Читать книгу Двойная звезда. Том 1 - Дана Арнаутова, Дана Алексеевна Арнаутова - Страница 6

До начала занятий оставалось целых два часа… или всего два? Ой, наверное, все-таки «всего два» – слишком много нужно было успеть.

Во-первых, устроить Пушка, который успокоился, перестал сверкать глазами – из красных они стали приятного синего цвета – и снова вел себя как приличная собака, пусть и не обычного собачьего вида. Ну и что? Зато он ласковый и умный! К тому же совсем не капризный и может жить под кроватью! «А гулять с ним я буду после ужина, когда адепты разойдутся по комнатам, так он точно никого не напугает!» – решила Айлин.

Во-вторых, следовало получить форму. Спасибо юному лорду, то есть, разумеется, адепту Эддерли, который прямо на листе с расписанием указал, где это можно сделать. Хорошо, что у некромантов такой замечательный староста – учтивый, заботливый… Айлин вспомнила смуглое лицо, светлые волосы, убранные в простой хвост, веселый и чуть насмешливый взгляд. Жаль, что адепт Эддерли никогда не бывал у них дома. Хотя… если бы и бывал, что ему было бы за дело до Айлин? Эддерли – совсем взрослый юноша, а она… Нет, ничего такого она не думает, разумеется, но если бы у нее появился такой славный друг или подруга! Наверное, было бы не так тоскливо вспоминать о доме.

Она вздохнула, погладила Пушка, скользя ладонью по колючему костяному хребту, пес извернулся, ткнулся мордой ей в руку и тихонько зашипел. Лаять Пушку было нечем, он и эти-то странные звуки умудрялся издавать неизвестно каким образом, но Айлин уже привыкла и не променяла бы Пушка ни на одну собаку, пусть и самую лучшую в мире.

Ну вот, а в-третьих, совершенно необходимо навестить милорда Морхальта! Честно говоря, это стоило сделать в первую очередь, но не идти же к целителям с Пушком, вдруг его кто-нибудь напугает, и что он тогда может натворить? Айлин понятия не имела и очень не хотела это узнать!

Или сначала получить форму? Да, наверное, именно так… Получить форму, переодеться и заодно оставить Пушка в комнате… Отлично! Где там склад?

* * *

Склад оказался в подвале общежития. Подвалы Айлин не любила, хотя подвалы Ревенгаров, конечно, обследовала еще в детстве, и те, что располагались в столичном особняке, и те, что в поместье. Выглядели они совершенно одинаково и очень скучно: узкие коридоры, серые стены, сложенные из крупного камня, и такой же пол, тусклый желтый свет масляных ламп, скорее подчеркивающий темноту, чем отгоняющий ее, и тяжелый, какой-то промозглый воздух. И запах сырой пыли…

Подвал Академии оказался совершенно другим! Спустившись в него, Айлин восторженно завертела головой, рассматривая местные чудеса. Под высоким сводчатым потолком ярко горели белые и желтые стеклянные шары, наверняка магические! И воздух здесь был совсем не спертым, а очень даже свежим. Наверняка в стенах спрятаны эти… ну как их? Ах да, вентиляционные колодцы! И сами стены – аккуратно выбеленные, чистенькие, а на первой же развилке Айлин увидела закрепленные таблички-указатели! Стрелка влево – «прачечная». Вправо – «склад» и «швейная». Надо же, как здорово придумано!

Пушка указатели тоже заинтересовали, он подбежал к тому, что справа, принюхался, фыркнул и зачем-то задрал лапу на стену.

Ох… Зачем-то! Вот же невоспитанное существо!

– Пушок! Нельзя!

Пушок оглянулся и моргнул, тоже по-своему: спокойное синее свечение его глаз на секунду погасло и снова загорелось с явным недоумением, как показалось Айлин.

– Лапу можно задирать на улице, – сказала Айлин как можно строже, вспомнив, как говорил с собаками псарь в поместье. – В помещении – нельзя. Неприлично. Понятно?

Пушок обиженно опустил морду, поджал хвост и подошел к Айлин, всем видом выражая понимание и раскаяние. Действительно, сделать он ничего такого в силу своей природы не мог, но очень хотел – просто по старой памяти. Айлин потрепала его по шее.

– Хороший пес!

Пушок радостно всхрипнул и прихватил ее руку пастью.

– Потом поиграем, – пообещала Айлин. – Сначала дело. Нам направо!

Склад прятался за первой же дверью по коридору. Открыв ее, Айлин оказалась в небольшой комнате, снова очень светлой, хоть и без единого окна. Вдоль стен зачем-то стояли длинные скамьи, а в центре комнаты – массивный письменный стол, покрытый затейливой резьбой. На столе Айлин заметила толстенную книгу, очень похожую на ту, которую вел управляющий в их поместье. Но управляющий записывал доходы и расходы, а что записывают здесь?

Она перевела взгляд на сидящую за столом пожилую даму в коричневой мантии без всякой отделки и торопливо сделала реверанс. Опять выставила себя совершенно невоспитанной особой – засмотрелась по сторонам и забыла о манерах! А еще соседку упрекала…

– Доброе утро, миледи! Адептка Ревенгар, Фиолетовый факультет.

Строгое лицо дамы чуть смягчилось.

– Доброе утро, милая. Приятно видеть, что юная девица не забывает о манерах. Ваша форма здесь.

Дама, совершенно проигнорировав Пушка, открыла ящик стола и извлекла из него объемный сверток, перевязанный хитро скрученным фиолетово-красным шнуром.

– Две длинных мантии, – перечислила она ровным голосом. – Две пары обуви соответственно времени года, зимнюю получите позже вместе со всеми. Короткая туника и штаны для практических занятий. Нижние сорочки и панталоны – четыре штуки. Вещи сдаются в прачечную дважды в неделю. Новая форма выдается раз в полгода. Раньше – в случае крайней необходимости. Если потребуется подогнать что-то по росту, отправляйтесь к швеям, это следующая дверь по коридору. До встречи, адептка Ревенгар.

– Благодарю вас, – пролепетала Айлин, снова сделала реверанс, попятилась к двери и почти выпала в коридор, едва успев прихватить с собой Пушка.

Туника и штаны? Ей придется носить штаны?! Что скажет матушка, если узнает! А отец? А что подумают о ней соученики? Или здесь так принято? Айлин честно попыталась вспомнить, видела ли в коридоре хоть одну девочку в штанах, и не смогла. Практические занятия? Какие они могут быть у некромантов? Неужели придется ходить… на кладбище? Но даже в этом случае, чтобы леди – и штаны… ох, как же странно!

Пушок озадаченно посмотрел на нее и пихнул в сторону выхода. Умный пес. Правильно, о местных странностях можно подумать потом, а пока – переодеваться и к целителям.

* * *

В комнате Иоланда укладывала волосы. На столике громоздились стеклянные флаконы и флакончики, глиняные баночки, две щетки, гребень, куча шпилек с разноцветными головками, ленты и даже искусственные цветы. Как и вчера пахло выпрямителем для волос, причем так сильно, что защипало в глазах.

Вот интересно, зачем ей столько всего? Ах да, ведь вчера кто-то говорил, что у них первая лекция с разумниками! Вот странно-то! Неужели магистру Роверстану нравятся пучки ярко-розовых шелковых цветочков, растущих над головами адепток, словно на клумбах? Хотя какая разница, что нравится магистру? Он старый, как эти глупые девицы вообще могут о нем вздыхать?! Еще и борода… Ладно бы только усы, папенька их тоже носит, и это красиво, но борода сейчас совершенно не в моде! Тетушки рассказывали, что их величество бреет лицо начисто, и большинство дворян ему в этом подражает. Наверное, в Академии совсем другие порядки?

Сзади процокали по полу когти – Пушок осматривался.

Иоланда бросила на Айлин опасливый и снова брезгливый взгляд… и вдруг вскочила на кровать. Вытаращила глаза и пронзительно, во весь голос завизжала, тыкая пальцем в сторону Айлин.

«Чего это она?» – озадаченно подумала Айлин. Пушок сердито запыхтел – он не любил громких звуков.

– Это!!! – наконец удалось разобрать в потоке воплей. – Это чудовище!!! Убери отсюда немедленно, слышишь?!!!

«Сама ты чудовище, – обиделась Айлин. – И вопишь, как банши! Да Пушок еще ни разу и зубом никого не тронул!»

– Это Пушок, – старательно и очень спокойно сказала она вслух. – Моя магическая работа. Он тебя не тронет. И будет жить здесь.

Полюбовавшись на стремительно багровеющее лицо соседки, хватающей воздух ртом, Айлин почувствовала себя сполна отомщенной за вчерашнее. Матушка всегда говорила, что злорадство – недостойное леди чувство. А тетушка Элоиза, улыбаясь, уточняла: «Зато какое приятное!» Мысленно согласившись с ней, Айлин небрежно добавила:

– Мэтр Бастельеро разрешил. И магистр Эддерли – тоже. Пушок! Твое место – вот, под моей кроватью. Сторожи ее и тумбочку, там мои вещи. Понятно?