Читать книгу Последний лед - Денис Алексеев - Страница 3

Вертолет резко клюнул носом, касаясь льда. Стук отдался в позвоночнике. Марк выключил двигатели. Тишина, нарушаемая только треском остывающего металла и свистом ветра за иллюминатором. Взглянул на него: перчатка сжимает рычаг так, что костяшки побелели. Его висок в крови – осколок стекла от выстрела.08:12. Координаты приземления: 68°14′ с.ш. 70°18′ в.д.

Он молча протянул АК-12. Я отказалась. Научные правила: «Не убивай то, что не понимаешь». Его взгляд – короче этих слов. Он знает, что я права. И что это не спасет никого.– Сколько их? – спросила я, поправляя контейнер с пробой №47 в руках. – Тринадцать. Следовали за нами с «Ямала». Двигаются стаей. – Это не стая. Это сеть. Патоген связывает их. Как грибница.

Шаги по хрустящему снегу. Расстояние до входа – 150 метров. Следы охотников вокруг: круги зеленого инея диаметром 3,5 метра. В центре каждого – лужа с мерцающими частицами. Склонилась над одной. Температура воды: +4°C при внешних –31°C. Взяла пробу в стерильную колбу. Под микроскопом (портативный «Лейка ДМ-100») – нити длиной 2–3 микрона, пульсирующие с частотой 42 уд/мин. Те же, что в пробе №47.08:23. Подход к станции.

– Не «мои». Данные Игоря Соколова. Он умер, проверяя это.Марк указал на крышу станции: – Там прожектора. Если их включить – отпугнем охотников. Ультрафиолет блокирует активность патогена. Ваши же данные.

Температура в холле: +8°C. Система отопления отключена. Воздух пахнет озоном и гнилью. Следы синей слизи на полу. Их много. Больше, чем в записях.08:35. Внутри «Ямала-7».

Лаборатория. Три капсулы ИВЛ. В первой – Игорь. Лицо покрыто мраморным узором, напоминающим трещины в древнем льде. Пульс: 42 уд/мин. Дыхание: 6 циклов в минуту. На мониторе – плоские волны ЭЭГ, кроме коротких всплесков на частоте 18 Гц.

Вторая капсула – Татьяна Волкова. Ее рука вылезла из-под одеяла. Кожа синяя до локтя. На запястье – порез от вены. Попытка самоубийства? Нет. Вскрытие вен ускоряет смерть. Это попытка извлечь патоген. Ученый до конца.

Третья капсула пуста. Место Миши Петрова. На табличке – записка его почерком: «Не надо меня замораживать. Я уже не я».

Ноутбук Игоря на столе. Экран треснут, но работает. Последняя запись датирована 22:38 вчерашнего дня:08:47. Журнал последних записей.

P.S. Анастасия, прощай. Твой отец гордился бы тобой».«Патоген не вирус и не бактерия. Это симбионт. Живет в воде, но управляет нервной системой через электромагнитные импульсы. Частота 18 Гц – его голос. Он не убивает. Он переписывает. Цель: восстановить экосистему, которая существовала 40 тыс. лет назад. Люди – помеха. Источник заражения: талая вода из пробы №47. Распространяется через испарения. Тепло ускоряет рост. Холод – единственный барьер. Если читаешь это – беги. Не пытайся спасти нас. Мы уже часть его сети.

Закрыла глаза. Отец умер в 2019-м, проверяя пробы в Якутии. Говорил: «Наука требует жертв. Но не твоих».

Выстрелы загрохотали внезапно. Стекла в холле взорвались. Марк сбил меня с ног, прикрывая телом. Пуля прошила его плечо. Кровь на снегу – алые точки на синем фоне.08:55. Обстрел.

– Станция в карантине! Выходите с поднятыми руками! У вас есть патоген!– Ложись! Это не военные! – крикнул он, оттаскивая меня за перевернутый стол. В окне мелькали силуэты в оленьих шкурах. Местные охотники. Их лица в респираторах из самодельных фильтров. Один вышел вперед. На груди – вышитый медведь. Глава клана Харпию. Его голос в рации:

– Они спасут мир. Как мы должны были.– Они правы, – прошептала я. – Нас нужно изолировать. – Ты с ума сошла? Они убьют нас!

– Ты веришь в жертвы? Я – нет. Был в Антарктике. Видел, как «герои» умирали в ледниках, пока штаб торговался о бюджете спасательной операции.Марк схватил мой запястье. Его пальцы горячие. Пульс 130 уд/мин. Адреналин.

– Теперь знаете. Сдайте контейнер и уйдите. Оставьте вертолет.09:08. Диалог через динамики. Марк включил внешнюю связь вертолета: – Харпий! Мы не заражены полностью! У нас есть данные! Патоген можно остановить! Тишина. Потом хриплый голос: – Ваши данные убили моих людей. Семеро из станицы заболели после контакта с вашими пробами. Они умоляли о смерти. – Мы не знали!

Посмотрела на контейнер с пробой №47. Внутри жидкий азот испаряется. Уровень критический. Еще 2 часа – и образец погибнет. С ним – шанс создать вакцину. Или оружие.

– Не в таком. Это криосон. Он замедляет время.– Дайте нам вертолет, – сказала в рацию. – Я передам вам все данные. Включая способ уничтожить патоген. – Какой способ? – Холод. –196°C. Полное замораживание. – Ложь. Он выживает в холоде.

Харпий молчал. Слышно было, как трещит лед под его сапогами. Решение принимал минуту. Вечность.

Марк застонал от боли. Его рана кровоточит. Потеря крови: 400 мл. Смертельно при гипотермии.– У вас 10 минут. Сдайте контейнер. Верните вертолет. Уходите пешком.

– С ней мы умрем в лаборатории под прицелом военных.09:15. Выбор. – Дай им пробу, – прохрипел он. – Я не потащу тебя через 100 км льда с такой раной. – Без пробы мы умрем зря.

Вспомнила слова Игоря: «Понимание важнее выживания». Но что важнее – понимание или спасение одного человека?

Взяла контейнер. Вышла из-за укрытия с поднятыми руками. Мороз обжег лицо. Харпий шагнул вперед. Его респиратор в инее. Глаза узкие, без жалости.

– Принеси ее.– Где данные? – На флешке у пилота.

Вернувшись, бросила контейнер к ногам Харпия. Он отступил, подозревая ловушку. Я открыла крышку. Изнутри вырвался ледяной пар.09:22. Предательство.

Харпий протянул руку. Его люди опустили оружие.– Смотрите. Патоген в криосне. Через час он умрет. Возьмите это – ваш шанс.

В этот момент Марк рванул к вертолету. Выстрелы. Пуля прошила мне бедро. Боль – резкая, холодная. Упала на колени. В ушах – свист.

Харпий схватил контейнер. Его лицо исказилось от ярости. Патоген в паре коснулся его перчатки. Синие прожилки поползли по руке.Марк в кабине. Двигатель ревет. Он кричит: – Анастасия! Беги!

Марк вывел вертолет на разгон. Я еле добежала до шасси, схватившись за ледяной металл. Ми-26 взмыл вверх. Под нами Харпий падает на колени. Его люди бегут к нему. Кто-то стреляет. Пули рикошетят от брони.09:29. Побег.

– Выживающая.В кабине Марк связывает рану на плече моим шарфом. Его руки дрожат. – Почему ты не отдала им флешку? – Потому что данные ложные. Я стерла реальные файлы перед тем, как бежать. Он рассмеялся. Коротко, безрадостно. – Ты научный сотрудник или шпион?

Проверила его рану. Пуля прошла навылет. Повреждены дельтовидная мышца и плечевая артерия. Кровопотеря: 600 мл. Температура тела: 35,8°C. Риск гипотермии.09:40. Диагноз.

– Твоя куртка на подогреве. Мне нужен источник тепла для раны.– Сними куртку, – приказала. – Что?

Он снял куртку. Под ней – футболка с логотипом «Арктические спасатели». На груди шрам от ожога. Форма – идеальный круг. 3-й степени. Антарктика, 2023-й. Его катастрофа.

– Это не благодарность. Это физиология. Адреналин падает. Скоро будет боль.Приложила куртку к ране. Тепло пошло в ткани. Его пальцы сжали мою руку. – Спасибо.

Взяла пробу его крови. Под микроскопом – единичные нити патогена. Концентрация: 5 экз./мкл. Начальная стадия. Температура его тела снижается. Это защита.09:55. Анализ крови.

– 12 часов.– Ты заражен. – Сколько у меня? – Если держать температуру ниже +35°C – трое суток. – А если не держать?

Он отвернулся к иллюминатору. Внизу лед. Круги зеленого инея расходятся волнами. Сеть растет.

Координаты следующей точки: 78°55′ с.ш. 100°11′ в.д. Расстояние: 1200 км. Топлива на 800. Марк нарисовал маршрут на карте: обход зон активности патогена. Риск столкновения с охотниками – 67%.10:10. «Полюс-15».

– Нет. Готова убить за это.– Почему ты спас меня? – спросила. – Потому что ты сожгла записи. В файле «Ямала-7» был лог: «Анастасия Воронцова уничтожила данные в 00:55». Зачем? – Чтобы военные не получили патоген. – И ты готова умереть за это?