Читать книгу Царство сумеречных роз - Даша Пар - Страница 4

Быть подвешенной к потолку на крюк через наручники – это больно. Очень больно. Но моя гордость болит ещё сильнее. Хотя казалось бы – сколько её там? Горсть отсыпали при рождении, а по пути до юности растратила на еду и внимание?..

Почему-то мне стало легко. Хотя умом понимаю, что положение плачевно и, после допроса с пытками, меня освежуют, а потом медленно сольют кровь, отчего я умру. Вариабельны ментальные издевательства, ведь Ян чётко дал понять, что знает, кто я, значит попытается перебить асколь, чтобы я выложила всё начистоту.

Только мои знания бесполезны, ведь я самое слабое звено своей дубравы. Охотники наверняка снялись с места, и Ян их не найдёт. Более того, он не сможет пойти с этим в Совет, ведь без разрешения вампирам нельзя так обращаться с охотниками.

Круг мыслей замкнулся как змеиный уроборос, повторяясь вновь и вновь.

Между делом немилосердно чешется спина. Отекают ноги. В голове разлился дурацкий туман. Я со скукой смотрю на своего сторожа, того самого огра, что встретила в вестибюле Кристалла. Он невозмутимо читает книжку в мягком переплёте и, хоть пыточная погружена в полусумрак из-за слабых флюоресцентных ламп под потолком, я могу разглядеть название – «Последняя невеста горца». Специфические нынче вкусы у вампиров.

– Эй, болезный. Я хочу пить, – голос предательски дрогнул от боли в связках.

Тотчас запершило в горле, и я кашляю, пытаясь выплюнуть сладкую слизь, оставшуюся после угощения. Теперь оно чувствуется как настоящая гниль.

– Отвали, – отмахнулся он, облизнув палец, чтобы перевернуть страницу.

– Ты не мог бы мне спинку почесать между лопаток? Так чешется, что с ума скоро сойду! – вновь молю я, стараясь, чтобы голос звучал не шибко ехидно.

Огр оторвался от книги и невозмутимо уставился на меня. Видимо ему не раз приходилось видеть обнажённых молодых девушек, подвешенных на крюке, раз в его глазах не отразилось и тени сомнения. Что сказать – настоящий вампир.

– Ты нарываешься?

– Я дама в беде. Мне положено нарываться, – фыркнув флегматично, я запрокидываю голову, тоскливо и фальшиво засвистев.

– Прекрати.

Шепелявый свист усилился, и теперь можно было различить мелодию из буктрейлера Горца.

– Не смешно! – бурчит вампир, захлопывая любовный роман и поднимаясь с места. Кажется, его намерением было как следует угомонить меня, но позади громилы отворилась дверь, впуская яркий свет, и на пороге появился Ян.

– Правда, она чудо? Настоящая заноза в заднице! – усмехнулся Хозяин давинского клана, входя в помещение и вставая рядом со своим подчинённым.

Ян сменил костюм на чёрный в тонкую, белую клетку. Волосы вновь уложил кверху, возвращая образ джентльмена. Его зелёные глаза особенно ярко и многообещающе сияют под фиолетовыми лампами, а ярко-красные перчатки довершают экзотичный образ, намекая, что сейчас мне станет очень весело.

– Переходим к вкусненькому? – шепчу я, пытаясь подтянуться.

Подмышками что-то хрустнуло, и вампиры поморщились. А вы попробуйте остаться целыми, когда вам ломают руку забавы ради. А потом бьют по бокам, чтобы точно исключить из выпускной команды, а потом и с Псарни. Удивительно, как я вообще умудрилась выжить после такой-то учёбы!

– Ты сладенькая с ног до головы, но я здесь не за этим, – Ян демонстративно смотрит на часы на своём запястье. – Моя кровь уже должна была подействовать, так что скоро по-другому запоёшь. Кстати, ты первый человек, кому она понравилась. Люди фанатеют от её эффекта, но сам вкус не нравится.

– Ну, я та ещё извращенка.

– Это я уже заметил.

Ян подошёл вплотную, и я жалею, что мои ноги привязаны к полу, а так наподдала бы ему изо всех сил!

– Что скажут твои коллеги, если узнают, в чью постель ты легла?

Я вытягиваю голову, чтобы быть ближе к нему. Огр, словно почувствовав что-то, оставил нас наедине, и я говорю спокойным тоном:

– Это тебя волнует больше всего? – в голосе звучит игривая издёвка, намекающая на вопросы, которые он пока не рискнул озвучить.

Ян с притворной нежностью ведёт ладонью по моей щеке, задумчиво разглядывая моё обнажённое тело.

– Те, кто направил тебя ко мне, потрясающе небрежны. Или глупы, раз думали, что я не успею раздеть тебя. Только посмотри на своё тело! Оно потрясающее, – Ян трогает мой живот, и я рефлекторно вздрагиваю. – Какие мускулы, какой рельеф. Долгая работа в спортзале? Или же в сражениях с нечистью?.. Ну какой из тебя искусствовед? Я уж не говорю о более впечатляющих следах, – он очерчивает круги вокруг сигаретных ожогов, задевая старые шрамы, побелевшие от времени. – Тебя не жалели. Я слышал, что охотники свой молодняк воспитывают на псарнях. Тяжело было?

– Засунь своё притворство себе в задницу. Мне наскучил этот разговор. Давай перейдём к действиям.

– Нам обоим понравилось действовать, да? – он усмехается, мельком касаясь моей груди. – Я даже жалею, что новости о тебе подоспели так рано. Хочешь ещё покувыркаться?

– Хочу осиновый кол всадить тебе в сердце, – мой голос спустился до бархатистых завлекающих ноток, и Ян улыбнулся.

– Ну как хочешь, – вампир разом поскучнел, отходя назад. Его глаза продолжали светиться в полутьме, а лицо потеряло всякую выразительность. – Прежде чем начнём, хочу предупредить. Охотники, что следили за нами, – мертвы. Они были неаккуратны. Я всё знаю о вашем плане. Знаю, что ты из дубовой ветви, знаю об Арду, и о том, на кого он работает. Птолемей сильно рисковал, решаясь наехать на меня подобным образом. Стоит показать охотнику, что бывает с теми, кто лезет в мои дела. И ты в этом поможешь, – злорадно сказал Ян.

– Интересно как? – я попыталась скрыть свой испуг, но вампир почуял мой страх, возвращаясь обратно ко мне, чтобы вновь коснуться моей кожи прямо над ярёмной веной.

– Моя кровь ослабила действие асколя. Сейчас ты погрузишься в странный сон, и, пока будешь грезить наяву, – я покончу с дубравой Арду.

* * *

Полное подчинение вампиру не равняется той слабости, что испытывала всего несколько часов назад. Это всё равно что действительно превратиться в зомби. Болванчик на шарнирах. Куколка, которую вымыли, переодели в платье и накрасили.

После очарования Ян вернул меня в свои апартаменты, где, с помощью давешней помощницы, занялся моим внешним видом. Закончив с основными приготовлениями, он отослал Светлану прочь, собственноручно занявшись моими волосами, укладывая их в две косы.

Казалось, вампир получает удовольствие, обращаясь со мной как с ребёнком или игрушкой, и его совершенно не волнует, что я при этом чувствую.

– Такие нежные, настоящий шёлк. Дари, ты должна гордиться ими, – шепчет он, целуя в шею и прикусывая мочку уха.

Сделав меня безучастной куколкой, Ян стал безумно разговорчивым, словами заполняя мёртвую пустоту, будто ему самому не нравилось то, во что он меня превратил.

– Знаешь, я не собирался убивать тебя. Нет, первоначально это входило в мои планы – люблю сироток, вас никто не ищет. Но потом, когда ты заговорила… это была импровизация или тебе выдали на меня досье? Очень талантливо. Проницательно!

– Я говорила то, что ты хотел услышать, – сонливо отвечаю ему. – То, что было на сердце.

Ян застыл и мои волосы высыпались из его рук, вновь покрывая мою спину. Он задумался, поглядывая на меня через зеркало, а потом развернул стул к себе и наклонился близко-близко, разглядывая глаза.

– Почему ты охотница? – с какой-то тоской спрашивает он.

– У меня не было иного выбора, – отвечаю в тон.

– Если я предложу – ты станешь работать на меня?

Ян чрезвычайно серьёзен, а его вопрос едва-едва добирается до моего сознания.

–Я никогда не буду работать на вампиров.

– Очень жаль. Такая заноза как ты, отлично вписалась бы в мою команду.

Раскрылись двери лифта и в апартаменты вернулась Светлана. Она недовольно оглядела композицию: «Вампир расчёсывает волосы своей жертвы», скривилась, и отчиталась:

– Хозяин, всё готово. Можно выступать.

– Отлично, полночь миновала, пора заняться генеральной уборкой дома. Дарья, я говорил, что Дивноград – родная гавань моего клана? Наша родина на протяжении многих веков. Обидно, когда дома заводятся крысы. Пора их изничтожить.

* * *

Я выболтала все явки-пароли. Мысль о молчании была такой эфемерной, что воплощалась позднее, чем на язык опускались слова, так что пытаться сопротивляться попросту бессмысленно. К моменту, как мы добрались до дома дубравы в полузаброшенном криминогенном районе, Ян уже был в курсе всех подробностей. Сколько человек в дубовой ветви Арду, как обойти сторожевые ловушки, кого лучше атаковать первым, и прочие менее значимые секреты.

Но было кое-что, заставившее меня подняться выше из топкого болота на поверхность разумности. Один вопрос, на который каким-то образом я сумела ответить не так, как он хотел. «Зачем тебя послали в мой дом?» В ответе упоминались документы, флешка и компьютер. Но искусственный фикус выскользнул с языка, и я сказала, что не успела ничего сделать. Это было ложью, но улавливаю ли я значение факта, что смогла утаить от Яна правду?..

Через час мы стояли у входа в дом, а остальные вампиры расположились у запасных выходов. Предусмотрительно в районе вырубили электричество. Вампирам свет ни к чему.

Дверь открыла старая Марта. Она умерла быстро. Ян молниеносно дёрнул рукой, вырывая её гортань и даже писка не донеслось – женщина грузно осела на пол, щедро заливая его кровью. Вампир побрезговал ею, и просто отбросил требуху в сторону, перешагивая через труп и протягивая мне окровавленную руку.

– Всё только начинается, милая, – вампир лукаво подмигивает, помогая переступить через тело.

Кто бы сомневался.

Я следовала за ним как послушная зомби. Обещанный сон сходил на нет, кристаллизуя происходящее с пугающей ясностью. Пускай я не могла сопротивляться воздействию вампира, но внутри чувствовала всё. Абсолютно всё. Внешне оставаясь всё такой же безучастной.

Я не реагировала на крики. Пули выбивали крошку над головой, застревая в деревянной обшивке дома, Ян скользил как в режиме стелс, ловко уклоняясь от стрельбы, ему было всё равно, насколько быстрыми были члены моей несчастливой семьи.

Он застал их врасплох и действовал с невероятной жестокостью, не жалея никого. Его банда, состоящая всего из четырёх вампиров, не отставала. Светлана упивалась возможностью убивать. А огр Олов действовал с пугающей отрешённостью. Остальные двое просто наслаждались происходящем, когда один из них упал – пуля Николая убила вампира, раздробив голову. В отместку оставшийся в живых вампир съел лицо Коли, прежде чем убить. Вскоре стрельба стихла, а мы оказались в гостиной.

Тамара стала последней. Она упала на спину, продолжая давить на курок, хотя обойма пистолета опустела. Её лицо – белее мела, а в глазах неприкрытый ужас. Отползая назад, девушка кричала:

– Мы так не договаривались! Какого чёрта, Ян? – вопит она.

– С предателями разговор короткий, дорогуша. Надо было брать деньги и бежать, а не изображать влюблённую идиотку, – скучающе и раздражённо отвечает он, наступая ботинком ей на горло.

Тамара обхватила его, пытаясь стянуть, пока Ян медленно усиливал давление. Через несколько секунд девушка захрипела, потом раздался сухой хруст, и она обмякла.

На дом спустилась оглушительная тишина.

Мне больно. До невыносимости. До отвращения к самой себе. Без конца перед глазами крутится этот смертельный фильм. В котором так легко умер Тонг, когда его отшвырнуло в огромное зеркало коридора. Ани и Сева спали в своей комнате на втором этаже, и Ян успел поиграть с ними, сломав девушке обе ноги, чтобы она не уползла, пока он разделывался с её возлюбленным. О смерти Арду я и думать не могу, эта часть навсегда будет похоронена глубоко-глубоко внутри.

Всё, что я пыталась сделать, – это пошевелить рукой, хотя бы мизинцем, сделать хотя бы шаг в сторону, чтобы сбросить проклятые путы чар. Но тщетно, меня держало так, будто я и вовсе не имела воли, будто была рождена марионеткой, дешёвой игрушкой, которую можно без привязи таскать от одной кровавой расправы до другой.

Ян подходит ко мне, отирая окровавленные руки друг о друга, а потом ведёт одной из них по моей щеке. Ни один из охотников не стал его жертвой. Он побрезговал их кровью, как будто она была отравленной. Но сейчас, видя, как темнеют следы на моём лице, он наклоняется вперёд, и, слизывая их, жмурится от удовольствия, как кот, впервые отведавший сметаны.

– Пошли прочь, – приказывает Ян остальным, и вампиры, насытившись кровью охотников, послушно покидают дом.

– Я был жесток, не так ли? – читая муку в моих глазах, спрашивает он. – Что ты почувствовала, когда я приказал тебе убить Арду?

– Счастье, – шепчу я, омертвев внутри.

– Почему? Он же твой босс. Глава дубравы. Что так обрадовало тебя?

– Он не защитил меня, – слёзы потоком потекли вниз, смешиваясь с кровью. – По справедливости не воздал моим обидчикам, говоря, что так воспитает во мне мужество быть охотницей. Я ненавидела его за это.

Ян желал подробностей, однако я больше ничего не смогла сказать, продолжая плакать. Возможно, со стороны такая уязвимость казалась трогательной, раз вампир смягчился, сжимая меня в объятиях.

– Если я оставлю тебя в живых, ты пойдёшь со мной, Дари? – шепчет он, повторяя давешний вопрос.

– Нет. Я не хочу быть монстром, – тихо отвечаю я, и он расстроенно стонет в ответ, сдавливая руки вокруг моих плеч.

– Тогда попрощаемся, как полагается, девочка моя.

Нежно целуя в макушку, он ведёт меня к дивану, игнорируя тела моей проклятой дубравы. От запаха крови и пороха кружится голова, и привкус металла стоит во рту вместе со звенящей пустотой. Неужели это конец? Почему я не смогла соврать? Выгадать время, чтобы отомстить и сбежать?!

Это не должно сойти Яну с рук. Его действия приведут к войне с Конгрегацией, если кто-нибудь узнает. Однако вся дубрава мертва, кроме меня, но и моё время на исходе.

Вампир стягивает резинки с моих кос, вновь зарываясь в мои волосы, пачкая их кровью. Я бы отгрызла ему руки, если бы могла.

– Я хочу тебя. Хочу видеть, как в твоих глазах гаснет последний луч надежды. Посмотри на меня, Дарья. Ты же понимаешь, что это конец? Я съем тебя как волк в сказке про Красную шапочку. Будь ты свободнее от своих проклятых оков, мы бы вместе покинули этот дом и пошли рядом. Мне уже плевать на то, что ты человек. Но раз ты не можешь переступить эту черту, значит никогда не поймёшь то, что чувствуем мы. И потому это твой последний час на Земле. Постарайся получить от него удовольствие.

Вампир толкает меня в грудь, и я солдатиком падаю на диван, головой ударяясь о деревянный подлокотник. Внешне – ничего не поменялось, но внутри всё будто взорвалось от боли. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения.

Неторопливо расстегнув брюки, он с непонятной тоской продолжает смотреть на меня.

– Раздевайся. Медленно! – приказывает вампир.

Я, всё с той же неторопливостью, берусь за края платья, подтягивая их кверху, сама же неотрывно смотрю, как возвращаются жуткие клыки. Ян нацелился на мою шейку.

В каких-то вещах я глупая самонадеянная дура. Весь мой житейский опыт умещается в умении драпать, когда представляется шанс, или биться до потери сознания, если иных вариантов нет. Но не зря школу охотников именуют Псарней. Закончив обучение, ты выходишь начисто лишённым чувства собственного достоинства. Ты на всё пойдёшь ради выживания. А ради достижения поставленной цели окажешься способны и на более дикие поступки, чем то, чем я занялась прямо сейчас.

Как бы я не пыталась ускориться, ненавистное платье сползает очень медленно. Приказ выполняется чётко – по одной лямке, и плавно вниз, пока я не осталась в одних трусиках, которые он лично стянул с меня, отшвыривая в сторону. И вот я, распластанная, лежу на диване, разложив ноги – готовая и с фальшивым призывом на губах: «Бери меня, мой Хозяин, я вся твоя»!

Он хватается за мою ляжку, подтягивая ниже, нависая надо мной и мягко целуя мои ноги, поднимаясь до голени, касаясь внутренней поверхности бедра, а потом ещё выше, заново проходя знакомый маршрут.

– Почему ты так вкусно пахнешь? Этот запах привлёк меня в галерее, сейчас он просто сводит с ума! – мурлычет мужчина, щекой лаская мою кожу.

А я борюсь с жутким желанием, чтобы Ян не миндальничал, а действовал! Так стыдно понимать, что даже после всего, моё проклятое тело жаждет продолжения банкета. Мечтает закончить начатое в вампирских апартаментах. Я почти пою как струна гитары – вибрирую на низких нотах, просыпаясь. Целиком и полностью.

Он неожиданно нежный. Плавный и осторожный, будто желает прочувствовать весь процесс, двигаясь с такой размеренной скоростью, что я заскулила в полном соответствии с его желанием слышать моё наслаждение. Это превосходно и горячо. Он вдавливает меня в кожаную поверхность дивана, отворачивая мою голову в сторону, чтобы я видела мёртвые глаза своей дубравы. Мертвячка Тамара уставилась в ответ, безмолвно наблюдая моё последнее рандеву.

Она была причиной моего провала, но стыд всё равно выворачивает моё удовольствие до болезненных ноток. Её подлость не уравновешивала моё падение. Даже зная, что всё окончится смертью, я парила на облаках эйфории.

Меня накрыло тайфуном, и я закричала от такой сладкой истомы, от такой невыносимо острой волны, с силой сжавшей мои мышцы, почти добираясь до болевой точки. Меня выгнуло наверх и затрясло мелкой дрожью, которую с радостью погасил Ян, вновь придавливая своим телом. Он кончил внутрь, впрочем, это уже неважно, ведь его губы спустились от моих к шее, прямо к сумасшедше бившейся жилке.

– Люблю тебя, Дари, – шепчет он, прежде чем вонзить клыки.

Вероятно, Ян намеревался неспешно отправить меня к праотцам, так как смаковал мою кровь, уверенный в том, что я уже в нирване. Но я не была.

– Почему ты такая вкусная? – повторяет вопрос вампир, на секунду отрываясь от шеи и глядя мне в глаза.

А в ответ получает заточкой меж рёбер. Что сказать, я девушка с сюрпризом. А действие его чар прекратилось ровно в тот момент, когда я упала на диван и приложилась головой о деревянное изголовье. Последняя капля перед тем, как в голове взорвался бензовоз, и всё вокруг окрасилось голубой вспышкой. Пришлось постараться, чтобы Ян ничего не заподозрил, зато сейчас, после того как я молниеносно перенесла лезвие из груди в его шею, а потом стащила тело с себя, мне стало легче.

Чтобы убить вампира, нужен бронебойный пистолет или, как минимум, мачете. Или хороший нож и крепкие нервы, чтобы превратить головёшку этого ублюдка в кровавое пюре. У меня не было ничего из вышеперечисленного, а соклановцы Яна ожидали на заднем дворе, чтобы, когда он закончит, начать зачистку. Времени в обрез, так что у меня не было и минуты, чтобы собраться. Поэтому я, не побрезговав, раздела Тамару до белья, и переоделась в её спортивный костюм, напоследок закрыв глаза девушки. Предательство вернулось к ней сторицей.

Я будто предчувствую, как сейчас заскрипит задняя дверь и раздадутся голоса Светланы и Олова. А может ощущаю тихий скрежет сращиваемых волокон и тканей в теле Яна.

Словом, схватив первую попавшуюся сумку, я бросаюсь прочь, радуясь глубокой и глухой ночи, в которой даже стрельба не разбудила соседей. В этом районе бывало и не такое. Люди даже не догадываются о разыгравшейся драме. А после вампиров сюда приедут чистильщики, чтобы прибраться. И если Ян умён, в чём ему точно не откажешь, следом будет вызвана делегация из Конгрегации, чтобы продемонстрировать убедительную легенду, как погибла самая несносная дубовая ветвь на свете.