Читать книгу Петербург как предчувствие. Шестнадцать месяцев романа с городом. Маленькая история большого приключения - Дарья Макарова - Страница 9

Мы постепенно становимся завсегдатаями театральной кассы на Невском. Теперь у нас есть замечательная привычка заглядывать в просторное полуподвальное помещение, увешанное яркими афишами, с вежливыми кассирами за стеклами стоек. Давеча купили билеты на оперу Г. Доницетти «Любовный напиток», а на днях сходили на постановку «Школа налогоплательщиков» легендарного БДТ им. Г.А. Товстоногова, показанную на сцене Мюзик-холла. Легкий, искрометный спектакль нам очень понравился. Теперь думаем, куда направить стопы в поисках подобного драматичного изящества.

Однако направляем мы их в сторону иного жанра, приобретая билеты на флейту Пана в Смольном соборе. Стоят билеты совершенно недорого, и это приятно.

Ближайшая к собору станция метро – «Чернышевская», приходится добираться с пересадкой. На выходе мы видим исторический Питер, а еще приятную хвойную аллею с уютными скамейками. Сворачиваем на Кирочную улицу, затем проходим стороной Таврический сад (какое чудесное название!) и музей им. А.В. Суворова – необычное здание в виде сторожевой башни с бойницами и мозаикой на стенах.

Вскоре мы оказываемся на Суворовском проспекте, поражающем своими размерами и простором. Широкая дорога по бокам окаймлена монументальными зданиями, подавляющими своим по преимуществу мрачным цветом и гигантскими фасадами, уходящими куда-то ввысь. Рядом с величественными, словно корабли, домами стоят не менее величественные машины типа «Бентли». Возникает неприятное ощущение, что мы находимся в катакомбах. Зато вдали, там, где проспект заканчивается… Какая красота открывается взору! Смольный собор словно парит в воздухе, легкий, будто сотканный из неба и солнца…

Давящие здания заканчиваются площадью Диктатуры пролетариата, где преобладает советский стиль постройки. Мы выходим к площади Растрелли, и здесь во всей красе предстает ансамбль Смольного. Он прекрасен. Я слышала, про Смольный говорят, что он прекрасен, как первая любовь… Народ потихоньку прибывает, мы вовремя.

Внутри собор, как и снаружи, выдержан в нежных бело-голубых тонах. Высокий купол, синий занавес за небольшой сценой, ряды стульев; стены украшены картинами, главным образом на евангелические темы. Здесь изображена и история постройки Смольного собора – в рисунках, документах. Его, как гласит предание, повелела строить императрица Елизавета, когда решила однажды постричься в монахини.

Концерт вскоре начинается. Олег Минаков – как объявляет конферансье – всемирно знаменитый флейтист, живущий в Петербурге и выступающий в соборе, как ни странно, в первый раз. Сначала он играет знаменитые композиции, написанные Эннио Морриконе, Эндрю Ллойдом Уэббером, Джеймсом Ластом.

Флейта Пана – это изумительный инструмент, извлекающий неземные звуки, поднимающиеся высоко под купол собора. На глаза наворачиваются слезы, голова отключается от мыслей и душа возносится куда-то ввысь вместе с чудесной музыкой… Музыкант мягким, вкрадчивым голосом рассказывает историю названия флейты Пана, довольно сказочный сюжет, содержащий художественные элементы. Потом он играет музыку из кино: на экране демонстрируются фрагменты из знаменитых фильмов, а флейта Пана выводит саундтреки к ним. «Король-лев», «Красотка», «Призрак», «Однажды в Америке», «Титаник». Я плачу, уже не стесняясь, настолько поражает меня музыка, рассказывающая историю любви, ненависти, радости, грусти…

Комментарий Руслана

Вообще идея использовать Смольный собор в качестве концертной площадки настолько простая, насколько и успешная – великолепная акустика и антураж создают соответствующую обстановку. Не пугайтесь сверхнизких цен на билеты (50-100 рублей) – посетить собор стоит, разочарованы вы не будете.

Время пролетает незаметно, вот последний звук флейты тает в вышине купола собора, и мы собираемся уходить. На улице уже темно. Собор горит, подсвеченный огнями, он и правда прекрасен. Я утираю заплаканные глаза, а в душе моей поет флейта. Мы вновь идем по Суворовскому проспекту, и я поминутно оглядываюсь на оставшийся позади Смольный.