Читать книгу Сумасшедший Вампир - Дарья Фэйр - Страница 4

Шум воды стих, ветер, шаливший на просторах, сюда почти не задувал – воцарилась тишина. Я слушала звук леса. Он был зачаровывающим. С разных сторон доносились птичьи голоса, тихие и ласковые, будто они пели нежным зелёным листьям колыбельную. Чуть слышно шумел ветер в кронах деревьев. Буки, может, где-то ещё что-то; пара берёз, маленький дубок. На земле шелестели прошлогодние листья. Лес был таким нежным, таким прекрасным, казалось, что здесь никогда никого не было, кроме этих птиц, чьи голоса раздавались то тут, то там. Солнце просвечивало сквозь зелёную листву, и его лучи падали на землю причудливыми пятнами. Даже не верилось, что ещё март, здесь казалось, что уже веет летом. Было тепло. Ровно настолько, что и не жарко, и не холодно, если без куртки. Весь лес был приветливым, как маленький доверчивый ребёнок, и светился от ласкового весеннего солнца.

Так и хотелось поддаться ему. Ну, а почему нет? Я, наконец-то, впервые в жизни сейчас свободна! Настолько, что это даже пугает! А ведь могу! Захочу и пойду в лес! Ну а правда, что будет? Здесь почти везде жильё есть, обязательно добреду до какого-нибудь села, не Сибирь ведь! Тропка ведь ведёт куда-то? Ну, и спрятаться от поисков… Ладно, хватит лгать себе! Я просто хочу наконец-то осуществить свою мечту. А раз могу, значит, так и сделаю!

Оглянулась на пути и осторожным шагом пошла вглубь. Можно! Можно делать так, как хочу! Ура! Закрыла глаза и с наслаждением втянула воздух. Он навевал какое-то медитативное состояние. Где-то на фоне плескалась яркая, но ровная, эйфория. Наверное, это чувство и называют счастьем?

Лес зачаровал меня, поглотил все тревоги и горести, оставил лишь непонятно как сохранившуюся детскую наивность и веру в чудеса. Не убили-таки! Ни общество, ни непонимание, ни одиночество. Как же вовремя всё случилось! Да, я счастлива. Никогда в своей жизни я не гуляла по лесу вот так. Так, как видела в своих снах, в мечтах. Где никто не указ, где не нужно бежать на окрик, не нужно следить за временем и опасаться за своё поведение. Ещё позавчера, когда я ночью запрыгивала в поезд, я не смогла бы поверить, что этот момент наступит так скоро! И что он будет настолько ярким! Теперь, почувствовав вкус свободы, уже никто не заставил бы меня вернуться обратно. Да я предпочла бы умереть прямо здесь, среди этих прекрасных живых деревьев, чем оказаться там, откуда я, наконец, вырвалась!

Тропа шла вверх по пологому склону холма. Вокруг были лишь деревья и ни одной живой души. Я позволила себе выкинуть из головы все страхи и сомнения и шла, не думая ни о чём, кроме красоты, окружавшей меня повсюду. Даже не заметила, что солнце уже значительно поднялось – был полдень. Да и плевать на время, не до него сейчас. Я ушла так далеко, что теперь вряд ли смогла бы найти путь обратно к железной дороге. Тропа-то была, но она петляла, где-то сходилась с другими, а где-то и вообще пропадала. Да и я особо кривые углы сокращала напрямик. Хорошие кроссовки, удобные. И земля сухая, только листвой пружинит немного.

Когда осознала что дорогу назад уже найти не смогу, то даже остановилась, но не в ужасе – это меня никак не тронуло. Просто это была первая чёткая мысль, пришедшая в голову с тех пор, как я оказалась в лесу, и слегка отогнавшая пелену медитативного наслаждения. Осознание того, что может не получится найти места, где я смогу переночевать, или хотя бы купить съестного, нисколько не пугала, скорее я приняла это, как должное и не сочла это важным, чтобы продолжать обращать на это внимание. Ну и что? Перекусить у меня есть, а куртка тёплая, даже одеяло с собой! Не пропаду, я всё-таки не мамочка моя, чтобы панику на пустом месте разводить.

Подобная беспечность была похожа на опьянение, но в данный момент я предпочла отдаться ей без остатка, так ново это было для меня и так захватывающе.

Посмотрела на часы – действительно, уже полдень, 12.14, пора обедать. Поискала место, где бы сесть, и не найдя такового, уселась прямо на землю. Да, именно так! Ещё и куртку подстелила, чтобы с наслаждением её изгваздать в земле! Ну, не продам, так не продам! Устроюсь в какой-нибудь супермаркет кассиром, куплю новую!

Поёрзала на земле, прищурила глаза и, с печатью немыслимого блаженства на лице, вздохнула:

– Да-а-а… Хорошо-то как, божечки! И пошли вы все лесом со своими презентациями, школами и бежевыми тарелками! Ненавижу!!! Всё, хватит, потеряли! Нет у вас больше развлекаловки! Убегла сама себя развлекать! – я говорила всё громче, распаляясь. И что? Лес кругом! Могу хоть голос сорвать! – И знаете что? Буду делать, что хочу! Вот хочу – валяюсь! – с этими словами разлеглась на земле и пошуршала руками в листьях. – Хочу – харкаюсь как мужик! – не преминула и этот талант продемонстрировать. – Хочу, вообще буду в носу ковыряться и козюли о штаны вытирать! Вот прям так, руками! – я полезла пальцем в нос, но передумала. Под ногтями собрались комки грязи, которые осыпались на лицо.

Приподнялась на локтях и фыркнула. Совсем земля сухая – хорошо. Говорят, что на такой земле спать теплее. Ну и да! Почему бы не переночевать прямо в лесу? Мне эта идея всё больше и больше нравилась, настолько, что я сразу придумала несколько неоспоримых оправданий.

Во-первых, и в главных, я этого сейчас хочу! А отныне и до скончания века объявляю свои желания законом! Да будет так! Во-вторых, это отличный способ сбить со следа поиски. Ну, какой идиот будет искать меня в лесу? Ну?

Где-то на краю сознания возникла робкая мысль о поисковых собаках, но мне она не понравилась, потому что могла порушить всю концепцию, и я её забыла. В-третьих, мне нужно время всё обдумать и передумать. На меня столько всего обрушилось! Жизнь поменялась за один день кардинально, старое рухнуло, новое непонятно…

– Так, стоп! – насупилась я. – Вот мне ещё этого не хватало!

Жалеть себя, как я только что начала по старой привычке, в этой атмосфере не хотелось совсем. Потом как-нибудь. Вот сяду где-нибудь со стаканчиком кофе, буду смотреть вдаль на закат и поплачу. А сейчас к лешему это всё! Даже не хочется! Аж противно! Зарычала и повалилась в листья назад, усилием воли вызывая в себе показной, по началу, хохот, который, в конце концов, всё же перешёл в искренний.

Смеялась громко, заливисто, от души и очень долго.

Когда, уставшая и запыхавшаяся, поняла, что навалялась вволю, села и начала ворошить сумку в поисках припасов. Что у нас тут? Печенье, ещё печенье, шоколадка, шоколадка, шоколадка, три батончика и две лапши быстрого приготовления. И откуда-то ещё яблоко. Вот спасибо, Людмила Васильевна! Приятно, правда приятно, я про него и забыла уже.

Вгрызлась зубами и тут же закусила печеньем. Кошмар! Хорошо хоть воды с собой догадалась взять ещё дома. В поезде на чае жила и на соках, так что бутылка была нетронутой. Сделала пару экономных глотков и отложила печенье. Надо бы ручей какой найти что ли, если я ночевать тут вознамерилась? Говорят, в Крыму вода чистая… Дальше что ль идти пора?

Встала, выбрала листья из волос и двинулась в том же направлении. Теперь уже немного пришла в себя и стала думать: куда идти? Назад не хотелось – там я уже была, а по сторонам всё было точно таким же, как и впереди: никакого намёка на цивилизацию. Недолго думая, решила идти так же вперёд.

Шлось совсем легко, даже неуклюжая сумка через плечо не мешала. Радость, переполнявшая меня, давала силы.

Ещё через пару часов ходьбы, я, неожиданно для себя, вышла на дорогу, идущую поперёк моего направления. Хотя как дорога? Даже не дорога, а широкая, хорошо протоптанная тропа с узкими колеями. Решив подумать над увиденным, села на невысокую земляную насыпь вдоль тропы, слабовольно достала пачку печенья и начала думать вслух:

– Если здесь есть дорога, значит, здесь есть и тот, кто по ней ездит. А если здесь есть кто-то, кто ездит по этой дороге, то рано или поздно, он здесь проедет. А если он рано или поздно здесь проедет, то я смогу его дождаться. А если я смогу его дождаться, то значит, я смогу спросить у него, где тут жильё? И, если я это узнаю, то смогу решить, что мне делать дальше. Вот так просто. Так я и сделаю, – сказала сама себе и жадно откусила печенье со вкусом какой-то химической добавки. Не хотелось задумываться о том, что возможно этой тропой и не пользуются почти. Да и не больно-то она мне нужна была, больше хотелось передохнуть просто и подождать кого-то чисто ради интереса.

На удивление, ждать пришлось недолго. Видимо, незнакомый мне бог удачи всё ещё не отвернул от меня своего лучистого взора. Приблизительно через полчаса, как раз тогда, когда я стала сомневаться в правильности своего решения и нетерпеливо ёрзать на уже давно впивавшейся в мягкое место деревяшке, с правой стороны послышался шум, и из-за кустистого поворота показалась лошадёнка светлого цвета, впряжённая в телегу, а на телеге, с вожжами в руках восседал старичок. Я бы сказала, «типический-типический». Похожего ещё рисовали в советском мультфильме о рыбаке и рыбке.

Он подъехал, остановился и преспокойно оглядел меня, будто я была свежим сорняком в его огороде, и он прикидывал, выдрать меня, или пусть, так уж и быть, растёт. На нём была простая льняная рубаха и такие же штаны, светлая меховая жилетка и вязаная шапочка. Густая борода, ещё не до конца поседевшая, но уже больше серая, чем каштановая, и густые тёмные брови. Несмотря на время года, он был почему-то босиком.

С виду спокоен и даже немного строг, но в глазах светилось озорное любопытство.

– Здравствуйте… – робко начала я.

– Ты што здесь делаешь? – строго перебил меня старичок. От такого напора я опешила, проглотив вежливое приветствие. Наверное, объяснить надо? Или нет? Пока стояла с открытым ртом, дед продолжил допрос: – Чего тебе тута надо? Небось, цветы рвать да ветки ломать? Знаю я вас, озорники этакие! Ходють тута всякие, гуляють, мусорять, а потом хоть трава не расти! – старичок строго поджал губы, но глаза продолжали блестеть.

– Я заблудилась, – в конце концов выдала я, обобщив, насколько это было возможно.

Как-то теперь уже и боязно у него спрашивать что-то, а уж объяснять желание вообще отпало. Чем я ему не понравилась? Даже обидно, ведь мне-то он был симпатичен – такой дядечка, прям из сказки! Да и понять не могла до конца, правда он сердится, или шутит? Озорные искорки вводили в замешательство.

– Как так? Я скока хожу тута, а ещё ни разу не заблудился. Ты што, небось, нездешняя?

– Да.

– Ну, так чего ты здесь ходишь? У себя ходи, – резонно заметил старик. Наверное, он лесник здешний?

– Я нечаянно сюда попала! Я из дома убежала, – стала терять самообладание и поэтому мямлить. – И вообще я не знала, что здесь так строго. Тут вообще ходить нельзя? Заповедник что ли?

– Ну, почему нельзя? Если ты друг, то можно. А вот если враг, то нельзя.

– И как узнать, кто я вам? – дед всё больше запутывал меня, и если в тот момент, когда я его увидела, я уже примерно представляла, как пройдёт диалог, и даже заготовила пару выгодных предложений, то теперь чувствовала себя полной дурой. И с чего я взяла, что деревенские меня поймут? Что, зря на рекламе училась? Могла бы и догадаться, что простой люд мыслит по-другому.

– Просто, – стал пояснять старик. – Если ходишь, зверушек не обижаешь, ветки не ломаешь и не портишь ничего, значит, друг, а вот ежели гадишь везде и зверьё пугаешь, значит, враг.

– Я ничего не ломала, а зверей вообще не видела, – я честно боролась с собой, но к собственному стыду мямлила всё более явно. – Уж простите, если что не так. Я никого обижать не хотела, просто мне некуда было идти, – печально посмотрела на старичка, а он в свою очередь чуть заметно улыбнулся. Неужели всё-таки понял?

– Ну, раз так, то значит ты – друг, – покровительственно заключил он.

– Спасибо, – я искренне улыбнулась, даже отлегло немного. – А… – я вспомнила, что хотела спросить совета, – а что же мне теперь делать?

– Как что? Иди дальше, куда шла, – философски заметил лесник. – Ревун!!! – возмущённо воскликнул он и шлёпнул, как теперь стало ясно, коня по крупу, правда прервать обильное мочеиспускание это не помогло. – Ну что ж ты! Не при даме-то!

Я уткнула рот в кулак, скрывая смешок, сделала пару шагов назад и подождала, когда действо закончится. Воспитанные леди не обращают внимания на подобные происшествия! А перед этим дедом как-то не хотелось выглядеть быдлом, тем более что дурой я уже себя ощутила.

Когда всё закончилось, опять подошла ближе и спросила, благо обдумать следующий вопрос времени хватило:

– А где тут поблизости село есть какое-нибудь или город?

Дед усмехнулся, смерив меня ехидным взглядом:

– Неа, нетути. Никого, окромя меня, тута не ездить! Токмо я, а в сторожку свою я тебя не пущу, ты вон кака не собрана, косы распустила, в листьях вывалялась, на што ты мне така нужна? Хозяйки из тебя дельной не выйдет, а задарма я тебя держать не буду.

– У меня деньги…

– На што мне твои деньги в лесу? Мне вот дрова некому колоть, а денег мне не надобно.

– Ну, так я дрова…

– Нет уж, ходи куда шла, и за мной не ходи, а коли ломать что будешь, лес тебя скоренько выгонить!

Ну вот, я и растерялась окончательно. И что делать? Ну, допустим, жильё я на сегодня и не искала, это ладно, но такой резкий отказ ввёл в ступор. Всё же стоило бы хоть что-то узнать.

– Спросить-то хоть можно?

– Ну, спрашивай, за спрос денег не берут, – усмехнулся старичок.

– А что в вашем лесу есть можно? Ну, там ягоды какие-то, может, плоды? Или, может, ядовитое что есть? – вообще я хотела спросить не это, но тушевалась по-страшному и зачем-то спросила первое, что в голову пришло, ещё и оправдаться решила: – я просто не знаю, сколько идти буду, а у меня только печенье с собой… Точно! – вспомнила, наконец, действительно важный вопрос, – а родник тут есть?

– Эт ты чегой-то? Жить тут остаться вознамерилась?! – сурово посмотрел лесник, но потом улыбнулся, давая таким образом понять, что, видимо, пошутил. – Экая ж ты дурёха! Зачем вот только в лес полезла, коли не знаешь ничего? – я стыдливо потупилась. – Запоминай, дева: у меня в лесу есть можно всё! Ежели ты друг, отравы не найдёшь – нет её. А ежели враг, то помрёшь, как пить дать! И не емши ничего, понятно?

Я только кивнула головой, ошарашено пытаясь переварить сказанное. И ответил же, и ясно ответил, только вот пользы мне от этого ответа вообще никакой. Как понять «всё»? Что, землю, что ли, тоже жрать? Вот о чём он? Какие же мы разные!.. Старик, видимо, понял, что ответ оказался неясен, и снизошёл до пояснения:

– Дева, – даже как-то ласково, но скорее сочувственно, обратился он, – в моём лесу природа особая, тут – ешь, не хочу! Вона гляди, дерево видишь? – я проследила за перстом, указующим мне за спину. – У этого листья съедобные, прям срываешь, да ешь. Трава ещё особая, на вон, держи, – и он протянул мне пару листьев похожих на рукколу, – вот эту найдёшь – ешь не бойся, но ежели чегой прихватишь иного, то не страшно, у меня тут пришлые ходють иногда, никто животами не маялся, не боись. Ты токмо ешь столько, сколько надобно, в запас не набирай – не любит лес такого! А то как вы обычно любите: набрать кучу, а потом волочить её за собой, пока не повянет всё! А ручья нет тута поблизи. Дальше речка будет, там напьёсси, да личико своё отмоешь.

Старичок тронул коня и, не попрощавшись, двинул дальше по дорожке. Я только и крикнула ему вслед «Спасибо!», когда вышла из ступора. Почесала шею, вытащила пару сучков из волос и аккуратно обошла мокрое пятно посреди тропы, чтобы в задумчивости продолжить путь. Не успела сделать и пары шагов.

– Эй, девица! – раздалось вдогонку, дед неловко развернулся на козлах, – туда иди! – он махнул куда-то направо от себя, в принципе, в том направлении, куда я и направлялась, – дальше там деревня будет! Найдёшь… – и покатил дальше, более не оборачиваясь.

Ну, хоть на этом спасибо. Значит, и шла я правильно, и волноваться не о чем. Заночую в лесу сегодня, раз уж так решила, а завтра в деревню пойду. Чай не дикий лес, а раз дедуля этот тут сам живёт, значит, и зверей хищных нет. Лесники предупреждают обычно. Наверное. Ну, нас предупреждали, когда мы в пеший тур в школе ходили. Жаль без ночёвки, но неужели это так страшно прямо? Справлюсь! Я уж точно справлюсь! Я всю жизнь об этом мечтала, так что пусть изнеженные мамины подружки дальше маникюр попортить бояться, а я сильная и решительная!

Тут же приостановилась, припоминая, как я, решительная, только что мямлила старичку, потупив глазки. Нет! Я – решительная! Я вон с поезда спрыгнула! Кто ещё бы смог?! Вот! Так что не надо мне тут это самое! И бодро зашагала дальше.

Мелькнула мысль, что, может, стоило бы всё-таки догнать лесника и купить у него припасов на ночь? А то, поди, листьями да травой сыт не будешь, но вспомнила, что кроме бессмысленных тут денег, мне расплачиваться нечем, и пошла дальше. Да и куда мне? Деду самому, наверное, есть не особо хватает? Где тут магазин найдёшь? Ни сыру купить, ни стэйков, ни хлеба банального. Вот и сидит на своей траве. Хотя, что это я? Сыр люди сами в сёлах делают! И мясо выращивают и хлеба пекут всякие! Совсем я в своём Питере одичала! Элементарные вещи забыла! Интересно, а маменька знает, откуда продукты берутся? Или думает, что колбасу на деревьях уже с этикеткой выращивают?

Гаденько засмеялась, было очень приятно почувствовать себя умной на её фоне. Нет, дурой она однозначно не была, иначе не задержалась бы рядом с папой на столько лет. Но в этих вопросах я однозначно её превосходила! И страшно гордилась этим сейчас.

Я шагала по петляющей узкой тропе. Местность то повышалась, то понижалась, но в целом была пологой. Надеюсь, эта тропа к деревне и ведёт? Хотя разумнее всего, не смотря на слова лесника, было бы пойти по дороге, где я его встретила. В противоположную просто сторону, там бы не заблудилась однозначно! Но вот не хотелось мне и всё! Без объективных причин, просто блажь такая. А я ведь решила, что отныне буду делать только то, что сама захочу. Ведь пойди я по ней, гарантированно рано или поздно выйду к селу или к городу, ну или, в крайнем случае, обратно к железной дороге или на шоссе какое-нибудь, а мне так хотелось ещё погулять по лесу! И я шла дальше по своей тропке, ловя взглядом кренившееся к закату солнышко и довольно щурясь.

Что за старичок странный? Я, конечно, мало общалась в своей жизни с сельскими, да и то это были скорее «дачные». Наверно, впервые встретила настолько непохожего на меня человека. Хотя я, конечно, тоже умница, мямлила какие-то вопросы дурацкие… Может, если бы посмелее да поувереннее общалась, он бы и не прогнал меня? Хотя нет! Мужчина, пусть и пожилой… один в лесу, со мной… Хорошо, что не пошла за ним. Мало ли?

Но спросила, конечно: «Что есть можно?». Дурацкий вопрос – дурацкий ответ. Хотя вроде же логичный. Поглядела на зажатые листья в руке. Блин, я же не запомнила, что за дерево за спиной было! Ведь даже любопытно, если их правда есть можно. Нет, я, конечно, не коза горная, но может они тут по весне какие-то особенные? Едят же люди еловые веточки молодые? Мы с ребятами ели в школе. Надо поискать. Если верить деду, то не отравлюсь. А ему хотелось верить. Правда, будто сказочный персонаж! Хотя, может, сказочный маразматик? Так, долой скептицизм! Просто это другая новая жизнь! А я всё по старым меркам мерить пытаюсь, трусиха! Не буду бояться!

Огляделась по сторонам и заприметила деревце, похожее, как мне показалось, на обозначенное лесником. Подошла ближе и оглядела. Милое. Молоденькое, листочки зелёные-зелёные! Прям приятно посмотреть! И что, прямо с дерева есть? Как же это странно! Вот совсем странно! И пусть!

– В любом случае попробовать стоит, – рассудила я. – Не умру же я от одного листика?

И, решившись, оторвала один. Аккуратно, как одна мамина знакомая шаверму у метро, понюхала, и откусила чуть-чуть! Хм, а вот дальше картина от припомнившейся поменялась. Шаверма, помнится мне, тогда отправилась в мусорник, и больше, во всяком случае при мне, эта барышня на слабо не играла. А вот я наоборот, запихнула лист в рот полностью и довольно начала жевать. Странный вкус. Кисловатый, но в остальном даже капусту напоминает, что ли? Правда вкусно! Отодрала себе ещё несколько, съела и принялась набирать в карман толстовки, но тут же припомнились слова старичка, и я остановилась. Правда, лучше потом ещё найду, а то деревце и так маленькое. Жалко.

Не удержалась, сорвала ещё один и на этом оставила дерево в покое. Довольная побрела дальше, смакуя. Точно коза! Зато они, наверное, полезные? Как листья салата. Сколько там этих элементов? Тьма, наверное! Некалорийные, конечно, совершенно – мама бы, наверное, счастлива была – зато свежие! До деревни на них, да на печенье протяну! Если не протяну что-то другое, например, ноги… Хотя, если что не так, меня ж просто вывернет, да? Да будет так! Забавно, может это у меня крыша поехала?..

Под вечер солнце стало не таким ярким, и освещало лес золотисто-красным светом. Воздух был совершенно спокойным, ни одно движение не нарушало покой леса. На некоторых листьях застыли капли воды, неизвестно откуда взявшиеся, видимо, в этой части прошёл дождик, хотя на небе не было ни намёка на облака. Они сверкали волшебным светом в лучах заходящего солнца, обрамляя узкую тропку волшебным сияющим ореолом. Страсть как красиво! Удивительно! Как же мне повезло!

Тропа привела меня к каштановой роще. Эти деревья росли обособленно, будто кто-то нарочно посадил их. Как в сквере, не хватало лавочек между стволами на голой, лишь присыпанной прошлогодней листвой земле. Она казалась весьма приветливой – я вошла туда, не задумываясь.

Листья на каштанах уже разрослись и сплошь покрывали деревья, будто весна уже минула. Было такое впечатление, что в роще время текло по-другому, и там уже почти наступило лето. Будто я за последние сутки прошагала три месяца: раннюю весну на путях, приветливый апрель в лесу, и уже почти жаркий май сейчас. Роща была наполнена остывающим летним зноем. Как же уютно!..

Деревья были низкие, ветвистые с пышными зелёным кронами. Далеко из леса доносились птичьи голоса, а здесь же не было ни слышно, ни видно, ни зверюшки, ни птички. Роща находилась в полном покое. Навевала сладкий-сладкий сон. Наверное, здесь и заночую – отличное место!

Воздух словно в спячке. Намного теплее, но не так свежо, будто чьё-то дыхание наполнило всю рощу. Атмосфера очень сонная. Я зевнула и, потянувшись, полезла на ближайший самый ветвистый каштан в глубине рощи. Побоялась ночевать на земле. Мало ли что, а вдруг змеи? Правда, на дереве существовала опасность упасть, но об этом я не подумала, я вообще не могла думать больше одной мысли, так как Морфей настойчиво звал в свои объятья. Умоталась я за этот день. И вообще у меня с утра что-то с головой. Видимо пьянящий вкус свободы, но так же ж хорошо!

Я расположилась невысоко, чтобы было недалеко падать, – на двух почти параллельных ветвях, натаскала туда веток попушистее, что нашла на земле, расстелила своё тонюсенькое одеяло и положила под голову сумку. Завернулась в курточку и устроилась спать.

– Ну, вот, – довольно проговорила я сама себе, – моя первая ночь в новой жизни! – я улыбнулась и уткнула нос в застёгнутый ворот. Удобно, будто на кровати! Я самый счастливый человек на свете!

Темнело быстро. Золотисто-красный свет стал тёмно-красным, а затем медленно погас. В лесу настала тихая весенняя ночь.