Читать книгу Тамада 2020. Исповедь с микрофоном. «Спешиал» - Денис Басацкий - Страница 5

Нам пора возвращаться. Тебя провожая, я плёлся рядом, специально разными тропами. Самым долгим способом. Я обязан послушать песню ещё раз

.

Хоть на расстоянии через колонку к тебе прикоснуться. Чувства могут нас предать, но только не музыка.

Город постепенно вымирал. Время приближалось к полуночи, означая, что большинство людей уже добрались до своих мест празднований. Лишь скучающие таксисты в надежде ухватить двойную таксу, курсировали по безлюдным улицам. Казалось, даже бездомные собаки, всегда снующие стаями возле общепита, нашли себе более уютные места. Вся страна ожидала скорое наступление нового года. Все, кроме одинокого парня, блуждающего по заснеженному городу в особой печали.

Ведущий шёл по главной улице города в сторону офиса, договорившись встретиться с коллегами по «ивент бизнесу» сразу после окончания своего мероприятия. Иштван не сильно любил этих напыщенных, искусственных ведущих с постоянным раздражительным позитивом. Люди, не создающие ровным счетом ничего, за что их можно ценить, уважать и вписывать в историю. Только лишь вечные обсуждения мероприятий, количества заказов и того, насколько они хороши. Скука. Подобные разговоры казались ему полнейшим моветоном. Словно брошенные дамы оправдывались перед своими подругами и рассуждали, что именно они совершили акт соития в доминантной роли, а затем позабыв перезвонить своим кавалерам. Врать и свято верить в свою ложь – штука крайне опасная. Иштван не хотел стать похожим на них, слащавых и ленивых, всячески открещиваясь от подобных встреч. Но судьба распорядилась иначе. Ведущий не успевал доехать до друзей, гулявших загородом, обещаясь приехать первого января. Домой тоже совсем не хотелось. Посиделки с семьёй сводились к разговору о его будущем и тому, каким он был миленьким раньше. В детской кроватке. Так что выбор оставался небольшим.

На улице заметно похолодало. Столбик термометра опустился до отметки в минус тридцать девять, ветер усилился, продолжая гнать прочь последние минуты старого года. Ведущий совсем продрог. Если вы не проживали зиму в Сибири или на Дальнем Востоке, то вам, скорее всего, неизвестно чудо текстильного производства, как кальсоны. В народе их называют подштанниками – мужское нательное белье, защищающее самое важное от ветра и мороза. Есть и женский вариант – шерстяные колготки с начёсом, натянутые до самой груди. Высший секс. Не каждый осмелится выйти на прогулку без зимних, спасающих будущее потомство, аксессуаров. Именно сегодня, поленившись переодеться, Иштван оставил дома такую нужную форму одежды. Да и летние туфли не самый лучший выбор для преодоления снежного покрова. Парня колотило от холода. Все тридцать два зуба выдавали зажигательный канкан, без устали продолжая своё выступление. Пальцы рук побелели, лицо же, наоборот, становилось ярко красным. Нужно срочно согреться – до офиса ещё минут двенадцать быстрым шагом. Большинство бутиков и офисов закрылись, последние сотрудники торопливо снимали кассу в ожидании заветного окончания работы. Свет в зданиях погас, лишь в некоторых окнах продолжали гореть яркие люминесцентные лампы. В них находились такие же одиночки, как и ведущий, готовые встречать самый долгожданный праздник вдали от родных и близких.

Срезая путь через дворы, ведущий увидел цепочку прохожих, ютившихся возле подвального помещения с вывеской «продукты». Компания была явно навеселе, о чем – то жарко беседуя и разливая спиртное в пластмассовые стаканчики. Закон о запрете продажи алкоголя в вечернее время вовсю бушевал по региону, разнося малый бизнес в щепки. Забрать единственное, на чем держалась клиенториентированность таких мест – серьезный удар по прибыли. Но как показала практика, оплоты борьбы с законодательством существовали. Более того, война велась 24/7, часто без лицензии и с откатом еженедельных процентов от выручки. В карманы блюстителей правопорядка, местного криминалитета и иных неустановленных лиц.

Продажа «запрещёнки» велась организовано, наращивая темп в дни празднований всяческих событий и без должного смущения. В узком подвальном помещении парадом командовала Изольда – местная бизнесвумен с противной бородавкой над верхней губой, высчитывая тёртые купюры с особым энтузиазмом. Местные алкаши прозвали её Мэрилин. Толи в честь секс – символа пятидесятых годов, американской актрисы и певицы Мэрилин Монро, толи почитая героиню фильма «брата 2» – наголо бритую проститутку из России. Доподлинно неизвестно, каким образом женщина получила своё почётное прозвище, но ей нравилось. Она предпочитала порядок и не терпела медлительность, посему правил в магазине существовало всего два. Чётко и внятно огласить желаемое, литраж и количество стеклотары. Второе – оплатить товар без сдачи. Ну и негласное требование советовало сразу же катиться ко всем чертям, пока здоров. Находиться здесь больше требуемого времени не приветствовалось, о чём напоминал грозный охранник, надутый стероидами, как мыльный пузырь. Либо бери товар, либо не заходи вовсе. И никаких тебе колбас, сметаны и яблочек, как обещала вывеска.

Погреться среди ящиков не виделось возможным, да и пристальный взгляд «качка», явно не ожидавшего увидеть человека в классическом костюме, более того – в чистой одежде, намекал на скорейшее совершение транзакций. Все-таки его глазу привычней стиль местных амбассадоров с раскатистым и густым шлейфом перегара. Изольда продолжала ловко считать купюры, не поднимая головы и раскладывая пачки денег особым способом. От пятитысячных к менее крупным и обязательно рубашкой вниз. Лишь, почувствовав напряжённое молчание, она подняла ярко нарисованные брови и уставилась на ведущего в упор.

– И? Так и будем стоять, как ёлка в коридоре?

– У вас есть «джек дэниэлс»? – спросил ведущий.

– Есть, но не по вашу честь. – усмехнулась продавщица, поправляя пышную шевелюру, державшуюся на тканевом ободке. – Тысяча восемьсот за ноль семь. Дороговато будет. Лучше бери столичную – экспортная серия, зато на утро никакого похмелья, рекомендую. Цена всего «тыща».

– Беру виски. Запить есть?

– Мужчина, я вам что, супермаркет? Мы в новый год работаем, семью не видим, чтобы вас порадовать. Продать кое-что, чего во всей округе не найдешь, а он еще выделывается. Не нравится – иди в ресторан, девок щупать.

– Я только оттуда. – грустно произнёс ведущий, протягивая смятые купюры, подаренные диджеем.

– Сдачи не надо, с новым годом!

– И тебе не хворать.

Иштван проглотил хамоватую наглость со стороны престарелой властительницы погреба, забрал бутылку и отправился восвояси. Ему стало всячески наплевать на призрение продавщицы, невыплаченный гонорар, азербайджанских братьев, самого себя и женщину, которою он когда – то любил. Да что скрывать, до сих пор любит всей душою, проживая каждую минуту своей жизни. Откупорив виски, ведущий сделал несколько больших глотков. Пойло по вкусу напоминало деревенский самогон, раскрашенный пакетиком дешёвого чая сорта «индийских принцесс». Организм плохо воспринял жидкость, сопротивляясь этиловому спирту, явно присутствовавшему в большом количестве. Поборов рвотные потуги и дождавшись, пока содержимое уляжется в желудке, парень выдохнул струю пара в морозный воздух. Стало легче. Приятное, тёплое облегчение пробежало с головы до пяток. «Все не так уж плохо на сегодняшний день». Строчки из песни группы «кино» как нельзя кстати, всплыли в сознании. Усмехнувшись, ведущий вновь сделал несколько глотков, но уже поменьше, закрутил бутылку крышкой и закурил. Находясь в своих размышлениях, он совсем не заметил перемен. Или градус палёного вискаря дал свой эффект или метаморфозы случились прямо здесь и сейчас, но на улице стало особенно тихо. Ветер, прежде беснующийся леденящей вьюгой, неожиданно стих. Мороз продолжал тихонько звенеть, но уже не обжигал, как раньше, а крупные хлопья снега медленно опускались на припаркованные автомобили, заборы и осветительные столбы. Небо окрасилось красным, столь приятным для человеческого глаза. Наступила настоящая зимняя сказка. «Как же красиво, пожалуй, выпью еще».

На первом этаже офисного здания располагалась вахта, где ответственный сотрудник коротал рабочие часы за просмотром сериалов. Настоящий маньяк дешевых мыльных опер, а с появлением в его жизни платформы «нэтфликс» совсем тронулся головой. Пожалуй, он единственный человек в мире, посмотревший все сезоны «зачарованных» в сознательном возрасте. Иштван поприветствовал охранника, заставляя его оторваться от экрана, взял ключи и поднялся на третий этаж по винтовой лестнице. Офис привычно пустовал. Ведущий нарочно не стал зажигать свет, ограничившись гирляндой, протянутой по всему периметру комнаты. Разноцветные лампочки мерцали праздничными огнями, тихонько щёлкая во время смены режимов. Уютно, тепло и спокойно. Главное никого еще не появилось, кто сможет испортить настроение, и без того крайне подавленное. Иштвану комфортней находиться одному, без гудящей толпы из числа сомнительных знакомых. Он умел вести прямой диалог с самим собой, со своими мыслями и переживаниями, никогда не чураясь своего состояния. Такие вечера запоминались несколькими десятками строк, записанными в толстый ежедневник и бесчисленными заметки в телефоне. Стихи, куски прозы и оборванные мысли, стеснительно ложившиеся на разлинованный лист и без особых планов, чтобы стать цельным произведением в будущем.

Для попадания в состояние безысходности, ведущий использовал свой нехитрый метод. Музыкальное самобичевание. Если по молодости все уважающие себя девочки страдали под творчество певицы «максим», а мальчики фанатели по группам «демо», «вирус» и «фактор 2», то в нынешнее время выбор «музыкальной боли» более чем грандиозен. Иштван выдумал даже специальный жанр, чтобы объединить все любимые композиции – «грустный рэп про телку». Естественно, в русской интерпретации. «Что нужно сделать такого мужчине, чтобы он в полном здравии стал сочинять квадратные рифмы, ласково называя своих возлюбленных сучками?». Хотя, не секрет, что психическое здоровье большинства звезд эстрады вызывает опасение, так что диагноз прослеживается.

Знакомый мотив Леши Маэстро заполнил комнату, постепенно заменяя произошедшие события ведущего на трагические переживания песенного героя. Приятная спокойная грусть. У ведущего был специальный песенный топ, способный довезти адекватного человека до суицида – «вдох выдох», «дороже золота», «последний раз ты со мной» и бесчисленное множество исполнителей – однодневок с единственной песней. Их всех объединяло одно. Все треки тематически сводились к взаимной теме. Часто к неразделённой и закончившейся трагическим образом.

– Почему у тебя все песни о любви? Разве можно хотеть жить, когда сутками слушаешь подобную страдальческую чушь?

– Любовь для меня губительна. Она разрушает всякую индивидуальность. А когда звучит песня – она напоминают мне, что я всё еще существую. И могу полюбить вновь, не беспокоясь, что сердце раздавят острым каблуком. Хотя бы до того момента, пока финальная кода не затихнет.

– Ты странный.

– Согласен. Потому что живой.