Читать книгу Учение о преступлении и о составе преступления - Д. А. Дорогин - Страница 5

2.1. Понятие, функции и значение состава преступления

Уголовный кодекс России в ряду своих принципиальных положений (ст. 8 УК РФ) определяет основанием уголовной ответственности совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления. Столь высокий уровень нормативного закрепления обуславливает повышенное внимание исследователей к проблеме состава преступления, тем более что само понятие состава в законе не раскрывается.

По свидетельству Н. С. Таганцева, первоначально термин «состав преступления» (corpus delicti) имел процессуальное значение и вплоть до XVIII в. под ним понимали все те следы, которые оставляет преступное деяние во внешнем мире. Только с XIX в., в первую очередь, в немецкой уголовно-правовой литературе, оно переносится в материальное уголовное право[25]. Российская уголовно-правовая наука того времени, находившаяся под сильным немецким влиянием, не только восприняла эту традицию, но и значительно обогатила учение о составе преступления, которое в настоящее время занимает центральное место в доктрине и в учебных курсах.

Современная отечественная литература демонстрирует два основных подхода к пониманию сути состава преступления, две концепции.

В рамках концепции реального состава преступления (Н. Ф. Кузнецова) последний понимается как структурированное по подсистемам ядро (основа, сущность) преступления, состоящее из обязательных элементов, образующих общественную опасность деяния, признаки которых обрисованы в диспозициях уголовно-правовых норм Общей и Особенной частей УК[26]. Этот подход восходит к традициям русской дореволюционной школы, которая в составе преступления видела совокупность существенных, «характеристических», признаков деяния, на основании которых оно относится к группе преступлений[27]. Состав преступления здесь выступает в качестве явления объективной реальности, частью преступления как социальной действительности (преступление и состав преступления – соответственно целое и его часть).

Вторая концепция (ее можно назвать нормативистской) берет свое начало с 1950-х гг. В ее рамках состав преступления представляет собой некую теоретическую, юридическую абстракцию: законодательное понятие о преступлении, указывающее на те его признаки, которые закреплены в уголовном законе (А. Н. Игнатов); описание признаков общественно опасного деяния (И. Я. Гонтарь)[28].

В отличие от концепции реального состава здесь состав преступления не выступает частью реальности, частью преступления. Состав преступления в данном случае «переносится» в номинальную сферу, а его соотношение с преступлением определяется по принципу соотношения явления (преступления) и понятия о нем (состав преступления).

Соответственно каждой концепции формулируются и понятия состава преступления. В первом случае им обозначается совокупность указанных в законе признаков, образующих преступление, а во втором – совокупность признаков, характеризующих согласно закону общественно опасное деяние как преступление.

Безусловно, обозначенные подходы имеют право на существование, но нормативистское учение о составе преступления наиболее точно отражает суть данного феномена, в связи с чем именно оно берется за основу наших дальнейших рассуждений.

Каждое отдельное преступление – уникальный акт, характеризующийся специфическим набором индивидуальных признаков.

Так, реально совершенная кража – это всегда деяние, совершенное в конкретных условиях места и времени (например, ночью, из квартиры), в отношении определенного предмета (например, драгоценностей) и потерпевшего (например, женщины), конкретным лицом (например, мужчиной тридцатилетнего возраста) и т. д.

В жизни вряд ли можно найти два преступления, которые были бы полностью идентичны во всех своих признаках. Однако в преступлениях определенного вида некоторые признаки являются устойчивыми, повторяющимися. Более этого, эти признаки в своей совокупности позволяют легко отграничить преступление одного вида (например, кражу) от преступления другого вида (например, убийства).

Законодатель, естественно, не может описать в законе каждый отдельный случай преступления. Он в состоянии на основании общих признаков преступлений определенного вида составить «модель» посягательства. Выявление, отбор и фиксация этих признаков в законе является результатом обобщения, абстрагирования. В процессе криминализации тех или иных общественно опасных деяний законодатель «отсекает» индивидуальные признаки отдельных из них и на основе признаков, присущих всем общественно опасным деяниям определенного вида (видовых признаков), формирует о них свое представление. Совершенно справедливы рассуждения Л.Д. Гаухмана на этот счет: «В конкретном составе преступления аккумулируются самые общие признаки, присущие данному именно виду преступлений, которые проявляются в каждом отдельном деянии этого вида, фактически совершаемом в социальной практике. При бесконечном многообразии конкретных проявлений отдельных деяний признаками соответствующего – общего для них – вида состава преступления в уголовном законе признаются те, которые, во-первых, повторяются в любом отдельном деянии данного вида, во-вторых, являются существенными и, в-третьих, характеризуют общественную опасность»[29]. Именно эти признаки в своей совокупности закрепляются в уголовном законе и образуют состав преступления.

Состав преступления – законодательное понятие о преступлении определенного вида, суждение о признаках, необходимых и достаточных для признания деяний данного вида преступлением.

За составом преступления обоснованно признается наличие важной гарантийной функции, проявляющейся в недопущении необоснованного привлечения к уголовной ответственности лица, в деянии которого нет состава преступления.

Наряду с этим, состав преступления выполняет и иные функции: ценностно-ориентирующую, демонстрируя готовность государства защищать наиболее ценные отношения и интересы; фундаментальную, определяя основание уголовной ответственности; разграничительную, позволяя отграничить как преступление от непреступного поступка, так и одно преступление от другого; процессуальную, определяя рамки предварительного расследования и судебного разбирательства.

Большая часть отечественных специалистов признает теоретическую значимость и прикладную ценность учения о составе преступления. В последнее время в отечественной науке иногда высказывается и резко негативная его оценка. Так, А. П. Козлов указывает, что «анализ и понятия, и структуры состава преступления, и его соотношения со смежными понятиями диспозиции уголовно-правовой нормы и преступления свидетельствует о том, что состав преступления – пятое колесо в телеге, абсолютно ненужная категория»[30]. Близкую оценку составу выставляют В П. Мальков, И. Я. Гонтарь[31].

Столь радикальные высказывания вряд ли оправданны. Наработанное десятилетиями учение о составе преступления позволяет эффективно исследовать внутреннюю структуру преступления, решать задачи, связанные с криминализацией общественно опасных деяний и их уголовно-правовой оценкой. Учение органично включено в отечественную уголовно-правовую доктрину, взаимосвязано с иными ее положениями (в частности, с теорией применения уголовно-правовых норм, с теорией уголовной ответственности), а также с общей теорией права (в частности, с теоретическим учением о правонарушении). Отказ от учения о составе преступления не обоснован ни с научной, ни с практической точки зрения.

2.2. Признаки и элементы состава преступления

Состав преступления не является хаотичным нагромождением признаков, характеризующих преступление отдельного вида. Эти признаки образуют целостную, упорядоченную систему, элементы которой тесно взаимосвязаны и структурированы определенным образом. Наукой уголовного права установлена единая структура составов всех преступлений, а для ее исследования используются такие понятия, как «элемент» и «признак». Вместе с тем однозначной трактовки и соотношения элементов и признаков состава до сих пор нет. Так, А. В. Бриллиантов,

A. В. Наумов, Л. Д. Гаухман пишут, что элементы – составные части состава преступления, сгруппированные определенным образом признаки этого состава[32]. В то же время М. П. Карпушин, В. И. Курляндский, B. И. Динека указывают, что термин «элемент» должен использоваться при проведении научного анализа не состава, а непосредственно преступления с тем, чтобы давать оценку его основным составным частям; а к признакам состава преступления следует относить все особенности каждого из элементов преступления, определенные в законе[33]. Н. Ф. Кузнецова же употребляет термины «элемент состава» и «признак состава» как равнозначные[34].

Возможно, с точки зрения практики применения закона этот спор выглядит искусственным, но с позиций теории права он нуждается в комментарии.

Стоит обратить внимание на верное замечание В.Н. Кудрявцева о том, что термин «признак состава преступления» не вполне точен. На самом деле то, что мы именуем признаком состава, есть видовой признак определенной группы преступлений, включенный в состав, «возведенный в ранг» признака состава[35]. Противопоставлять признаки состава и элементы преступления (М. П. Карпушин и др.) вряд ли возможно. Эти понятия находятся в одной плоскости. Не стоит и уравнивать понятия (Н.Ф. Кузнецова), поскольку элементы всегда есть структурные компоненты какого-то целого (в нашем случае – состава преступления), а признаки – это то, что данные элементы характеризует. Таким образом, первая из обозначенных позиций (А. В. Бриллиантов и др.), признающая признаки состава содержанием его элементов, представляется наиболее убедительной.

Признак состава преступления – видовой признак преступлений определенной группы, отобранный в процессе криминализации общественно опасного деяния и зафиксированный в законе. Это – наиболее существенный, отличительный признак преступлений определенного вида, свойственный всем посягательствам этого вида.

25

Таганцев Н. С. Русское уголовное право: Лекции. Часть общая. В 2-х т. Т. 1. М., 1994. С. 141.

26

Кузнецова Н. Ф. Проблемы квалификации преступлений. М., 2007. С. 11.

27

См.: Таганцев Н. С. Русское уголовное право: Лекции. Часть общая. В 2 т. Т. 1. М., 1994. С. 141; Белогриц-Котляревский Л. С. Учебник русского уголовного права. Общая и Особенная части. Киев, 1903. С. 105; Познышев С. В. Основные начала науки уголовного права. М., 1907. С. 114.

28

Игнатов А. Н., Костарева Т. А. Уголовная ответственность и состав преступления // Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., 1996. С. 26; Гонтарь И. Я. Преступление и состав преступления как явление и понятие в уголовном праве. Владивосток, 1997. С. 10.

29

Гаухман Л. Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001. С. 37.

30

Козлов А. П. Понятие преступления. СПб., 2004. С. 183.

31

Мальков В. П. Состав преступления в теории и законе // Государство и право. 1996. № 7. С. 108; Гонтарь И. Я. Преступление и состав преступления как явления и понятия в уголовном праве: вопросы теории правотворчества. Владивосток, 1997. С. 18.

32

Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А. В. Брилиантова. М., 2008. С. 130; Наумов А. В. Российское уголовное право: Курс лекций. В 3-х т. Т. 1. Общая часть. М., 2007. С. 293; Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001. С. 36.

33

Карпушин М. П., Курляндский В. И. Уголовная ответственность и состав преступления. М., 1974. С. 174; Уголовное право. Общая часть: Учебник / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю.И. Ляпунова. М., 1997. С. 164.

34

Курс уголовного права. Общая часть: Учебник для вузов / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. М., 2002. Т. 1. Учение о преступлении. С. 173.

35

Кудрявцев В. Н. Общая теория квалификации преступлений. М., 1999. С. 94.