Читать книгу Девушка без сердца - Даниэль Брэйн - Страница 9

Но так просто комиссар нас не отпустил.

– Какие у кого появились версии? – требовательно спросил он. – Странный допрос у нас вышел, но Сью молодец.

– Он делает вид, что он придурок, – сразу сказал Руперт. – И ему это удается.

– То есть ты полагаешь, он виноват, – кивнул комиссар. – Джеймс?

– Аффект как вариант, – предположил Стивен, поморщившись, – но мне не нравится, что пропали руки. Где руки? Мы их не нашли.

– Еще? – настаивал комиссар.

– Его могут пытаться подставить, – выпалила я. Не потому, что об этом просила меня королева. Просто… Да, допрос действительно вышел странным. – Любовник жены? Если верить признанию Томаса, он есть. А еще? Кто-то метит на его место?

– Пока хватит, – согласился комиссар. – Работайте. К вечеру мне нужны эти версии, и либо они подтвердятся, либо нет.

Он развернулся и пошел по коридору, и Эндрю поспешил за ним, успев сочувственно развести руками. Стивен и Руперт, похоже, это сочувствие приняли.

– Ты в лабораторию, я в Академию, – предложил Руперт. – Мы втроем на связи, и все, что узнаем, немедленно доводим до сведения остальных.

Это он должен был возглавить следствие, думала я, поднимаясь к себе в кабинет. Мне нужно было переодеться, потому что еще пять минут в этой форме, и я сама начну убивать. Джилл, которая уже сидела за своим рабочим столом, кинулась было ко мне.

– Погоди, дай мне сделать из себя человека, – попросила я. – Иначе я за себя не ручаюсь.

Я быстро скинула парадную форму, влезла в любимый комбинезон, схватила рабочий чемоданчик. Я догадывалась, что сегодня мне его просто не хватит, но брать с собой никого из сотрудников не хотела: те, кто уже был на месте, изложат все в протоколах, а если мне удастся заметить что-то еще, то лучше, чтобы при этом мне никто не мешал.

Готовая к свершениям, я выскочила в приемную, сжимая в руке чип от машины. Не тут-то было, я забыла один нюанс.

– Сью! – завопила Джилл. – Кто такой Брент? Он орет внизу уже минут двадцать, потому что его не пускают. Он требует тебя и говорит, что у него есть приказ самой королевы. Он что, душевнобольной?

Я с шипением выдохнула воздух сквозь зубы.

– Можно сказать и так. Будь добра, позвони на контроль, скажи, что я сейчас его заберу.

Брент был мне нужен еще меньше, чем мои собственные сотрудники. Но у меня тоже был приказ королевы. Если этот нахал заявит, что я не допускаю его к ведению дела, вполне может быть, что королева решит отстранить всех нас, и экспертизы отправятся прямиком к фанданцам. Я просто обязана была прикрыть и комиссара, и своих коллег.

Джилл попросила у меня идентификационный браслет, чтобы обновить право допуска. Пока браслет скачивал обновления, я рассматривала лицо ректора на планшете: Джилл, в отличие от меня, была в курсе самых последних сплетен.

Если Томас сказал нам правду, то зачем его жене нужен любовник? Я бы от такого мужа не стала гулять.

В лифте на меня снова таращились. Я вытащила смартфон, проверила время. Половина второго, а работы еще полно. Но, может, Стивен или Руперт окажутся поудачливее меня.

Брент торчал за барьером для посетителей, и только что дым не шел у него из ноздрей. «Это так у него гнев выражается», – ехидно подумала я. И это было объяснимо, когда-то в этом здании он чувствовал себя как дома. Но – не теперь.

– По какому праву меня не впускают? – ощерился он, как только меня увидел. – Приказ ее величества здесь ни для кого ничего не значит?

– Вы уволены, вы были подвергнуты дисквалификации, и вы не можете быть признаны действующим сотрудником, – пояснила я, с трудом удерживая злорадство. – К сожалению, чтобы это исправить, ее величество должна внести поправки в требования Процедурной Комиссии. Получить допуск как лицо, назначенное ее величеством, вы можете только в том случае, если у вас будет должным образом чипирован идентификационный браслет…

Вот этого-то он как раз и не сделал, подумала я. Как я и ожидала, пренебрежение правилами сейчас сыграло с моим вынужденным напарником очень скверную шутку.

– Куды вы собрались?

– На место происшествия, – ответила я, наконец выходя за барьеры. – Можете составить мне компанию, вы ведь обязаны давать отчеты перед ее величеством.

И решила, что и на ее величество Бренту глубоко наплевать. Наверное, моя догадка и тут оказалась верной, потому что Брент ворчливо заметил:

– Не ваше это дело, перед кем я обязан отчитываться… И скажите мне адрес. Мне придется добираться на спидвее.

– Королевская Гвардия припомнила вам появление на вашем транспортном средстве на территории дворца? – хмыкнула я. – Мое вам сочувствие. Можете добраться и на спидвее, только я не буду вас ждать.

– Водите кэб? – буркнул Брент, открывая передо мной дверь. Я захлопала глазами. – Что вы так меня смотрите? Давайте ваш чемодан, провожу вас до вашей коробки.

Мне стало совсем интересно.

– Зачем вам мой чемодан? – с подозрением спросила я. – И пропустите уже меня наконец, что вы держите дверь и никому не даете пройти?

– Вам тяжело, – непонятно ответил Брент, но меня пропустил. Хорошо, что не стал вырывать чемоданчик, этого бы я уже не простила.

– За десять лет не надорвалась, – я дернула плечом. – С чего вы взяли, что я сейчас рухну под его тяжестью?

Теперь пришли в движение плечи Брента, и я понятия не имела, что он этим хотел сказать.

– Вы скажете мне в конце концов адрес?

– Если вы не возражаете, поедем на моей машине, – предложила я. Насколько странный был ректор, но Брент поражал еще больше. Поведение Томаса я могла объяснить чем угодно, от стресса до препаратов, но я сомневалась, что что-то по дороге сюда принял и Брент.

– Вы водите машину? – скривился он. – Уму непостижимо.

– А то, что у меня медицинский диплом, вы постигнуть можете? Или то, что я по этому диплому имею квалификацию патологоанатома?

Я направлялась к лифту. Брент шел нога в ногу, и шаг у него был широкий и четкий.

– Что было у вас в голове, когда вы это себе выбирали? – И Брент опять собирался распахнуть передо мной дверь, но передумал, и слава Создателям. В моем звании таких формальностей не положено. – Вы ведь женщина.

– А это-то здесь при чем? – удивилась я. – Единственные ограничения – оценки в аттестате, тесты профориентации и медицинская комиссия.

Брент ничего не ответил. Лифт приехал, мы зашли, двери закрылись, мы поехали вверх. Слишком мало времени, чтобы рассмотреть этого человека во всех подробностях. Но лучшая характеристика ему – хам и зануда.

– Вы водите машину, вы трупорез и вы не замужем, – заключил Брент, выходя из лифта. – При этом вы чрезмерно женственны. Я все думаю, что с вами не так?

– Что значит «женственны»? – отбила я подачу. – Вы уже второй раз бросаетесь этим словом. Надеюсь, дать ему определение вы в состоянии?

Брент опять промолчал. Откуда ему было знать, что моя соседка по кампусу Карен очень любила слова без четких значений. И была переполнена эмоциями и восторгом. И, чтобы ее понять, мне приходилось вытягивать из нее события и факты, а не поток экспрессии, хоть то касалось распоряжений коменданта кампуса, хоть студенческих вечеринок.

Моя машина среагировала на чип, блеснула фарами и завела двигатель. Я покосилась на Брента – ему это все не понравилось.

– Надеюсь, вы не будете возражать, если я поведу, – сказал он.

– Да я вам просто не разрешу, – усмехнулась я. – Страховка распространяется исключительно на меня, а вы к тому же давно отвыкли ездить в цивилизованном городе. Так что вы сейчас сядете, пристегнетесь, заткнетесь и если и будете что говорить, то исключительно свои соображения по делу. И не забывайте добавлять «капитан», когда ко мне обращаетесь.

Дверь мне открывать Брент не стал, и это меня немного утешило. Где-то, в глубине души, ему очень хотелось передо мной выслужиться, раз он вел себя так, будто я была как минимум вице-комиссаром.

Машина мягко зарулила на пандус, и мы понеслись на лифте вниз. Брент молчал, чему я была очень рада, потому что дела он не собирался касаться, а слушать его непонятное ворчание у меня не было никакого желания.

Но я ошибалась. Как только я выехала на улицу и влилась в поток, Брент отмер:

– Он уже давал показания?

– Не поверите, признался в убийстве.

– Я так и думал, – самодовольно произнес Брент. – У его жены есть любовник. А у него самого есть любовница.

– Откуда такие странные выводы? – полюбопытствовала я. Начать с того, что я и в измену Таллии не очень поверила. Как правильно сказал комиссар, мардаанские страсти. И она – образованный человек, и ректор – ученый.

– Если у женщины есть голова на плечах, у нее всегда будет любовник, – отрезал Брент.

– А у мужчины что должно быть?

– Осознание того, что он единственный. Иначе он уходит к другой.

Я многозначительно покивала и перестроилась в соседний ряд.

– Зачем жене ректора нужен любовник, если у нее и так уже имеется муж? – спросила я. – Ну, вы же с ректором Томасом общались. Правда, давно и по другому вопросу. Так вот… Выглядит он весьма респектабельно, у них прекрасный дом, есть деньги, положение в обществе. Вы, конечно, не женщина, но я на месте Таллии не стала бы наживать себе лишних проблем.

Не то чтобы я не догадывалась, зачем люди изменяют друг другу. Но мне очень хотелось узнать, что думает по этому поводу Брент.

– Любовник от слова «любовь», – сказал он. – Нет любви от мужа – появляется любовник. Все просто.

– А вот «Кто это есть» утверждает, что брак у ректора был счастливый, – возразила я. Куда-то разговор повернул не туда. – Конечно, там что только не понапишут, но если верить самому Томасу, то он очень обиделся, узнав, что у жены имеется интрижка на стороне. Настолько, что тут же ее убил. Да-да, вы хотите сказать, что вы правы, но – понимаете ли, сейчас к ректору гораздо больше вопросов, чем было при его задержании, тем более если учесть, что жена ему заявила, что бросать его не намерена. Зачем вообще сообщать мужу, что у тебя есть любовник, если не собираешься разводиться? Где логика?

– Вызвать ревность, – быстро ответил Брент. – Возможно, она считала, что Томас мало уделял ей внимания, и если узнает, что у нее кто-то есть, изменит свое поведение. Есть что-то еще, что вы знаете, но не считаете нужным мне говорить?

– Как у вас все просто, – засмеялась я. – Как есть средневековые романы с такими же нравами.

– А люди не изменились, – тотчас уведомил меня Брент. – И жили, и живут чувствами. Но если вы не понимаете элементарных вещей, то я не вижу смысла в том, что вы вообще занимаетесь этим делом.

– Я лучший в своем деле специалист, глава лаборатории и капитан полиции – о последнем вы постоянно забываете. Если же вас так беспокоит смысл, задайте вопрос ее величеству. Мне тоже не очень понятно, чем она руководствовалась, когда вызывала сюда вас.

И мне показалось, что Брент на эти слова оскорбился. Потому что он не проронил ни слова до тех пор, пока я не подъехала к дому, где было совершено убийство. Улица Пайерс была облеплена журналистами, и я могла поставить жалованье за весь год, что они отлавливали соседей, гостей соседей и вообще всех, кто был готов откровенничать, и извлекали из них материал для вечернего выпуска.

– Нам сюда не надо, – сказала я. – Войдем в дом другим путем.