Читать книгу Квадрат жизни. Грань первая. Путешествие - Дар Амурский - Страница 6

Проснувшихся вместе со мной оказалось мало. Около семи человек ждало своей очереди в просторной комнате, похожей не то на бар, не то на магазин. Всюду дерево, кованные светильники и привлекательная небрежность в исполнении каждой детали. Непередаваемый дух жилища лесника, или даже лесного хранителя, могущественного и древнего. Крепкий дядька затасканного вида, иначе и не скажешь, на хранителя походил мало, зато исправно выдавал вещи. Сейчас он обслуживал неправдоподобно тощего человека, водрузив на стойку рюкзак и пакет одежды. Мысленно усмехаюсь, сравнивая его с таким же худым собой, зато нам легко шагать, лишь бы не перегружаться. А этот человечек, судя по горе предметов, явно предусмотрел все беды, или комфорт любит, кто его знает.

Искатель пути остался доволен своим имуществом, и молча отправился в кабинку, для переодевания. Люди проводили его оценивающими взглядами, думая каждый о своем, если они вообще соображали после тяжелого для организма погружения. Встаю последним в очередь и остается лишь ждать, впрочем, как всегда, это практически мое хобби, ждать, правда, терпеть его не могу. Смотрю и понимаю, что фантазия вместе с пониманием у людей сильно разнятся, о чем прямо говорит выбранное снаряжение. Один из путников походит на авантюриста, со своей легкой поклаже, определенно специфического назначения, если судить по металлическому лязгу внутри. Следующий показался мне новичком. Парень взял универсальный набор, не имеющий как явных преимуществ, так и недостатков. Сколько людей, столько и мнений, оно и к лучшему, иначе скучно.

Как это часто бывает, начался спор, перерастающий в ссору. Молодой человек, с острыми чертами лица, стоящий передо мной, завелся с пол-оборота. Он обрушил на кладовщика потоки брани, возмущаясь выданными ему вещами:

– Безобразие, кто подсунул мне эту ерунду?! Какого дьявола рюкзак наполнен алкоголем и где элементарные вещи!? – он нервно разодрал пакет с экипировкой, бросив его ошметки за спину. – А в такой одежде только на пикник выйти можно! Прошу замены!

– Все строго по списку, внизу подпись и имя. Вот, пожалуйста, – усталый человек протянул бунтарю лист. – Извиняюсь, но выбор уже сделан, мое дело выдать, а проблемы с памятью придется решать самостоятельно. Бери, чего стоишь, это лучше, чем ничего. Не устраивает, можно поменяться с кем-нибудь, желающие найдутся, – кладовщик сделал хитрое выражение лица и подмигнул.

В помещение ворвался настоящий вихрь, с центром в виде восторженного и всклокоченного человека. Он видел впереди только цель, игнорировал препятствия вроде порога, скамейки и даже меня. Мне сразу вспомнились образы счастливых псов, при встрече с хозяевами, или разыгравшихся детей – сплошной позитив и самозабвенность. Вдохновенный и громкий голос, полагающийся телеведущему или поэту, идеально завершил его образ. У меня даже возмущения не возникло от продлившегося ожидания.

– О! Доброго дня, – торопливо заговорил он. – Вот мои бумаги, меня зовут Валентин, мне нужно спешить. Где мои благословенные вещи? Прошу скорее, солнце еще высоко, мне надо все успеть.

– Все успеют, попрошу не суетиться и соблюдать очередь, – кладовщик, не изменив флегматичного выражения лица, выложил на стол требуемое. – Надеюсь, такой энтузиазм заменит палатку и все остальное.

– Ах, палатка, какая ерунда, – всплеснул руками Валентин. – Крышей будет небо голубое, а сосны стенами. Все суета сует, все не важно, когда речь идет о восхождении. И вообще, у меня спальник теплый, непромокаемый, – проговорил он, моментально заглянув в рюкзак, и сразу извлек наружу большой струнный инструмент.

– Надо полагать, горные ботинки придутся в тягость? – вопрос сам собой вырвался из моих уст.

– Верно. Не стоит утруждать себя лишней тяжестью. Моя обувь тоже хороша, и красива, – человек начал одеваться, не сходя с места. – Зато в пути мне поможет моя мандолина, а на вершине можно будет откупорить этот напиток богов, – из недр маленького рюкзака показалась изящная бутылка.

– Смело. Могу только пожелать удачи, – говорю ему вслух, а про себя думаю другое. – Как же тебя смешно погружение вывернуло, или с пси-установкой перемудрил.

Из крайней кабинки вышел подтянутый мужчина с лопатообразной бородой. Выразительно крякнул, глядя на романтика, лишенного всяческих комплексов, и пробормотал:

– В глазах огонь, на устах славная песня, сердце ведет вперед. В голове ветер, майка от колючек не спасла, а кишка кишке стучит по башке. Извини, экспромт, – он вежливо откашлялся. – Мое дело предложить, твое отказаться, но купи пачек двадцать рационов, вряд ли святым духом наешься, то наука не простая.

– Эх, люди-люди, – с сожалением сказал Валентин в спину удаляющемуся бородачу. – Куда же делись благородные мечты, один сухой прагматизм. Планирование маршрутов, тактики, техники, навыки, запасы, – он с сожалением надел поверх рюкзака ремень необычно большой мандолины. – Дорога всех рассудит, и еще мир любит оптимистов. А рационы у меня рационы. Никуда от тщетности бытия не деться.

Валентин развернулся на каблуках, и звонко чеканя шаг удалился на встречу чудесному миру приключений, а у меня непроизвольно вырвалось:

– Может он и прав, – умолкаю, и мысленно продолжать развивать мысль. – Какие же все дураки в погружении, но у каждого что-то светлое остается, хоть и преувеличивается.

Кладовщик выразительно приподнял брови. Парень с девушкой, стоящие позади меня тоже промолчали, видимо не стали закачивать в себя столь рисковые пси-установки, к тому же не все после пробуждения внятно воспринимают реальность. Мне стало интересно узнать название той причудливой программы, одевающей на разум не розовые очки, а скорее радужный пузырь, красивый и зыбкий, хотя мне такое не нужно. Наконец выдача снаряжения возобновилась. Кладовщик сноровисто выставил на стол мою поклажу, получив свернутый в трубочку лист. Случайно замечаю, что мои руки живут отдельной жизнью, потому что нервно теребят край рубашки. Как ни как, собрата по искусству встретил, наверно огорчился за своих, кто меня знает.

– Вот вещи, можно расписаться. Надеюсь, все устраивает. Лучше экономить мое время и вообще любое, оно тут не резиновое, – сказал человек за стойкой, давая тонкий намек всем присутствующим, о предстоящих испытаниях.

Возражений у меня не было. Подумал, что нечего тут спорить, что заказывал, то и получил. Даже без памяти выражать протест и скандалить нет смысла. Вещи отличные и характер у меня мирный, правда начал портиться последнее время. Расписываюсь, и думаю, что выгоды пока от полного восприятия нет. Разве что понимаю, для какой цели совершен тот или иной выбор, и как важно дойти до цели, а главное не забуду в пути. Мои вещи никто оценивать и порицать не стал, все внутри рюкзака, никаких навесных котелков, ковриков и мандолин, и в кабинку зайти мне не лень. Спокойно одеваюсь и выхожу, посчитав свой минимализм, скупой и практичный, вполне приемлемым, на фоне массовых причуд. Вспоминаю свою старую идею о высшей рациональности ради достижения вершины, ничего лишнего, верно оператор вчера подметила.