Читать книгу Треск Цепей I: Отражение - Даниил Тихий - Страница 7

Южанин Тоеракси не был предателем. Наоборот, он верно служил своему господину, Хариду песчаных волн и повелителю всего юга. Просто мягкотелые имперцы не знали об этом, не знали, что красный легион уже идёт и очень скоро поступь тысяч и тысяч ног сотрёт их города в пыль.

– Чудеса, женщина! Даруй мне чудо исцеления, или я сомну твою шею собственно рукой!

Лицо Сони побледнело, она не могла говорить и лишь ломала ногти о кожаный наруч мускулистой руки, что удерживала её прижатой к дереву.

Воин знал, что чудеса исцеления ещё не восстановились, но ему нужно было держать жрицу в постоянном страхе, сломить её волю и не позволять появляться пагубным мыслям.

Его ценность в глазах красной саранчи возрастёт, если он притащит к мастерам боли женщину, наделённую силой творить жреческие чудеса. Её тело и дух подвергнутся перековке, и тогда она станет ещё одним верным слугой песчаного трона.

– Хроп!

Негромкий хруст ветки, раздавшийся за спиной, заставил Тоеракси отпустить жрицу. На реакцию он никогда не жаловался, топор моментально оказался в его руке, а он сам развернулся в сторону неизвестной угрозы.

Рана на его плече уже начинала гноиться, но он мало волновался об этом. Чудо исцеления всё исправит, а до той поры всё, что ему надо, так это просто держать жрицу подле себя, живой и послушной. А боль… Пусть он и не был посвящённым, но боль воспринимал, как нечто, из чего можно черпать ярость и силу.

– Кто здесь?! – ответом ему были лишь шорохи и движение веток среди кустов. – Выходите под свет солнца, выродки! Мой топор давно не пил крови! Ну же!

В этот раз неизвестные ждать не стали. Тоненький воинственный писк множества маленьких ртов и свист острых деревянных дротиков стали начальным аккордом внезапного боя.

Воин прикрылся плоской стороной топора, и по тому немедленно щёлкнули дротики. Некоторые застряли в кожаном наруче и нагруднике воина, слишком слабые, чтобы пробить доспех, они засели в укреплённой коже своеобразными занозами. А прочие со щелчками отскочили от топора, которым воин так удачно закрыл незащищённое лицо.

– А-а-арх!!!

Рёв южанина разнёсся по округе. Татуировки в виде змей на его мускулистых руках, сокрытые под одеждой, налились чернотой и вдруг изогнулись, кусая своего хозяина будто живые и впрыскивая в его кровь чёрный яд южного чародейства.

Боль огненной рекой разлилась по венам и бросила воина на колени. Глаза покраснели от полопавшихся капилляров, а губы покрылись белоснежной пеной. Магия, такая же черная, как и души создавших её людей, сделала реакцию Тоеракси похожей на змеиную. Но существа, что напали на южанина и жрицу, ещё не подозревали об этом.

Они высыпали на поляну писклявой и смеющейся гурьбой. Зеленокожие, отдалённо напоминающие своей бородавчатой шкурой жаб, эти существа на имперском языке носили название – млит. Что в буквальном смысле означало – лесной дух. Хотя никакими духами эти уродливые карлики из плоти и крови, конечно же, не были.

Беззащитная жрица пыталась убежать. Но деревянные дротики, не способные глубоко войти в плоть, были обильно смазаны ядом, выделяемым кожей млитов. Отравленная Соня, шатаясь, брела среди леса, пока зеленокожие малявки со смехом не повалили её наземь и не потащили прочь, даже не дожидаясь, когда яд подействует в полной мере.

С Тоеракси же всё вышло по-другому. Он понял, кто им противостоит, ещё в самом начале боя, иначе не стал бы прибегать к чёрной магии, нанесённой на его кожу. Млиты окружили его, вереща и подбадривая друг друга заливистым, почти человеческим смехом. Они подумали, что причина состояния воина – их яд.

Но они ошиблись.

Тяжёлый топор мелькнул молнией, и на удивлённые, плоские морды, плеснула густая кровь. А южанин уже поднимался, смотря на маленьких охотников глазами с узкими змеиными зрачками, насыщенными жёлтым цветом южных песков.

Он бросился вперёд, и его силуэт смазанной тенью мелькнул среди прыснувших в стороны млитов. Те благодаря какому-то заложенному в подкорке инстинкту поняли, что перед ними грозный хищник, который им не по зубам.

Уродливые твари гибли, ядовитая кожа рассекалась молниеносными ударами, а кровь смешивалась с ядовитой слизью, покрывающей бородавки на их спинах. Кто-то верещал и бежал, кто-то пытался кинуться на гиганта и проткнуть его грубым копьём или нанести рану костяным клинком, но, так или иначе, все эти попытки пропали втуне.

Через несколько минут небольшую лесную прогалину усеивали трупы и куски тел, а травы, что поднимались здесь до щиколоток, были покрыты рубиновыми каплями крови.

Осмотрев округу и отыскав следы Сони, Тоеракси опустился на четвереньки, распахнул рот и долго хрипел, выплёскивая под себя кровавую рвоту. Превращение набирало обороты, вскоре дарованная татуировкой сила обернётся смертью всего человеческого в его теле, и единственным шансом этого избежать была магия, заключённая в кулон, болтающийся на груди воина. Вот только использовать его было рано. Где-то рядом процветало логово млитов, чьих детей Тоеракси с радостью пожрёт в отместку за это нападение… Да-да, пожрёт!

Найдя эту мысль забавной, воин расхохотался. Но вместо смеха из его изменившейся глотки вырвался клекот, вскоре сменившийся шипением, а из безгубой пасти высунулся раздвоенный язык.

***

Мар обещал, что мы догоним предателя ночью, но всё случилось гораздо раньше. Солнце ещё не успело в должной мере склониться к горизонту, а мы уже вышли к ночной стоянке беглецов. Аспект силы и жрица переждали ночь и добрую часть дня в небольшом овраге. Угли в прикопанном костре были тёплыми, и по всему выходило, что мы наступаем им на пятки. Видимо, воин не ожидал погони – обо мне не знал, а кота считал убитым или тяжелораненым. Решил хорошенько отоспаться и позволил нам значительно сократить расстояние.

Ещё через час погони зверолюд остановил меня характерным жестом. Его усы и нос буквально шевелились.

– Ветерр пррриносит запах крррови.

Я не стал спрашивать о Соне. Не знаю, умеет ли кошак по запаху различать, чьей именно кровью пахнет, но реакцию он порой выдавал эмоциональную, лучше лишний раз не болтать о девчонке.

– Наши действия?

Напарник ответил спустя пару секунд.

– Двигаемся дальше. Мррау-ру, задерррживаться нет никакого смысла.

Мы вышли к небольшой прогалине спустя минут семь. Здесь даже мой несовершенный человеческий нос уловил такое амбре, что я невольно дёрнул щекой. Знакомая вонь бойни, такого я вдоволь нанюхался ещё в Первоисточнике.

Разделившись, мы пошли параллельно друг другу, и через семь шагов я наткнулся на первый труп в траве. Плоская башка, сутулая спина, кожа покрытая бородавками, ноги отсутствуют. Но с ногами не природа постаралась, кто-то нанёс существу страшный удар на уровне поясницы. Кишки тянулись по траве несколько метров, а значит, зеленокожий был жив какое-то время после ранения, полз. Страшная смерть.

– Млит, мррау-ру, так их зовут.

Мастер ключей возник рядом бесшумно, как всегда.

– Они разумны? – задавая этот вопрос, я уже знал ответ. Разглядел в траве странную полую кость и вязанку острых деревяшек. Звери подобными инструментами не пользуются.

– Да, но они ненавидят дррругих рразумных и всеядны. Имперрия постоянно вычищала от них леса. Мррау-ру, они быстрро плодятся, но теперь никто не охотится за ними и не выжигает логова. С каждым месяцем в этих лесах их становится всё больше.

Выслушав Мара, я перевернул маленький труп лицом кверху, используя носок сапога, чтобы не марать руки. Мимо меня остекленевшими глазами на выкате уставился тот, кого мастер ключей назвал млитом. Плоская морда, вытянутые в стороны уши и маленькие, острые зубки. Мда… не красавец.

– Идём, Гррач. Их убили не так давно, мы уже близко.

Мар был напряжён, уши постоянно прижимались к голове. Ослабив завязки на своей одежде и упав на четыре лапы, он стал похож на зверя больше обычного. Но я этому был даже рад, хорошо иметь рядом того, чьи органы чувств превосходят твои собственные на порядок. А на скольких он там лапах ходит – плевать.

Прогалину, полную трупов, миновали быстро. Аспект тени плотно встал на след, но через сотню метров, нас поджидала ещё одна находка. Лужа кровавой пены, уже почти впитавшаяся в землю, и целая куча человеческих зубов внутри.

– Это ещё что за мерзость?

– Не знаю, мррау-ру, но пахнет плохим. Нужно быть осторрожней. Это крровь прредателя, дрругих следов тут нет, будто он сам с собой это сделал.

Я на эти слова Мара только кивнул. По поводу «лужи» в голову ничего не лезло. Странные и страшные дела тут творятся.

Следы южанина вели всё глубже в чащу. Лес вокруг изменился, стал мрачнее и гуще. Повсюду под ногами я замечал россыпи коричневых грибов. Солнце клонилось к закату, наши фигуры окутал сумрак, а затем мы снова стали натыкаться на следы бойни.

Складывалось впечатление, что млиты пытались остановить кого-то, дожидаясь в засаде, но не преуспели. Судя по словам мастера ключей, он обнаружил следы как минимум пяти карликов… Вот только от них даже тел не осталось. Исключительно кровь.

На землю почти опустилась ночь, когда в самом центре лесной чащи мы наткнулись на опутанный древесными корнями провал, уходящий куда-то вниз.

– Это логово?

Отвечая на мой вопрос, Мар сверкнул в темноте своими кошачьими глазищами.

– Да, Гррач, тебе прридётся нести факел, иначе ты ослепнешь в темноте.

Мы замерли по разные стороны от дыры. Оттуда несло нечистотами и свежей кровью.

– Я не против, но меня интересует один вопрос. Зачем таким маленьким существам такой большой лаз?

– Не все млиты маленькие, мррау-ру. Есть стрражи, есть мать, они больше рразмерром.

Ну отлично! Будто мне в родном мире стычек с разнообразными выродками не хватало.

Через пару десятков секунд вниз полетел факел, осветил покрытую мхом землю и, разбросав искры, откатился в сторону. Кивнув мастеру ключей, я спрыгнул следом, вскинул меч, а затем отошёл в сторону, освобождая дорогу напарнику.

Кот приземлился на моё место через пару ударов сердца. Встал, двумя быстрыми движениями затянул ремни, накрыл голову капюшоном и взял в руки оружие: свой маленький арбалет и волнистый кинжал, которого я не видел ранее.

Кот всмотрелся в темноту и повёл носом, прежде чем отправиться к какому-то бугру у стены, что располагался за границей света, слишком неразличимый, чтобы я со своего места мог понять, что это за штуковина.

Мне пришлось поднять факел высоко над головой, чтобы разглядеть, чем именно заинтересовался Мар.

– Это стрраж логова, Гррач, – мастер ключей поднялся с корточек и пихнул ногой выпотрошенную тушу, что не уступала нам в размерах. Горбатая и уродливая, но мускулистая и явно не лишённая силы. – А это топорр прредателя. Он прросто брросил его здесь, рраны нанесены не топорром.

Да, зверолюд был прав. Я уже видел это оружие, и сейчас, покрытое грязью и кровью, оно лежало здесь, среди мха, рядом с телом погибшего стража логова, от которого несло дерьмом. Его брюхо было выпотрошено и изуродовано рваными ранами, и оттого к кровище примешивался запах нечистот. Труп был свежим, но меня насторожило кое-что иное.

– Взгляни на его правую лапу, почему она так отличается от левой? Так и должно быть?

Она была опухшей, я заметил это по пальцам, что разбухли так сильно, что превратились в жирные сардельки.

Мои слова заставили Мара осмотреть труп внимательней. И результат этого осмотра выявил странный укус, две дырки, расположенные очень близко, словно оставленные змеиными клыками… Вот только пасть у нашей «змеи», судя по размеру укуса, была раз так в тридцать больше обычной.

– Это очень странно, мррау…

Эхо далёкого крика пришло к нам из тьмы, и заставило Мара умолкнуть на полуслове.

– Это она.

– Да, Гррач, врремя рразговорров кончилось.

Одним движением Мар расслабил ремни и, убрав оружие, бросился в темноту.

– Эй! Вот чёрт!

Я понял, что ждать он меня не собирается. Да и я бы на его месте не стал. Девчонка явно где-то там, в смертельной опасности, и любое промедление может стоить ей жизни. Сама ситуация вынуждала нас разделиться.

***

Если бы Тоеракси мог смеяться, он бы сейчас хохотал не останавливаясь. Разве мог он представить, что чародейство красного легиона приносит такое блаженство? Разве мог он мечтать о такой силе?

Ядовитое оружие млитов не могло пробить его покрытой чешуёй кожи. Мелких он калечил и ещё живыми заглатывал целиком, крупных рвал когтями и с удовольствием кусал. Каждая капля яда, впрыснутая в их тела, приносила просто немыслимое блаженство. А каждое поглощённое существо подстёгивало трансформу ещё сильней.

Время, что он проводил в трансформе, затуманивало его разум. Он мог истребить логово зеленокожих гораздо быстрей, но сеял смерть уже не из мести за нападение, а из удовольствия. Чёрные змеи, вытатуированные на его коже в храме боли, были последним шансом. Он должен был воспользоваться этой силой, если его раскроют как шпиона и соглядатая песчаного трона.

Вот только воин, уже выполнивший возложенную на него миссию, решил не рисковать и воспользовался татуировкой, до конца не представляя, насколько чуждую человеку силу запускает в свою душу. Ему обещали, что он сможет прекратить превращение, но подобные обещания были враньём. Ибо тот, кто впустил в свою душу бездну, уже не может повернуть назад.

Душа предателя стала вратами, а тело – исходной оболочкой для демона, что завладел им. Теперь его путь – путь вечной бойни и поглощения, до той поры пока он окончательно не трансформируется в короля змей. Тогда же наступит время создания секты и паствы, одержимых, чьими молитвами будет питаться демоническая тварь. Гнезда, в котором созреют новые змеи.