Читать книгу Джай Форс и коридор жизней. Часть 1 - Дан Адхип - Страница 4

«Джай, у тебя ручка есть?» – мысленно повторил я обращение, пытаясь сконцентрироваться на его смысле. Но какой уж там смысл, когда сидишь как пришибленный и расплываешься в удовольствии? Я не понимал почему, но от простого вопроса ощутил, будто от поверхности моей кожи посыпались во все стороны искры.

Что это такое?

Я перестал слышать слова и начал их чувствовать.

Как же много человек теряет, когда во фразах ищет смыслы, а не состояния! Сейчас мне повезло: я увидел глубокое содержание, скрытое в пустяковой просьбе, и уловил окатившую меня волну любви.

Я вздрогнул, подскочил и обернулся в изумлении и оцепенении.

– У меня ручка закончилась. У тебя есть запасная?

На меня с любопытством смотрела Карина – очень симпатичная девушка из параллельной группы. Я только вчера на неё пялился и гадал, почему она кажется интереснее всех своих подруг.

Неподдельное удивление в моём взгляде заставило девушку закрыться, и я сразу ощутил, как волна любви отступила. От моих вытаращенных глаз по её лицу пробежал испуг, будто кто-то выдал её самую страшную тайну. Я тут же пришёл в себя и ответил по делу, чтобы убрать неловкость:

– Вот, держи, – и протянул ручку.

У меня не было запасной, но, почувствовав любовь, с которой Карина меня позвала, я был готов отдать ей все свои вещи.

– Ты же сам ей пишешь.

– Нет, не пишу, – я показал чистый лист в тетради после записанной темы. – Кажется, я немного отвлёкся.

Мы тихо посмеялись, Карина взяла ручку, и я отвернулся, стараясь прочувствовать, что сейчас произошло.

Вибрации на коже не осталось. Вместо неё я ощутил, как миллиарды клеток тела раскрыли антенны-локаторы и развернули их в сторону сидевшей за спиной Карины, чтобы насладиться волнами исходящей от неё любви. Я не знал, как правильно себя вести в таком состоянии, поэтому просто погружался в ощущения, пока вдруг не заметил, как студенты в аудитории повставали с мест.

Лекция закончилась.

Карина спешно положила ручку передо мной на стол, улыбнулась, сказала «Спасибо!» и ушла, растворившись в нескольких шагах от меня. А я, как оглушённый, стал медленно собираться домой, ещё чувствуя её присутствие.

В таком состоянии я пребывал до вечера.

Перед сном я сел поискать покалывания в пальцах и потоки в руках, но отдаться наблюдениям получилось не сразу: тело запомнило, каково принимать чью-то любовь, и не хотело переключаться ни на что другое.

Карина словно поднесла спичку к сухой траве, и как полыхнуло! Я посматривал в сторону этой девчонки уже несколько месяцев с той поры, как пережил расставание. Она казалась такой неприступной, что и рисковать не хотелось. До сегодняшнего дня я был уверен, что у неё должен быть парень. Судя по тому, что я ощутил на лекции, никакого парня у неё нет, но при этом она тоже считает, что он быть должен. Возможно, я отупел от её очарования, но разве девушки вкладывают просто так столько любви в ничего не значащие слова?

Чтобы не свихнуться от переизбытка догадок, я расслабился, отчего всё глубже и глубже погружался в облако любви. Пространство вокруг тела ожило – я стал его чувствовать как продолжение себя. Голова, руки, туловище, а затем и ноги наполнились смесью голубой и золотистой энергии, и через пару минут я наблюдал гудевшее вокруг меня упругое желеподобное поле, походившее на яйцо. Оно появилось из невесомых, но хорошо видимых светящихся нитей, выросших из кожи.

Не двигаясь и не открывая глаз, я попытался прощупать вниманием появившееся поле, как вдруг оно сжалось, и меня засосало в пустоту. Неведомая сила пронесла меня через чёрный туннель и выкинула обратно в мою квартиру.

Точнее, мне показалось, что это была моя квартира. Интуиция намекала, что всё вокруг стало иным. Я как будто летел среди предметов комнаты, напоминавшей мою, но не являвшейся ею.

За следующие несколько секунд, а может, и минут, упругое поле превратилось в мощный энергетический барьер. Он питался лучами света, шедшими из глубины тела.

Я смотрел на барьер изнутри и изучал его светящуюся структуру, как вдруг заметил: что-то бросилось от угла комнаты в мою сторону. Я резко отпрыгнул вправо. Через защитное поле пролетело нечто бесформенное, оставив за собой дыру в барьере. Где-то вдалеке я услышал стук своего бешено заколотившегося сердца – тело затряслось от страха.

В защите зияла пробоина, и было чертовски важно её залатать. Как по приказу, энергетическое поле сгустилось в месте повреждения и через доли секунды приняло первоначальный вид.

Я развернулся в сторону, куда улетел неизвестный объект, и неосознанно приготовился к бою, встав в стойку в полуприседе. Своей позой я будто включил дополнительную подачу тока: энергетический барьер засиял ярким светом, а из рук полились потоки энергии, которые за секунду преобразовались в длинные гибкие хлысты, выходившие прямо из ладоней. В подкатившей панике я замахал правой рукой и несколько раз беспорядочно нанёс удары извивающимся хлыстом в пространство передо мной: не успев понять, откуда появилось оружие, от ужаса я сразу же стал им защищаться.

– Кто здесь? Я убью вас! – орал я и сам не мог поверить в этот крик, в управляющую мной дикость и в подчиняющий меня страх.

Сомнений не осталось: в комнате я не один. Что-то проникло сюда, и оно знало все мои уязвимости.

Неосознанный взмах хлыстом – и вот ещё один объект вырвался из темноты и стремительно понёсся на меня. Я еле уклонился.

Как метеорит, насквозь прошедший атмосферу Земли, но чудом не врезавшийся в поверхность, он пробороздил в энергетическом поле туннель с ровными краями. Новая рана затягивалась намного дольше первой. Пришлось признать: драться бессмысленно. То, что находилось здесь, было бесконечно сильнее меня. Немного успокаивало одно: оно не хочет воевать, иначе уже давно бы меня исполосовало. А что тогда оно хочет? Поговорить? Разобраться, кто я такой?

Я вдруг осознал, что вокруг абсолютная темнота. Только свечение защитного поля растекалось на полметра от меня, но дальше всё черным-черно.

Озираясь по сторонам, я точно понял: чем бы оно ни было, у него тысячи глаз.

Пытаясь найти взгляды, которые на себе ощущал, я крикнул в пустоту:

– Кто вы такие?

Странный вопрос после того, как уже проорал, что всех убьёшь, но ничего другого на ум не пришло. В ответ я услышал похожие на шелест звуки, слившиеся в жуткую протяжную фразу:

– Уходи-и! – как будто старое дерево хрипло заговорило, шурша листьями.

Я вертел головой, ища автора этих недружелюбных слов, и понял, что зловещих голосов целый хор, враждебно шипящий в мою сторону:

– Уходи-и!

Пытаясь увидеть, кто меня так настойчиво прогоняет, я начал различать чёрные пятна, выделяющиеся на фоне общей черноты. Одно такое пятно устремилось ко мне и мощным ударом в голову отбросило назад. Удар был настолько сильным, что я перестал разбирать, где нахожусь и что происходит. Конечно, я и до этого мало что понимал, но теперь шансов понять совсем не осталось.

Я лежал оглушённым, и в теле пульсом билось только одно желание: «Хочу жить! Хочу жить! Хочу жить!»

Забрезжил свет, и постепенно чернота рассеялась. Через несколько секунд я оказался сидящим в кресле в своей гостиной: глаза вытаращены, сердце стучит, как пулемёт, место на лбу, куда пришёлся удар, ноет и жжёт.

Я осмотрелся, несколько раз глубоко вздохнул, ощупал лоб и лицо и только тогда успокоился: всё в порядке, я дома.

За окном уже стемнело. Взглянув на будильник, я удивился: два часа я сидел в кресле, а там, куда попал, прошло не больше полминуты.

А где это там?

Я понимал, что не спал, знал, что не бредил и что события не были галлюцинацией. Я до сих пор ощущал толщину хлыстов, выходивших из рук, чувствовал жжение во лбу и непреодолимую жажду жить, силу которой раньше даже не замечал.

Страшно уже не было, хотя ещё минуту назад там я собирался забиться в истерике.

Надо проанализировать.

Каким-то образом, слушая себя, я запустил необъяснимый механизм трансформации тела в структуру, которая напоминала пузырь непрерывно движущихся энергий. Структура светилась. Границы свечения уплотнялись и превращались в защитный слой. Конструкция напомнила капсулу: плотная оболочка защищала содержимое от внешних воздействий.

Вспомнил, как пузырь появлялся, и предположил, что он меняет форму и размеры в зависимости от условий, в которые попадает: то сжимается, то разрастается, то растекается. При этом вся структура, сначала опутавшая, а потом и заменившая тело, не ощущалась чем-то чужеродным: я сам ею и был.

Принять такую метаморфозу я не мог. Ну как человек может быть без туловища, рук, ног и головы и при этом лететь в невесомости в виде овальной светящейся мочалки? Нет, тут дело в изменении восприятия. Может, я посмотрел на себя в другом измерении?

«Значит, в другом измерении я амёба», – мысленно усмехнулся я, подбирая подходящую аналогию.

Я сел записать ощущения в тетрадь. Передать их словами оказалось нелегко, поэтому сравнение с амёбой – простейшим одноклеточным существом – подошло лучше всего. В качестве ядра – сгусток плотных энергий, которым было моё тело. В качестве мембраны – барьер, защищающий от окружающего мира. А в качестве ложноножек – хлысты, которые выросли из рук и вытянулись за пределы барьера.

Когда я в тетради упорядочил увиденное, всё стало не таким уж невероятным. Вот уж и вправду удивительное свойство человека: вместо того, чтобы принять пережитое как данность, ему нужно обязательно провести параллели с известными фактами и явлениями. Если в памяти не всплывает ничего похожего, голова включает режим несогласия. Когда мозгу не за что уцепиться, человек поливает грязью то, что не понял. Поэтому люди охотно закрывают глаза на многообразие вселенной, и наука вращается вокруг одной крупинки реальности.

Мне тоже гордиться нечем: после первого прыжка в параллельное пространство я взялся строить модели других миров, вписывая их в свои представления о логике и морали. Глупо. Лучше бы не тратил время, а чаще путешествовал по иным измерениям, чтобы изучать первоисточники.

Но путешествия начались потом. А пока я, позабыв о страхе, сидел ночью за компьютером и возбуждённо рассылал электронные письма всем участникам исследовательского проекта. Тему написал заглавными буквами:

«СРОЧНОЕ СОБРАНИЕ! ВАЖНОЕ ОТКРЫТИЕ! НАЧАЛО СЕГОДНЯ В 6:00 ПО ГРИНВИЧУ (ЧЕРЕЗ 5 ЧАСОВ)».

В тексте письма только одно предложение: «Подробности на встрече». Расписывать было некогда: я хотел как можно быстрее отправить сообщение, чтобы перехватить тех, кто ещё не лёг спать.

Конференции мы всегда проводили, когда в Европе было раннее утро, чтобы исследователи с других континентов тоже могли выходить на связь без помех для учёбы, работы и сна. Мой клич успели прочитать несколько неспящих полуночников из Европы и Африки и дюжина студентов из Северной Америки и с Дальнего Востока, поэтому на экстренную конференцию собралось не больше двадцати пяти человек. Среди них был и Роберт.

Ребята подшучивали из-за срочности, но было видно, что они заинтригованы, ведь раньше ещё никто вот так внезапно не созывал собрание. Я решил, что это мой звёздный час, и с жаром, но методично, изложил всё, что произошло вечером.

Люди не знали, как реагировать.

Мои слова походили на горячечный бред, однако я ораторствовал с таким вдохновением, что было сложно не поверить. Но как оценить правдивость слов? Как принять то, что, в лучшем случае, походило на детскую страшилку?

За рассказом пошли вопросы, не увлёкся ли я грибами, не переусердствовал ли с лекарствами, не взрывался ли рядом какой-нибудь химический завод.

«Ну что за идиоты?» – мысленно негодовал я после очередной шутки о том, не пил ли я из странных бутылок с малознакомыми людьми.

В иной раз я бы от души похохотал, как здорово фантазируют студенты о причинах помутнения сознания, но только не сейчас.

«Что им мешает сначала проверить, а уже потом посмеяться?»

– Джай, меня слышно? – вклинился в шуточки серьёзный голос.

Я увидел, как с экрана ноутбука один из двадцати пяти маленьких силуэтов машет рукой, чтобы усмирить остряков. Узнал Хуана. Он жил на юге Испании недалеко от Картахены. Полтора месяца назад мы довольно много переписывались лично, поэтому познакомились ближе, чем с остальными участниками проекта.

Шутники затихли, освобождая эфир. Я развернул видеоокно с Хуаном на всю ширину экрана.

– Да, Хуан, слышу тебя хорошо.

«Похоже, он ещё не ложился», – подумал я, глядя на сонное загорелое лицо.

– Такое дело… – замешкался он. – У меня тоже есть что рассказать. Только ответь сначала, какой толщины были хлысты, про которые ты рассказывал?

По мне пробежали мурашки, и ладони неожиданно запылали невидимым огнём.

– Примерно такие, – показал я перед камерой пальцы, расставленные на три сантиметра.

– Покажи на ладони, – попросил Хуан. – Так непонятно.

Я поднёс к объективу ладонь и на ней очертил пальцем место, откуда истекал поток энергии. Кожа вибрировала и гудела. Хуан взбудораженно закивал головой и тоже поднял руку, чтобы все хорошо её рассмотрели.

– Видно линию?

Я пригляделся и заметил тонкую синюю окружность на его ладони.

– Нарисовал сегодня ночью, – пояснил Хуан, не дожидаясь ответа. – После того как получил твоё письмо, захотел лишний раз повторить упражнения. У меня тоже десятиминутный комплекс. Начал делать – в центре ладони зазудело так, будто ледышку приложил. Вот и обвёл ручкой место, чтобы не забыть. Потом кино смотрел – отвлёкся, ничего не чувствовал. А тут и конференция началась: ты только заговорил – сразу ощущения вернулись. Это точно не совпадение.

Настроение беседы изменилось.

Ребята наконец-то начали задавать интересные вопросы, подстёгивающие мою память.

Я вспоминал подробности нападения чёрных пятен и предлагал варианты дальнейших исследований. Через несколько минут все уже радовались моему открытию, признав его самым значимым событием проекта. Решили модернизировать тренировки: теперь участники эксперимента делают по два комплекса упражнений, один физический, другой в уме.

Коллективно постановили, что надо созвать ещё одну конференцию в ближайшие дни: сегодня нас было маловато для такого поворота в исследованиях. Выбрали пятницу. На том и закончили внеплановую встречу.

Довольный и удовлетворённый признанием, я уже собрался выключить компьютер, как получил запрос на видеосвязь.

«Роберт Шарп», – высветилось на экране.

Я вдруг вспомнил, что за всю конференцию глава проекта не проронил ни слова, кроме приветствия в начале беседы. До сих пор я не придавал этому значения.

Только нажал «принять звонок», как раздался голос:

– Не хотел спрашивать в общем разговоре, но как ты смог понять, что именно они тебе говорят?

Меня настолько ошеломили его слова, что я рефлекторно задал встречный вопрос, хотя и так знал, о чём шла речь:

– Эти пятна?

– Да. Сколько раз я ни попадал в тот мир, всё не мог понять, можно ли с ними как-нибудь общаться.

Роберт говорил так естественно и непринуждённо, что я насторожился: не разыгрывает ли он меня?

– Ты тоже их видел? – задал я ещё один ненужный вопрос.

– Да, несколько раз. Только они не очень-то любят гостей: либо прячутся, либо как в твоём случае.

Он рассмеялся, а я даже не улыбнулся.

Час назад я думал, что открывал людям невероятный новый мир, а теперь оказалось, что мир уже давно открыт, и для этого парня, ухмыляющегося с экрана, прыжок в другое измерение так же прост, как поход в булочную!

Видя моё замешательство, Роберт сказал уже серьёзно:

– Пусть всё, о чём мы сейчас говорим, пока останется между нами, хорошо?

Я кивнул, и он продолжил:

– Существ, которых ты увидел, я обнаружил около месяца назад. Помнишь, когда я рассказал про движения животных из книги? Нарисовал ещё странные картинки и вам показал.

Я кивнул.

– Я их придумал через пару дней после того, как познакомился с этими чёрными пятнами. А ещё месяцем раньше я увидел такое же поле, которое ты назвал капсулой. Кстати, «капсула» – отличное слово! Спасибо за подсказку. Буду теперь его использовать.

– Что-то не пойму, – нахмурился я. – Хочешь сказать, что ты всё знал заранее, и упражнения – ненужная ерунда?

– Нужная! Что ты! – поспешил успокоить Роберт. – Не делал бы ты их – не получил бы такого быстрого эффекта.

– Ты же сам говоришь, что во всём давно разобрался безо всяких упражнений.

Роберт рассмеялся.

– Разобрался? Да я только больше запутался, и без тебя и других ребят мне не выбраться из этой мути. У меня одни догадки и никаких фактов. Я просто однажды читал книгу, и меня так накрыло, что я подумал: «Схожу с ума».

Он окинул взглядом мою недоверчивую мину и заговорил понятнее:

– Представь, сидишь ты с книжкой в руках, рассматриваешь картинки, разбираешь санскрит, в котором у каждого слова столько значений, что одну фразу можно перевести двадцатью разными способами. И вдруг у тебя начинают жужжать руки. Вроде и звука нет, но они будто бы звенят. Потом жужжание превращается в онемение и распространяется выше, до груди. Так у меня было. Я думал – всё, конец: паралич пробирает. Смотрю на руки в шоке, и тут ещё один приход: вижу, как неоновые спагетти зажигаются сначала в руках, затем во всём теле, а затем и вокруг тела. И через несколько секунд я уже сижу, как пухлая светящаяся куколка шелкопряда, да ещё и ни рук, ни ног не чувствую. Но тогда я переместился совсем в другой мир, не такой, в какой попал ты. Будешь ржать, но я штаны обмочил от страха.

К такой откровенности я был не готов, и рот приоткрылся сам собой. Роберт это заметил и улыбнулся:

– Ну, вот это уж точно не надо никому рассказывать. А то хорошая реклама исследований получится: «Изучай книгу – и начнёшь мочиться в штаны!»

Я прыснул смехом и расслабился. Роберт порадовался, что сумел сбить с меня недоумение и негодование, и продолжил:

– Книга, которую мы уже столько времени мусолим, – не просто талмуд с неизвестными науке явлениями. В ней нет ни слова правды с точки зрения нашего мира. Зато полно описаний других пространств и дорог к ним. Это своего рода карта с чьими-то путевыми заметками.

Год назад на такой рассказ я бы отреагировал вопросами: «Ты больной? Голову давно проверял?» Месяц назад я бы сказал: «Бред». Неделю назад я бы прокомментировал: «Неубедительно». Но за последние несколько часов со мной случилось столько неубедительного бреда человека с больной головой, что я начал допускать вообще любые возможности.

– А что ты столько времени молчал-то? – вызывающе спросил я.

– Ты это серьёзно? – скривил гримасу удивления Роберт. – Уже забыл, как сегодня встретили твой рассказ? Месяц назад я поделился впечатлениями со своей девушкой – заметь, не абы с кем, а с человеком, с которым мы делили вместе постель, – и она сказала, что я помешался на книге и брежу. Представляешь? У меня было намного меньше объяснений, чем у тебя. Я даже привязать ощущения ни к чему не мог: просто читал книгу, и всё само закрутилось. Да и нужно было время, чтобы повторить достигнутое.

– Ты про штаны? – не удержался я.

– М-да, лучше б про них не рассказывал, – усмехнулся Роберт. – Вообще-то это было только один раз. Но даже если бы всегда приходилось мочиться в штаны при переходе в другое измерение, я бы не остановился. Ну а что, космонавтов постоянно тошнит, а в невесомости это вообще превращается в испытание, и ничего: летали, летают и будут летать. А у нас была бы своя фишка: без подгузника за дело не браться.

Мы от души посмеялись и вернулись к теме.

– Я пока не научился попадать по желанию в какой-то конкретный мир, – продолжал Роберт. – Упражнения мы не просто так придумали: я потому и рассказал про движения, чтобы люди перестали искать смысл на страницах и начали искать отклик в теле. Мы хотели дойти до сути книги умом, а оказалось, надо доходить телом. И, судя по тебе и другим ребятам, это неплохо получается.

– Значит, и Хуан близок к цели?

– Да. И ещё несколько человек. Замечал, когда некоторые говорят, ты физически ощущаешь всё, что они описывают?

– Было дело. Я думал, это мои фантазии.

– Это не фантазии, – покачал головой Роберт, а потом вдруг вспомнил, ради чего мне позвонил. – Но это сейчас неважно. Ты так и не ответил, как разобрал, что тебе говорят те существа.

Я о многом хотел спросить Роберта, но он так настойчиво буравил меня взглядом, что я отложил вопросы на потом и стал снова вспоминать ночной опыт:

– Я их не то чтобы понимал, – неловко ответил я. – Просто знал, что они мне говорят. А услышанные звуки – это, скорее, интерпретация того, что они транслировали.

Повисла тишина. Через несколько секунд Роберт откинулся назад на спинку стула, и я только тогда понял, в каком напряжённом ожидании он меня слушал. Теперь он расслабился и улыбнулся:

– Надо будет их как-то назвать, а то обсуждать неудобно.

Мне показалось, Роберт хочет что-то сказать, но по каким-то причинам не может. И вдруг он задал совершенно неожиданный вопрос:

– У тебя есть на примете место, где я могу пожить несколько дней, когда приеду?

Я даже не понял, что он имеет в виду:

– Куда приедешь?

– К тебе в гости, – непринуждённо ответил он.

– Э-э-э… – не ожидал я. – А когда ты собираешься?

Роберт отвёл глаза от камеры, что-то прикинул в уме и выдал:

– Сегодня уже не успею, значит, завтра или послезавтра. Посмотрим, как получится с билетом.

С огромным усилием я сдержал удивление, скрыв его за напускным панибратством:

– Ну и правильно! Что тянуть? Приезжай, поживёшь у меня.

– Хорошо, – поблагодарил Роберт. – Как куплю билет, сообщу тебе.

Мы обменялись телефонами и адресами, которые могли понадобиться, чтобы друг с другом встретиться, и попрощались.

– Сюрприз, – сказал я, присвистнув, когда закрыл ноутбук.

Я не из тех, кто с лёгкостью пускает в свой дом хипстеров-пилигримов, но Роберт – особенный незнакомец.

Ещё в тот вечер, когда я впервые увидел видеоролик про сумасшедшего студента со странной книгой, я понял, что у этого парня есть чему поучиться. Мне даже польстила неожиданная возможность принять такого гостя. Хотя, что удивляться внезапности? За три месяца он выходил на связь с трёх разных континентов. Пора бы привыкнуть к его подвижности.

О Роберте я знал только то, что прочитал в его биографии на сайте исследовательского проекта. К своим двадцати пяти годам он уже побывал в тридцати странах, выучил три языка без учёта родного английского и опубликовал несколько больших статей о путешествиях. Этого скупого описания мне хватило, чтобы причислить Роберта к людям, с которыми нужно общаться и у которых нужно перенимать лучшие черты.

Мне тоже хотелось с лёгкостью срываться с места и колесить по всему миру, но я так не делал: вместо того, чтобы предвкушать новые впечатления, я упорно представлял трудности с деньгами, транспортом, проживанием. Когда привык к своему маленькому миру, сложно делать шаги за его границы.

Только оказавшись в ином измерении, я со стороны посмотрел на действительность, в которой жил. Как же она мала! А ведь я считал себя человеком, который постоянно развивается и совершенствуется.

В приезде Роберта я увидел шанс изменить жизнь, но я и представить не мог, как сильно она перевернётся.