Читать книгу За гранью моей реальности - Данила Федоров - Страница 7

Когда я проснулся, в домике было темно и тихо. За окном барабанил дождь. Ольга Александровна, по-видимому, уже ушла. Я неспеша поднялся и, включив свет, заметил на зеркале небольшую записку:

«Зарядки и линейки не будет, дождевик в шкафу, иди сразу на завтрак. О.А.»

Приведя себя в порядок, я взял дождевик из шкафа и вышел из домика. Из-за сильного ливня на дорогах образовалось много глубоких луж. Пока шел, ноги промокли насквозь.

В столовой я увидел всех старых знакомых пионеров, они стали для меня уже родными. Взяв свою порцию завтрака, я сел за свободный столик и приступил к еде. На стене возле двери висел график уборки, в котором красным маркером, большими буквами жирным шрифтом было написано одно слово: «ОТЪЕЗД». Уже послезавтра уезжаем, наверное, приедет мой автобус.

Я буду скучать. Скучать по всему лагерю, начиная от местности и предметов, заканчивая пионеров и вожатых. Мне стало немного грустно от этого.

Когда завтрак подошел к концу, и я уже направился к выходу, меня остановила вожатая:

– Даня, не хочешь помочь мне в здании общих кружков?

– Хочу, а что надо делать?

– Как придем, узнаешь.

Мы пошли к зданию, где обитали кибернетики. Я и Ольга вошли туда. Внутри никого не было.

– Найди здесь чайный сервиз, я его вчера сюда принесла для чаепития.

– Хорошо, сейчас найду.

Недалеко от столов Шурика и Эдуарда я нашел чайный сервиз на 10 персон. Все что там было, я поставил на общий стол мастерской. Перед этим Ольга старательно убрала с него множество всякого барахла: какие-то запчасти, обрезки проводов и многое—многое другое, видимо, кибернетики так и не осуществили свой проект по созданию робота. Ольга Александровна взяла тряпку, начисто протерла стол, и, накрыв его скатертью, сказала мне:

– Раскладывай сервиз, сейчас придут ребята.

Я, все разложив и поставив стулья к столу, сел на один из стульев и стал ждать.

Мастерская представляла собой небольшую комнату с множеством тумбочек, шкафов и двумя верстаками. Посреди комнаты стоял наш накрытый стол. На одном из верстаков лежали разные инструменты и по дереву, и по металлу: от лобзиков до стамесок. Темный пол был щедро усыпан березовой стружкой. В комнате пахло свежеспиленным деревом, и царила тихая добрая атмосфера.

Вожатая включила в розетку плитку и поставила чайник разогреваться. Когда он закипел, разлила всем кипячёную воду, положила заварку и по два кусочка сахара. Нам не пришлось долго ждать, вскоре двери отворились и вошли ребята. Саша, Лена, Ксюша, Эдуард с Шуриком, Алиса, Маша, я и Ольга Александровна – все были в сборе.

– Ольга Александровна, давайте проведем «свечку», – предложила Саша.

– Давай, доставай ее.

Александра достала из тумбочки рядом с столом длинную толстую свечку и спички. Вожатая зажгла ее и спросила:

– Все знают правило «Свечки»?

– Да! – хором ответили все.

– Но все равно я повторю правила на всякий случай: когда вам передают свечку, вы должны рассказать о том, кто вам нравится или о чем-то наболевшем.

– Понятно, – произнес я.

Когда очередь дошла до меня, Эдуард передал мне свечку, а вожатая тихо сказала: «Говори».

– Мне очень нравится лагерь: окружение, ребята, вожатые, в общем, всё. Всем спасибо! – больше я ничего не смог сказать.

Мне вдруг стало очень грустно, нахлынули мысли и воспоминания. Ребята тоже поделились своими мыслями, выпили чай и стали собираться. На улице закончился этот ужасный ливень, ярко светило солнце, было свежо и влажно. Мы с вожатой убрали сервиз на место, и все ушли каждый по своим делам. Меня остановила Ксюша.

– Пойдем, поможешь мне убраться на сцене, – предложила девочка.

Я уже хотел было согласиться, как вдруг мне на плечо легла рука – это была вожатая.

– Даня, хочешь пойти помочь мне на пляже? – предложила вожатая.

Я замолчал, не зная, что мне решить. Мне хотелось помочь всем ребятам, но тут просьба вожатой.

– Мне нужно подумать, – сказал я и уставился на них.

Ксюша и Ольга Александровна смотрели на меня и ждали, когда я отвечу. Могу ли я сначала помочь Ксюше, а потом вожатой? Это будет сложно по времени. Подумав немного, я решился.

– Прости, Ксюша, но я пойду помочь Ольге Александровне, она мой сосед все-таки. Ты только не обижайся, ладно? – дружелюбно ответил я.

– Хорошо, иди, я не обижусь, но тогда мне придется кого-то другого искать для этой миссии, – сказала она со сдержанной грустью в голосе и ушла.

– Что ж, тогда вперед на пляж! – бодро сказала вожатая, схватив меня за руку и побежав в сторону пляжа.

– Данил, ты хочешь искупаться? – спросила Ольга Александровна.

– Не, не хочу, это может показаться вам смешным, но я не умею плавать! – обреченно ответил я.

– Ну что ты, ничего смешного нет, бывают такие люди, которые не умеют плавать, не грусти, – улыбнулась она мне.

– Ну ладно.

– Ты тогда мои вещи посторожи, хорошо? – улыбнулась Ольга.

– Хорошо.

Она уже была уже в купальнике…

– М-м-м… Как же это классно! Ты тоже подумал о том же, о чем и я?

– Нет, кстати, привет, я давно тебя не слышал, проснулся, наконец?

– Да, спал я долго, – ответил мой внутренний голос. – Кстати, а что я пропустил, пока был в спячке?

– Это долгая история, расскажу вкратце. Это лагерь, это вожатая, она красивая, добрая, много чего. Поройся в моих воспоминаниях, может, узнаешь.

– Хорошо, ты только подожди меня немного, – сказал мой внутренний голос и исчез.

А тем временем Ольга побежала к воде и бомбочкой плюхнулась в воду. Потом сразу перевернулась на спину, сформировав звездочку. Я сидел на песке и охранял ее вещи. Искупавшись, она вышла из воды, и, подойдя ко мне, сказала:

– Данил, подожди здесь, мне нужно отойти, я скоро приду, – сказала она, собирая вещи в охапку.

– Хорошо, – ответил я.

Она быстро удалилась, а я остался сидеть на песке. Смотря вдаль на водную гладь озера и далеко впереди виднеющийся железнодорожный мост, я невольно задумался о смысле жизни. О нашем бренном существовании. Хотя меня больше волновало, как я попал в этот лагерь и как из него выбраться. Долго мне рассуждать не пришлось, вскоре вернулась Ольга Александровна.

– Ну что, Даня, ты не забыл, зачем мы сюда пришли? – улыбнулась вожатая.

– Нет.

– Вот и хорошо, – улыбнулась она. – Принимаемся за уборку. Если увидишь мусор, кидай его в кусты, туда, где лежит остальной.

Быстро убравшись, я подошел к Ольге Александровне и объявил, что все сделано.

– Хорошо.

– А что вы будете делать сейчас?

– Опять пропаду, и горе тому, кто меня найдет, – сказала Ольга, улыбнувшись.

– Хорошо.

Мы разошлись. А тем временем прозвучал горн. Через минут пятнадцать я уже сидел за столом с тарелкой супа. Ко мне подсела Ксюша.

– Эй, новичок! – ее энергия лилась через край.

– Чего тебе?

– Пошли после обеда гулять? – предложила девочка.

– Пошли, почему бы и нет.

Пообедав, я направился к выходу и услышал громкий голос Ксюши за спиной:

– Новичок, подожди меня!

– Что?..

В меня врезалась рыжая бестия.

– Ну что, идем? – сказал она.

– Пошли.

Выйдя из столовой, мы увидели Сашу, которая направлялась по тропинке в лес, и решили пойти за ней. Блуждая по лесу, мы поняли, что заблудились.

– Ксюша, а давай пойдем направо два раза, пока не выйдем наружу, – предложил я.

– Давай.

Мы повернули направо и наткнулись на костровую поляну, в центре которой стояла Ольга Александровна.

– Что вы здесь делаете? – спросила она.

– Ничего, мы просто гуляем, мы уже уходим, – протараторила Ксюша.

Мы поспешили обратно, но уже другим путем.

– Вот попадет сейчас от вожатой-то, ух! – почесала Ксюша затылок.

– И мне тоже!

– Ладно, я пойду.

– Пока, – ответил я и отправился к домику.

Солнце было высоко, дул легкий теплый ветерок, и я решил не заходить внутрь. Вместо этого растянулся на шезлонге и вскоре заснул. Проспал я до самого вечера. Меня разбудил горн, собирающий ребят на ужин.

Мое полусонное состояние взбодрили тарелка ароматного плова и стакан горячего чая. В столовой были все: Ольга Александровна, Саша, Лена, Ксюша, Алиса, Маша, медсестра и остальные пионеры. После ужина по традиции состоялась линейка. Все выстроились на площади в один ряд по росту. Вся наша смена.

Солнце продолжало садиться за горизонт, нас накрывало легкими сумерками. Очередной день подходил к концу. По команде Ольги Александровны все пошагали на костровое место, шумно напевая всем отрядом гимн СССР и советские песни. От «Союз, нерушимый…» до «Выходила на берег Катюша…».

Придя на то самое костровое место, где мы с Ксюшей днем случайно застали вожатую, пионеры остановились и по команде Ольги Александровны расположились на бревнах. Кто-то разжег костер, каждый взял по картошке и стал жарить ее на тонких прутьях. Я тоже пожарил. Ксюша съела две. В мешке уже не осталось ни одной картофелины, поэтому я решил отдать ей свою порцию. В ответ увидел одобрительный большой палец вверх от Саши и улыбку подмигнувшей мне Ольги Александровны.

– Спасибо! – жуя картошку, поблагодарила меня девочка.

– Да не за что.

– А как же ты? – сказала она почти с полным ртом картошки.

– Ничего, угощайся.

Я сел рядом с ней и мы довольно долго о многом разговаривали: о каких-то мелочах, интересных ситуациях в жизни и людях. Потом вместе с ребятами дружно пели песни под гитару.

Когда Ольга Александровна скомандовала нам выдвигаться, мы встали в шеренгу и пошли обратно маршем в лагерь. На площадь мы пришли уже затемно, все сразу разошлись, кто куда. Я решил пойти спать, но Саша остановила меня и строгим тоном произнесла:

– Данил, стой! Мне с тобой надо серьёзно поговорить.

– О чем же? – заинтересовался я.

– О твоем уходе за территорию лагеря.

– Может, ты шутишь?

– Нет, я не шучу. Вот у меня есть листок, в нем говорится, что пионер Романов ушел за территорию лагеря с какой-то девочкой. Тебе это ничего не напоминает?

– Ну да, я уходил с территории, мы просто гуляли. И что?

– А ничего, если эта бумажка дойдет до администрации, то тебя выселят из лагеря и выкинут за шкирку, как щенка, понимаешь? – сделала она серьезное лицо. – Ты этого хочешь?

– Нет, не хочу.

– Тогда расскажи все, что было. Может быть, эта бумажка не дойдет до вожатой и до администрации.

– Я этого не скажу.

– Почему? – возмутилась она.

– Потому, – холодно ответил я.

– Ты, конечно, плохой человек, Данил. Я ведь хочу быть полезной, а ты… – сказала строго и злобно Саша.

Я промолчал, повернулся и ушел. Надеюсь, она порвет эту бумажку со злости из-за своей «любви» ко мне.

Пока я шел к домику, все думал: «Интересно, а где Ольга? Я ведь, когда произношу это имя, у меня какое-то тепло в груди греет. Походу я влюбляюсь. Мисс Ольга, наверное, опять на обходе, надо дочитать наше чтиво».

– Да верно, надо дочитать наше чтиво! – сказал мой внутренний голос.

Я зашел в домик и плотно закрыл за собой дверь. Взяв ежедневник, я прилег на кровать и погрузился в чтение дневника…

10 июня 1987

Здравствуй старый, но уже не добрый, а просто знакомый.

Иногда мне хочется выбросить тебя туда, где никто не найдет, ведь ты – то самое место, которое напоминает о большинстве моих неприятностях и печалях. Я бежала как будто впереди паровоза, безумно спешила в лагерь. Бежала как дура, а он не приехал. Хотя обещал…

Страница закапана.

Хорошо, хоть Саша меня немного загружает. Жаль только, что всего на одну смену приехала, но она может и на следующий год приехать, я ее знаю, она любит этот лагерь.

6 июля 1987

Проводила старую смену, забрала новую. Ничего интересного. На сердце все также пусто, на лице – никаких эмоций, лишь только маска, которая скрывает мою пустоту. Он так и не приехал. Весь день плакала.

16 июля 1987

Он приехал! Он приехал! Ура!!!

16 июля 1987 вечер

Он… не узнал меня. Это специально? Я была очень зла, но на нас смотрели дети, такой пример им не нужен. Именно этот фактор удержал меня от желания закатить ему дикую истерику.

20 июля 1987

Попытка поговорить по душам привела только к разочарованию. Он, правда, ничего не помнит… Кошмар.

4 августа 1987

Расстались полюбовно, пообещав друг другу встретиться в конце года. Он сможет себе такое позволить, если, конечно, родители его отпустят.

Назад в лагерь ехала с пустотой в душе.

1 января 1988

Как я поняла, он никогда не приезжает вовремя, хотя я надеялась, что он не приедет, так что даже не особо беспокоилась. Иногда думала, что его родители могут не пустить, но он приехал.

Встретила его у ворот, пока лагерь отсыпался после Нового Года. Мы снова вместе. По-моему, это замечательно!

9 января 1988

Пока ехали обратно, придумали, как бы нам не растерять воспоминания.

Из забавных инцидентов: в пятом отряде кому-то стало настолько плохо, что пришлось пересаживать пионерку оттуда на единственное свободное место к нам в автобус. Место нашлось рядом с Алисой из первого, и я с тяжёлым сердцем посадила пионерку рядом с ней, ожидая постоянных драк. Но на мое удивление оттуда всю дорогу доносился смех. Кажется, я устроила дружбу, от этого мне стало спокойно на душе.

7 июня 1988

Пишу сюда только находясь в лагере. В остальное время будто забываю о существовании дневника. Загруженность помогает мне не грустить и забывать о душевных проблемах на какой-то период, остальное время – это все слезы. Интересно, приедет ли он к следующей смене?

Еще Саша приехала в лагерь, она снова с нами и помогает мне. Надеюсь, что она приедет следующим летом.

Также приехала Алиса со своей новой подругой. Познакомила их с Сашей. Саша хороший человек, легкий, дружелюбный, но с этой парой почему-то она не поладила. Надеюсь, они еще подружатся.

16 июля 1988

Место встречи изменить нельзя. А он снова опаздывает. И снова из лагеря уезжают те, с кем я давным-давно хочу его познакомить!

20 июля 1988

Родительский день. Я не спешу на сближение с ним. Снова он меня не помнит, а у меня уже руки устали сердце склеивать, хочется его разорвать, вырвать плоть, уничтожить все и умереть…

22 июля 1988

Он пригласил меня на танец и пожаловался на то, что у него в голове творится какой-то бардак. Он утверждает, что помнит меня, но… Похоже, то, что мы с ним делали с его личностью, оно работает! Он называет это свое состояние каким-то именем, как будто это живой человек, не то «Семеном», не то «Симоном», и при этом хихикает как ненормальный. Но хотя бы часть наших совместных воспоминаний удалось сберечь. Это радует.

23 июля 1988

Снова отъезд. Его отец снова попросил приютить сына на некоторое время. Господи, что у них там за семья такая, что сына из лагеря встретить не могут?! Но мне не жалко. Тем более, что он заметно повзрослел.

Господи, от его поцелуя кружится голова.

Не сходить с ума! Помнить, я – вожатая, он – пионер!

Последняя фраза была подчеркнута толстой жирной линией.

1 января 1989

Новый год я встретила в одиночестве. В компании грузинского чая с бергамотом и овсяных печеней. По распорядку отбой в Новый Год в два часа ночи, но я уже в полночь ушла, сплавив Гале все обязанности. Ей полезно, пусть практикуется. А мне надо было подняться в девять, чтобы встретить роскошную иномарку. И его. Кажется, его семья все больше и больше преуспевает. Не испортили бы они мне мальчика.

9 января 1989

Старая сказка, оказывается, называлась «Михаилом». Михаилом Палычем Терентьевым – кажется, мой Даня уже однажды сталкивался с чем-то подобным.

Правильно ли говорить, что мы устроили мальчику раздвоение личности? Но теперь он действительно меня вспоминает.

Все снова одна и та же песня – обещания и обещания… Я знаю, что снова буду одна и снова буду думать непонятно, о чем в пустой квартире с пустой душой и тяжелым сердцем. Быстрее бы лето!

Мое чтение перебило чье-то прерывистое дыхание. Это была Ольга Александровна.

– Положи туда, где оно лежало! – сказала она так тихо, как будто захотела плакать.

Я молча положил ежедневник на место.

– Хорошо, что у тебя мало вещей, быстрее съедешь, – на ее глазах наворачивались слезы. – Будешь спать у Эдуарда, Шурик уехал домой по причине семейных обстоятельств. – достав ключи из шкафчика, она протянула их мне со словами: – Вот ключи, домик под номером 10. Проваливай.

Я взял ключи и уже собрался уходить, но вдруг подумал: «А может быть это мой шанс?!»

– Ольга Александровна, я хочу вам сказать, что…

– Ничего не надо говорить, ты уже все сделал. Уйди вон.

Я даже не понял, как оказался на улице. На автомате дошел до домика под номером 10. Дверь была не заперта. Я открыл ее и зашел внутрь. Коротко объяснив Эдуарду, что да как, задвинул щеколду, прошел к свободной кровати, разделся и лег спать. Несмотря на все навалившиеся мысли и проблемы, я моментально заснул.