Читать книгу Цена победы. Книга третья - Даниил Никулин - Страница 3

– Я поведу, – сказал Рома. – Чтобы потом не пересаживаться, – пояснил он, – заброшу тебя на работу и в магазин.

– Нет проблем, – Денис протянул ему ключи от «форда», услугами которого братья пользовались, пока владелец машины томился в плену больничной палаты.

Они только что вышли из кафе, куда по устоявшейся традиции ездили обедать. Возле входа в заведение под нехитрым названием «У Ашота» курил трубку крупный русоволосый мужчина, профиль которого во времена эллинизма считался бы эталоном красоты. Колючие карие глаза, взгляд исподлобья, массивный подбородок и два золотых зуба в нижней челюсти придавали ему также сходство с гангстерами из прошлого.

Курильщика звали Ашот.

– Отец сколько еще в больнице лежать будет? – поинтересовался он, каждый день справлявшийся о здоровье Игоря. – Почему человека так долго держат?

– Он и сам уже извелся, дядя Ашот, – сказал Рома. – Обследования делают перед операцией.

Ашот пару раз цокнул языком.

– Значит, все-таки будут делать? – спросил он.

– Будут, – кивнул Рома. – А пока на три дня отпустили домой. Завтра ведь день рождения, – пояснил он.

– Все знаю, завтра ждите, – ответил Ашот, выпуская облако дыма и добавил: – И чтоб без самодеятельности. Все привезу сам.

– Только, дядя Ашот, – сказал Рома, решив на всякий случай предупредить хлебосольного ресторатора, – у отца диета, ему нельзя соленое и острое.

– Учтем, сынок, – успокоил его Ашот, – а тебе задание: узнай у отца – сколько к вам завтра людей придет. И тут же мне позвони. Все понял?

– Хорошо, – кивнул Рома. – Узнаю и позвоню.

Попрощавшись с братьями, Ашот выбил трубку и отправился на кухню, чтобы дать повару задание: к завтрашнему дню продумать несоленые и неострые, но при этом вкусные блюда на одну персону. Затем, обсудив с администратором общие детали предстоящего выездного обслуживания, он вернулся в общий зал поболтать о жизни с постоянными посетителями.

После прохлады кафе находиться во власти раскалившего город солнца было настоящим испытанием. Братья трусцой добежали до машины, и Рома на полную включил кондиционер.

– Черт бы побрал эту погоду, – проворчал Денис, ерзая в горячем кожаном кресле. – Что-то в этом году все жарче, чем обычно – и весна, и лето. На море бы сейчас…

– Ты подарок купил? – перебил Рома брата.

– Нет, – виновато признался тот, – и идей никаких… сложно делать подарки человеку, у которого, как он сам любит говорить, все есть. А ты чего надумал?

– Айфон, – сказал Рома, – пятый… а то у отца не трубка, а кирпич какой-то.

– Чего? – поразился Денис. – Откуда это у тебя взялись тридцать тысяч? Банк, что ли, ограбил?

– Скопил, – ответил Рома, а про себя подумал: «Ну что, братишка, уделал я тебя? То-то…»

– Скопил, значит? – уточнил Денис с недоверием в голосе. – Точно?

– Ладно, половину скопил, – сознался Рома; не так давно он дал себе зарок – не врать без особой нужды, – остальное взял в долг, у мамы. Теперь веришь?

Денис удовлетворенно кивнул.

– А давай сделаем так, – предложил он, пару секунд подумав, – я вкладываюсь половиной, и будет подарок от нас обоих. Как тебе? А матери деньги вернешь…

Предложение брата сразу же показалось Роме интересным. «Что если… – зазвучали в его голове коварные соблазны: – Денис дает пятнадцать тысяч, и от мамы есть столько же… Вот тебе и подарок! При этом мама сказала: деньги можешь не отдавать… Получается, я могу купить подарок, не потратив ни копейки? Могу, при этом результат будет тем же – отец получает отличный телефон и идет по жизни нога в ногу со временем. А я смогу купить себе кое-что из одежды на осень… Отличная идея!»

– Чего насупился, Рокфеллер? – вырвал Денис брата из сладкого комбинационного транса. – Берешь меня в долю?

– Беру, – кивнул Рома, прекращая терзаться сомнениями. Перспектива сэкономить кровные деньги казалась ему все более заманчивой.

(«А отцу я что-нибудь подарю на Новый год…»)

– Только у меня с собой около пяти тысяч, – уточнил Денис. – Завтра принесу остальные. Или тебе сейчас надо? Могу из кассы взять.

– Не надо брать из кассы, – категорическим голосом отрезал Рома, и Денис уловил в тоне брата хозяйские нотки. – Давай свои пять тысяч.

Через десять минут, высадив брата возле автосервиса, Рома поехал покупать телефон. Он так привык в последнее время ездить за рулем отцовской машины, что стал реже пользоваться мотоциклом. Водителям, двигающимся по соседству с белым «Эксплорером», даже в голову не приходило, что рядом с ними едет мальчишка – настолько уверенно Рома управлял большим автомобилем.

Припарковав «форд» на подземной стоянке крупного торгового центра, начинающий комбинатор отправился в магазин электроники, на вывеске которого среди прочих технобрендов гордо красовалось надкушенное с правой стороны яблоко.

– Добрый день, – сказал Рома, подходя к стойке, где в ожидании посетителей томился парнишка чуть постарше его. Ультрамодная прическа молодого продавца совершенно не монтировалась с его очками, толстые и выпуклые стекла которых делали его похожим на диковинную рыбу.

В ответ на приветствие продавец небрежно кивнул, понимая, что пришелец —малолетка из разряда тех, кто шляются по его магазину, глазеют на новые модели телефонов, трогают все подряд и при этом либо ничего не покупают, либо просят положить 100 рублей на счет.

– Я хочу купить айфон. Вот этот, – Рома ткнул пальцем в красовавшийся на отдельном прилавке iPhone пятого поколения в цвете «серый космос».

Решив, что он ослышался, продавец подошел ближе. От него исходили волны резкого и застарелого запаха пота, словно он несколько дней не мылся, а одежду не менял еще дольше.

Недовольно поморщившись, Рома отошел от прилавка с продукцией Apple на один шаг. «На дворе двадцать первый век, а некоторые до сих пор воняют, как пещерные люди», – подумал он, начиная дышать ртом.

– Вот этот? – на всякий случай переспросил продавец, очевидно, не имеющий ни малейшего понятия о неудобствах, которые он день за днем приносит посетителям магазина.

Рома молча кивнул.

– Хорошая труба, – с видом гуру высоких технологий кивнул продавец, и Рома обратил внимание, что его мелированные волосы при этом не шелохнулись, будто их сделали из пластика. «Без баллончика с лаком тут явно не обошлось…» – подумал он.

– А сколько памяти? – поинтересовался продавец.

– Шестнадцать, – ответил Рома. – И можно, пожалуйста, поскорее, я спешу.

– На шестнадцать маловато будет… Возьми на тридцать два, – посоветовал продавец.

– Шестнадцать, – твердым голосом повторил Рома, не желая ни одной лишней минуты участвовать в глупых играх на повышение цены.

Поглядев на его каменное лицо, продавец сдался, пожал плечами и отправился на склад, забрав с собой запах немытого тела. Место за стойкой заняла девушка с толстыми густо накрашенными бровями; ее щеки пылали нездоровым румянцем, а цвет лица красноречиво сообщал, что она либо часто посещает солярий, либо пользуется специальными кремами-бронзаторами.

«Ну и парочка…» – машинально подумал Рома; не желая стоять столбом возле прилавка, он начал разглядывать выставленные в витринах смартфоны.

Как же тут много всего – на любой вкус, цвет и кошелек! И ведь можно было подобрать для отца что-то подешевле и попроще. Разве важно, по какому экрану будет водить пальцем сорокасемилетний человек, отрицающий сам факт развития мобильных технологий? На дворе 2013 год, полмира, а то и больше пользуются смартфонами, а отец упрямо тыкает в кнопки своего архаичного аппарата.

А уж фотографии, которые он снимает на свою допотопную камеру, вообще без слез рассматривать невозможно; так что любой даже самый бюджетный смартфон стал бы для отца технологическим прорывом в светлое будущее…

Приняв однажды решение купить Игорю телефон, Рома потратил немало времени на изучение сравнительных обзоров и технических характеристик, представленных в продаже моделей; перелопатив тонны информации, он остановился на iPhone – гаджете, который покупают, чтобы подчеркнуть социальный статус и выделиться из общей массы.

(Он давно подметил – покупка нового iPhone не всегда зависит от уровня дохода и часто делается в ущерб чему-то другому, например, одежде: ему приходилось встречать обладателей продукции Apple, покупающих себе тряпки в стоковых магазинах, и он искренне не понимал – как можно платить за телефон тридцать тысяч рублей, а за куртку – три тысячи или того меньше?)

Знал Рома также, что тщеславие отцу не свойственно; хотя к предметам первой необходимости Игорь предъявлял высокие требования, но по большей части это распространялось на товары из категории «автомобили» и бытовую технику – к примеру, не так давно отец по рекомендациям знатока Миронова купил премиальную кофеварку. Запросы Игоря к мобильным телефонам не менялись годами и были самыми непритязательными – связь есть, зарядки хватает на несколько дней, и хорошо.

Однажды сын и отец устроили дискуссию на тему дорогой одежды, премиальных автомобилей, престижной техники и электроники. Рома утверждал – чем вещь дороже, тем она лучше; Игорь не отрицал, что любому человеку присуще желание пользоваться качественными вещами.

– Ты, безусловно, прав, – говорил он. – Но возникшая в последние годы потребительская лихорадка приводит меня в недоумение: люди, как стадо баранов, бегают по магазинам, выискивая то, что у них уже есть; они тратят на поиски драгоценное жизненное время, а потом как дети радуются, что купили себе новую игрушку, или тряпку, или еще что-то… Ты ведь знаешь, как долго радуется ребенок новой игрушке?

– Откуда? – удивился Рома. – Мне ведь еще рано…

– Несколько дней, – сказал Игорь. – А потом ему вновь требуется что-нибудь новенькое…

– Пап, ты о чем? – спросил Рома, который не всегда понимал мысли отца с первого раза. – Мы вроде о дорогих вещах говорили.

– Так я о том же… – ответил Игорь, – вот возьмем машины: современные автомобили становятся более технологичными, при этом менее надежными, а еще они стабильно дорожают.

– Так ведь прогресс…

– Конечно, конечно, – согласился Игорь, – прогресс всегда стоит денег… а еще… в твои мозги заносят информацию: если не меняешь машину раз в три года, ты неудачник. Очень многие на это ведутся, и в результате автосервисы всегда при работе. Потому что машины, как когда-то бритвы, становятся одноразовыми.

– Так ведь ты от этого в выигрыше, – заметил Рома. – И еще скажи: что плохого раз в три года менять автомобиль на новый? Дизайн меняется, функциональность растет. Разве это не повод?

– Плохого в этом ничего нет, – снова согласился Игорь. – Кроме того, что скоро их непонятно из чего начнут делать. Причем без разницы: дорогие или дешевые… И вот тебе конкретный пример: в прошлом году наш Ашот купил за большие деньги двухсотый крузер. А ты спроси его: доволен он или нет?

– Неужели недоволен? – удивился Рома.

– Доволен, доволен, – ответил Игорь с усмешкой. – И точно так же он был доволен, когда ездил на сотом. С той лишь разницей, что теперь он ко мне в сервис приезжает чаще, чем раньше. И ремонт стал в разы дороже, даже с дружескими скидками… Понял?

– Не очень, – честно признался Рома.

– Все просто: несмотря на все преимущества новых технологий, простота и надежность всегда были и остаются важнее удобств, за которые приходится расплачиваться. Теперь понял?

Рома промолчал, свято уверенный, что прогресс существует именно для того, чтобы облегчать человеку жизнь.

– Можешь сам у него спросить, если не веришь, – добавил Игорь, чтобы сын не вообразил, что история про Ашота и его автомобили выдумана.

– Ты поэтому себе четвертый «Эксплорер» купил? – поинтересовался Рома. – Решил не рисковать?

– Да я-то как раз могу себе позволить ремонт, – заметил Игорь. – Вообще-то, пятый «Эксплорер» хорошая машина, во всяком случае, на первый взгляд… Но мне он даже в базе оказался не по карману. Да и незачем, если честно, я на своем еще лет десять проезжу, и ничего с ним не случится… Еще и тебе останется.

– А если вдруг станет по карману? – не унимался Рома, которого не сильно привлекала перспектива в далеком будущем ездить на древнем внедорожнике. – Тогда поменяешь? Кнопки, всякие примочки, системы… а если вдруг тебе что-то еще приглянется?

– Что именно?

– Ну, «Порше», например… «Кайен» какой-нибудь, заряженный… или еще чего придумают? Купишь?

Игорь задумался. Разговор из пустякового становился серьезным, и раз появилась возможность донести до сознания сына важные вещи, то из автомобильной темы им пора выруливать.

– Понимаешь, сынок, – сказал он, – когда человек окружает себя избытком комфорта, он неизбежно расслабляется, и тогда любой жизненный удар воспринимается гораздо больнее.

– Так что, по-твоему, в каменный век нужно вернуться? – наивно поинтересовался Рома. – Копья взять, топоры, на мамонтов охотиться? И тогда мы все станем сильными и смелыми…

– Ну зачем же так? – покачал головой Игорь. – Конечно, нужно пользоваться благами, которые нам дают технологии, но при этом следует помнить – когда тебе сопутствует удача, все хорошо, легко и понятно; но приходят моменты, когда с обстоятельствами надо бороться… и человеку, изнеженному комфортом, это всегда сложнее, можешь мне поверить…

– Получается, – продолжал гнуть свою линию Рома, – для того чтобы быть сильным, нужно ограничить себя во всем? Так зачем ты с «Жигулями» расстался?

– В «форде», – ответил Игорь, – мне сидеть удобно, и левая нога не затекает.

– А твой телефон? – не унимался Рома.

– А что мой телефон? Чем он тебе не угодил?

– Допотопный он у тебя, – сказал Рома. – Тоже помогает стать сильнее?

– Телефон, – ответил Игорь, посмотрев на свой архаичный аппарат, – необходим мне для звонков, и с этой задачей он успешно справляется. Я тебе про другое хочу сказать – не надо становиться рабом вещей, надо быть их хозяином…

После этого разговора у Ромы впервые зародилась мысль подарить отцу на день рождения новый телефон; затем он решил, что именно iPhone поможет Игорю в полной мере ощутить преимущества технологий над архаичностью, и чем больше он об этом думал, тем сильнее возникало желание подарить отцу именно такой – удобный в обращении, красивый и технологичный гаджет, какой его упертый папа в силу своих убеждений никогда себе не купит. Сам Рома пользовался айфонами давно; каждую осень (за деньги мамы или дяди Саши, естественно) он первым покупал себе новую модель, вызывая у одноклассников чувство зависти к его финансовому благополучию.

Приняв решение, Рома с энтузиазмом взялся за дело, но собрать ему удалось только половину нужной суммы, хотя отказывал он себе буквально во всем. Хорошо, мама помогла, а теперь и брат вовремя подсуетился.

И уже завтра отец поймет, что в своих симпатиях к древностям он слегка перебрал.

«И, конечно, я верну маме долг, – подумал Рома, – завтра же, когда она приедет сюда…»

А еще он подумал: какой бы заманчивой ни казалась идея сохранить для собственных нужд кровные пятнадцать тысяч рублей, зажилить их станет поступком, который однажды он уже совершил, купив на украденные у отца деньги подержанный карт.

В заднем кармане джинсов завибрировало, затем под гитарный перебор запел Фредди Меркьюри: «Love of my life, don’t leave me, you’ve taken my love, and now desert me».

Сердце радостно екнуло – Оля!

– Привет!

– Привет! – сказала Оля. – Как у вас дела?

– Нормально, – отвечал Рома, наслаждаясь ее голосом. – Отца еду из больницы забирать. А ты как?

– Ничего. Вчера в горы ходили. А сегодня я с лошади упала…

– Как это упала? – встревожился Рома.

– Собака под ноги коня бросилась. Конь на дыбы, я на землю… Даже испугаться не успела. Ощупала себя – вроде цела.

– А что собака? – спросил Рома, представивший себе эту картину.

– Да какая это собака, щенок овчарки… Глупый еще.

– Ну вы даете… – сказал Рома. Сам он на лошадях ни разу в жизни не ездил. – Ты когда домой возвращаешься?

– Через десять дней, – сказала Оля. – Неделю буду дома, а потом уеду в Москву. С родителями я, кстати, договорилась, так что приглашаю тебя в гости…

– Спасибо, – обрадовался известию Рома. – Отца после операции выпишут, и я буду свободен.

На несколько секунд возникла пауза. Оба молчали, слушая дыхание друг друга.

– Ты там? – спросил Рома.

– Да…

– Все хорошо?

– Да…

– Ладно, – сказал Рома, – еще созвонимся.

– Конечно, – ответила Оля. – Пока.

В последнее время они часто общались друг с другом по телефону, и Рома каждый раз испытывал волнение, прежде чем ответить на ее вызов. Сам он ей тоже звонил, но реже – считая, что настоящему мужчине не следует слишком явно проявлять свои чувства.

«Слова в близких отношениях мало что значат, – размышлял он, – главное не то, что я говорю, а то, что я делаю…»

После болезненного разрыва со Стешкой Рома кардинально пересмотрел свое отношение к девушкам – особенно к красивым – и решил не разбазаривать чувства направо и налево. Оле повезло оказаться первой, кто в полной мере испытал его принципы на себе; если бы не ужин в ресторане на берегу Дона, где ей неожиданно открылись новые грани личности папиного пилота, она бы совсем перестала обращать на Рому какое-либо внимание.

Внешне он понравился ей с первой же встречи. «Интересный парень», – заметила Оля; три недели спустя она вновь встретила его, уже в Белгороде – грязного, обозленного и грубого.

В тот день он ее сильно разочаровал, но, хорошенько подумав, она списала его поведение на стечение обстоятельств; позже, когда Рома стал гонщиком в команде ее отца, Оля предприняла ряд попыток узнать его поближе: она изо всех старалась пробиться сквозь стену напускного, как ей казалось, высокомерия и понять – кто же он такой на самом деле?

К окончанию первого этапа чемпионата Оля выяснила для себя следующее: Рома Лапин харизматичен и обладает атлетической фигурой – с таких, как он, в Древней Греции статуи олимпийских богов могли высекать – Гермеса, например, или Аполлона; при всем этом великолепии он был совершенно невыносимым человеком.

Угасший было интерес вернулся, когда она заметила у него на глазах слезы, и в ее сердце пробудилось пока еще неясное, похожее на едва заметную паутинку, чувство симпатии к человеку, который впервые ничего из себя не строил и был самим собой…

Тогда Оля еще не представляла Рому как своего близкого друга, но через два месяца, в курской больнице, она внезапно почувствовала, что хочет его поцеловать, и сделала это дважды; по дороге домой, вспоминая о возникшем у нее порыве, она принялась разбирать свои действия и поняла – их сближение произошло под воздействием исключительных обстоятельств.

К тому же Рома был почти на год ее младше, а близость со сверстниками Оля для себя давно не представляла; закончив школу с золотой медалью, она легко поступила на бюджетное отделение одного из факультетов университета иностранных языков и собиралась переезжать в Москву; при подобных обстоятельствах заводить отношения со школьником из Курска – пусть даже с выпускником – как минимум было бы нецелесообразно.

Узнав о ее планах, Рома сильно расстроился: Оля и так жила за двести километров, а теперь уедет еще дальше. Он в Москву переезжать не собирается – вся его жизнь теперь здесь, в Курске.

«И чего бы ей в курский универ, к примеру, не поступить? – горько вздыхал он. – Жить можно у нас, в доме полно места, я бы с нее пылинки сдувал, после учебы встречал, с ухажерами разбирался. То есть вел бы себя как и положено настоящему мужчине. А теперь поди, уследи…»

Когда она уехала в Крым, Рома начал терзать себя видениями, среди которых наиболее часто возникал один и тот же сюжет – Оля загорает на пляже, а разные сомнительные личности, причмокивая от вожделения, пялятся на изгибы ее изящного тела, оценивают грудь и стройные ноги, самые наглые предлагают поужинать, а затем прокатиться на кораблике, чтобы в открытом море насладиться красками заката. Что на этом самом кораблике произойдет потом – он без содрогания даже представить себе не мог.

Ему хотелось примчаться в Крым, найти Олю и сопровождать ее везде, куда бы та ни направлялась.

Если бы не отец и обязательства…

Впрочем, томился несчастный влюбленный попусту – курортные романы с местными и заезжими ловеласами Оля не заводила, лазала в свое удовольствие по горам, каталась на лошадях и горном велосипеде, отправляла Роме фотографии «я в горах» или «я на море» и беспечно болтала с ним по телефону, совершенно не подозревая о бурях, бушевавших в его сердце.

– Вот ваш аппарат, – перейдя с Ромой на «вы», сказал продавец, вернувшись со склада. – Прошу прощения, задержался, – добавил он и положил на прилавок красивую черную коробку. – Сейчас все проверим. Защитный экран? Чехол?

– И то, и другое, – нервно ответил Рома, вновь начиная дышать ртом. – И, пожалуйста, побыстрее…

С экраном и чехлом покупка выходила дороже, но деньги, которые ему дал Денис, эту проблему легко решали.

«Отцу все это точно пригодится, – подумал Рома, – кто знает, как часто и на какое покрытие этот iPhone будет падать?»

И пока продавец старательно выполнял свои профессиональные обязанности, Рома представлял, как через десять дней он отправится в Белгород и будет гостить у Мироновых…

Выбравшись из магазина, он с наслаждением вдохнул порцию свежего воздуха и через пятнадцать минут заехал на территорию первой городской больницы, по устоявшейся уже привычке припарковав «форд» на стоянке для инвалидов.

Уткнувшегося в книгу Игоря Рома застал в холле первого этажа. Сумка с вещами стояла рядом с банкеткой, там же пристроилась и палочка. Увлеченный чтением, Игорь и не заметил, как сын подошел к нему.

– Привет, пап! Извини, немного опоздал.

Игорь вздрогнул и поднял голову.

– О, привет…

Рома закинул сумку на плечо, и они двинулись к выходу. Если бы у Игоря сейчас спросили, что такое счастье, он точно знал, как на этот вопрос ответить.

Стук-стук, стук-стук…

– Ты поведешь? – спросил Рома, когда они подошли к машине.

– Давай-ка сам, – ответил Игорь.

Кинув сумку на заднее сиденье, Рома сел за руль. Игорь устроился справа. Оба пристегнулись, и Рома мягко тронулся с места.

– На работу? – спросил он, выезжая на Садовую улицу.

– Раньше понедельника не поеду, – ответил Игорь.

– Почему? – удивился его ответу Рома, уверенный, что первым делом отец захочет убедиться, что его сервис все еще на месте.

– Ну, вот так я решил… – сказал Игорь. – Больше всего на свете я сейчас хочу домой…

– Ладно… – кивнул Рома и посигналил пешеходу, выскочившему в неположенном месте на проезжую часть.

– А пока мы едем домой, ты мне все про себя расскажешь, – предложил вдруг Игорь, когда они остановились на светофоре. Затем, строго поглядев на сына, добавил: – Все, чего я еще не знаю…

– Чего рассказывать-то? – растерянно спросил Рома, совсем не ожидавший нападения. Но взгляд отца лишь подтверждал серьезность заданного вопроса – обычно Игорь буравил его глазами, когда он чего-то недоговаривал или тщательно что-нибудь скрывал.

«Рыбак рыбака…» – как говорится.

Красный свет сменился на зеленый, и они поехали дальше.

– Да все вроде в порядке, – неуверенно пробормотал Рома, не зная, можно ли ему что-то рассказывать или все еще нельзя.

– Что в порядке, я и сам знаю, – отозвался Игорь, – но некоторые, скрытые от мен, детали, я хочу получить из первоисточника.

– Что еще за детали? – спросил Рома.

(«Давай уже, папа, не тяни резину…»)

– Ты первый человек, – торжественным голосом начал Игорь, – кто на моей памяти проехал на гоночном карте по дороге общего пользования… И мне очень интересно – как ты смог решиться на подобное безрассудство?

Рома вздохнул и покачал головой – его просят молчать, а сами…

– Денис… или Миронов? – на всякий случай поинтересовался он.

– Оба.

Рома покачал головой и еле заметно усмехнулся. Игорь смешок заметил, и ему это не понравилось – тема серьезная, а его легкомысленный сын, похоже, так не считает.

– Ну так что? – переспросил он.

– Да не хочу я на эту тему говорить, пап… – отозвался Рома, не глядя на отца.

Чего ради отец затеял этот разговор в машине? До дома дотерпеть, что ли, не мог? Или это месть за другой разговор – когда они возвращались из Ростова.

Тогда непросто было отцу, а сейчас ему…

– Честное слово, пап, не хочу…

– А я, думаешь, хочу? – заметил Игорь. – Тоже не хочу… но когда из меня начинают делать идиота, мне это не нравится. Вы тут, значит, молчите как партизаны, здоровье мое бережете… Спасибо… Про гонки ни слова, все, как предписано врачами… Молодцы… Но вот наступает вторник, вы вроде как на этап в Ульяновск должны уехать, а тем не менее оба здесь… Звоню Миронову, он сперва что-то невразумительное лепечет про твою травму, но под нажимом сознается, что тебя дисквалифицировали. Я не верю своим ушам, но Миронов все же не сумасшедший, тебе я во вторник ничего не говорю и жду Дениса. Когда тот приезжает, беру его в оборот… Он сперва вертится как уж на сковородке, а потом понимает, что деваться некуда, и рассказывает про все твои подвиги… и потом мы делаем вид, что ульяновский этап просто взяли и отменили.

– Дурак я был, – сказал Рома, надеясь, что подобным заявлением поставит в разговоре жирную точку. – Просто дурак…

«Хорошо хоть про встречку ему не рассказали… – подумал он с облегчением. – Или рассказали? Хотя какая разница? Все равно все уже случилось…»

– Дураком ты был, когда в Ростове с Максом сцепился, – заметил Игорь. – А то, что ты здесь сотворил, на это обычные дураки не способны… Только самые исключительные.

(«Знает про встречку или не знает?»)

– Зря они тебе рассказали, – поморщился Рома. – Могли бы и промолчать.

– Нет, не зря, – покачал головой Игорь, – в противном случае мне бы пришлось звонить Савушкину.

– Да уж, – кивнул Рома, представив телефонный разговор отца и руководителя Федерации картинга. – Хорошо, что ты ему не позвонил.

– Вот и я так думаю, – согласился Игорь, – и вообще, что сделано, то сделано, а жизнь продолжается… Проблемы будут всегда, главное – уметь с ними разбираться. Мне кажется, ты этому сейчас успешно учишься.

– Значит, ты не злишься? – с облегчением спросил Рома.

– А с чего мне злиться? – улыбнулся Игорь уголком рта. – Восхищаюсь, вот более точное слово. Расскажи мне все с самого начала… точнее с пятого круга второго финала. Ведь это последнее, что я увидел.

– Ладно…

Рома начал рассказ; увлекшись, он не заметил, как сообщил, что, выехав с картодрома, он повернул на полосу встречного движения.