья. А где служил?

– В Афганистане.

– «Афганец», значит?

– Вообще-то нет, – улыбнулся Капустин. – У нас считается, что всякий, кто побывал в Афганистане, настоящий Рембо, а это все выдумки. Я в тыловой части служил, сначала даже кашеваром был. Ничего героического не делал. Это потом журналисты про меня придумали, что я там героически сражался.

– Я про тебя читал, – вспомнил Александр, – ты что, действительно вообще не воевал?

– Несколько раз под обстрелом был, – признался Капустин, – но вообще я у десантников по кухне был большим специалистом, чем по дракам. А навыки укрываться от обстрелов еще с тех пор сохранились. В Чечне, где я оператором работал, было гораздо опаснее.

– Это понятно, – снова разлил коньяк Александр Юрьевич, – а ты знаешь, зачем я тебя позвал сегодня?

Увидев отрицательный жест собеседника, он усмехнулся.

– Вздрючить тебя хотел, трепку тебе устроить, чтобы ты не задевал солидных людей. У тебя ведь скоро передача идет про одного банкира-кавказца. И говорят, ты там такие паскудные вопросы назадавал, что этому банкиру впору из Москвы уезжать.

– Есть такое, – улыбнулся Капустин. Вторая рюмка была еще вкуснее первой.

– И действительно сильно его задел? – поинтересовался Александр.

– Сильно, – улыбнулся еще раз Капустин, – он там несколько раз подставился. Он ведь еще и с акцентом говорит, поэтому эффект будет сильный. Вы сами увидите, передача получится интересной.

– Значит, передачи не будет, – спокойно сообщил Александр. Он поднялся, подошел к телефону, поднял трубку: – Зина, скажи, чтобы мне привезли новый костюм. И рубашку, и галстук. Пошли мой автомобиль.

Он положил трубку и вернулся к молчаливо сидевшему Капустину, все еще переваривающему сказанное.

– Почему не будет? – все-таки рискнул спросить он.

– Не будет, и все, – криво улыбнулся Александр Юрьевич. Он все еще нервничал, понимая, чем мог окончиться для него сегодняшний день. Но теперь внешне это никак не проявлялось. – Просто я не хочу. Этого вполне достаточно, чтобы вашей передачи не было.

– Вы из-за этого меня вызывали? – нахмурился Капустин.

– Вообще-то да. Сколько ты получаешь за хорошую передачу? Пять тысяч? Десять? Я тебе хотел предложить сто. Тебе не помешают лишние сто тысяч долларов? Или помешают?

– Не помешают, – снова улыбнулся Капустин.

– На этом я собирался закончить с тобой нашу беседу. Но ты умудрился еще и вовремя меня толкнуть, чтобы этот сукин сын в меня не попал.

Капустина поражало спокойствие, с которым он говорил теперь о неудавшемся покушении. Очевидно, Александр держал себя чудовищным усилием воли. Он был сильным человеком и предпочитал выглядеть таким во всех обстоятельствах. И хотя руки его все еще немного дрожали, он был в состоянии вести разговор и даже анализировать случившееся.

– Поэтому, – продолжал Александр, – у меня к тебе есть деловое предложение. Ты мой канал на телевидении знаешь? Мы его сейчас расширяем, будем конкурировать с другими. Постараемся вырваться в лидеры, поэтому я твою передачу собираюсь купить.

– Как это купить? – не понял Капустин.

– Переманить к себе, – пояснил Хозяин, – чтобы ты работал на нашем канале. Со всеми своими ребятами. А заодно хочу, чтобы ты с этого момента был и нашим продюсером. Зарплата французского президента тебя устроит? Или ты хочешь зарплату американского президента?

– А сколько они получают? – деловито спросил Капустин.

– Молодец, – засмеялся Александр Юрьевич. – Французский – семь тысяч долларов в месяц, а американский в два раза больше.

– Мне больше нравится зарплата американских телеведущих, – сразу нашелся, что ответить, Капустин.

– Мы пока еще до этого не дошли, – заметил Александр Юрьевич, – но, дай срок, и до такой зарплаты дорастем. И еще будем к себе американцев переманивать. Не веришь?

– Верю, верю, – засмеялся Капустин.

В апартаменты вошел начальник службы безопасности. По его мрачному лицу было ясно, что открывшего окно телохранителя они не нашли.

– Прошляпили? – мрачно спросил Хозяин.

– Ушел, сукин сын, – выдохнул Константин Гаврилович. На его широком мясистом лице отразилась сложная гамма чувств. От ненависти до раздражения. – Убежал. Даже куртку свою оставил. Понял, что мы его искать будем.

– Домой к нему людей послали?

– И к его подружке тоже… – Константин Гаврилович покачал головой. – Узнать бы, кто заказал этому сукину сыну открыть окно.

– Я вспомнил, – вдруг сказал Павел, – как раз за минуту до вашего прихода кто-то позвонил по внутреннему телефону, и он, положив трубку, пошел открывать окно. Он знал, что вы поднимаетесь в этот момент к себе в кабинет.

Хозяин, сжав губы, посмотрел на начальника службы безопасности. Тот шумно задышал, хмуро взглянув на журналиста. Очевидно, его больше устроило бы, если бы Павел сообщил эту информацию ему наедине.

– Я же вам говорил, что у вас настоящий бардак! – гневно крикнул Александр. – Значит, кроме Михаила, у нас в здании еще кому-то заплатили. Я могу узнать, наконец, кто именно платит моим людям? И кто хотел сегодня убить меня?

– Мы все выясним, – сурово заверил его начальник службы безопасности. – Я подключу наших знакомых из ФСБ. И найду Михаила. Живого или мертвого.

– Лучше живого, – процедил Хозяин. – Живого, чтобы я его сам допросил. Мне он нужен живым.

Начальник службы безопасности, понимая, что в таком состоянии лучше не спорить, вышел. Александр Юрьевич проводил его долгим тяжелым взглядом, а потом с проклятием бросил дорогую хрустальную рюмку в дверь. Рюмка упала на ковер не разбившись, только расплескав остатки коньяка.

– В общем, согласен или нет? – нервно спросил Хозяин. – Будешь работать у меня?

Похоже, у него начали сдавать нервы. Реально существующий заговор против него, заговор, в котором принимали участие сотрудники его охраны, потряс Александра Юрьевича больше, чем пуля снайпера. На размышления у Павла не оставалось ни секунды. Впрочем, от подобного предложения отказываться не имело никакого смысла. Это был подарок судьбы.

– Я согласен, – быстро сказал Павел, понимая, что теперь его жизнь круто изменится.

– Ну вот и отлично, – кивнул Александр Юрьевич. – Детали обговоришь с Женей. Она у меня пресс-секретарь и помощник. И не вздумай к ней приставать. Я вообще не люблю, когда пристают к моим сотрудницам.

– Понял.

Хозяин подошел к телефону, поднял трубку.

– Оформи приказом. С завтрашнего дня продюсером нашего канала назначается журналист Павел Капустин. Да, он. Оклад указывать не нужно. Он будет получать гонорары. Это уже мое дело. Позвоните в рекламный отдел. Пусть сообщат в наши газеты, чтобы они соответственно оформили эту новость. Все, как обычно. Перспективный молодой человек, бывший воин-интернационалист, известный журналист и так далее. Ты меня понял. Позвони редактору нашей газеты, пусть сделают с Капустиным большое интервью.

Он положил трубку, повернулся к Павлу.

– Теперь уходи. Сам видишь, сейчас не до тебя. Можешь уже завтра выходить к нам на работу. Подойди к Якову Абрамовичу. Он у нас ведает рекламой. Этот человек может все подать гениально. Уже через несколько дней о тебе будут писать все московские газеты, одобряя мой выбор.

Павел поднялся, поставил рюмку на столик. Такая оперативность просто поражала. Александр Юрьевич принадлежал к тому типу людей, которые не любят терять времени на лишние разговоры. Да и время подобных людей было слишком дорого. По самым скромным подсчетам, он обладал состоянием в несколько сот миллионов долларов. И это не считая целой информационной империи, которую он контролировал.

В тот момент, когда Капустин выходил из апартаментов, дверь открылась и в комнату еще раз вошел Константин Гаврилович.

– Приехали из прокуратуры и ФСБ, – мрачно сообщил он, – они хотят видеть вас.

– Откуда они узнали? – окончательно разозлился Александр Юрьевич.

– Врачи сообщили. Николай умер в машине, – пожал плечами Константин Гаврилович.

– Я должен был оказаться на его месте, – помрачнел Александр Юрьевич и, уже не задумываясь, приказал: – Позови Якова Абрамовича. Если о сегодняшнем покушении узнают журналисты, я лично удавлю того, кто выдаст эту информацию, – пообещал он.

Павел понял, что ему лучше уйти. Он снова пересек огромный кабинет, вышел в приемную, где уже было много людей. Увидев Женю, он кивнул ей.

– Кажется, мы будем работать вместе, – сообщил он молодой женщине.

Она равнодушно скользнула по нему взглядом и отвернулась. Похоже, эта новость ее совершенно не удивила. Она просто на нее не отреагировала.