Читать книгу И джиннам случается влюбиться - Дамир Жаллельдинов - Страница 3

Егор хотел воспользоваться аэроэкспрессом, чтобы избежать пробок, но родители уговорили его поехать в машине. Они всё равно собирались на дачу, так почему бы по пути не подвезти любимого сына в аэропорт? Астафьевы жили раздельно: родители в большой квартире на Патриарших прудах, а Егор снимал квартиру на севере города. Заехав за ним в воскресенье утром, они отправились в путь. Несколько раз случались заторы на шоссе, и тогда серой «Волге» приходилось останавливаться. Это порядком раздражало отца Егора, сидевшего за рулём, хотя он и старался не подавать виду. Однако когда мужчина нервничал, это отчётливо проявлялось в подёргивании века на правом глазу. Егор с матерью не могли этого не заметить.

– Спокойнее, Эдик! Самолёт Егора вылетает ещё только через три часа, ― старалась успокоить его супруга. ― У нас достаточно времени.

Эдуард Константинович рассмеялся.

– Я понял, понял, Валя! Знаешь, сколько раз я призывал других людей к спокойствию! А сам так и не научился до конца быть спокоен. Не понимаю, как я умудрился при этом столько лет заниматься своим делом?!

Он поочерёдно бросил взгляд на сына и на жену, сидящую сзади. Его слова их тоже рассмешили.

Эдуард Константинович был по профессии психиатром, да не просто каким-нибудь, а заслуженным работником медицины и, к тому же, профессором, автором множества научных статей и публикаций. Два года назад он вышел на пенсию, но по старой памяти иногда консультировал бывших коллег при особо серьёзных случаях.

Его супруга, Валентина Игоревна, раньше преподавала уроки игры на фортепиано в музыкальном училище. Однако и теперь, с выходом на пенсию, она не забросила любимого дела, давая по два дня в неделю частные уроки. К тому же она неплохо рисовала, особенно пейзажи, которые в большом количестве окружали их с мужем летом на даче. Художественный дар передался и Егору, у которого, однако, лучше выходили портреты. Впрочем, из-за работы ему редко удавалось посвятить время этому увлечению, к большому сожалению матери. Вклад отца был не менее весом: по его настоянию сын выучил французский язык и мог вполне свободно изъясняться, а так же читать и писать на нём.

Егор был их младшим, не совсем запланированным, но от этого не менее любимым ребёнком. Старший сын Астафьевых Павел был на девять лет его старше. Окончив Московский Университет, он проявил неплохие организаторские способности и через несколько лет смог создать весьма успешный бизнес. А через десять лет мужчина уже владел сетью ресторанов в Москве, Петербурге и ещё нескольких городах. Родители, естественно, гордились им, гордились тем, чего он смог достичь в жизни. Егор же считал, что бизнес плохо повлиял на брата, сделав его более жёстким и чёрствым в противоположность ему, скромному хирургу и сентиментальному романтику-идеалисту. Павел же предсказуемо отвечал на это, что никогда бы не стал тем, кем стал, если бы был «размазнёй». Он вкладывал в это слово определённый смысл, хотя никогда прямо не употреблял его по отношению к младшему брату. Словом, отношения у них были несколько натянутыми, что не мешало, однако, Павлу материально помогать брату, который, работая в больнице, получал не самые большие деньги, и что, в свою очередь, не мешало тому принимать эту помощь, хотя и с неохотой. Деньгами Егору помогали и родители.

По самолюбию молодого человека била такая, по его собственным словам, «жизнь взаймы». Поэтому он был очень доволен, что хотя бы на свою поездку накопил денег полностью самостоятельно. Чтобы сэкономить, Егор решил лететь самостоятельно, не обращаясь в туристическую фирму. Однако на билеты в оба конца до Раэхены, проживание, питание, сувениры, чаевые копить пришлось несколько месяцев. А ведь ещё нужны были деньги на непредвиденные расходы. Но несмотря ни на что, он был счастлив вырваться отдохнуть. Последнее время накопилось особенно много работы, и отдых придётся очень кстати. Только бы вовремя добраться в аэропорт!

– Ну, наконец! Тронулись потихоньку, ― удовлетворённо хмыкнув, произнёс Эдуард Константинович. ― Думаю, успеем!

– Плохо, что ты не встретился с братом перед отъездом. Вы и так давно не виделись, а теперь ещё на неделю расстанетесь, ― с лёгким упрёком в голосе сказала сыну Валентина Игоревна. Их с мужем очень расстраивали натянутые отношения между братьями, которые они старались всячески наладить. Но это было нелегко.

– Думаю, он и не помнит, что я уезжаю. Всё носится со своим новым детищем ― этим ночным клубом, «самым роскошным клубом Европы»! Ладно, я в какой-нибудь день позвоню ему оттуда, ― без особой радости в голосе сказал Егор.

– Главное, как доберёшься, нам с мамой позвони! ― напомнил Эдуард Константинович.

– Да, сынок, обязательно! Чтобы мы не волновались, ― поддержала мужа Валентина Игоревна.

Егор кивнул.

– А что это, кстати, за клуб? Павел говорил что-то, но мы так толком и не поняли, ― поинтересовался у молодого человека отец.

– А вы посмотрите на рекламные щиты. Они чуть ли не на каждой улице и в каждом дворе! ― недовольно хмыкнул Егор. ― Весь город ими увешан. Вот как раз один!

Он показал рукой на большой щит, стоявший на обочине дороги. На полотне на фиолетовом фоне с силуэтами танцующих людей посередине красовалась большая надпись «Ночной клуб «ГОРИЗОНТ». Открытие 5 июня», а ниже – логотипы спонсоров и контактная информация.

– Ой, Эдик, ты посмотри, какую Паша сделал рекламу! ― воскликнула Валентина Игоревна.

– Ага. Наверняка она недёшево ему обошлась, ― добавил её муж.

– Это для него пустяки. Намного больше он сумеет на этом заработать, ― сквозь зубы процедил Егор. ― Ресторанов брату уже мало. Любопытно, на что ему столько денег?

Но его вопрос так и повис в воздухе, оставшись без ответа.

– Я так волнуюсь за тебя, Егорушка! Совсем один в чужой стране! ― сказала Валентина Игоревна, когда они уже подъезжали к «Шереметьево». ― А на Ближнем Востоке сейчас так неспокойно! Надо было тебе поехать куда-нибудь в Европу.

– На Европу я не заработал, ― ответил Егор. ― И, мам, я уже давно не ребёнок и смогу о себе позаботиться. В Фаррахии почти все говорят по-французски, так что я сумею, если что, попросить помощи. Страховка у меня есть. Не волнуйся! Всё будет хорошо! Я обязательно привезу вам всяких экзотических вещиц в подарок – будете с отцом хвастать перед друзьями.

– Знаю, ты уже совсем взрослый. Но для нас с отцом ты навсегда останешься ребёнком, которого мы очень любим. Я очень надеюсь, что всё будет хорошо!

– Поддерживаю маму, ― добавил Эдуард Константинович.

Оставив машину на стоянке, они втроём прошли внутрь. До вылета оставалось около двух часов, так что времени было достаточно. Вместе с тем регистрация на рейс уже началась, и, Егор, попрощавшись с родителями, направился к нужной стойке. Далее последовали паспортный контроль и прохождение досмотра, которые, впрочем, не вызвали каких-либо трудностей. Таким образом, Астафьев оказался в зоне вылета с приличным запасом времени, которое он скоротал в местных магазинах. Рейс не задержали, и самолёт, набрав нужную высоту, взял курс на Фаррахию.

Впереди Егора ждали несколько часов полёта, но молодой человек был уверен, что не заскучает. Едва крылатая машина набрала нужную высоту, окончательно скрыв за плотным слоем белоснежных облаков простирающиеся внизу города и деревни, поля и дороги, он раскрыл путеводитель по Фаррахии и углубился в его изучение.

Конечно, не одним только чтением ограничились занятия Астафьева во время рейса, но несмотря на это к концу полёта книга была им практически полностью осилена. Таким образом, Егор готовился ступить на фаррахийскую землю, зная о ней уже достаточно много.

Молодой человек посмотрел в иллюминатор: до земли оставалось всё меньше и меньше. Наконец, с лёгким толчком самолёт благополучно сел в аэропорту Раэхены. Город встретил Егора дружелюбно. Таможенник, ставивший отметку в паспорте, был явно в хорошем настроении. Он сердечно поприветствовал Егора и попытался даже произнести несколько русских слов, впрочем, без особого успеха. Тем сильнее его обрадовало, что новоявленный турист говорит по-французски, что тот охотно и продемонстрировал фаррахийцу.

Выйдя на улицу, Егор сразу ощутил особенности субтропического климата, господствующего в Фаррахии. Жаркое сухое лето ещё не вступило полностью в свои права. Температура воздуха пока не поднималась выше 25 градусов по Цельсию ― отличный вариант для путешественника, который хочет провести отдых с комфортом.

Найдя такси, молодой человек попросил водителя отвезти его в какой-нибудь недорогой отель поближе к центру города. В гостинице он за сходную цену снял небольшой, но вполне уютный номер, правда, с минимальными удобствами. Такой вариант как раз устраивал Егора, потому что он собирался провести в Раэхене всего одну ночь и вернуться сюда уже в конце своей поездки. Приняв душ, Астафьев отправился в город на поиски какого-нибудь местного ресторанчика. Осматривать достопримечательности сегодня уже не хотелось.

Поужинав, он вернулся в отель. Спал Егор хорошо и проснулся на следующее утро, чувствуя себя отдохнувшим. Позавтракав в отеле, он, не теряя времени, отправился смотреть город. Молодой человек с большим интересом осмотрел Великую мечеть и самую большую площадь Раэхены и, конечно же, сделал несколько снимков на память.

На площади имени одного из бывших правителей Фаррахии, похожей больше на сквер или сад с многочисленными деревьями, фонтанами, пешеходными дорожками, он полюбовался красивыми, выполненными в арабо-андалузском стиле зданиями главпочтамта, стройной часовой башни, верховного суда, а также увидел парк Лиги арабских государств.

Примерно к часу дня Егор вернулся в отель. Он попросил управляющего вызвать ему такси, ибо уже сегодня собирался отправиться в Эр Кетаб. В номере молодой человек ещё раз принял душ, затем собрал вещи. Раздался телефонный звонок, и ему сообщили, что такси прибыло и ждёт у входа в отель. Проверив напоследок, не забыл ли чего, Астафьев спустился вниз.

Таксист оказался молодым парнем, моложе самого Егора, с открытым, добродушным лицом, гладко выбритым, за исключением небольших, аккуратно постриженных усиков. У него были живые, искрящиеся зелёные глаза, которые быстро обежали пассажира с головы до ног.

– Здравствуйте, ― сказал он по-французски. ― Меня зовут Сафар.

– Здравствуйте, ― в свою очередь, ответил Егор и представился сам: ― Пожалуйста, отвезите меня в Эр Кетаб.

Таксист кивнул и жестом пригласил своего клиента к машине. Это был старенький, но аккуратный «рено». Видно было, что владелец прикладывал много усилий для поддержания его в достойном состоянии. Чемодан Егор положил в багажник машины, взяв с собой в салон лишь небольшую дорожную сумку. Машина довольно шустро завелась и неспешно покатилась в сторону шоссе.

Ехать предстояло долго, и Егор с Сафаром коротали время в дороге за разговорами. Будучи примерно одного возраста и одинаково хорошо владея французским, они быстро нашли общий язык и вскоре перешли на «ты». К тому же Сафар оказался очень дружелюбным и общительным человеком, а Егору было любопытно поговорить с кем-то из местных жителей, чтобы из его уст больше узнать о стране то, чего нет в путеводителе или во всемирной паутине о жизни простых людей, о культуре, об обычаях, традициях и много ещё о чём. И Астафьев не прогадал: говорил, в основном, Сафар.

Однако когда стали рассказывать о себе, первым начал Егор. Новость о том, что его пассажир из России, так же, как и с таможенником, вылилась в попытку фаррахийца показать своё знание русского. Но у Сафара это получилось гораздо лучше: ему удалось даже произнести несколько строчек из Пушкина. Впрочем, основной разговор благоразумно решено было продолжить по-французски. Узнав, что Егор ― хирург, Сафар ещё больше проникся к нему уважением. Он сам хотел стать врачом, но не прошёл вступительных испытаний в университет. Теперь Сафар уже не жалел об этом, хотя поначалу сильно расстроился. Егор, в свою очередь, спросил нового знакомого, откуда тот родом.

– Это недалеко от нашего места назначения, ― сказал парень. ― Небольшая деревушка в окрестностях Эр Кетаба. Я там родился и жил до восемнадцати лет. Затем уехал в город поступать в университет, а, не поступив, отправился, по совету знакомых, попытать счастья в поиске работы в Раэхену. Водить машину я научился ещё в деревне и, сдав на права, устроился в таксопарк.

Не без гордости он добавил:

– В августе будет семь лет, как я занимаюсь этим!

Егор, услышав про деревушку рядом с Эр Кетабом, рассказал Сафару о Хабибове, как тот в своё время уехал из такой же в Россию учиться на врача, да так там и остался. Он и подумать не мог, как его слова подействуют на парня.

Лицо Сафара стало серьёзным. Он посмотрел на Егора и спросил:

– А его зовут не Наджиб, этого твоего Хабибова?

– Верно, ― ответил тот. ― А как ты узнал?

– Говоришь, он уехал в Москву учиться и остался? О, я знаю его. Это мой дядя! ― сказал Сафар. В его голосе Егор почувствовал злость.

– Вот это да! Ты уверен? ― Астафьев не мог скрыть удивления.

– А ты думаешь много людей с таким именем, да ещё из одной и той же фаррахийской деревни уехали в Россию учиться? ― спросил Сафар. ― По-моему, таких совпадений не бывает!

– Пожалуй, да, ― согласился Егор. Совпадения здесь действительно быть не могло.

– Мне мать про него раз сто говорила! ― продолжил таксист. ― Она очень скучает по брату, а я думаю, что он бросил семью, свою страну! Сначала родные надеялись, что он одумается и вернётся, но потом, когда из его последнего письма узнали, что дядя женился на русской, перестали в это верить. С тех пор минуло много лет, но у нас в деревне до сих пор многие не могут простить ему того, что он сделал.

Сафар вновь посмотрел на Егора. Тот молчал, не зная, что сказать.

– Он никогда не говорил о том, что оставил на родине своих близких? ― спросил фаррахиец.

– Твой дядя очень сожалеет, что так получилось, ― ответил Егор. ― Поверь, он понимает, что поступил плохо и очень мучается из-за этого!

– Мучается?! Что-то не очень верится! ― в сердцах бросил Сафар. ― Почему же за все эти годы он ни разу не приехал, не позвонил или хотя бы не написал?! Просто мы не нужны ему! Он совсем зазнался, став большим человеком там, у вас в России!

– Значит, ты его ненавидишь? ― спросил Егор.

– Я… я родился уже после того, как это случилось, и знаю всё только со слов матери. Я очень её люблю, а дядя причинил боль ей и другим моим родным! Так что да, я его ненавижу!

– Не такой твой дядя и большой человек, ― сказал Егор. ― И ему порой приходится очень несладко. Я не оправдываю его, но думаю, что каждый из нас способен совершать ошибки, порой роковые. Твой дядя не звонит и не приезжает, потому что ему стыдно, и он боится лишний раз напоминать о себе. Об этом мы с ним говорили буквально два дня назад.

– Что ж, пускай сидит себе дома! У нас его не ждут! И без него трудностей хватает!

Егор понял, что не сможет разубедить Сафара, и произнёс лишь:

– Ладно, не мне вас всех судить! Надеюсь лишь, что ещё не поздно всё исправить.

Таксист с любопытством в очередной раз посмотрел на своего пассажира и сказал:

– Ладно, давай не будет больше о нём говорить. Пожалуйста!

Егор кивнул. Машина ненадолго остановилась на заправке, после чего они вновь двинулись в путь, чтобы успеть в Эр Кетаб до темноты.

– Ты сказал, что у вас хватает проблем. Что случилось? ― продолжил разговор Астафьев, переводя его в другое русло.

– Да так, ― неохотно произнёс Сафар. ― Не занимай себя чужими трудностями, Егор. Тебе это нужно?

– Вот такой уж я добренький, ― последовал ответ. ― А ты всё-таки расскажи.

– Ну, тогда слушай. Когда я узнал, что нужно отвезти человека в Эр Кетаб, то, не раздумывая, взялся за этот заказ. Ведь мне и самому позарез туда нужно. Местный богач ― его зовут Хаким ― хочет снести нашу деревню, а на её месте построить роскошный отель для таких же, как он сам. Места там чудесные, вот он и решил прогнать кучку деревенщин ― всё равно до них никому нет дела. А куда деваться этим бедным людям? Я большинство из них знаю ― это, в основном, старики, женщины и дети. Мужчины, и я в том числе, разъехались в города на заработки. Мы вкалываем день и ночь, чтобы помочь нашим семьям, но денег всё равно мало. Приходится работать за гроши. Эта деревня ― наш родной дом, где живут все дорогие нам люди. А их сейчас пытаются выкинуть на улицу! Идти им некуда! Хаким ничего не хочет слушать, он твёрдо намерен построить свой проклятый отель!

– А что по этому поводу думает полиция? ― спросил Егор. Он быстро проникся жалостью к этим людям, которых даже никогда не видел, и не верил, что никто не может помочь им.

– Ха! ― Сафар не без горечи усмехнулся. ― У Хакима большие связи! Есть у него друзья и в полиции! Поэтому он и не боится так поступать.

– Что же делать?! ― в возмущении воскликнул Астафьев. ― Должен же быть какой-то способ ему помешать!

– Ты, я смотрю, идеалист! ― с нотками сарказма и в то же время не без некоторого восхищения произнёс Сафар. ― Да и я, наверно, такой. Поэтому я верю, что у Хакима ещё осталось что-то человеческое. Я попытаюсь убедить его не сносить деревню.

– А если не получится?

– Тогда я пойду по всем инстанциям и, если нигде не помогут, буду жаловаться самому президенту! Я должен помочь людям!

– А почему другие мужчины из вашей деревни тебе не помогут? Там ведь и их близкие.

– Я же говорю тебе, они вкалывают день и ночь, чтобы заработать для своих семей хоть какие-нибудь деньги. Да и, наверно, боятся. Хаким ведь очень влиятельный человек. Он может сделать так, что их вмиг уволят. Я и сам смог вырваться сюда только благодаря тебе. Ещё раз большое за это спасибо!

– Я хочу помочь тебе! ― решительно заявил молодой человек. ― Пойдём к этому Хакиму вместе. Думаю, вдвоём мы сможем больше сделать.

Но Сафар остудил благородный порыв своего нового знакомого. Он сказал:

– Большое спасибо за понимание и желание помочь, Егор! Но я не могу вмешивать тебя в это дело. Ты турист, приехал в Фаррахию на отдых. Вот и наслаждайся им! А проблемы у тебя и свои ещё появятся, как только он окончится. Вообще, зря я тебе рассказал эту историю!

– Но я не могу оставаться в стороне от такого беззакония! Это же ужасно! ― не унимался Егор. В Хакиме он увидел своего брата, такого же беспринципного дельца. Хотя Павел никаких домов не сносил и людей не выгонял, у молодого человека было неприятное ощущение, что в случае необходимости за этим дело бы не стало.

– Очень благородно с твоей стороны, ― произнёс Сафар с грустной улыбкой. ― Но я вынужден повторить: нет! Это моё дело! Не ищи себе проблем, Егор! Пожалуйста!

– А я вынужден настаивать! Именно потому, что я турист и гражданин другой страны. Если ты пойдёшь к нему сам, тебя просто не пропустят. А со мной у тебя есть шанс. Перед иностранцем ему будет неудобно столь явно показывать свою негостеприимность, ― заявил Астафьев, правда, тут же добавив:

– Во всяком случае, я на это надеюсь. Таким образом, я хоть что-то попытаюсь сделать для тебя и для этих несчастных людей.

Несмотря на некоторую неубедительность в самом конце, слова Егора заставили его собеседника задуматься. Спустя несколько минут он ответил:

– Может, ты и прав. Попытка не пытка. Спасибо за помощь!

– Я ещё пока ничего не сделал.

– Давай поступим так, ― продолжил Сафар. ― Я высажу тебя у одного хорошего отеля. Там недорого, и номера чистые. Ты сходи пока, посмотри город, отведай местной кухни, купи сувениров и, вообще, наслаждайся жизнью! А я уж как разузнаю всё: ну, где он точно живёт и когда бывает дома, сразу тебе позвоню, и мы встретимся. Идёт?

– Отлично. Только как ты собираешься это узнать? ― поинтересовался Егор.

– Одна моя приятельница раньше работала у него горничной. Она более-менее знает распорядок дня Хакима. Мы договорились встретиться сегодня в городе.

Астафьев кивнул в знак согласия.

Высадив его у гостиницы, Сафар уехал. А Егор стал размышлять, правильно ли он поступил, ввязавшись в эту историю. Это же действительно не его дело, не его проблема. И хотя это родные Хабибова, он ведь даже не знает этих людей. Что он всё-таки может сделать, чем помочь им? Обратиться в консульство? Но там бы подняли его на смех и так же, как Сафар, пожелали бы приятного отдыха. Обратиться в полицию? Но кто он такой? Турист не должен вмешиваться во внутренние дела чужой страны. Живя в современном мире с его подчас насквозь эгоистичной идеологией, Егору невольно приходилось принимать окружающую действительность такой, какая он есть. Но, будучи по природе сентиментальным идеалистом-романтиком, он всегда очень переживал каждую такую сделку с совестью, поэтому на сей раз молодой человек решил всё-таки не мириться со злом и хоть что-то предпринять. Глубоко вздохнув, он медленно направился к входу.

Условия в отеле оказались не хуже, чем в Раэхене. Приняв душ и переодевшись, Егор отправился смотреть город.