Читать книгу Ошибка каскадера - Даниил Гуревич - Страница 7

Наконец, к концу 1998 года, «Ивана Барбиери» запустили в прокат. Не обошлось, конечно, без неприятностей. После закрытого просмотра и долгих обсуждений министерство наконец выпустило фильм в прокат, дав ему вторую категорию. Это означало, что фильм пойдет в основном на экранах кинотеатров провинциальных городов, а если и доберется до столиц, то в маленькие залы и небольшими копиями. Неожиданно для него самого Андрей воспринял такое отношение к фильму настолько болезненно, что решил навсегда покончить с кино и заняться исключительно литературой – к этому времени он, кроме нескольких рассказов, опубликовал и небольшую повесть. Но тут, узнав о проблеме с фильмом, к делу подключился Жженов, который посмотрел его в маленьком кинотеатре на окраине Москвы. Фильм ему понравился, игра Андрея даже очень, и через несколько месяцев «Иван Барбиери» шел уже широким прокатом по всей России. Роль пьяницы соседа – его первая большая роль в кино – получилась у Андрея настолько яркой, настолько живой и запоминающейся, что после выхода фильма на экраны о молодом актере Земцове сразу заговорили. Его стали приглашать на эпизоды, и, если ему нравился сценарий и режиссер, он никогда не отказывался, каким бы маленьким эпизод ни был.

Прошло совсем немного времени после выхода «Ивана Барбиери», и в апреле 1999 года с Андреем через агента связался один из самых известных режиссеров страны. Режиссеру понравилась не только игра Андрея в «Иване Барбиери», но и сценарий фильма. При встрече с Андреем режиссер рассказал о своем новом проекте. Фильм, как и большинство картин этого режиссера, будет о жизни простых жителей российской глубинки. Жизнь без всяких прикрас, без всяких излишеств – все только необходимое, далеко не у всех сытная, а главное – совершенно бесправная. Благодаря своему имени и своему зятю – очень богатому промышленнику – от государственного финансирования режиссер не зависел, поэтому снимал свои картины на острые социальные темы без проблем. Рассказав Андрею идею фильма, режиссер попросил его написать синопсис.

Для Андрея предложение этого режиссера было значительнее всех похвальных статей о его первом фильме, и он с воодушевлением взялся за работу. К концу следующей недели синопсис был готов.

Действие фильма происходит в глухом провинциальном городке в течение всего трех дней, и сам фильм Андрей так и назвал: «Три дня».

Главный герой фильма Саша, которого должен был сыграть Андрей, перед тем как через три дня отправиться на службу в армию, решил шикануть и устроить роскошную свадьбу со своей любимой девушкой. Работающий в маленькой мастерской слесарем Саша продал свой мотоцикл, забрал бо́льшую часть сбережений своих родителей, одолжил приличную сумму у друзей и снял для свадьбы самый дорогой и красивый ресторан в городе. В первый день Саша уточняет детали с менеджером ресторана, увольняется из своей мастерской, устраивает с друзьями мальчишник. На второй день – за день до свадьбы – Саша узнает, что ресторан отменил его торжество по той причине, что на этот же день зам мэра города перенес свадьбу своего сына, которая до этого должна была состояться несколькими днями позже. И еще: задаток, который Саша заплатил по их требованию, возвращать они не собираются, разъяснив ему, что его задаток уже потрачен на закупку спиртного для его свадьбы, которая обязательно состоится через два дня. Но этих двух дней у Саши не было, и он начинает метаться по городу, ища кого-нибудь, кто бы мог ему помочь в той катастрофе, которая на него навалилась. Первым делом он пошел в военкомат и попросил о двухдневной отсрочке ввиду свадьбы. Но сидевший за столом довольно старый для своего капитанского звания, с очень важным и надменным лицом военком попросил не мешать ему со всякими глупостями. Затем он стал обходить своих друзей и родственников. Но, что бы он ни делал, кого бы ни подключал, ничего не сработало, и завтра, за день до его отъезда на место прохождения службы, в ресторане, где должна была состояться его свадьба, будет проходить свадьба сынка городского начальника. На третий день Саша приходит ко дворцу бракосочетания и видит, как молодожены и гости, среди которых все городское начальство, рассаживаются по машинам и едут в ресторан. Саша идет к приятелю, которому продал свой мотоцикл, одалживает его на несколько часов; заезжает домой за канистрой с бензином, едет к дому заместителя мэра; обливает бензином парадную дверь дома, поджигает бензин, зажигает бутылки с бензином, кидает их в окна дома; отходит в сторону, садится рядом с мотоциклом и наблюдает, как дом сначала медленно, а потом быстрее и быстрее охватывается огнем. Раздаются пронзительные звуки пожарных и милицейских сирен. Сидя на земле, Саша закуривает и смотрит на приближающихся к нему милиционеров, за спинами которых полыхает дом заместителя мэра. Конец фильма.

Режиссер синопсис одобрил, и Андрей приступил к работе над сценарием.

Работа над сценарием продвигалась легко и доставляла Андрею истинное удовольствие, даже наслаждение. Так же как и синопсис, сценарий с незначительными поправками был режиссером принят, и он начал проводить пробы актеров.

Пройдя пробу и получив роль, Андрей вспомнил слова Жженова, сказанные ему после поступления на сценарный факультет ВГИКа: «Пройдет совсем немного времени, и ты уже будешь стоять перед камерой». И действительно, после того разговора прошло всего восемь лет, включающих годы в армии, и сейчас, даже не имея актерского образования, он начнет сниматься уже в своей второй картине, в главной роли, у одного из самых известных режиссеров в стране.

Когда начались съемки, буквально с первых же репетиций Андрей увидел разницу между его первым режиссером Кругловым, который до «Ивана Барбиери» снял всего два проходных фильма, прошедших незамеченными, и заслуженным мэтром, с которым он работал сейчас. Первое, что заметил Андрей, была железная дисциплина на съемочной площадке. Исключения составляли только актеры, которым режиссер, наоборот, пытался создать как можно больше комфорта. В работе с актерами он был терпелив, повторяя по несколько раз поставленную перед ними задачу, никогда не повышал на них голоса, не возражал при импровизации, причем никогда не делал отличий между заслуженными актерами и актерами второго плана и даже снимавшимися в эпизодах. Особенно бережно он относился к актерам молодым и начинающим, к каковым причислял и Андрея. Сам же Андрей получал от съемок невероятное удовольствие, и не только от своей работы, но и от всего происходящего на киноплощадке. И эта его вторая роль тоже получилась у Андрея очень яркой, выпуклой и такой реалистичной, что о молодом актере заговорили как о новой звезде отечественного кино.

Теперь Андрей Земцов окончательно поверил, что занялся единственно предназначенным для него делом – кино!

Получив огромные для него деньги за фильм, Андрей решил наконец вплотную заняться приобретением квартиры. После долгих размышлений он остановился на трехкомнатной, с обязательным для себя кабинетом – в сегодняшней жизни его тошнило не только от присутствия тестя, но и от вынужденной необходимости работать поздними вечерами на кухне, когда семейство удалялось на покой. Когда же он узнал сумму ипотеки, он тут же поменял свое решение на «двушку». С деньгами Андрей всегда расставался с трудом – сказывалось неизменное их отсутствие в семье, где он родился. Поиски квартиры он предоставил Тамаре, которая от этой идеи в восторге не была – ей очень удобно и уютно жилось с родителями. Но неожиданно произошло событие, связанное именно с тестем, которое переменило всего его планы. Федор Сергеевич Кузнецов, потомственный партийный работник, долго не мог прийти в себя после развала СССР и коммунистической партии – смысла, вернее, стержня всей его жизни, и горячее сердце пламенного ленинца, не выдержав всех «ужасов» происходящего в стране, навсегда успокоилось. Похоронили почетного коммуниста без всякой помпы, которую обязательно бы устроили в прежние времена: не было ни полагающихся венков, ни положенного оркестра; кроме семьи, собрались такие же, каким был он, растерянные, лишенные былой значимости, рано состарившиеся, никому, кроме своих самых близких, ненужные мужички, по въевшейся привычке одетые в темно-серые пальто с серыми же шляпами. Не было пламенных речей – кто-то что-то промямлил, и только тихоня, знавшая при его жизни свое место, жена, сначала долго рыдавшая, вдруг собралась и, выискав его какие-то человеческие достоинства, сказала несколько искренних добрых слов о покойнике.

Уезжать теперь из прекраснейшей огромной трехкомнатной квартиры прямо у станции метро было, конечно, глупостью, да и все проблемы с ребенком сразу разрешились: теща все свое благоговение перед мужем перенесла на внучку. И они остались.

* * *

На следующий день после того, как фильм «Три дня» вышел в прокат, Андрей Земцов проснулся знаменитым. В газетах печатались рецензии на фильм, сопровождающиеся его фотографиями; у него брали интервью на радио и пригласили на телевидение; на улицах на него восхищенно оглядывались, просили автограф. Первое время его переполняло чувство восторга и гордости, но постепенно вся эта шумиха стала ему надоедать, он от нее устал и старался избегать. Но было в этой шумихе и кое-что приятное, то, что раньше он никогда не испытывал или не обращал на это никакого внимания: повышенный интерес к нему женщин. Причем диапазон последних был очень велик: от юных старшеклассниц до довольно солидных замужних матрон. На молоденьких девчонок он внимания не обращал, лишь мило им улыбался, оставлял автограф, и на этом все заканчивалось. А вот женщины постарше притягивали его гораздо больше. Андрея льстил их интерес к нему, несмотря на то что он знал причину этого интереса. И в постели они были несравненно чувственнее, эротичнее и, конечно, опытнее, что помогало приобретать опыт ему самому. Тамара даже как-то ему сказала, что он изменился в постели.

– В какую сторону? – улыбаясь, спросил Андрей. – Надеюсь, в лучшую?

– Ты мне зубы на заговаривай, Андрюшка. Бабу, что ль, завел?

– Дурочка! Зачем мне баба, когда у меня ты есть. Ты же знаешь, что ты для меня навечно.

И здесь Андрей не кривил душой. Все женщины, с которыми он ложился в постель, были ему абсолютно безразличны, и повторных встреч, как правило, никогда не было. Для него существовала только Тамара. Сама же Тамара, когда задумывалась, не изменяет ли ей Андрей, быстро эту мысль отгоняла. «Он меня безумно любит. А если и потрахается с кем-то, то и на здоровье: от меня не убудет», – думала она и при этом всегда вспоминала Авика. Что касается славы, которая свалилась на Андрея, а значит, и на нее тоже, то она с упоением купалась в ней. У нее даже пару раз брали интервью по радио и на телевидении, правда, совсем маленькие, в пару фраз, но тем не менее. Андрюша пытался этим интервью возражать, но, как всегда, зная, что это бесполезно, махнул рукой. Правда, в школе и в кругу своих друзей Тамара, понимая, что высокомерие приведет ее к одиночеству, вела себя скромно и незаметно. На все попытки своих друзей выделить ее, приписав ей славу мужа, она резко всех осаждала:

– Я надеюсь, наша дружба не имеет никакого отношения к славе моего мужа, – с обидой в голосе, правда, немного сыгранной, говорила она.

– Нет, нет! Ты что! Просто мы за тебя очень рады! – горячо убеждали ее друзья, которые действительно относились к ней очень хорошо, и Андрей для них был в первую очередь не знаменитостью, а ее мужем.

У Андрея своих друзей было совсем немного. Он был человеком довольно замкнутым и скрытным и поэтому с новыми людьми сходился не очень охотно. Самым близким и верным другом он продолжал считать Авика. У него по-прежнему были очень хорошие отношения со своим первым режиссером Кругловым и оператором Пригодиным. На этом, собственно, круг близких ему людей и заканчивался. Ну и, конечно, была его Тамара, без которой Андрей свою жизнь не представлял и без которой, как он считал, ничего бы в этой жизни не добился. В этом еще со школьных лет он был совершенно уверен, а Тамара, в самом деле считая себя его музой, как бы невзначай к этой мысли его подталкивала и очень завуалированно ему об этом периодически напоминала.

Не имея собственной компании друзей, он с удовольствием вошел в компанию своей жены, в которой были приятные, неназойливые люди: учителя из ее школы и их супруги – врачи, инженеры, научные работники. Все они любили и знали кино, но никогда с навязчивыми вопросами не лезли, и подробности из жизни киношников их тоже не интересовали. Но на этот раз, когда через несколько дней после выхода «Трех дней» на экраны они с Тамарой пришли на квартиру, где собрались ее друзья, его сразу засыпали вопросами.

– Скажите, пожалуйста, Андрей, вы считаете, что ваш фильм действительно отражает правду происходящего в России?

– Абсолютно, – не задумываясь ответил Андрей. – Я могу вам привести сколько угодно случаев бесправия простых людей, которых я лично знаю. И это притом, что у нас в стране наступила своеобразная свобода.

– Вы не верите в Ельцина! – обрадовалась молоденькая учительница, работавшая вместе с Тамарой.

– Почему, Ельцину я как раз верю, – разочаровал ее Андрей. – А вот в наш народ – не очень. Во власти на местах – совсем не верю. И то, что эта наша так называемая свобода пришла надолго, тоже не верю. Русский народ к ней не привык, он не знает, что ему с ней делать, и без нее ему спокойнее.

– И тем не менее, – вступил в разговор средних лет мужчина, работавший в НИИ, – такие фильмы, как ваши «Три дня», «Груз 200» Балабанова, «Мусульманин» Хотиненко, «Страна глухих» не помню кого…

– Тодоровского, – подсказал Андрей. – Кстати, очень хороший фильм.

– Да, они все хорошие, но только уж слишком черные. Вот если бы сейчас снимали такие фильмы, как делали Данелия, Рязанов, Гайдай, народу хоть в кино становилось бы полегче. Если вы считаете, что жизнь в стране такая черная, так дайте нам хоть в кино отдохнуть.

– А я разве возражаю против таких фильмов?! – возбужденно ответил Андрей. – «Не горюй!», «Берегись автомобиля», «Бриллиантовая рука» – прекрасные фильмы. Но такие фильмы совсем не просто делать. Они требуют особого таланта, своих мастеров, а где вы их сейчас возьмете? Гайдая уже нет, о «Фортуне» Данелии говорить даже не хочется, и Рязанов себя давно исчерпал. Я надеюсь, вы со мной согласны? – спросил он, ожидая ответа, но все сидящие с ним вдруг как один заулыбались и приветливо замахали руками.

Андрей, сидящий спиной к двери, обернулся и увидел вошедшего в комнату Авика. Они очень давно не виделись, общаясь только по телефону, и Андрей поразился, как изменился его друг: осунулся, лицо потускнело, всегда блестящие живые глаза погасли.

– Привет, старик, – обнимая Авика, радостно сказал Андрей. – А тебя-то как сюда занесло?

– Кто-то должен составить Тамаре компанию, пока ты в кино снимаешься, – отыскивая глазами Тамару, ответил Авик.

С тех пор как у Тамары родился ребенок, Авику стало казаться, что она к нему охладела. Несмотря на то что Андрей был все время занят на съемках и даже на неделю уехал в Тучков, они встречались намного реже, чем раньше. Но когда они встречались, он видел ее радостное лицо, счастливый смех, нетерпеливый взгляд, объятья, и его волнения сразу исчезали. Потом опять наставала разлука, и тяжелые мысли опять наваливались на него. Вот и сейчас он уже больше недели не виделся с ней, и это становилось так невыносимо, так больно, что он даже вспомнил цитату из какого-то романа Достоевского: «Он любил ее так сильно, почти до ненависти. И нет сильнее этой любви».

– Послушай, Андрюшка, прости меня, – словно опомнившись, заулыбался Авик. – Я ведь тебя с фильмом не поздравил. Какая же я сука!

Авик действительно искренне был рад за Андрея и гордился им. Да и вообще все эти годы его связи с Тамарой он по-прежнему продолжал считать Андрея своим лучшим другом, заглушая свое чувство вины перед ним. Он уже давно убедил себя, что в любви виноватых нет.

– Ладно тебе. Разве между нами могут быть обиды, – Андрей, запустив руку в копну волос Авика, потряс его за затылок.

– Конечно нет, – Авик в ответ шутя толкнул Андрея в плечо. – Да, чуть не забыл! Отец просил тебя позвонить ему в театр.