Читать книгу Денис Ленский. Алгоритмы, или Ошибка в коде. Концептуальная фантазия - Денис Ленский - Страница 9

Магия, лишенная сказочных атрибутов и внедренная в будничную жизнь, перестает относиться к области мистического и загадочного

Вадим Зеланд

11 ноября 1982 года

Дождливым осенним утром раздался неожиданный звонок в дверь. На пороге ковалёвской квартиры стоял невысокий коренастый мужчина лет пятидесяти в кепке и кожаной куртке.

– Ну что, не ждали, братья-разбойники? Чуть не прозевал вашу подворотню. Сто лет здесь не был, – пробасил мужчина, добродушно улыбаясь.

– Михалыч! – радостно воскликнул Полуэкт. – Дорогой и уважаемый, Михалыч, заходи скорее! – Он подхватил из рук гостя увесистую дорожную сумку, и посторонился, освобождая проход.

Об этом удивительном человеке ходило много легенд. Одни говорили что он потомок самого Ломоносова. Якобы когда-то давно великий русский ученый, гостивший в одной из сибирских деревень, помог радушной хозяйке зачать сына, которого потом нарекли Михаилом. И с тех пор в этом роду повелось называть сыновей Михаилами, а когда они повзрослеют, величать Михалычами. По другой из версий, молодой студент Китежградского информационного института Михаил Михайлович Зарубин, работая в строительном отряде, отрастил окладистую бороду и сразу стал выглядеть лет на десять старше своих друзей. Они стали называть его не Мишкой, как раньше, а Михалычем. Бороду он потом сбрил, но Михалычем остался, видимо, до конца дней своих. Как было на самом деле, неизвестно. По этому поводу сам Михалыч шутил, что это не отчество, а национальность. Михалыч – он и в Африке Михалыч.

– Ну не сто лет, а всего четыре года, – уточнил Алекс, обнимая старого приятеля.

Михалыч был старше его и по возрасту и по рангу. Одно время они сожительствовали в институтском общежитии, и Михалыч, который тогда преподавал на кафедре прикладной магии, был его наставником. В те времена он часто бывал в этом доме, где его всегда принимали как дорогого гостя. Особенно радовался ему Полуэкт. У Михалыча был густой, как у артиста Бориса Андреева, бас, и однажды перед самым Новым годом он заявился к ним в дом, переодетый в Деда Мороза. Это было настолько для всех неожиданно, что хозяева долгое время не могли сообразить, кто это к ним пожаловал. С тех пор у Полуэкта, которого этот Дед Мороз завалил подарками, Михалыч стал ассоциироваться с добрым волшебником. Впрочем, так оно и было – Михалыч был настоящим магом.

– Последний раз ты приезжал сюда с Тимуром, – вспомнил Алекс.

– Да, верно. Но сейчас меня леший попутал, прошёл мимо вашей подворотни. Потом увидел стройку и сообразил, что нужно вернуться. Что там сооружают у вас на Рубинштейна?

– А Бог его знает, – пожал плечами Алекс. —Там всё время что-от сооружают, а потом начинают пересооружать. Ищут, видать, новые архитектурные решения. Раздевайся, проходи пока в читальню, а потом определимся, где будешь обитать. Полуэкт, тащи гостю тапочки.

Михалыч повесил кепку на крючок, а тяжёлую от дождя кожаную куртку отдал подоспевшему Полуэкту. Потом обул тапочки и оглядел прихожую.

– А у вас ничего не изменилось, – сказал он приглаживая короткий «ёжик».

– Да и ты не особо изменился, Михалыч. Только поседел ещё больше. Ну, проходи.

Войдя в читальню он снова огляделся.

– А тут перестановку сделали. Теперь у вас здесь настоящее книжное царство. А это всё, что осталось от вашего чипстоуна? – Михалыч аккуратно поставил свою дорожную сумку рядом тумбочкой, на которой лежали части булыжника. – Всё собрали?

– Всё, до крупиц, – заверил Полуэкт.

– А вода есть?

Алекс молча открыл дверцу холодильника, демонстрируя ёмкости с магической жидкостью.

– Тогда полечим, – кивнул Михалыч. – Только вечером. У меня полно дел в Ленинграде. А это вам гостинцы из столицы. От меня и от одной доброй женщины по имени Полина. – Он зашуршал пакетами, извлекая гостинцы из сумки.

– Спасибо, Михалыч, – расцвёл в улыбке Алекс. – Полуэкт, тащи всё это добро в кухню и приготовь завтрак. Как она там?

– Неужто не знаешь? Каждый день, небось, перезваниваетесь.

– Перезваниваемся, но по телефону, сам понимаешь…

– Нормально всё у неё. Цветёт аки яблоня. Забегала ко мне вчера со Стеллой.

– Я в курсе. А ты всё один хозяйничаешь?

– Ну почему – один? С Айей, с домовихой. Мне живых людей, видать, не положено, – усмехнулся Михалыч. – Да и некогда мне, мотаюсь по всей стране.

– Консультируешь?

– Всяко бывает. Кого консультирую, кого лечу. Кого словом лечу, а кого и делом. А ты, я слышал, тоже из командировок не выныриваешь?

Алекс кивнул.

– Выныриваю, но крайне редко. В следующем году обещают более спокойную работу. Полина говорила тебе, что в июне у нас свадьба? Надеюсь, тебя никуда не унесёт?

– Говорила. Ничего обещать не могу, но постараюсь. Свадьба – дело хорошее. От свадьбы детишки бывают, – подмигнул Михалыч. – Кстати, Стелла тут по секрету сказала…

– Не нужно, Михалыч, – неожиданно резко перебил его Алекс. – Ты же знаешь, не люблю я этого. Всему своё время.

– Прошу к столу, – крикнул из кухни Полуэкт.

– Пошли лучше завтракать, там и обсудим наши ближайшие планы.

– А это теперь твоя комната? – спросил Михалыч, заглядывая в комнату Алекса. – Ну и беспорядок ты тут развёл.

– И ты туда же. Это не беспорядок, а определённый порядок. Домовихи у нас нет, поэтому все вещи у нас лежат на своих определённых местах.

– А здесь, стало быть, теперь живёт Полуэкт? – Михалыч с любопытством заглянул в комнату, которая раньше считалась гостиной. – А вот у него порядок. А это что за баррикады? – удивлённо спросил он, заходя в кухню.

Кухня была самым тесным помещением в квартире на Рубинштейна, потому что почти всё свободное кухонное пространство было заставлено старой мебелью, которая перекочевала сюда из квартиры Фагота, после того как её переделали в студию.

– Эти баррикады скоро должны переехать на дачу к Захару, психологу, я тебе про него рассказывал. Пролезай туда, к холодильнику. Ты в Ленинград надолго?

– Послезавтра обратно, если раньше не выгоните. – Михалыч пристроился в углу, протеснившись между столом и холодильником. – Если ты про культурную программу, то ничего придумывать не нужно. Свозишь меня в завтра с утра на ваш толчок? – неожиданно спросил он.

– На толчок? – удивился Алекс. – Свожу, конечно. А что ты там потерял? – Он налил всем чай и стал раскладывать по тарелкам яичницу с колбасой, которую успел приготовить Полуэкт.

– Не я потерял, а ты. Разве тебе не нужен дисковый накопитель для твоего Синклера? Так вот, завтра на толчке мы с тобой его и купим.

– Всё ясно. Стеллочкины штучки, – рассмеялся Алекс.

Полуэкт с недоумением посмотрел на брата.

– А кто такая Стеллочка?

– Одна наша общая знакомая, работали вместе в Китеже. Подруга Полины. Это она нас познакомила.

– А причём тут Синклер и толчок?

– А-а, ты об этом… Не обращай внимания. Стелла, она как Никита, может достать всё, что угодно. Только у неё свои методы и свои связи. – Алекс перевёл разговор н адругую тему. – Михалыч, насколько я понимаю, это твой знаменитый алтайский мёд? Чтоб ты знал, Полуэкт, наш Михалыч – великий пчеловод. У него где-то в алтайских краях даже пасека своя есть.