Читать книгу Дорога заката - Дарья Фэйр - Страница 2

– Я думал – она убьёт меня… – вздохнув, сказал он, глядя в сгущающиеся сумерки. Низкий глухой голос увяз в клубящемся под потолком дыму.

Мартовский снег мешался с дождём, первая оттепель в этом году, но вряд ли надолго. Капель царапающими стрелами оседала на оконном стекле, и во тьме за ним можно было увидеть отражение усталого взгляда и тлеющий алым огонёк едва подрагивающей сигареты, замершей в согнутой руке.

– Ты хотел этого? – раздался голос с противоположной стороны небольшого кухонного стола, и в отражении мелькнул светлый рукав и второй огонёк.

Он чуть помедлил, но потом с уверенностью, впрочем, достаточно тихо ответил:

– Да… – с противоположной стороны стола раздался короткий смешок, и говоривший выдохнул и ещё тише признался: – Нет.

– И что? – собеседник в светлой рубахе раскачивался на стуле, в его обычно саркастическом тоне слышался неподдельный интерес. – Что бы было? М? Что было бы, если бы она набралась храбрости и убила тебя?

– Ничего: сказка, – спокойно проговорил он. – Просто сказка продолжилась бы. Возможно, даже со счастливым концом.

– Так просто? Сказка? Без тебя?

– Да…

Собеседник перестал раскачиваться, задержал щурящийся взгляд на говорившем и скривил тонкие губы в скептической усмешке:

– Ты бы не смог.

Он вздохнул, болезненно сморщился и ответил:

– Да… не смог. Но на счастье – не смогла она.

– Тютя слабовольная, – протянул собеседник, кривя нос и обнажая зубы в саркастической ухмылке.

– Да нет, она вполне храбрая, но сам посуди… – начал было он, но собеседник прервал его:

– Я не про неё.

В кухне воцарилось молчание. Впрочем, давящим оно не было. Он устало смотрел на свои руки, сжимающие бокал с пивом и сигарету. Собеседник то мерил взглядом его, то любовался редкими пушистыми снежинками, пролетающими мимо окна, расчерченного царапинами ледяных дождевых капель.

– Сраная зима, – произнёс тот, что в светлом, – водилы шугаются, резина не держит…

Но тема так и увязла в молчании, не получив поддержки. В тишине где-то ниже этажом сработала микроволновка, многоэтажка гудела от едущего в глубине земли метро. Дым от тлеющей сигареты в его пальцах поднимался к потолку рваными прерывистыми облачками, у собеседника же шёл ровной, похожей на трубку, полоской.

Он сбросил пепел, затушил бычок и достал новую. Парень в светлой рубахе протянул ему руку, давая прикурить, а потом сам сделал то же, с наслаждением затянувшись.

– И что? Что теперь? – раздался вопрос с той стороны стола. – У тебя новый план? Расскажешь, чего придумал?

– А надо?

– Да как бы, даже я уже запутался, чего ты там намудрил! – хихикнул собеседник и спросил: – Зачем ты вернул её в точку аварии? Ещё и петлю сверху налепил! С Борисычем этим мерзким до сих пор перетираешь что-то. М? Хошь, я его грохну?

– Нет, я сам, – категорично качнул головой он.

– Ну ла-а-адно, – покладисто протянул собеседник. – Так почему же? Всё-таки. М?

– Это было слишком просто.

– Что?

– Всё, – коротко ответил он, дёрнув носом в сторону, будто отнекиваясь от разговора, но потом добавил: – Просто сказочка. Думал, получится, но… Недооценил. Скучно…

Собеседник положил руки на колени, а сам придвинулся к столу, сверля вдохновлённым взглядом говорившего:

– Придумал что-то новенькое?

Он глотнул из бокала, затянулся, посмотрел в окно на мелькающие огни Москвы и, наконец-то расслабив спину и откинувшись на стенку, тихо ответил:

– На целую жизнь хватит.

Во взгляде собеседника промелькнуло довольство, но он иронично спросил:

– Ещё одну?

– Почему нет? – приподнял бровь он, не реагируя на подначку, стряхнул пепел мимо пепельницы и едва заметно улыбнулся.

Тот, что в светлом, сощурился, передёрнул плечами и ревниво спросил:

– А как же мне?

Он бросил короткий взгляд на собеседника, передвинул пепельницу удобнее и твёрдо ответил:

– Обойдёшься. У тебя своя жизнь будет, а это моя. Не лезь, – и, ещё раз взглянув на обиженную улыбку, уже мягче и с ноткой иронии добавил: – Уж прости, дружище. Я долго ждал.

Собеседник показательно нахмурился, даже надулся, затягиваясь, но потом тряхнул белокурой головой и с сочувствием посмотрел на друга:

– Тогда почему тебе сейчас так хреново, а?

Он вздохнул. Молчал долго, смотря остановившимся взглядом в бокал, зажатый в руке, и на круги, пробегающие по поверхности пива – слишком сильные для простой вибрации от метро. Сигарета дотлела и опала пеплом на простенькую икеевскую столешницу.

– Ты же сам знаешь, Свет, – еле слышно ответил он.

– Что, наш мрачный-мрачный колдун просто ванильно тоскует? – гаденько захихикал собеседник, но, не заметив на лице друга ни намёка на ответную улыбку, которая раньше почти всегда появлялась в моменты, когда светловолосый пытался его задеть, и сам посерьёзнел. – Настолько?

Он качнул головой, спутанные чёрные локоны заколыхались по сторонам, закрыв часть лица, и он провёл рукой по виску. Пальцы завязли, прядь натянулась, но он, оскалившись, с силой продолжил движение, вырвав несколько волосков. Впрочем, злость испарилась так же быстро, как выдохнутый другом дым.

– Я слишком долго живу, Свет, – проговорил он, не глядя на собеседника. – Слишком.

– Да ладно! Ты же сосунок вообще! – неверяще захохотал друг и вновь оттолкнулся ногами от пола, чтобы кренящийся назад стул уткнулся спинкой в кухонный гарнитур. – Всего-то, сколько тебе там с тех пор, как я тебе сопли под мамкиной хатой утирал?

Он сощурился, наморщил нос, глядя на круглое пятно от бокала и неуверенно произнёс:

– Пятьсот… тридцать восемь. Кажется… Или сорок восемь?..

– Ну! – охотно кивнул Свет, взмахнув ладонью с потухшей сигаретой, и не глядя бросил её куда-то в сторону пепельницы. Окурок прокатился по столу, и под ним стало появляться жёлтое стремительно темнеющее пятно. – Говорю же – ты малой совсем, куда тебе?

Но он поднял на собеседника тяжёлый взгляд, и тот поник, выдохнув:

– Ладно, я понял тебя, – примирительно сказал парень в светлом. – Прости. Я и сам тоскую… иногда не понимаю, зачем вообще всё это?

– Ты знаешь – зачем, – спокойно сказал он, поднял со столешницы бычок собеседника и переложил в пепельницу.

– Знаю… – саркастичности в голосе друга не было вовсе, пусть он и пытался как обычно её изобразить, но получилось грустно.

– Ну так и всё, – выдохнул он, едва заметно пожав плечами, и добавил: – Я в порядке, Свет…

Друг фыркнул, скорчился и резко придвинулся к столу:

– В порядке? Дядька. Ты сбежал оттуда, как только она очнулась! Ты буха́ешь уже неделю! Ты серьёзно считаешь, что всё в порядке? ТЫ?! Серьёзно, Ворт! Ты хренов всемогущий хер! Ты в состоянии весь Питер одним пуком перестроить в цветущие сады Эдема! Сменить временную линию из сегодня назад тысячью способов, просто ковыряясь в носу, и… я не знаю… сменить Солнце на орущую мультяшную анимацию! И ты сейчас просто бухаешь? Из-за девки?!

– Хлебало завали.

Свет аж откинулся:

– О боги, тебя настолько прижало? Сука, сраный ты каблук! Она же просто смертная девка!

Ворт резко поднял взгляд на собеседника и долго молчал, пока тот не уступил и не отвёл глаза первым.

– Сам знаю! – в конце концов рявкнул Свет. Но всё же презрительно добавил: – Но всё равно, девка и есть – девка!

Ворт выдохнул, достал следующую сигарету из пачки, прикурил, затянулся, выпустил клуб дыма в сторону еле видимого за завесой потолка.

– Согласен… – выдохнул он.

– Ворт, – позвал его друг примирительным тоном.

– М?

– Забей хер, а? – и Свет улыбнулся, склонив голову, но Ворт тряхнул волосами:

– Не могу.

– Почему? – развёл светловолосый руками. – Да чего тебе-то? Заверни ещё одну временную линию! Две, три! Да сколько хочешь! Ты и так уже намудрил! Так намудри ещё, теперь-то уже что?

Колдун сощурился и дёрнул щекой:

– Это слабость, Свет.

– И что?

Он хотел ответить, даже набрал воздуха в грудь, но в этот момент лежавший на столе телефон завибрировал. Вортам замер, глядя на него, как житель средневековой Европы на внезапно вбежавшую чумную крысу.

– Видишь? – тихо сказал Свет. – Ты уже спалился. Он ТЕБЕ звонит.

– Почему мне? – произнёс колдун, не отрывая взгляда от мерцающего экрана.

– Эй, Ворт? – позвал уже начинающий кривиться в усмешке Свет.

В чёрных глазах мелькали блики растерянности.

– Что?

– Ответь, – тихо, с предвкушающим блеском во взгляде сказал собеседник.

– Нет, – мотнул головой он.

– Ворт, – мягко склонил голову светловолосый.

– Нет… – уже менее уверенно ответил он, отодвигаясь от стола и сжав столешницу пальцами.

Свет улыбнулся, складывая руки в замок:

– Ответь, – произнёс он, следя широко распахнутыми голубыми глазами за другом. – Просто послушай, что он скажет тебе.

– Ты сам знаешь, что он скажет, – глухо возразил Ворт, ещё раз тряхнув головой.

– Ага, – медленно кивнул собеседник с приоткрытым улыбающимся ртом. – Но ты ответь. Послушай…

– Свет… – предупреждающе посмотрел на него колдун, но светловолосый склонился вперёд, сверля его взглядом, и повторил:

– Ответь, – улыбка друга стала плотоядной, – Владик.

Грудная клетка задрожала, рождая внутри яростный рык. Край столешницы, сжатой пальцами, пошёл трещинами, а вслед за этим сам стол с грохотом полетел вбок, разломав настенные шкафчики. Звон посуды, разлетевшейся по сторонам, ещё отдавался в тишине прокуренной кухни. Висящий прямо в воздухе смартфон всё ещё звонил.

Рука с зажатой сигаретой дрогнула. Свет улыбнулся, услышав порывистый вздох.

– Да… – ответил Ворт, взяв трубку.

– Владислав Мирославыч? Здравствуйте, я не поздно?

– Нет, – ответил он, пристально глядя в торжествующие глаза напротив. – Не поздно.

– Это Александр, я личный стилист Линовых, вы помните Дашу Линову? Забирали её с места аварии.

Рука с сигаретой мелко тряслась. Он затянулся, выдохнул:

– Помню.

– Слушайте, тут такое дело… знаете, я, честно говоря, даже не знал, кому звонить!..

Свет, сидевший на раскачивающемся стуле, поднял руку. Рядом с ней, собираясь пенными струями и осколками с пола, формировался разбитый до этого пивной бокал. Голос, что-то говоривший из телефона, звучал всё увереннее. Светловолосый глотнул пива, затем, оставив бокал всё так же висеть рядом, призвал упавшую пачку сигарет и тоже закурил. В пронзительных голубых глазах плясали искорки озорства, глядя на то, как плавно, но верно дыхание друга тяжелеет, а глаза наливаются бессильной яростью.

– …В общем, Владислав Мирославыч, поможете? – спросил голос из телефона.

Ворт молчал всего секунду, плавно набрал в грудь побольше воздуха, закрыв глаза, будто собирался чихнуть, а в следующую Свет вздрогнул и схватился за свой бокал.

От ругани в соседнем доме залаяла собака, разлетелась осколками вторая пепельница с подоконника. Вортам убрал телефон от уха и впечатал кулак с ним в стену так, что тот разлетелся на мелкие детали. Кирпичи, выглянувшие из разорванных ударом обоев, осыпались. В квартире сверху заплакал ребёнок. Собаки во дворе выли.

Ворт стоял посреди кухни, смотрел на свои руки и не говорил ничего.

– Эй? – позвал его Свет. Чуть помедлил и позвал снова: – Эй, Ворт?

– М? – безразлично отозвался он.

– Так ты поедешь за ней?

Ворт поднял взгляд. Взгляд самого сильного народича, что видел Свет. Сдавшийся.

– Поеду, – тихо ответил Ворт.

И, больше ни слова не говоря, взмахнул рукой, восстанавливая разбитый телефон так же, как до этого поступил Свет с бокалом. Взял его, положил в карман, сделал стремительный шаг к другу так, что тот съёжился, но рука, рывком вытянутая вперёд, прошла мимо лица светловолосого и ухватила зажатый длинными пальцами бокал.

Вортам одним глотком допил пиво и швырнул на пол пустую посуду. Свет вздрогнул, поджимая ноги, чтобы в тапки не попали осколки, и с опаской глянул на колдуна, но тот уже выходил из кухни.

– Прибери здесь всё, – раздался приказ из прихожей.

– Эй, Бэтмен! Ты бухой! – с показной вредностью крикнул ему вслед друг.

Судя по тишине, колдун замер. Затем вернулся в кухню, вперился тяжёлым взглядом в переносицу Света и глухо спросил:

– Мне тебе лекцию по магическому метаболизму прочитать?

А вслед за этим с отвратительным бульканьем выблевал на пол всё, что было в желудке, забрызгав тапки и штаны друга.

– Фу, блять, Ворт! – с отвращением воскликнул Свет, скидывая замызганную обувь.

Колдун харкнул, избавляясь от вязкой слюны, и не прощаясь вышел, доставая на ходу телефон.

– Александр? – раздалось из коридора. – Выезжаю.

И дверь с грохотом хлопнула.

Свет оглядел разгромленную кухню, переставил табурет подальше от пятна на полу, достал новую сигарету, телекинезом дёрнул дверцу уцелевшего холодильника, призвал оттуда ещё одну банку пива, открыл и прямо из неё с наслаждением сделал большой глоток.

С улицы раздался рык заводящегося двигателя, а потом визг срывающейся юзом машины.

– Слабак… – со сладострастной улыбкой проговорил Свет и закрыл глаза.