Читать книгу Музыка души - Даниэла Стил - Страница 6

Второй обед в кругу старых друзей прошел лучше, чем первый. Они снова собрались в ресторане, который все любили, и в этот раз Стефани чувствовала себя свободнее. В зале было не так шумно, и оделась она проще. К этому времени уже начала искать благотворительный фонд, нуждающийся в волонтерах, и рассказала об этом друзьям. Брэд предложил попробовать свои силы в госпитале, а Фред посоветовал пойти на финансовые курсы, чтобы лучше понимать, как управлять оставленными Биллом инвестициями. Но самой ей хотелось работать с молодежью: эту сферу деятельности она знала хорошо. Выбор сузился до двух фондов, и Стефани планировала в ближайшее время посетить оба. Один из них решал проблемы бездомных подростков: обеспечивал жильем, давал возможность учиться и пытался вернуть в семьи. Второй служил домом для несовершеннолетних мам и их детей. Оба проекта казались интересными. Это было только начало; в дальнейшем она собиралась найти работу.

Прощаясь с друзьями после обеда, Стефани уже не испытывала безысходной горечи, хотя по-прежнему ощущала себя обездоленной и покинутой. Никто из них понятия не имел, каково это – проводить день за днем в полном одиночестве, когда не с кем поговорить, не с кем провести время, некому ответить на простой, обыденный вопрос о том, как идут дела. Те же проблемы тревожили и при жизни Билла, но тогда у них, по крайней мере, была возможность поговорить, если возникнет желание. А теперь такой возможности в принципе не существовало. Друзья воспринимали свой семейный статус как должное: каждого кто-то мог согреть ночью. А она была вынуждена возвращаться в безнадежную тишину пустого дома.

Время с февраля по май тянулось невыносимо долго и уныло, но в апреле две пары и Стефани начали обсуждать традиционную поездку в Санта-Барбару в День памяти. Обычно все останавливались в отеле «Билтмор», и они с Биллом всегда отлично проводили время. Сейчас Элисон и Джин снова уговаривали принять участие в ежегодной встрече, однако Стефани сомневалась, стоит ли ехать одной.

И все-таки они сумели убедить. Стефани недавно начала работать в приюте для бездомных подростков. Дело оказалось нелегким, но интересным, и даже появилось смутное ощущение смысла и цели в жизни. После двадцати пяти лет активного материнства она могла дать обитателям приюта понимание и душевное тепло. Некоторые из них вообще не знали своих матерей и годами воспитывались у чужих людей, пока не убегали, предпочитая жить на улице, чем терпеть издевательство плохих опекунов, а порою и самодурство собственных родителей. Жизненный опыт молодых людей, с которыми приходилось общаться, открыл перед Стефани совершенно новый, неведомый прежде мир. Работать ей нравилось, и в то же время она могла в любую минуту уйти: руководство приюта еще не определило строгий график присутствия. Пока ей было позволено являться по собственному усмотрению, в любое удобное время.

Накануне уикенда Дня памяти Джин попыталась уговорить Стефани отправиться в Санта-Барбару на их с Фредом самолете, а Элисон предложила место в машине. Однако Стефани не хотела никого стеснять, а потому решила сама сесть за руль, тем более что дорога в полном одиночестве давала возможность спокойно поразмышлять. С Биллом она тоже нередко водила машину, особенно когда он уставал или должен был срочно прочитать какие-то рабочие документы. Джин сказала, что не одобряет намерение подруги, однако Стефани твердо стояла на своем, хотя знала, что дорога из Сан-Франциско в Санта-Барбару занимает шесть-семь часов. В пути она слушала музыку, а на ланч остановилась в придорожном кафе для водителей грузовиков. Выехала рано утром, а в Санта-Барбару попала уже после полудня. Регистрируясь в отеле, ощутила острый приступ одиночества, но, увидев свою комнату, порадовалась и похвалила себя за то, что не поленилась преодолеть серьезное расстояние. Трудно было поверить, что Билла нет рядом всего четыре месяца; казалось, она уже тысячу лет предоставлена самой себе.

С Фредом и Джин Стефани встретилась в пляжном клубе неподалеку от отеля, а Брэд и Элисон вскоре приехали и сразу присоединились к компании. Все с удовольствием сидели возле бассейна, лежали на солнце. Прежде чем вернуться в номер, Стефани отлично поплавала. Билл всегда торопился переодеться к обеду, так что возможность купаться сколько душе угодно показалась роскошью.

Вечером друзья спустились в холл, чтобы что-нибудь выпить перед обедом. Джин пришла в облегающем белом платье, подчеркивавшем все достоинства великолепной фигуры. Недавно она сделала липосакцию живота и бедер и выглядела поистине потрясающе. Элисон надела шелковую блузку, юбку в тон и призналась, что рада наконец-то вылезти из джинсов и рубашки, в которых целыми днями возится с детьми. Стефани выбрала белые брюки, ярко-розовую кофточку и серебряные босоножки на высоких каблуках. После четырех месяцев страданий и фактического голодания фигура выглядела лучше, чем когда бы то ни было.

За обедом друзья прекрасно провели время, а потом пошли гулять. Фред выпил лишнего и поднялся в номер, чтобы лечь спать, а Брэд добросовестно сопровождал дам. Он улучил минуту, чтобы поговорить со Стефани наедине и напомнил, что всегда готов помочь, если может что-нибудь для нее сделать. Стефани знала, что муж подруги руководствуется лучшими побуждениями, и все же подобное поведение казалось немного странным. После смерти Билла Брэд проявлял особое внимание, интересовался работой в приюте и не уставал повторять, что восхищен ее благородством и выбором деятельности.

Вернувшись с прогулки, дамы расположились в баре, а Брэд поднялся в номер, чтобы почитать. Остаться втроем было очень приятно, а Джин не упустила возможности напомнить Стефани, как ей везет, что не надо возвращаться к пьяному мужу, который всю ночь будет храпеть так раскатисто, что глаз не сомкнешь. Элисон засмеялась и добавила, что Брэд тоже храпит. Однако, слушая откровенные признания подруг, Стефани почему-то совсем не чувствовала себя счастливой. Обеих ждали радости, которых она лишилась. Нет, она не тосковала по интимным отношениям, которые у них с Биллом давным-давно превратились в серую рутину. Горько не хватало рядом человека, для которого надо было просыпаться по утрам, пусть даже ему это было безразлично. Давние привычки трудно преодолеть, и после двадцати шести лет брака Стефани скучала по Биллу. Скучала по мысли о том, что вечером муж вернется домой, хотя они давно отстранились друг от друга. Десять раз в день она думала обо всем, что должна была ему сказать: о страховке, о детях, о чем-то еще, что ему необходимо сделать или позаботиться, и тут же с горечью вспоминала, что отныне вынуждена все решать сама. Кроме нее, некому было взять на себя ответственность, и от этого одиночество становилось еще горче.

– Может быть, храпящий пьяница в твоей постели не так уж плох, как тебе кажется, – возразила она Джин. – По крайней мере, муж на месте. Что бы ты без него делала? – Слова прозвучали печально, и та поняла, как остро Стефани переживает потерю Билла.

– Скорее всего, вела бы очень приятную жизнь, – уверенно заявила Джин, не сомневаясь, что подруге выпала лучшая доля. Так можно думать, не испытав утраты. Стефани слишком хорошо знала, каково это на самом деле. Джин завидовала ее свободе и возможности делать что душе угодно, не представляя, насколько тяготит эта свобода. До сих пор Стефани упорно сражалась с гневом, обидой и отчаянием, но сейчас уже, по крайней мере, чувствовала себя лучше.

Непринужденно болтая, подруги просидели около часа, а потом поднялись к себе. Элисон знала, что Брэд ее ждет, чтобы заняться любовью перед сном, а потом еще и утром, едва проснувшись. Поездки вдвоем всегда приносили радость и наслаждение. Как бы ни любила она своих детей, приятно было провести время наедине с мужем. Джин тут же призналась, что у них с Фредом секса не было уже пять лет и она ничуть по этому поводу не переживает. Слушая интимные подробности чужих браков, Стефани вновь ощутила острый приступ одиночества. Было бы неплохо иметь возможность лечь в постель вместе с Биллом. Она спросила себя, удастся ли когда-нибудь снова пережить близость, и честно ответила, что, скорее всего, нет. В сорок восемь лет непросто влюбиться. Во всяком случае, рассчитывать на чувство не приходится. И все же грустно сознавать, что никто и никогда больше тебя не поцелует.

Стефани простилась с подругами возле своей двери. Разделась, накинула ночную сорочку, умылась, почистила зубы и заказала фильм, который хотела посмотреть. Смотрела до двух ночи, потом съела шоколадку из мини-бара и уснула. Утром проснулась поздно, заказала завтрак в номер и вдруг осознала, что не смогла бы все это себе позволить, если бы Билл по-прежнему оставался рядом. Конечно, маленькие радости – слабая компенсация за одиночество, но свою ценность они все-таки имели.

В полдень друзья встретились в пляжном клубе «Корал-казино», расположенном через дорогу от отеля. Фред переживал тяжкое похмелье, выглядел отвратительно и столь же отвратительно себя чувствовал.

– Когда выпьет лишнего, всегда думает, что у него опухоль мозга, – поведала Джин, когда муж нырнул в бассейн. Он увидел в воде двух хорошеньких девушек в бикини и сразу решил искупаться. Джин ничуть не переживала. А через пару минут Фред уже мило беседовал с одной из красоток. Даже с похмелья он оставался собой и без зазрения совести волочился за другими женщинами, причем на глазах у жены. Стефани расстроилась: Джин заслуживала лучшей доли, а возможность без счета тратить деньги мужа вряд ли могла стать достойной компенсацией за постоянное унижение.

Элисон и Брэд пребывали в отличном расположении духа, мило ворковали и то и дело любовно целовались. Стефани смотрела на них с ностальгическим чувством, вспоминая нежность, которую они с Биллом давным-давно потеряли. Она заметила, что Джин тоже отвернулась от счастливой пары.

Друзья заказали ланч к бассейну. День провели, отдыхая и купаясь, а ближе к вечеру в приподнятом настроении вернулись в свои комнаты, чтобы переодеться к обеду. Обедали в роскошном ресторане. Фред снова выпил лишнего и принялся флиртовать с сидящей за соседним столом женщиной, у которой бюст едва не вываливался из платья. Послал ей бутылку шампанского, и все промолчали, хотя поступок выглядел крайне безвкусным. С Доусоном было приятно общаться, когда он не бегал за юбками и не засыпал пьяным прямо за столом. Стоило ли удивляться, что Джин устала и пришла к выводу, что жить без мужчины значительно приятнее? Фред поднялся в номер раньше всех, Элисон и Брэд тоже долго не задержались, а Стефани с Джин устроились в баре и проговорили несколько часов. Возвращаться в номер ни одной из них не хотелось. Когда же все-таки разошлись по комнатам, Стефани снова заказала фильм, а к нему попкорн, который рассыпала по кровати, но не расстроилась, а рассмеялась. За такую небрежность Билл точно бы убил. Она старательно собрала зерна и с удовольствием съела. Фильм оказался еще лучше вчерашнего. Очень хотелось пригласить Джин посмотреть вместе, но было страшно звонком разбудить Фреда, поэтому Стефани этого не сделала.

Выходные прошли легко и приятно. Она отлично провела время с друзьями, даже без мужа. Позвонила детям, поговорила и с сыном, и с дочерьми, в отличном настроении искупалась напоследок, со всеми попрощалась и в понедельник утром выехала домой, в Сан-Франциско. Мчалась по шоссе в глубокой задумчивости и только спустя полчаса поняла, что ошиблась с поворотом и держит курс вовсе не на север, а на юг, в Лос-Анджелес и Палм-Спрингс. В растерянности снова куда-то свернула, увидела перед собой указатель на Лас-Вегас и едва не рассмеялась вслух. Что ж, кажется, вернуться домой сегодня не удастся. Стефани честно пыталась взять курс на север, но не сумела вписаться в нужный поворот, потому что плохо ориентировалась на шоссе, ненавидела карты, путалась в дорожных знаках и понятия не имела, как обращаться с системой навигации. И вот в итоге попала на дорогу в Лас-Вегас и теперь пыталась найти обратный путь.

А пока пыталась, ясно поняла, что в Сан-Франциско возвращаться не хочет. Дома ее ждали только пустота и одиночество. В голове возник безумный вопрос: что, если подчиниться воле случая и поехать в Лас-Вегас? Кто узнает? Она не считала себя азартным человеком и никогда не играла, но почему бы не попробовать что-то новое? Страшновато, конечно, что никто не будет знать, где она, но разве может случиться что-то плохое? Так ли ужасно позволить себе приятно провести время и немного развеяться?

Одна лишь мысль о развлечениях вызвала острое чувство вины, но, неожиданно ощутив стремление к независимости, Стефани намеренно проигнорировала указатель на север. Вместо того чтобы свернуть туда, куда показывала стрелка, с озорной улыбкой поехала прямо. Разве так уж предосудительно провести в Лас-Вегасе одну ночь? Никто ничего не узнает. Ощущая себя свободной и почти дикой, Стефани нажала на газ. Монетка наконец-то перевернулась и показала противоположную сторону одиночества. Теперь она действительно могла делать что угодно, никто не имел права ее остановить. Она опустила стекло и позволила ветру растрепать волосы. Стефани Адамс мчалась в Лас-Вегас – одинокая, но в то же время свободная. Подобного чувства она никогда прежде не испытывала.