Читать книгу Мемуары Барьериста - Денис Дубеев - Страница 9

Когда я учился в 7-м классе, по всей стране был большой переполох по причине усиления трудового воспитания в школах. Государство никак не могло разобраться в различии между классическими гимназиями и так называемыми «реальными» училищами царских времен и пыталось втиснуть в советскую среднюю школу и то и другое зараз, но в результате, как водится, ни того ни другого оно получить не смогло. Однако в нашей школе был гениальный директор и талантливый педагогический коллектив, отчего удалось организовать при школе несколько небольших, но хорошо оборудованных разнопрофильных мастерских, в коих с большим удовольствием околачивались многие ученики, и ваш смиренный повествователь лично бывал среди них. Ни разу не был я только кабинете домоводства для девочек, а в швейную мастерскую для тех же девочек я с каким-то техническим поручением как-то раз заглянул и был очень смущен любезнейшим приемом почтеннейшей начальницы-портнихи и оравы девиц. Впрочем, возможно, что «кабинета домоводства» и не было вовсе там, только швейная мастерская была, а также и единственность посещения я под присягой показать не смогу. Навскидку вспомнилось, будто бы раз, ан столько десятилетий прошло. Как там у Грибоедова-то нашего про Молчалина говорили: «…шел в комнату, попал в другую…". Будем считать условно, что заходил только раз.

Девочки вполне серьезно не только «учились», но и реально научались там шить. В школе была традиция – в официальных случаях все девочки присутствуют в стандартной школьной форме, а на неофициальные школьные «вечера» старшеклассницы надевают то, что сшили сами в той мастерской для себя, со свободным выбором ткани, с подбором фасона к лицу – вот это был там цветник! К моему удивлению, в двух последующих школах и тени не было такого педагогического ума – девочки шить не умели, одевались из магазинов, очень скучных в те времена.

В старших же классах, в 9-м или в 10-м уже, был один ученик вполне добротной комплекции и приличных для юноши сил. Он вполне осознанно выбрал себе по жизни профессию портного и был единственным мальчиком в школе, занимавшимся в той мастерской серьезным обучением вполне профессиональному шитью. Там он занимался, естественно, в компании девиц, все остальное время так же естественно проводил в компании ребят, и в звериной иерархии подростков его статус был очень высок. Сочетание добротного статуса с девичьей мастерской я долго не мог понять и однажды в школьном коридоре стал издеваться над ним – будучи мальчиком хотя и длинноватым, но семиклассником всего лишь в тот год, по возрасту нескладным и по медсправкам официально «больным». Некоторые ребята стали меня урезонивать, другие с любопытством смотрели спектакль. Как и многие сильные люди, портняжка был флегматичен и миролюбив. Сначала он тоже был удивлен моими насмешками и пытался словесно меня успокоить, затем перешел к угрозам, но это не помогло. Его раздражение нарастало, он подошел ко мне… Что ж, апперкот – это хорошая штука, сразу вправляет мозги. Когда все вокруг перестало кружиться, в башке же – звенеть и я пришел в себя, я уже твердо знал, что настоящий мужчина может заниматься чем угодно – и даже учиться шитью в гареме прекрасных девиц.