Читать книгу Королевство вкусных открытий - Дарлайн Боф - Страница 5

– Внимание, время прогулки! Подходим к решётке, – скомандовал страж, зайдя в тюремный погреб. Послышались радостные возгласы и суматоха. Прогулки были вторым любимым занятием заключённых после визитов родственников.

Ник лежал на кровати, повернувшись к стене. Он не спал. Он не спал уже два дня. Просто не мог, просто мысли не давали покоя, просто не было смысла.

– Эй, прогулка является обязательной, – постучал по решётке страж, обращаясь к Нику.

Ник с трудом поднял своё тело и вяло побрёл к выходу. Тёмные непослушные волосы торчали в разные стороны, а круги под его глазами опухли ужаснее обычного. Голова раскалывалась и даже немного кружилась. А тошноте он совсем не удивлялся, она сразу стала его верным другом с первого дня в тюрьме. Всех заключённых поставили в колонну, предварительно надев наручники, и они пошли вверх по винтовой лестнице, там через решётчатую дверь, выйдя в основной зал стражей, свернули направо через дверь, ведущую к внутреннему двору.

Погода стояла, как всегда, ветреная и тёплая, но солнце скрывалось за туманной вуалью, будто стесняясь показываться жителям. Двор выглядел довольно большим: у стен разместились какие-то непонятные коробки, одна половина двора предназначалась для игры в баскетбол, а другая – для игры в настольный теннис. Были здесь и столы для карточных игр с простыми лавочками. Стражи встали по периметру и пристально следили. Или делали вид, что следили.

Ник плюхнулся на первую попавшуюся лавочку и безразлично принялся смотреть вдаль, в стену. Он даже не заметил, что на этот раз у ветра не ощущалось никакого привкуса. Обычный пресный ветер.

– А-а-а, чёрт бы вас побрал! Опять не везёт! – сказал заключённый слева и взял горстку пекана со стола, закинув орешки в рот. Группа из пяти человек играла в карты за соседним столом.

– Ну ты и олух! – рассмеялся другой игрок.

– Если вы что-то говорите, то я уже ничего не слышу, – жуя орешки, сказал первый игрок.

Тут стол взорвался от смешков и шуточных оскорблений в его адрес, но он абсолютно ничего не слышал. Проглотив пекан, его слух полностью потерялся, как бы погружая в большой водный пузырь.

Едкие остроты выплеснуты, орешки съедены, игра продолжалась. Она называлась «Подлянкой». Очень популярная игра не только в тюрьме, но и на воле. В игре все постоянно друг друга подставляли, и, если игроку выпадала карта с изображением каких-то фруктов или орехов с Бакетроу, он должен был либо съесть их, либо взять пять карт и пропустить ход. Игра получалась забавной и смешной.

Ник не обращал никакого внимания на смех и разговоры. Сегодня третий день, как он здесь, и всё это время в голове крутились варианты того, как можно оборвать себе жизнь. Не то чтобы Ник уже готов действовать и прощаться с этим миром, но мысли навязчиво бродили по лабиринтам его разума. Смысл жизни потерян, он не смог ничего доказать людям и сломать систему.

Неудачник.

Безмятежность прервал страж, который подошёл к Нику:

– Ник Обис, к тебе посетители. Пойдём со мной.

Ника будто ударили по голове тяжёлой дубовой палкой.

– Ко мне? Кто?

– Не знаю, вставай!

Ник послушно встал. Они прошли через зал стражей, спустились к камерам, после второй по счёту камеры завернули направо и пошли по подземному проходу. Впереди их ждала винтовая лестница, которая вела наверх, в комнату визитов и отдыха. Ник и не надеялся на визиты. К нему некому приходить. Друзей у него не было, из родственников в живых никого не осталось. А тут не один посетитель, а даже несколько. Ник растерянно зашёл в комнату, в довольно большое помещение со столами, лавочками и маленькой библиотекой в углу. Пять столов заняли заключённые и гости. Страж показал Нику стол, где того ожидали визитёры.

Шеймус?

Шеймус был ещё одним поварстье. Чуть больше сорока лет, женат, без детей. Может, по этой причине или по другой ему стали тоже интересны изучения Даров, и он организовал свой тайный клуб поварстье и позвал туда несколько ребят. Находился клуб в погребе наземного дома Шеймуса. Днём все зарабатывали златы на своё существование, а вечерами приходили к предводителю клуба и погружались в научные открытия. Он как-то звал Ника работать с ними и даже обмолвился, что ему там будет интересно и нескучно, ведь остальные участники его же возраста. Но Ник – одиночка, он так привык и что-то менять не планировал. По крайней мере, пока.

Сейчас же Шеймус сидел и ждал его вместе с незнакомой Нику девушкой. Хотя он даже не сразу понял, что это девушка, ведь её чёрные волосы были пострижены совсем коротко. Да и судя по штанам и рубахе женские наряды были не в её вкусе, хоть подобный стиль и осуждался в обществе. На вид ей было лет семнадцать.

Ник вытянулся в лице. Слегка уронив голову набок и оглянувшись вокруг, будто пытаясь утвердиться в том, что он не один их видел, сел напротив.

– Привет, Ник! – Шеймус улыбнулся и повернул голову к своей соседке, – Алекс, это Ник, Ник, это Алекс – одна из участников нашего… клуба.

Последнее слово он особенно выделил, но Ник и без этого бы догадался, о чём идёт речь.

– Дарова, бандит, – кинула Алекс, продолжая жевать баблшют.

– Привет, – тихо сказал Ник и громко выдохнул.

– Ну и занесло же тебя, – Шеймус сочувственно нахмурил брови.

Ника опять окутала печаль, и он опустил голову.

– Ну что за овощ, – Алекс закатила глаза, – ну, подумаешь, застрял в тюрьме! С кем не бывает!

– Алекс, – Шеймус толкнул её в бок и многозначительно посмотрел. Та закинула ногу на ногу и, упёршись локтем о стол, положила голову на ладонь. Ник смотрел на них, и в его взгляде читалось недоумение.

– Алекс хотела сказать, что такого бы наверняка не случилось, если бы ты работал с нашим «семейством». – Шеймус подмигнул Нику.

– У… у вас появилось название? – спросил Ник, и тот закивал в ответ.

– Неформальное название, это важно! – Алекс подняла палец. – Никто его не одобрил.

– Но ведь мы все большая семья, и оно идеально подходит, – лицо Шеймуса светилось.

– Ага, если бы Монти и Тед действительно были моими братьями, я бы удавилась, – Алекс показала язык и потрясла головой.

Ник почесал затылок и начал оглядываться по сторонам.

– Так, ладно, печальному бандиту наверняка не терпится узнать, почему мы к нему зашли. И да, совсем не потому, что соскучились, – скривилась Алекс.

– Ну, говори за себя, я вот очень рад увидеть Ника, хоть и в такой обстановке, – Шеймус улыбался, и явно его что-то веселило, но Ник не понимал что. – Поэтому буду рад видеть тебя в нашем клубе!

– Эм-м… – Ник вздохнул. – Мне тут ещё год сидеть… какой клуб, о чём ты говоришь…

– Мы можем попросить помощи у наших волшебных друзей, – тут Шеймус подмигнул, – и ты сможешь выходить на, скажем так, ночные прогулки. – Последние слова Шеймус почти прошептал, чтобы никто не услышал.

Ник в ступоре посмотрел на него:

– Я… я не понимаю.

Алекс опять закатила глаза и покачала головой.

– Сынок, – Шеймус наклонился к нему и положил свою руку на его, – не сдавайся, ты ещё можешь помочь этому миру, как и можешь спокойно выходить отсюда, когда никто не видит.

– Но как?!

Шеймус выпрямился. Боковым зрением он заметил, что один из стражей пристально следил за ними. Алекс посмотрела на этого стража, развернулась к нему лицом и, продавливая его глаза своим пристальным взглядом, вальяжно начала разжёвывать баблшют. Страж немного поиграл в гляделки, а потом отвернулся.

– Знаешь ли, какая интересная штука приключилась. Оказывается, нынче в моде резиновая обувь, и я прикупил себе такие классные тапочки, представляешь! – Шеймус хитро улыбнулся. Алекс повернулась к ним.

Ник нахмурил брови и в недоумении уставился на него. Потом он слегка опустил голову и подсмотрел под стол: тапочки Шеймуса один в один походили на его тюремные. Но что-то было не так. В воздухе повис лёгкий… карамельный аромат?

Алекс надула ртом баблшют размерами больше своей головы и громко лопнула его, отчего Ник дёрнулся.

– Так вот, некоторую обувь продавали с бесплатным бонусом, почти в каждой третьей паре шёл сюрприз, это так обрадовало меня, – говоря эти слова, Шеймус параллельно начал двигать ногой под столом, задел ногу Ника и поставил свою ногу рядом с его.

Ник немного вздрогнул, но продолжал в упор смотреть на собеседника. Он понимал, что в его словах есть двойной смысл, но не понимал какой.

– И вот я решил прийти сюда, навестить тебя, и… поделиться, – на этом слове Шеймус сделал акцент и тут же немного толкнул соседнюю ногу Ника, – с тобой этой прекрасной новостью! Надеюсь, ты оценишь.

Тут Ника осенило! Шеймус вытащил ногу из своей тапочки, Ник повторил за ним, и они обменялись обувью. Надев чужую тапочку, Ник почувствовал, что по всей поверхности и в верхней части обуви что-то приклеено. Что-то липкое.

– Вообще, из этой новости можно раздуть всемозможные сплетни. Она также открывает двери между разными слоями общества и людей, – продолжил Шеймус, улыбаясь.

– Ну просто магистр скрытных тайн! – сказала ему Алекс и покачала головой. В голосе слышались саркастичные нотки, но Шеймусу было всё равно.

Ириска! В тапочке моделирующая ириска! Он принёс её для меня!

Ник немного улыбнулся, впервые за последние три дня. Он увидел здесь конец верёвки, по которой может выбраться наверх. Но тут же пришло и чувство страха. Сбегать из тюрьмы – это уже двойное преступление, и оно будет тяжелее караться.

– Спасибо, Шеймус, – сказал Ник, и тяжёлый ком застрял в его горле. Алекс громко покашляла.

– И тебе… тоже, – добавил Ник, правда, не понимая за что.

– Всегда пожалуйста, – Шеймус засиял.

– Ну и переходим к десерту, да? – Вопросительно посмотрела Алекс на руководителя клуба поварстье.

– Ах да! – воодушевился Шеймус. – Как тебе наша дыня с Бакетроу? Пробовал?

– Д-да, – ответил Ник. При воспоминании о дыни слюна во рту Ника отдала сахарным оттенком. Да, он ел дыню, но никаких свойств у неё не заметил. Он хотел к ней вернуться позже, после мангустина, и ещё раз протестировать. Но не успел.

– В общем, беспредельщик, – Алекс наклонилась к нему ближе, облокотившись на стол, – Дело такое! У дыни корочка просто шикарнейшая, помимо её чешуи, конечно. И если вдруг кто-то захочет её сухую мелко натереть, то, возможно, какие-то шмотки, ну там, знаешь, одежда всякая, будут выглядеть по-другому, если на них посыпать натёртой стружкой.

Ого! До корочки я ещё не додумался!

Алекс вопросительно уставилась на Ника, пока тот утвердительно не кивнул. Она показательно выдохнула, будто только что разобралась с тяжёлой задачей и принялась дальше нажёвывать баблшют.

Ник понял, что Шеймус очень хорошо разобрался с дыней, и Нику даже не терпелось изучить её как можно скорее.

Но, стоп! Я же в тюрьме…

Это утверждение опять начало вгонять Ника в печаль, и он опустил голову. Ещё бо́льшую грусть доставляла мысль о том, что сам он не справился, и к нему пришла помощь, хотя привык действовать один. Ник покрылся алым румянцем, съёжился и очень хотел убежать в угол своей камеры, спрятаться от всего мира. Обидные размышления нарушил голос стража:

– Встречи окончены! Всем арестантам встать и подойти к выходу!

Ник поднялся и посетители – вслед за ним. Шеймус с Ником пожали друг другу руки, а Алекс навела на заключённого указательный палец и, вытянув голову вперёд, сказала:

– И не вздумай там раскисать, бандюган. Я там не прокисла, и ты не смей!

Ник сжал губы в линию и постарался улыбнуться. После прощания они разошлись в разные стороны. Колонию Ника и других преступников опять повели во внутренний двор. Отсидев на лавочке положенный час, Ник смог наконец-то закрыться в своей камере. Дождавшись, пока страж уйдёт, Ник снял тапочку, вытащил пласт ириски и тут же убрал его обратно и надел тапочку.

Слишком опасно!

Сердце начало бешено отбивать ритм, а ладони и подмышки усиленно потеть. Дерзкая и серьёзная мысль о побеге навязчиво крутилась в голове, но Ник всячески старался засунуть её куда-нибудь подальше в чертоги разума. Это уже двойное преступление, и он точно не будет заниматься такой авантюрой.

Прошло четыре дня, хоть Нику и казалось, будто один. Сложно различать дни, когда они одинаковы.

Моделирующую ириску Ник спрятал под лавочку и все дни не трогал её, но чувствовал. Её сахарный манящий аромат будто подталкивал его куда-то.

Ник хоть и отказался от побега, но почему-то непроизвольно начал подмечать некоторые моменты работы стражей и всей жизни в тюрьме. И сейчас, сидя у себя в камере, он пустился в раздумья.

Обычно камеры проверяют с утра и вечером перед сном. Конечно, днём тоже могли спуститься, например, привезти нового преступника. Да много причин. Но всё же. А что насчёт повара? Ник заметил, что днём, во время обеда, иногда могут отсутствовать некоторые заключённые по разным причинам, и повар просто ставит еду в пустую камеру и проходит дальше. Повар не знает, кого сейчас нет и почему. Его задача – кормить. Ну а как же прогулки и дни визитов? Это тоже случается не каждый день. Надо просто подобрать удачный момент.

Что значит подобрать удачный момент?!

Ник удивился собственным мыслям, и жар рванул к лицу.

Он прикоснулся ладонями к пылающим щекам, пытаясь их охладить, но сделал только хуже. К лицу подключилась и грудь. Дыхание перестало быть ровным, из-за чего лёгкие неприятно сдавливались. Он вскочил и походил из стороны в сторону, сел обратно.

Наклонился под лавочку и трясущимися руками отлепил ириску. Касаясь липкой поверхности пласта, Ник погружался в разные тёплые воспоминания. Будто мягкие материнские руки прижимали его к себе. Он понял, что очень соскучился по Дарам и экспериментам. Но нежность тут же сменялась нервным вздрагиваем. Ник осознавал, что в его голове сейчас эмоциональный шторм.

А что, если Ники поймают при побеге? А что, если за это дадут пожизненное? А что, если…

Этих «а что, если…» вырывалось миллион против парочки аргументов «за» побег.

Что же из тебя лучше сделать: дверную ручку или ключ?

Ник рассматривал кусок ириски и примерно прикидывал, на сколько предметов его хватит. Решив этот вопрос, Ник понял, что по большому счёту уже сделал выбор. Он попробует сбежать. Сбежать ночью. Ник просидел так час, выливая из себя литры ледяного пота и пытаясь вообразить в голове план тюрьмы и сам побег.

В-в-в-в… всё-таки будет д-дверная ручка…

С этими мыслями он попытался уснуть, но надолго его не хватило.