Читать книгу Психология выбора - Д. А. Леонтьев - Страница 7

Довольно часто в качестве синонима понятия выбора используется понятие «принятие решения» (ПР). При этом нет ясности в том, является ли принятие решения частным процессом в структуре выбора, или, напротив, выбор есть частный процесс в структуре решения, или же это вообще одно и то же, рассматриваемое под разными углами зрения.

Г.М. Шварц определяет ПР как «сознательный процесс, предполагающий предварительное четкое осознание цели, структурирование исходной проблемной ситуации, проработку различных вариантов выбора наилучшей альтернативы и использование определенных для этого методов» (Шварц Г.М., 1997, с. 37).

По определению Т.В. Корниловой, ПР – это «реализация субъектом интеллектуально-личностных усилий, посредством которых происходит снижение уровня неопределенности ситуации» (Корнилова, 2003, с. 6). Собственно о выборе же как ПР, согласно автору, «следует говорить в тех случаях, когда человек сохраняет достаточную степень произвольности не только в оценивании альтернатив (или множественных исходов), но и в самоопределении, в том числе и относительно своих личностных ценностей» (Корнилова, Чумакова, Корнилов, Новикова, 2010, с. 12).

К исследованиям данного вида выбора относятся различные непсихологические и психологические – преимущественно западные – теории принятия решений второй половины XX в. Проблематика выбора как ПР (см.: Козелецкий, 1979; Ларичев, 1979) касается сознательного предпочтения одной альтернативы из некоторого ограниченного набора возможных направлений действий.

Основные отличия непсихологических (или нормативных) теорий ПР от психологических заключаются в использовании представлений о субъекте как о некоем «лице, принимающем решения» (ЛПР), «решающей системе», реализующей нормативные стратегии (Корнилова, 2003). К данному типу теорий относятся формализованные модели ПР в когнитивной психологии (в частности, немецкого психолога Д. Дернера (1997), также переинтерпретация Г. Гигеренцером «теории проспектов» А. Тверского и Д. Канемана), в психофизических подходах, теории игр, теории экономического поведения (в том числе теория Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна, основанная на модели ожидаемой полезности Д. Бернулли и П. Лапласа), теории статистических решений, а также подходы, развивающиеся в русле исследований искусственного интеллекта (так называемые системы поддержки ПР). Поскольку активность субъекта, индивидуально-личностные, мотивационные детерминанты принятия решений в исследованиях данного типа выносятся за скобки, процессуальным характеристикам выбора (его смысловой нагруженности, эмоциональному отношению к нему личности, степени самостоятельности, добросовестности его совершения и т. д.) не придается самостоятельного значения.

К психологическим теориям принятия решений следует отнести подход Ю. Козелецкого, классифицирующего ПР по типу решаемых субъектом задач, исследование видов принятия управленческих решений (В.В. Дружинин, Д.С. Конторов, А.В. Карпов) и групповых решений (Х.А. Саймон, Дж. Мейстер, УДж. Кор), исследование способности человека к решению задач и принятию решения Г.Н. Солнцевой (1985), а также ряд психологических теорий, рассматривающих принятие решений не как самостоятельное явление, но в контексте регуляции других психологических процессов (например: Paterson, Neufeld, 1995). Здесь можно выделить психофизиологическую модель Е.Н. Соколова, теорию регуляции поведенческого акта по П.К. Анохину, исследования нарушений ПР при различных локальных поражениях мозга А.Р. Лурией и Е.Д. Хомской, подход У Джеймса, рассматривавшего проблему выбора как проблему селективности сознания, а также подходы К. Левина, Дж. Аткинсона, Э. Толмена и ряда других исследователей необихевиористского и когнитивного направлений. Исследованием принятия решений в контексте психологии установок занимался Д.Н. Узнадзе. В рамках проблемы целеобразования вопросов интеллектуального опосредствования выбора и принятия решений касался О.К. Тихомиров (1977). Он выделил девять механизмов целеобразования и считал принятие решений результатом процесса формирования окончательной цели. Общим для этих теорий является то, что, собственно, и позволяет назвать их психологическими: признание важности роли лица, принимающего решения, и его влияния на конструирование критериев, на основании которых ПР совершается, хотя, безусловно, значение мотивационных и индивидуально-личностных детерминант этого процесса в данных теориях понимается различно.

В непсихологических и психологических теориях ПР само принятие решения рассматривается в качестве одной из фаз довольно сложного когнитивного процесса, в качестве условия, определяющего тот или иной исход ситуации в зависимости от степени и оправданности риска. Факт осознания и признания допустимости субъектом других альтернатив дает основание считать этот процесс произвольным. ПР исследуется как один из аспектов мышления; отдельно выделяется область принятия интеллектуальных решений, в которой постулируется требование «соответствия интеллектуального и личностного потенциала человека уровню решаемых им жизненных и профессиональных задач» (Корнилова, 2003, с. 6) и констатируется множественность механизмов ПР.

Современными аналитиками изучаются процессы ПР в области финансов (financial decision-making) (Carr, Steele, 2010). ^циальными психологами и специалистами смежных областей активно исследуется проблематика группового принятия решений (group decision-making, collective decision-making) (см., например: Arrow, 1951; Наппельбаум, Поспелов, 1981; Филиппов, 1981; Rojer, 1999; Hopthrow, Hulbert, 2005; Nijstad, 2008), поведенческого принятия решений (behavioral decision-making) (см., в частности: Sirakaya, Sheppard, McLellan, 1997), ПР в сфере образования и карьеры (career decision-making, teacher decision-making) (Bauch, Goldring, 1996; Brown, 2000; Wei-Cheng, 2001; Germeijs, Verschueren, 2006; Hirschi, Lage, 2007; Paivandy, Bullock, Reardon, Kelly, 2008; Saka, Gati, Kelly, 2008). Проводится значительное количество исследований ПР в области здоровья (patient decision-making, health-care decision-making, shared decision-making) (Whitney, 2003; Wilkins, Lowery, Copeland et al., 2006; Horton-Deutsch, Twigg, Evans, 2007; Botti, Orfali, Iyengar, 2009), а также решений, принимаемых врачами (clinical decisionmaking, medical decision-making) (Dolan, 1989; Brophy, Joseph, Theroux, 1999; Roswarski, Murray, 2006; Fraenkel, McGraw, 2007; McCaf-fery, Irwig, Bossuyt, 2007; Prunty, Sharpe, Butow, Fulcher, 2008; Whitney, Holmes-Rovner, Brody et al., 2008; Solberg, Asche, Sepucha et al., 2010). Некоторые исследователи фокусируют внимание на принятии этических решений (Greipp, 1996).

Теории принятия решений широко применяются в административной сфере, они направлены на оптимизацию и рационализацию управленческой и менеджерской деятельности. Подходы к изучению процессов выбора в русле данного подхода сводятся к неспецифической диагностике познавательных процессов мышления, суждения и планирования. Наряду с понятием «принятие решений» рядом когнитивных психологов используется понятие «решение проблем». Оно относится к психологии решения мыслительных задач и включает в себя выбор в качестве одного из компонентов наряду с практическими приемами активизации творческого поиска и развития мышления, а также методами обучения навыкам постановки и разрешения проблемных ситуаций (Спиридонов, 2006). В частности, Ю. Козелецкий (1979) в книге «Психологическая теория решений», делая обзор и сравнение психологических и непсихологических подходов к принятию решений, описывает два вида встающих перед субъектом задач: открытые задачи (характеризующие мышление в условиях «решения проблем») и закрытые задачи (в ситуации заданности системы альтернатив и неопределенности критериев их сравнения).

По Ю. Козелецкому, деятельность по принятию решений реализуется в четыре этапа: создание субъективного представления о задаче; оценка последствий альтернатив; прогнозирование условий, влияющих на эти последствия; выбор из альтернатив. Причем выбор альтернативы опирается на субъективное представление, которое может быть вероятностным, детерминистическим или эвристическим.

Интересна эволюция взглядов Ю. Козелецкого: от «Психологической теории решений» (1979), с сугубо прагматическим подходом к процессу выбора, к «Человеку многомерному» (1991), где описываются мотивационно и личностно опосредствованные процессы выбора и принятия решений. В последней работе он вводит конструкт «кривая свободы» (там же, с. 177), которая описывает континуум выборов (от недостатка свободы до ее избытка) и позволяет выделить оптимальный уровень свободы для различных людей. Там же он выделяет два типа людей: с «охранительной» и с трансгрессивной ориентацией (там же, с. 181): первые стремятся сохранить status quo, вторые же самотрансцендируются и стремятся к новым достижениям.

В рамках теории принятия решений и теории управления О.И. Ларичев выделяет необходимые структурные элементы процесса ПР:

• проблема, требующая разрешения;

• человек, принимающий решение;

• альтернативы, из которых осуществляется выбор (Ларичев, 1979).

Стоит отметить, что в теориях принятия решений лицом, их принимающим, может быть не только человек, но и система, так как главным оказывается система правил, которые реализуются при принятии решения. Основной функцией выбора как принятия решений в этом случае является оптимизация процесса реализации деятельности по предпочтению одной из альтернатив из набора возможных.

Участники первого советско-американского семинара по проблемам принятия решений (см.: Нормативные и дескриптивные модели…, 1981) предложили рассматривать нормативные и дескриптивные модели ПР. При этом нормативная модель, «функционирование которой в точности соответствует требованиям инструкции, заданной испытуемому, и тем объективным условиям, которые определяются ситуацией» (Крылов, 1981, с. 39–40), признавалась ими далекой от реальных процессов принятия решений, что потребовало рассмотрения описательной, дескриптивной модели ПР.

Одной из классификаций типов принятия решения, опирающейся на особенности ситуации, является классификация В.Н. Дружинина (см.: Проблемы принятия решений, 1976), который выделяет информационные, оперативные и организационные решения в зависимости от специфики задач, которые эти решения и обслуживают. Также существуют классификации типов выбора и принятия решения в зависимости от предметной или профессиональной области (Карпов, 1998).

А. Тверски (Tversky, 1969, 1972а, b; Тверски, Саттат, 1981) предлагает определенную стратегию ПР, при которой строится дерево предпочтений для иерархического принятия решений и невыбранные альтернативы исключаются из рассмотрения, то есть происходит их элиминация. В рамках предложенной А. Тверским и Д. Канеманом (Tversky, Kahneman, 1973; Kahneman, Tversky, 1979; Канеман, Тверски, 2003; Канеман, Словек, Тверски, 2005) когнитивной теории «проспектов» были сконструированы вербальные задачи для эмпирического изучения принятия решений. Данными исследователями на материале вербальных задач изучался механизм вынесения вероятностных решений испытуемыми, степень их уверенности в правильном решении задач различной сложности. Задачи состояли из краткой характеристики какого-либо выдуманного персонажа, описания его возраста, если требовалось, внешности, социального положения, привычек и т. п. Испытуемые должны были выбрать (на основании впечатления о персонаже, составленного при ознакомлении с его характеристикой) один из двух либо трех предложенных на выбор признаков, который, на их взгляд, с большей вероятностью относился к данному герою. Оказалось, что при таком выборе на основе умозаключений действовали так называемые эвристические принципы ПР (в частности, принцип репрезентативности) (см.: Корнилова, 2003). Данная методика является хорошим диагностическим средством для определения критичности как личностного свойства, влияющего на совершение субъектом выбора при заданных альтернативах.

Рассматривая априорные и реальные стратегии ПР с позиций инженерной психологии, В.Ф. Венда под стратегией принятия решений понимает «проявление определенной устойчивой тенденции (регулярности) при выборе способов оценки состояния реального объекта и принятия решения» (Венда, 1981, с. 175).

Некоторые исследователи (Козелецкий, 1979; Канеман, Тверски, 2003; Савина, Ванг, 2003) утверждают, что рациональный, «правильный» (приближающийся к идеалу рационально принятого решения) выбор должен ориентироваться на следующие принципы:

• принцип последовательности (связность, транзитивность и упорядоченность альтернатив, позволяющие оптимально выбирать лучшую из них);

• принцип максимизации (максимизация целевой функции выбираемой альтернативы);

• принцип инвариантности (равноценность альтернатив и их устойчивость во времени).

Несколько иной аспект рациональности рассматривается в теории «ограниченной рациональности» (Simon, 1954; Саймон, 1993). В рамках этого подхода выбор рассматривается как интеллектуально опосредствованный процесс, предполагающий соответствие некоторому мыслительному плану. Таким образом, главным в этом подходе оказывается не столько «оптимальность» стратегии выбора, сколько ее разумность и адекватность психологическим запросам человека.

Рациональность ПР находится в центре внимания В.И. Моросановой и ее научной группы, занимающейся исследованиями саморегуляции (Моросанова, Индина, 2011). Рациональность здесь понимается не как логический анализ и математический просчет альтернатив, а скорее как осознанность и обдуманность выбора (хотя на основании проведенных исследований автор и отмечает, что рациональность как стилевая характеристика саморегуляции при ПР связана с высоким уровнем интеллекта, логичностью и рассудительностью). Рациональность автор определяет как «регуляторную характеристику ПР, проявляющуюся в осознанном сравнении субъектом альтернатив решения с учетом своих целей, в поиске необходимой информации для анализа значимых внешних и внутренних условий ПР, в продуманности способов и средств реализации, в осознанной оценке результатов и последствий принимаемого решения» (там же, с. 64). В.И. Моросанова замечает, что рациональность можно рассматривать не только ситуативно, применительно к конкретному решению, но и в контексте проявлений сложившегося у человека субъектного или регуляторно-личностного качества. Автор подчеркивает, что «свойства рациональности и эмоциональности <.. > являются противоположными характеристиками процесса ПР, определяющими различные стили и способы принятия решений субъектами» (там же, с. 119), замечая при этом, что для отнесения того или иного выбора (и выбирающего) к «рациональному» или «эмоциональному» типу решающее значение имеет именно характер аргументации, используемые в процессе ПР критерии, а не выбранная альтернатива как таковая. Разрабатывая регуляторно-личностную типологию субъектов ПР, автор замечает, что связь между свойствами рациональности и эмоциональности не является односторонней и дихотомической, скорее она представляет собой разноуровневую взаимосвязь. Эмоциональность может быть выраженной при различном уровне сформированности основных регуляторных навыков, хоть в целом развитость системы осознанной саморегуляции у «рациональных» субъектов значительно выше, нежели у «эмоциональных».

В то же время некоторые исследователи (Козелецкий, 1979; Ларичев, 1979) отмечают ряд особенностей принятия решения, создающих некоторые препятствия осуществлению выбора по оптимальному пути. Это такие черты, как уникальность ситуации выбора, наличие совокупности разнородных факторов, сложный характер альтернатив, недостаточная определенность последствий, нехватка информации, наличие ответственного лица, принимающего решения (ЛПР), субъективная оценка вероятности тех или иных исходов и последствий, пристрастность ЛПР в оценке полезности этих исходов и последствий. Важным параметром выбора в ситуации принятия решений являются фактор неопределенности и способность человека справляться с ней, преодолевая ее и отдавая предпочтение одной альтернативе из ряда возможных.

Как видно из приведенного обзора, теории ПР охватывают лишь часть аспектов выбора, практически не касаясь его феноменологии и процессуальных особенностей; индивидуально-личностные характеристики выбирающего субъекта либо вовсе не включаются в анализ, как в ряде непсихологических теорий ПР, либо понимаются очень узко: учитываются исключительно (или преимущественно) интеллектуальные ориентиры личности. В данных теориях выбор выступает как механистический, жестко запрограммированный акт, один из элементов системы принятия решений, имеющий своей целью нахождение оптимального решения задачи на основании известного алгоритма при заданных альтернативах действия. Важным следствием подобного подхода является то, что в теориях ПР усложнение ситуации выбора рассматривается именно в контексте усложнения его операциональной структуры, а не повышения требований, предъявляемых к субъекту выбора как к личности. Различие в позициях авторов можно проиллюстрировать на примере сравнения взглядов О.К. Тихомирова (1984), классифицирующего выбор по опосредствующему психологическому процессу и признающего существование разномодальных процессов, стоящих за выборами, а также важную роль мыслительной активности человека в этом процессе, и автора метаимпликативной модели экзистенциального выбора В.А. Петровского (2002). Тихомиров рассматривает выбор одного из противоречивых требований как этап целеобразования, правда, отмечая при этом, что эти несовместимые цели могут быть различны: «В простейшем случае это могут быть противоречивые указания при выполнении элементарных предметных действий, в более сложных – столкновение различных нравственных принципов» (Тихомиров, 1984, с. 113). Петровский же, описывая экзистенциальный выбор, понимает его как «выбор, осуществляемый “всем существом”, – выбор этот, как правило, нельзя свести к проявлениям активности какой-то одной части личности; перед нами эффект сводного выбора личности как “единомножия субъектов”» (Петровский, 2002, с. 102).

Теории принятия решений неоднократно критиковались за редукционизм, однозначность и предзаданность результата выбора. «Подчиняя действия человека логическому автоматизму, стратегия “принятия решений” отбрасывает невыбранные альтернативы, приводит к сужению их спектра (которое не всегда компенсируется внешним их расширением), следовательно, делает каждый следующий шаг внутренне все более вынужденным, автоматическим, все менее рациональным и успешным в новых условиях» (Наумова, 1983, с. 199). Структура принятия решений не дает представления о психологических механизмах осуществления выбора. Последователи этих теорий сами отмечают, что люди не всегда следуют принципам рационального выбора (Tversky, Kahneman, 1973; Канеман, Тверски, 2003) и что принятие решения зависит не только от оптимальных условий и рационального «взвешивания» альтернатив, но и от социального контекста ситуации (Савина, Ванг, 2003), то есть не существует всеобщих рациональных механизмов принятия решений.