Читать книгу Царство сумеречных роз - Даша Пар - Страница 3

Здание Кристалл располагалось в фешенебельном районе города. Тридцать лет назад его построили по личному проекту тогдашнего Хозяина давинского клана. Сияющий в лучах солнца дом со стороны ничем не отличался от офисных зданий и аналогичных жилых комплексов с широкими подъездными дорожками. Здесь всё утопало в цветах и раскидистых деревьях. Настоящая глянцевая идиллия. У входа стоят привратники, прогуливается охрана, внутри консьержи и рабочие, готовые выполнить любой каприз владельцев.

Кристалл отлично вписывался в эту картинку. Такое же ухоженное здание с высокими потолками и тихими кондиционерами, услужливой прислугой и прекрасным садом за ажурным забором.

Вот только купить жильё в этом доме нельзя. Весь персонал – доверенные лица вампиров. Их сторожевые псы, следящие за покоем хозяев, готовые в любой момент подставить шею. Все они – или потомственные слуги вампиров, или очарованные лица, которые годами подвергались воздействию чар, отчего уже утратили истинную личность.

Десять этажей смертей. Десять этажей, где на каждом живут вампиры. А есть ещё подземные уровни, в которых бог знает что происходит. По соглашению – ничего. Но Конгрегация давно закрывает глаза на милые шалости вампиров, если те не становятся достоянием гласности. Кажется, в этом была причина изгнания давинцев из столицы. Потентат выставил клан Яна из Шестиугольника. Сейчас решается вопрос об окончательном исключении. Но что они натворили – Конгрегации неизвестно. Видимо, поэтому нам поручили это задание.

От предчувствия замирало сердце и темнело в глазах до такой степени, что, когда мы переступили порог здания, я оступилась и была подхвачена Яном.

– Рано падаешь, птичка. Впереди всё самое интересное, – он нежно целует меня в висок и под руку ведёт дальше.

Я онемела, когда увидела часть свиты Яна, расположившуюся в лобби за игрой в карты. Сложилось впечатление, что они ожидали своего Хозяина. Смолкли разговоры, вампиры уставились на нас.

Больше всего меня впечатлил верзила под два метра ростом с внешностью огра в чёрной майке, под которой проступали стальные бугры мускулов. Не менее интересной выглядела та самая помощница Яна из галереи – роковая брюнетка с невероятно алой помадой на губах. Сочная вампирша покачивает за ножку бокал с вином и чему-то многообещающе улыбается. Остальных разглядеть не успела – Ян кивнул им, а затем быстро потащил меня в сторону лифтов, не желая делить меня со своей свитой.

Ноги подкашиваются, кружится голова. Я едва могу дышать, будто кролик, угодивший в силки. Всё труднее удается сохранять видимость спокойствия, удерживаясь в точке сосредоточения, в которой всё прочее – несущественно. Этому учили на Псарне. Урок дался с трудом, ведь ежедневно я подвергалась куда более «интересным» испытаниям.

– Ты вся дрожишь, – с удивлением замечает Ян, прикладывая руку к моему лбу, пока лифт поднимает нас в пентхаус. – Я чувствую страх. Такие сильные эмоции. Любопытно.

Вампир обхватил мой подбородок, вынуждая смотреть в глаза, и вновь применил чары. И я успокаиваюсь. Разом, будто выключатель сработал. Как по волшебству все треволнения ушли на задний план, а под кожей разлилась приятная щекочущая нега, от которой негромко хихикаю, задышав прерывисто. Я чувствую себя несмышлёной девчонкой, впервые попробовавшей алкоголь.

– Так-то лучше.

Двери открылись, и мы оказываемся в апартаментах Яна. Я отмечаю, что вампир предпочитает ярко освещённые открытые пространства, настолько просто обставлена его квартира. Сплошной белый цвет и никакой индивидуальности. Чистые полы, как по линейке расставленная мебель, открытая кухня, на которой никогда не готовили. Здесь же, за полупрозрачной ширмой, идеально заправленная кровать размером с футбольное поле.

Всё какое-то безликое и нежилое. За исключением фиолетовых роз на круглом обеденном столе. Пышный букет так и притягивает взгляд. Я неосознанно подошла к нему, почти касаясь нежнейших бутонов, ощущая тонкий аромат цветов с карамельной отдушиной.

– Нет! – жёстко прикрикнул Ян, больно хватая за запястье. – Не трожь!

Но по инерции я дотронулась, правда не до бутона, а до стебля, уколовшись об острый шип. Сразу выступила кровь. Ян выворачивает мою руку, разворачивая к себе, и подносит её к лицу, аккуратно касаясь языком выступившей капли.

– Какой интересный привкус, – шепчет он, продолжая удерживать меня. – Какая у тебя группа крови?

Облизнувшись, я мотаю головой, не зная ответа. Моим здоровьем занимался Птолемей, а так как я почти никогда не болела, то и нужды в различных исследованиях не было. А сломанные кости в драках, мигрени и прочие следы «обучения» лечили на Псарне по всё тому же собачьему принципу.

– Жаль, – сказал он, отпуская.

Ему в голову пришла какая-то мысль и он, будто продолжая изучать вкус моей крови, подошёл к музыкальной системе, и включил чувственную завораживающую мелодию. После Ян вернулся ко мне и вновь гипнотически посмотрел в глаза, приказав:

– Расслабься. Не стой как кукла, ты можешь лучше. Расскажи о себе.

За плечи он отвёл меня к дивану, и мы расположились в обнимку напротив панорамных окон, за которыми сверкал очередной потрясающий закат, утопающий в сиреневых, сизых и розовых тонах, с тонкой рябью облаков над морским горизонтом. В небе кружили чайки, но сквозь плотные окна ни звука не доносилось снаружи. В комнате было слышно только мелодия из колонок, да моё дыхание. Ян, как и другие вампиры, дышит медленно и очень редко.

– Что ты хочешь узнать? – меня одолевает приятная сонливость и расслабленность, из-за которых лениво было строить из себя невесть что.

– Всё. Сама реши, чем хочешь поделиться.

Непроизвольно я потянулась к его руке и начала выводить узоры, касаясь нежной кожи, заговорив вяло, отстранённо:

– Меня никогда не любили. Только использовали. Приёмный отец избавился от меня сразу, как появилась такая возможность. Я никому не нужна. Никто не будет скучать по мне. Иногда кажется, что жизнь – это путешествие от небытия в небытие. Мы призраки в переполненной комнате.

Я как очнулась, прикладывая руки к груди, и хмурясь. Это было слишком по-настоящему, будто я правда поддалась чарам вампира. Но ведь это невозможно – я же выпила чай с асколем. И меня осенило. Проклятая Клава отвлекла – я успела сделать только пару глотков. Учитывая моё сопротивление асколю – оно уже могло перестать действовать. А значит любой его проницательный вопрос к чертям собачим разрушит мою легенду.

– Неужели в этом мире нет ничего, за что ты могла бы зацепиться? – проникновенно допытывается он, хотя для любого вампира мой ответ – чертовски хорошее приглашение к ужину.

– Любовь. Я хочу любить и быть любимой в ответ. Хочу попробовать разделить этот мир на двоих. Чтобы было не так больно. Не так тоскливо, не так страшно, – голос надломился, и я впиваюсь ногтями в ладонь, пытаясь унять свои чувства. – Я хочу найти того, кто знает силу страстей. Кто не боится того, что внутри.

Ян наклоняется ко мне, шепча на ухо:

– А что ты скрываешь в себе, Августина?

– Тьму. Я буду притягиваю её к себе. Не могу остановиться. Вечно лезу в драки. Даже если проигрываю – продолжаю идти на рожон. Будто под кожей ползает змея, желающая спалить этот мир дотла, чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

Я продолжаю говорить, прерываясь, когда он целует меня, аккуратно высвобождая из платья, будто вытаскивая куколку из упаковки, – очень медленно, с затаённым трепетом. Его правая рука спускается совсем низко, касаясь внутренней стороны обнажённого бедра, а потом чуть выше, поглаживая, как будто это игра в "холодно – горячо".

– Знаешь, на что похожи твои мечты? – спрашивает он, замедляясь, и прикладывая мои руки к своей рубашке, чтобы теперь я занялась его гардеробом: высвободила из галстука, расстегнула ремень и занялась тугими пуговицами. – Это желание запертого в каменных джунглях хищника. Ты испытываешь потребность выпустить эмоции, что довлеют над тобой. Неприкаянность, одиночество, чувство ненужности трансформируются в насилие и желание найти такую же душу, с которой можно разделить свою боль. Тебе нечего дать этому миру, потому ты хочешь забрать то, что считаешь своим по праву. Право на любовь. На эмоции. Чувства.

Я стягиваю с него рубашку, тихонько охнув. По его мускулистой груди ветвится татуировка из странных символов в обрамлении тех самых фиолетовых роз со столика с такими же острыми узорами шипов. Наклонившись вперёд, я целую самую большую розу, а потом тянусь выше, шепча на ухо:

– Ты прав. Я хочу получить всё и ещё немножечко сверху. Я знаю, что если найду своего человека, то никогда не смогу его отпустить. И я пойду за ним даже в ад, если он будет готов спуститься в мой, потому что не знаю, сколько ещё смогу продержаться на грани. Всё это – как свободное падение в пустоту, – мой голос меняет модуляцию на сладкое придыхание, и я чувствую пробуждения жара в своём теле, когда он схватил меня за талию, меняя положение, чтобы я оказалась сверху. Осталось так мало преград.

– А ты готова убить во имя любви? Причинить боль? Что если эти чувства позовут тебя за ту самую грань, на которой ты балансируешь?

– В данный момент я думаю, что уже её преступаю, – отвечаю задумчиво, когда он целует мои обнажённые груди, смешно лизнув сосок, отчего внутри всё затрепетало как колокольчики на лёгком ветру.

Я запрокидываю голову, спрашивая себя: «Что я творю? Это правда я? Ложусь в постель с вампиром. Ради чего?»

Мысль ускользает, а мы сползаем с дивана на пушистый и такой белый, почти светящийся в полутьме от ушедшего солнца, ковёр. Обнажённой кожей приятно чувствовалась его мягкость, будто лежу на облачке. Я упираюсь пяткой в грудь мужчины, показывая язык и хихикая, удерживая Яна на расстоянии. Выражение его лица меняется в ответном лукавстве. Он наклоняет голову, а потом перехватывает меня за щиколотку и облизывает пальцы ног. Я чувствую приспустившиеся клыки в его рту и понимаю, как сильно мужчина возбуждён.

Я ослабляю напряжение в мышцах, и он наклоняется ко мне, оказываясь между ног.

– Жаль, что ты не одна из нас, – неожиданно говорит вампир, избавляя меня от последней, самой тонкой, детали гардероба. – Вместе мы могли бы сотворить столько всего интересного.

Я запрокидываю голову, прикусывая нижнюю губу, вновь ощущая обжигающую сеть его поцелуев. Закрыв глаза, чувствую, что и он полностью обнажился, но мой стыд остался где-то в прошлой жизни. Далеко-далеко, в мои шестнадцать, когда казалось, что распахнутая навстречу всем ветрам душа нашла свою вторую половинку и мир сияет в лучах истинного счастья.

Я была молода. Я была наивна. Сейчас уже нет.

– Может я и не одна из вас, может всё это – лишь игра. Но я изничтожу любого, кто тронет меня. Слышишь? Я хочу этого не меньше тебя! – горячо восклицаю, открывая глаза.

– Можешь в этом не убеждать, – отвечает он низким, рокочущим голосом, и сразу входя в меня целиком.

И только я была готова утратить всякую связь с реальностью, как раздаётся телефонная трель. Ян замирает, а потом рычит от разочарования.

– Пусть, пусть звонят, – прерывисто говорю я, открывая глаза и удерживая его внутри себя.

– Нет, – грубо отвечает он, отпуская меня и как есть поднимаясь к нескончаемому звону.

Видимо, ему сказали что-то крайне неприятное, так как его, и без того мрачное, огрубевшее от частичной трансформации, лицо ещё больше потемнело. Он безэмоционально глянул на меня, говоря:

– Хорошо, сейчас буду, – а потом, обращаясь ко мне: – Запомни, на чём мы остановились. Скоро вернусь.

Не сказав больше ни слова, он оделся и вышел, а я осталась одна.

* * *

Первым делом я бросаюсь на поиски ванной комнаты, где забираюсь под ледяной душ, чтобы скорее вырваться из сладкого дурмана. Боже, как же стыдно. Охотницы не спят с вампирами. Та же Тамара скорее убила бы Яна, чем легла с ним в постель. Непутёвая из меня убийца нечисти. Да и человек видимо не очень, учитывая, что я там наговорила.

Горячий румянец даже в ледяной воде никак не сходит со щёк, и кажется, будто вода испаряется от разгорячённой кожи. Я горю. Изнутри и снаружи. От того, что говорила, и что в тот момент чувствовала. Это слишком.

Ударившись несколько раз головой о кафельную плитку, я бессильно застонала, заскрипев зубами. Нужно сделать то, ради чего пришла. Сделать, а потом убраться отсюда, даже если придётся пойти на крайние меры. Боже, окна!

Проклятая дубрава, вот удовольствие смотреть на вампирский секс! Как я могла забыть, что они наблюдают за нами?!

Выбравшись из душа, я наспех завернулась в махровое полотенце и вышла в гостиную. Ненадолго задержавшись у окна, попыталась угадать, где конкретно засели охотники. Но не преуспела, потому показала средний палец на случай, если они смотрят прямо сейчас. А потом отыскала у двери свою сумочку и подошла к компьютерному столу. Я не знаю, сколько у меня времени, так что стараюсь действовать быстро, благо компьютер Яна оказался последним словом техники.

Дождавшись запароленного окна, я вставила флешку и уставилась на экран. Сначала ничего не происходило, потом открылось новое окно передачи данных. Компьютер ощутимо загудел и через несколько секунд в окошке отобразилось время: три минуты до конца операции.

Потирая руки, я отхожу от компьютера к лифту, прикладываясь ухом к холодным дверям, чтобы услышать, когда он начнёт подниматься вверх, параллельно считая про себя секунды. Минута, вторая, а на третьей заработал лифтовый механизм, и я опрометью бросилась обратно к компьютеру, чуть не поскользнувшись от оставленных мокрых следов.

Есть! Файл успешно загрузился, а вот времени, чтобы нормально отключить компьютер, – нет, как и вернуться к сумке, так что я вставила флешку в грунт искусственного растения, закопав поглубже, а компьютер просто выключила из сети.

И уже как есть вернулась на диван, заложив ногу на ногу и приняв скучающую позу.

Когда двери отворились и показался Ян, я сразу ощутила перемену. Видимо, новости и правда дурные, настолько хмурой стала складка между бровей вампира.

– Решила помыться? – недоумённо спрашивает он, заметив мокрые волосы и полотенце.

– Стало жарко, – якобы смущено отвечаю я, пряча глаза.

– Да, так бывает, – к нему стремительно возвращается весёлое расположение духа. Он оглядывает квартиру, а потом его взгляд останавливается на холодильнике. – Я знаю, что поднимет нам настроение.

Жестом Ян приглашает меня к кухонному островку. Из холодильника мужчина вытаскивает крайне пузатую бутылку с чем-то красным внутри. Её он ставит в микроволновку, чтобы подогреть.

– Это семейная настойка. Травки, виноград и секретный ингредиент, – вампир лукаво усмехается, разливая напиток по бокалам. – Такого ты нигде не отведаешь.

Это должно было меня насторожить, но его взгляд уже влез ко мне под кожу и притупил осторожность, заново разбудив вожделение. Я даже облизнулась в предвкушении, когда он протянул мне бокал.

– На брудершафт? – хрипло спросила я, и Ян рассмеялся, кивая.

Мы одновременно сделали глоток. Пряная жидкость обожгла горло, разом ухнув в живот, разнося по венам искрящееся тепло. Как пузырьки шампанского. Очень-очень сладкого игристого вина. После первого глотка, я разом опрокинула в себя остатки и даже облизнула края бокала, настолько вкусной оказалась настойка.

Освежающей. Живой. Яркой. Настоящей. От неё всё вокруг расцвело. Тусклые белые тона окрасились всевозможными оттенками, а скрывшееся за горизонтом солнце будто приподнялась напоследок, вновь высветляя комнату, делая её сочной. Я увидела, какой красивый Ян. Его кожа светится в сумраке, а зелень глаз пьянит, расцветая невероятными красками.

– Хочу ещё, – прошептала я, потянувшись к нему за поцелуем, даже не заметив, как вампир впал в ступор. – Можно мне ещё? Я никогда такого не пробовала! Это как искра жизни на кончике языка. Что это такое? – говорила я, пьянея на глазах. Не дожидаясь ответа, потянулась к бутылке, но Ян, очнувшись, меня остановил.

– Это моя кровь, Дарья.

А потом он ударил меня по голове, и всё погрузилось во тьму.