Читать книгу Треск Цепей I: Отражение - Даниил Тихий - Страница 3

Я двинулся по полю, пробираясь по пояс в траве. Не было никакого смысла скрываться, ибо, даже если я упаду в траву целиком и поползу, с высоты холма и стен меня всё равно будет видно. Если там кто-то есть, он в любом случае узнает о моём появлении заранее.

Я не стал ждать ночи, потому что мир, из которого я сюда пришел, был во сто крат опаснее именно в тёмное время. Мутанты и изменённые выродки могли убить тебя в любое время суток, но ночью человек был уязвимее некуда.

Я не знал, что меня ждёт на этой земле, но подозревал, что местный мир-отражение ничем не лучше Первоисточника.

Ворота встретили меня гнилыми бревнами, разбросанными по проходу и местами сгнившими в труху. Справа, метрах в двухстах, виднелся узкий пролом в стене. Странное дело, но сорванные и разбитые створки ворот лежали в направлении выхода из поселения, во внешнюю сторону, а не во внутреннюю. С брёвнами пролома творилась та же беда, возникало ощущение, как будто что-то, крупное и обладающее достаточной силой, вырвалось отсюда во внешний мир.

Все эти мелочи мой разум подмечал на инстинктивном уровне – сказывался большой опыт игр в кошки-мышки на руинах другой, куда более техногенной эпохи.

Гниль пожрала брёвна и доски неравномерно. Где-то они сгнили в труху, а где-то до сих пор остаются нетронуты и очень крепки. Может, какая-то едкая жидкость пропитала?..

Я входил под свод привратной башни с опаской. И только оказавшись в проходе между двумя парами павших врат, я понял, что тут не растёт трава, а земля покрыта слоем какой-то чёрной и крепкой грязи. Присел на корточки, отодрал пальцами кусочек, понюхал. Кажется, смола. Посмотрел наверх, так и есть, в потолке квадратное отверстие, заляпанное по краям. Значит, когда первые врата были сломаны, на головы тех, кто прорывался, вылили кипящую смолу. Вот только останков нет, даже костей. Брёвна ещё эти – вывалились наружу. Как это объяснить?

Втянув носом воздух, я не уловил ничего настораживающего. Травами пахнет, поле рядом. Ни тухлятиной, ни звериной мочевиной – травами.

С отверстием над головой я всё же прокололся, не заметил его сразу. А ведь оттуда могла исходить угроза! Ещё один минус отсутствия современной экипировки. Один единственный миниатюрный дрон-разведчик «муха» с лёгкостью контролировал мёртвые зоны и позволял даже одиночке передвигаться не в пример безопаснее, чем, если бы этот одиночка полагался исключительно на своё зрение. Я сейчас как раз и был таким одиночкой, слишком уязвим со всех сторон и слишком слабо контролирую местность, чтобы чувствовать себя хотя бы в относительной безопасности. Не говоря уже о полном отсутствии оружия. Длинная, крепкая палка не в счёт.

Понимая, что уповать на зрение нет никакого смысла, я в большей степени полагался на слух. Аккуратно прошёл дальше, перебрался через завал из досок и оказался на пороге поселения. Прямая улица уходила к вершине холма и постепенно терялась из вида. Всё вокруг заросло травой. Не так как на поле, но тоже очень сильно, зелени вокруг едва ли не по колено. Каждый цветок, каждый куст или деревце были похожи на знакомые мне растения, но в то же время зримо от них отличались.

Жилые дома были давно брошены. Двух и трёхэтажные терема смотрели на меня чёрными провалами окон, обрамлённые распахнутыми настежь ставнями. Местная архитектура была вполне человеческой и в то же время необыкновенно странной, как если бы старорусские дома объединили с готическими постройками средневековья. Углы домов темнели вырезанными прямо в дереве письменами. Знакомые, русские буквы были исковерканы острыми, рублеными чертами без единого плавного изгиба. Всмотревшись в одну из надписей, я не смог понять смысла и значения слов, ибо половина букв была закрыта наросшим поверх мхом, а уцелевшие терялись в тенях.

Смеркалось быстро, у меня оставалось мало времени. Я оставил свой посох внизу, а сам пробрался в чёрный проём надвратной башни. Внутри было слишком узко и тесно. Длинная палка в таких условиях ничем бы мне не помогла.

В башне пахло сыростью и было темно, но ступени, ведущие вверх вдоль стен, я различал хорошо. Быстро добрался почти до самой вершины. Напряженный, словно натянутая тетива, я оказался на пороге квадратного помещения-комнаты, в которое падал свет из трёх узких бойниц и сразу нескольких проёмов – двух, выходящих на стену, и квадратного лючка, ведущего на плоскую верхнюю площадку. Несмотря на общую открытость помещения, здесь почему-то пахло пылью. Вечерний скупой свет оставлял углы тёмными и намекал, что вскоре исчезнет вовсе.

Лестница словно специально была сделана такой узкой, чтобы на ней не могли разминуться несколько человек. А вот верхняя, надвратная часть сложенной из брёвен башни, была широка и просторна. Здесь я обнаружил жёлоб, уходящий в дыру между вратами, и оббитый металлом участок пола, полный пепла и углей. Огромный котёл, весь в потёках застывшей смолы, тоже был здесь, буквально прикованный к длинной горизонтальной ручке, что в свою очередь опиралась на специальные «ноги», прикрученные к полу.

Значит, отсюда на головы врагам лили смолу, наклоняя этот здоровенный чан… А это у нас что?

Кровь, её я навидался вдоволь. Свежей, жидкой, горячей, свернувшейся до состояния желе и облепленной мухами, пропитавшей тряпки или схватившейся колом на волосах. Помнил я и отметины, оставляемые кровью на самых разных поверхностях. Тут, внутри помещения, всё было в старых, тёмных пятнах, впитавшихся в дерево. Не осталось ни запаха, ни останков, но пятна… Они были повсюду. На перекладинах вертикальной лестницы, на стенах и на полу, особенно на полу.

Жаль, что я не был специалистом и не мог определить по этим отметинам давность произошедшей трагедии. Умей я больше, оставшиеся следы могли бы о многом поведать. Но поднялся я сюда вовсе не за этим…

Надвратная башня была верхней точкой на местности; подойдя к бойнице, выходящей на внутреннюю сторону стены, я увидел раскинувшееся на холме поселение. Вся та часть домов, что находилась по левую руку от меня, выгорела; и теперь о ней напоминали лишь обгоревшие балки и доски, торчащие из буйно разросшейся травы. Странно, что пожар не прошёлся по остальным деревянным постройкам. Был кем-то потушен?.. С учётом того, что пламя охватило десятки домов и пожар распространился на треть поселения, вряд ли. Слишком много дерева и слишком древняя тут эпоха, чтобы подобное было возможно.

Дальше по улице и правее я разглядел высокое каменное здание, своей структурой резко выделяющееся на фоне деревянных построек. Храм? Дом местного лидера? В любом случае каменные стены – это лучшее укрытие, которое тут только можно сыскать.

По итогу размышлений именно это массивное здание я пометил в собственном разуме как конечную точку на сегодня. Там и заночую. Завтра разберусь с едой и водой, поселение в условном средневековье всегда строились поблизости от источников воды, иначе было не выжить. Не думаю, что этот мир – исключение, главное, чтобы вода не была отравлена скверной, как это произошло в мире-первоисточнике, где я был создан.

Брошенное поселение оказалось мечтой для любого голожопого бомжа вроде меня. В надвратной башне я нашёл колчан, полный стрел с позеленевшими, окисленными наконечниками. Глиняную бутылку, заткнутую деревянной пробкой, чьё содержимое пахло забродившими ягодами. Твёрдый и потёртый кожаный пояс, который так долго пролежал неиспользованным, что едва гнулся в моих руках.

Но самой главной находкой в башне, которую я прочёсывал наскоро, выделив на это буквально две минуты, стал топор.

Обычный ухватистый топорик с всё ещё крепкой деревянной рукоятью, сердцевину которой кто-то залил свинцом. Немного побитый ржой и очень острый, с оттиском потёртого орла с обеих сторон от лезвия и кожаной обмоткой поверх рукояти. Этот орёл очень сильно напоминал имперского, того самого, что служил гербом Российской Империи в моём родном мире, Первоисточнике.

Только увидев это изображение, я поймал себя на том, что улыбаюсь. Орёл стал напоминанием о родине. Если местные люди хоть капельку похожи на нас, такие же упорные и сильные, они не могли погибнуть все до единого.

Одежду и обувь я нашёл по дороге к каменному строению, намеченному для ночёвки. Зашёл по пути в пару домов. Осторожности не терял, но и не медлил. В первом прохудилась крыша и внутри было влажно, всё в плесени и грибке. Искать вещи в груде гнилья было бы опрометчивой потерей времени. А вот во втором доме мне повезло.

Кожаные сапоги на полразмера больше, чем надо, стоящие колом и потрескавшиеся. Пыльная рубаха, штаны, кушак, пованивающий плесенью – вот и все находки. Топорик я держал в руке, не выпуская, удобная кожаная петелька обхватила кисть, так что, даже если вдруг упаду, топор из руки не вылетит. Сапоги натирали с непривычки, но не сильно, а погрешность в размере кое-как компенсировалась обмотанными вокруг голых ног портянками-тряпками. Стрелы, найденные в башне, я выбросил, а вот узкую вытянутую корзинку с приделанным к ней ремешком, в которой я их нашёл, приспособил под переноску тройки найденных там же факелов и забросил на спину. Зажечь факелы было нечем, но я планировал пройтись по домам с рассветом.

В таком виде я и оказался перед каменными ступенями, что поднимались к тёмному зеву широкого похода в храм. А то, что это был храм, при ближайшем рассмотрении не поддавалось сомнению. Восемь каменных голов смотрели на меня с резных колонн, покрытых письменами, пока я, опираясь на посох, поднимался по ступеням вверх.

На колоннах сохранились буквы, и я сумел их прочесть, несмотря на то, что резкие очертания и рубленые линии, выполненные на местный манер, немного затрудняли чтение.

А́урис…

Ри́ордан…

Гли́ф…

Е́нна…

Ну́берон…

Пять прочтённых имён едва не заставили меня остановиться. Это были имена высших ИскИнов, искусственных интеллектов, контролировавших корпорацию A.R.G.E.N.T.U.M до катастрофы в мире-Первоисточнике.

Значит, в этой реальности их почитали как богов… Хотя ничего удивительного. Проявления истинной реальности, так или иначе, должны были отразиться в этом мире-зеркале, и то, что тут ИскИны – боги, не самый шокирующий вариант. Но если бы местные знали, что натворили эти «боги», они вряд ли бы стали им поклоняться. Если подумать, возможно, поклонение до катастрофы прервалось после неё?

На входе в храм не оказалось врат, широкая арка прохода была пуста, а пол засыпан слоем трухи. Теперь сомнений у меня не осталось, тут поработало какое-то средство, химия или что-то, о чём я не догадываюсь. Дерево само по себе не гниёт настолько выборочно.

В храме было темно, широкий промежуток освещённого пространства был обрублен по краям почти полной темнотой. Я шагнул от арки в сторону, под прикрытие стены, чтобы меня не было видно снаружи, и замер на долгую пару минут, позволяя глазам перестроиться после уличного света.

Десятки лавок были разбиты в пух и прах или перевёрнуты. Широкое помещение сжималось по бокам крытыми галереями, наверху, то же самое. Эдакий второй этаж, опоясывающий основной зал широким полукругом.

Впереди, у противоположного края обширного зала, угадывается небольшой подъём и новые ступени. Возвышался какой-то постамент… Темнота не позволяла разглядеть деталей, но мои глаза уже достаточно к ней привыкли, чтобы я мог продолжить путь.

Первый же шаг, и под ногой что-то приглушённо звякнуло, привлекая к себе внимание. Пришлось встать на одно колено и, положив посох, поднять с земли звякнувший предмет, высвободив его из-под слоя трухи и пыли.

Меч.

Абсолютно не тронутый ржавчиной, с классическим «рыцарским» эфесом и прямым клинком, обломанным примерно в метре от гарды, он моментально приковал мой восхищённый взгляд. Как и большинство мужчин, я ценил и любил холодное оружие, особенно выполненное столь просто и в то же время искусно. Не будь его конец обломан, я бы сказал, что он был ста – ста пятнадцати сантиметров в длину.

На блестящей плоскости обоюдоострого, прямого клинка, посреди моего отражения вились буквы.

Мы – русские, с нами Бо…

Местный вариант развития событий порой ставил меня в тупик. Меч, можно сказать, классический полуторный, образца нашего средневековья, разве что дол, идущий по центру клинка, своеобразный, по нему вьются буквы и вязь рисунка. Да и надпись как раз наша, слово в слово, буква в букву. Вот только местные «боги» не те, на кого стоило полагаться.

Оставив деревянную ось лежать на каменных плитах, я встал, удерживая в обеих руках оружие. Ржавый топор и сломанный меч вряд ли помогут мне выжить, если местный враг так же силён, как это было в моём мире. Но сам их вес, ощущение крепких рукоятей, сжатых моими пальцами, внушали уверенность в собственных силах.

***

Попытка соединения…

Первичное соединение установлено…

Нервно-психическая устойчивость 9/10. Корректировка не требуется.

Запуск фундаментальных протоколов личного ИИ.

Диагностика неполадок…

Я проснулся от звука. Протяжный скрип и шуршащий звук осыпи. Будто из невидимой трещины под потолком к полу устремилась каменная пыль, потревоженная незначительным движением воздуха.

Мне снилось, что у меня вновь заработал биотический блок, стандартный имплант, который был вживлён большей части населения моей родной планеты. Строчки текста, будто отблески сна, всё ещё сверкали перед глазами. Так жаль, что этому сну не стать реальностью; мне бы не помешал собеседник, пускай и «арендующий» кусок моего мозга в личное пользование.

Я спал за одним из восьми внутренних постаментов в глубине храма. Кажется, этого «бога» звали Ну́берон. Статуя, изображающая мужчину с ящерицей на плече, имела за спиной удобную нишу, которую я выбрал для ночлега.

Корзинку с факелами я подложил под задницу и в наполовину лежачем положении уснул, не выпуская из рук оружия и вытянув ноги. Собранные по залу драные и гнилые тряпки послужили прослойкой, не позволяющей окружающему камню высасывать из моего тела тепло.

Я открыл глаза, но не шевельнулся. Кроме меня в храме был кто-то ещё.

Щелчки и поскрипывания раздавались откуда-то со стороны входа в храм. Я нахмурился, ибо даже предположить не мог, что (или кто?) способно издавать такие звуки.

Но вовсе не со стороны входа пришёл самый первый громкий скрип и приглушённый звук осыпи. Справа от меня был проход в какие-то внутренние помещения храма, я лишь заглянул туда, когда обходил огромный зал, и решил не лезть по темноте на ступеньки, уходящие вниз, под землю.

Ночь выдалась лунной, голубоватыё лучи ночного светила проникали сквозь проломы в потолке массивного здания, просачивались через разноцветные стёкла не замеченных мной на закате витражей и падали на каменные плиты пола. Кое-где благодаря этим лучам мрак отступал в сторону, а где-то, наоборот, тьма становилась лишь гуще.

Моя ниша, как раз была таким местом.

Я тихо встал на ноги, держась в самых густых тенях и сосредоточенно прислушиваясь. В темноте я не мог достаточно хорошо разглядеть окружающий меня камень, но, судя по звукам, где-то тут была трещина или иное место, сквозь которое до меня доходили приглушённые звуки из-под земли. И звуки эти приближались.

В такие моменты моя голова соображает как надо. Я не паниковал и не трясся от ужаса, пока несколько абсолютно непонятных источников звука приближались к моей нише. Один – из-под земли, со стороны не разведанного спуска. Второй – от улицы, со стороны входа в храм.

Я понимал, что причиной приближения неизвестных существ я сам ну никак быть не могу. Те, что пришли с улицы, среагировали на громкий скрип, что раздался из глубины храма.

Но, тем не менее, я был в опасности. Единственное, что мне сейчас оставалось, так это стоять тихо-тихо, наблюдая за развитием событий.

Через несколько секунд раздался топот, снизу, в храм прорвались пляшущие тени и отблески огня. Хриплое дыхание неизвестных, рассказало мне о долгом беге и жажде, что иссушала их глотки.