Читать книгу Не пара - Дарья Белова - Страница 12

Слава стучится мне в окно, а я делаю вид, что не слышу. Глупо. Уперлась взглядом куда-то на ручку коробки передач. Мир вокруг меня перестает существовать.

Снова стук. Более громкий. Фашистский!

– Аксинья? Не опустите ли стекло? – вежливо приказывает в своей манере, но довольно громко.

Напряженно выдыхаю и все же жму на кнопку стеклоподъемника. Стекло с характерным звуком опускается. Перед моими глазами пах «Ларгуса». Спустя миллион лет Слава наклоняется, и наши взгляды встречаются.

Почему эти чертовы брюки на нем так идеально сидят? Словно он купил их не в «Сударе» по акции 3=2, а сшил на заказ.

– Вы что-то хотели мне сказать, Вячеслав Борисович? – широко улыбаюсь.

Наши лица ну уж слишком близко.

– Пожалуй, – но молчит.

Взгляд скользит по мне и резко уходит в сторону. Туда, где уже расстелена моя кровать.

Да, я сплю в машине! Да, у меня нет денег на гостиницу, и я не могу больше позволить себе есть в дорогих ресторанах типа «Oh la la». Хорошо, что я познакомилась с Виталием.

– Вы спите здесь? – в его голосе едва-едва проскальзывает удивление. Его тон в основном ровный. Всегда, при любых обстоятельствах. Он как снежная равнина: без ухабов, горок и такой же холодный.

– Возможно.

– И… Удобно? – прищуривается, сканируя ортопедическую подушку – я лучше откажусь от еды, чем от нее, – одеяло. Рядом большая корзинка с косметикой, из которой торчит куча разных салфеток.

– Не жалуюсь. Но зарплаты очень жду. Может, и с премией. Новый год так-то.

– Премия? – мой босс давится воздухом. – Вы опоздали на пять часов на смену, спустя пять минут вашей работы мне пришлось разговаривать с посетителями и решать конфликт…

– Так это же ваша работа, сами и говорили!

Снова раздраженный вдох. Вокруг нас температура повышается, и тает снег. Его глаза меняют цвет, а губы сжимаются плотней.

– Спокойной ночи, Аксинья!

– И Вам, Вячеслав Борисович.

Палец зависает над кнопкой. Я готова уже нажать, чтобы поднять стекло.

– Зато завтра точно не опоздаете. Будет сложно, когда спите под дверью ресторана.

Вот ведь язвительный какой. Или тоже вегетарианец? Поэтому так быстро разобрался с той скандалисткой. Нашлись общие темы.

– Удивляюсь, что вы не спите здесь. Смысл ехать на какие-то шесть часов, чтобы вернуться сюда же ни свет ни заря?

– Вам кто-нибудь говорил, что с Вами тяжело, Аксинья? Вы… – вдох, смешок. Опускает глаза и резко их поднимает. На меня уставился и сверлит теперь ими, будто расстрелять хочет.

– Осторожнее, Вячеслав Борисович, а то я решу, что Вы в меня влюбились.

– Ч-что? – не говорит, а громко восклицает. Брови летят вверх.

Скрещиваю руки на груди. Слова уже обратно не воротишь. Сказала, не подумав. Ну какое влюбился?

Потом «Ларгус» ладонями ударяет по моей двери, как бы отталкиваясь, и идет к своей машине.

Следом слышу тихое:

– Мажорка, блядь.

Ч-что?!

Задыхаюсь. И уверенно слышу акцент.

Хочется выйти и высказать ему еще что-нибудь яркое такое, что встрепетнет его нервы. Пройтись по ним пушистой щеточкой для смахивания пыли. Они наверняка ею заросли. Почему, как вы думаете, он такой спокойный?

И спрашивается, зачем подходил?

Завожу двигатель, жду, когда машина прогреется, только тогда включаю обдув. Сразу становится теплее, и я могу уже снять шубку.

«Ларгус» позади остается на месте. Я не вижу лица водителя, но знаю, куда он смотрит. Еще и сталкер, блин!

Спустя десять минут готова выйти и спросить, что же ему нужно. И если продолжит так стоять, то лучше пусть откроет мне ресторан, и я заночую там.

Но Слава меня опережает и снова выходит из звезды отечественного автопрома. Цвет у нее еще такой странный, как просроченный шоколад.

Слава не стучит по машине, а я опускаю окно без всяких промедлений. Теперь вновь греть салон.

– Дайте угадаю, у Вас сломалась машина, поэтому Вы стоите здесь и не можете уехать?

– Нет, – коротко говорит.

– Тогда в чем дело? Говорите, а то у меня салон стынет, а бензин нынче дорогой. Да и зарплату мне еще не выдали, приходится экономить. Вы в курсе, что я заправляюсь «92»? Вам должно быть стыдно.

Лепечу. Но это от волнения. Слишком долго на меня смотрит босс, а о чем думает, не могу понять. И молчит, молчит… Незаметно растираю запястья.

– Сегодня Вы можете переночевать у меня, Аксинья.

Тон официальный. Или нейтральный.

И это меня задевает больше всего. Лучше бы уехал.

– Ну уж нет, – посмеиваюсь.

И так жалко себя становится. Меня «Ларгус» зовет к себе!

Еще месяц назад я спала на матрасе, изготовленном по индивидуальному запросу, на шелковом белье цвета «шампань». Вечером у меня была ванна с пеной, а шампунь не из отеля, а настоящий. Made in fucking Italy!

А сейчас я вправду раздумываю принять предложение этого скряги. Он наверняка спит на бязи, а подушка перьевая, аллергенная.

– Почему?

Слава хмурится. Это должно возраста придавать, а получается наоборот. На мальчишку похож. Обиженного только.

– Я не маньяк!

Руки разводит в стороны и с выжиданием смотрит.

– Чем докажете?

Ну правда. Меня с детства учили с незнакомцами никуда не ходить. А тут вот не просто незнакомец, а довольно симпатичный. Пусть и на «Ларгусе».

Слава склоняет голову вбок. Он смотрит на меня как на ненормальную. Но я она и есть, раз на самом деле хочу поехать к нему. Пусть и на перьевой подушке поспать, но хотя бы вытянув ноги. А тот, кто спал со скрюченными ногами, должен понимать, какого это.

– Вы приставать не будете? – задаю главный вопрос. Прямой.

Борисыч сводит брови вместе, будто я спросила что-то абсурдное. Может, он и прав, но все равно снова обидно. Я его, выходит, совсем не привлекаю?

– Вы моя сотрудница, Аксинья. И… Мы слишком разные. Как минимум я старше Вас на целых десять лет.

Скашиваю взгляд на ключ, который бросила в подстаканник. Раньше там была мелочь. Перед глазами заднее сиденье с постельным бельем. Сложно признаться себе, что мне хочется выспаться и не ютиться на полутора квадратных метрах. Да и спина болит.

Аксинья Воронцова не может жаловаться! Как бы…

– Ладно, – говорю и вкладываю в свой голос легкий подтон.

Выходить не спешу. Пусть думает, что своим согласием делаю ему одолжение. Выглядит глупо, но не могу позволить, чтобы «Ларгус» думал о том, что он рыцарь и помог бедной девушке в беде.

Я не в беде, а он остается пока в роли фашиста.

– Кстати, сколько Вам точно лет? Тридцать один выходит?

– Тридцать три.

– Обманули, значит. Вы меня старше на целых двенадцать лет, Вячеслав Борисович. В любом случае я думала, вам тридцать пять.

Позади меня ворчание. Это Слава.

Останавливаюсь у пассажирской двери и жду, что мне ее откроют. Так же обычно поступают мужчины? «Ларгус» непонимающе уставился.

Играю бровями и намекаю. У меня как бы косметика в руках.

– Извините, Аксинья. В мои тридцать пять тяжело долго стоять на ногах.

Он открывает водительскую дверь и садится, так и не открыв мне.

Обиделся?

– Надеюсь, здесь есть подушки безопасности? – осматриваю салон изнутри. М-да…

– Есть.

– Работают? – Слава тянет ремень, чтобы вставить его в пазы, но останавливается примерно на середине своих действий. Строгий взгляд на меня, когда расплываюсь в улыбке. Так и чувствую, как нервы моего босса шевелятся и скрипят.

– Работают.

– И я бы не отказалась от кофе. Капучино. На кокосовом молоке. Не откажете девушке?