Читать книгу Рунное наследие 2. Кровная месть - Денис Мамонов - Страница 2

– И долго нам ещё идти? – Тала, как и Ярг, старалась держаться тени домов, скрывая лицо от солнечного света.

– Он нас ждёт в харчевне, – ответил Осьминог.

– В «Хряке», что ли?

Ярг лишь молча кивнул.

– Если он не из бедствующих, почему не назначил встречу в «Золотой пище»? Там, говорят, еда куда вкуснее. Хотя так-то и в «Хряке» неплохо, дёшево и сытно.

– Ему нельзя там светиться, а в «Хряке» его не узнают, да и никому до него дела не будет в такой дыре.

– Так что, он – мой отец?

– С чего ты взяла? – удивился Осьминог.

– Не знаю, просто так, – она пожала плечами. – Узнает во мне свою любовницу. Мол, я похожа на свою мать? – предположила Тала. – А как он по-другому поймёт, что я умею Вдыхать жизнь?

– Поймёт. Не ты первая. Но, надеюсь, последняя, – Ярг действительно надеялся, что так оно и будет. И не только потому, что ему надоело искать и проверять бродяжек приблизительно того же возраста, что и Тала – ей, как оказалось, было шестнадцать лет. Восемнадцать девушек до неё не имели дара.

Главной же причиной закончить «смотр» было то, что он испытывал уважение к оборванке. Из-за её глаз люди видели в ней лишь отродье тёмных сил. Но только не Ярг – для него эти спаянные зрачки были красивым творением природы. И то, что Тала сумела дожить до своих лет, да ещё и воспитала в себе качества, без которых человек не выжил бы на улице, неизбежно подкупало Осьминога. Поэтому он решил, что если даже у девушки и не обнаружится дар, он всё равно заберёт её под своё крыло. Точнее, под щупальце.

– Мне что-то надо будет делать, чтобы он разглядел во мне… дар? – Тале было непривычно говорить о таком. Она не раз видела людей, у которых были части тела как у животных, но это стало таким привычным, что обладатели тотемов не казались чем-то удивительным. Чего не скажешь о способности Вдыхать жизнь. Ведь таких женщин на весь город было то ли шесть, то ли семь, не больше. И теперь она может стать такой, как они.

– Что-то надо будет, – не стал отрицать Осьминог.

– Это… не больно? Учти, если попытаетесь меня убить или… приставать ко мне, – она покосилась открытым глазом на Ярга, – отрежу всё, куда дотянусь своим ножом.

– Я не сомневаюсь, – улыбнулся Осьминог. Ему однозначно был по душе нрав этой девушки.

– Так говоришь, – Тала решила сменить неприятную тему, – мне не придётся больше грабить и я смогу свободно ходить, не скрывая глаз?

– Это самое малое, что у тебя появится, если ты – Вдыхающая жизнь.

– А как на это отреагируют другие женщины из Тотемного клана? Ну, если я окажусь такой же, как они?

– А мы им ничего не расскажем – это будет нашим секретом, – Ярг подмигнул ей.

Тала не собиралась доверять тому, кто устроил столько шума в городе. Она вообще не привыкла кому-то доверять. Но вместе с тем, до встречи с Осьминогом никто и никогда не относился к ней так, как этот плутоватый тип. За всё время, что она себя помнила, с ней впервые обращались… по-другому.

Пусть он преступник, известный на весь город, но даже не поморщился при виде её второго глаза, который все окружающие считали уродливым. Больше того – этот Ярг воспринимал её особенность иначе. Он относился к ней как к человеку. Наверное, именно поэтому Тала решилась на авантюру, предварительно не изучив и не прикинув в голове все «за» и «против», как обычно делала, прежде чем идти на какое-то дело. С другой стороны, когда она ходила на рынок, чтобы опустошить чей-то кошель, ей часто приходилось импровизировать на месте. Но в той среде Тала чувствовала себя как паук на паутине, зная каждый закуток и место, где можно спрятаться, срезать дорогу, удрать от преследователей.

Когда они с Осьминогом пришли на место встречи, девушка, не задумываясь, заказала себе завтрак, при этом добавив, что трапеза за его счёт – такое вот вложение Ярга в её будущее, чем в очередной раз подняла тому настроение.

Тала почти доела свой заказ, когда Ярг, попивавший травяной чай – к алкоголю он испытывал отвращение, как и к людям, которые злоупотребляли им – махнул рукой какому-то высокому человеку, показавшемуся в конце зала.

Хоть незнакомец и приоделся поскромнее, но Тала всё равно уловила по походке, осанке и состоянию «простой» одежды, что тот – не из бедных.

– Послушай, – он шепотом первым заговорил с Осьминогом, – ты слишком часто находишь девушек, и моё ежедневное отлучение от дел уже начинает привлекать лишнее внимание в клане…

– Упокойся и перестань оглядываться – ты очень напряжён, – Ярг продолжал спокойно попивать свой чай.

– Да как тут успокоиться, когда жизнь моей дочери зависит от твоей прихоти…

– Ты много болтаешь, Художник, – Осьминог хищно посмотрел на собеседника. – Давай лучше приступим к делу.

– Надеюсь, эта – последняя, – буркнул тот под нос, но Тала расслышала и не осталась в стороне:

– Смотри, «эта», как ты выразился, может и правда стать последней, – Тала угрожающе посмотрела на Художника голубым глазом, второй же скрывался под повязкой. – Последней, кого ты увидишь в своей жизни.

– Хех, не зря ты мне сразу понравилась, – одобрительно кивнул Ярг девушке.

– Где ты находишь таких? – для Художника это был риторический вопрос, не требующий ответа, но и в этот раз Тала не стала молчать:

– Каких «таких»?

– Несдержанных, наглых и грубых, – ответил он в тон ей.

– Ой, простите, – ядовитый сарказм так и сочился с её губ, – а вы прямо осыпали меня комплиментами, с головы до ног. – И уже без кривляний Тала продолжила: – Как ты ко мне, так и я к тебе. Или я не права? – она взглянула в сторону Ярга.

Тот одарил её добродушной улыбкой и кивком. А его взгляд потерялся не только в пространстве, но и во времени – Осьминог хорошо понимал бродяжку. С молодых лет он редко кого-то одаривал добром, так как к нему относились зачастую с презрением, свысока. После смерти отца в жизни Ярга не было почти ничего хорошего – лишь выживание на улицах. Как и у Талы.

– Ладно, хватит спорить, – Осьминог оставил свои воспоминания на неопределённое «потом», а затем взглянул на Художника. – Кто последняя, а кто – нет, не тебе решать, – после чего мягче и тише добавил: – Я тоже хочу, чтобы она, – он повернулся к девушке, – оказалась Вдыхающей жизнь.

– Тогда давайте к делу, – Художник ещё раз оглянулся, опасаясь, не смотрит ли кто в его сторону из посетителей «Хряка».

– Наконец что-то дельное предложил, – одобрил Осьминог и встал из-за стола. – Идёмте, комната до полуночи в нашем распоряжении.

Всё ещё озиравшийся Художник тут же поднялся, как ошпаренный, желая быстрее оказаться подальше от лишних глаз. Но резкий звук отодвигаемого стула возымел обратный эффект, и к нему тут же повернулись посетители харчевни с соседних столов.

– Вот же, – выругался Художник.

– Остынь. Ты тут никому не нужен, – Ярг спокойно положил свою руку на плечо собеседнику, и та, превратившись в щупальце, обмоталась вокруг его шеи, но этого никто не увидел, потому что оно слилось по тону с кожей и одеждой. – А если продолжишь дёргаться, тогда ты действительно заинтересуешь местных.

– И куда это мы пойдём? – Тале не нравилось ни то, что она должна будет оказаться наедине с двумя мужчинами в одной комнате, ни то, в каких те отношениях.

– Обещаю, что ни он, – Осьминог убрал свою руку-щупальце с Художника, – ни я не причиним боль. Мы только лишь проверим, есть ли в тебе дар.

Тала, скрестив руки на груди, продолжала сидеть и молча смотреть Яргу в глаза.

– Ладно, понимаю тебя: ты нас не знаешь и доверять нам у тебя нет причин, – он достали золотой и вручил девушке, – дам ещё столько же после того, как узнаем, умеешь ли ты Вдыхать жизнь. И ты получишь эту монету вне зависимости от того, есть ли у тебя дар или нет.

Художник ошарашено смотрел на Осьминога. Тот никогда не вёл себя так мягко с предыдущими девушками, которых приводил на проверку дара. В их глазах читался страх, поэтому они беспрекословно выполняли всё, что говорил Ярг. Но Тала не боялась – она быстро выхватила деньги из его руки, и, вернувшись в прежнее положение, больше не пошевелилась.

– Хорошо, – Осьминог положил на стол её нож, который отобрал при встрече. – Теперь пойдём?

Тала медленно взяла своё оружие и спрятала в одеждах.

Заметив во взгляде неприкрытого глаза девушки сомнение, Ярг решил использовать последний козырь – свой талант убеждения:

– Всё, что я говорил тебе – правда. И у меня нет причин врать тебе. А то, что я не вру, уверен, ты почувствовала. Ведь у таких простых людей, как ты и я, вынужденных добывать на пропитание незаконным путём, только и есть, что интуиция. Так верь ей. Я понимаю, моё предложение выглядит слишком красиво, чтобы быть правдой, но всё же прислушайся к себе.

Тала наконец-то поднялась.

– Ты прав: ты слишком красиво говоришь. И твоё предложение очень сладкое.

– Позволь, в таком случае, добавить ложку дёгтя, – Осьминог ухмыльнулся, – если ты на самом деле Вдыхающая жизнь, тебе придётся многому научиться, и это будет ох как нелегко и не быстро.

Тала испытывала двоякое чувство: она понимала, что её приглашают в очень опасную игру, и если раньше о девушке мало кто знал, то, окажись она Вдыхающей жизнь, станет мишенью для многих людей, особенно влиятельных. Это понимание кричало ей: «Не вздумай влезать в эту авантюру», но последний аргумент, приведенный Осьминогом, оказался не дёгтем, а самым настоящим вызовом. Да и ещё при встрече с Яргом Тала поняла, что он, пусть и преступник, но действительно открыт с ней. А такое было с ней впервые. Даже родная мать до последнего дня своей жизни утверждала, что не стесняется её. Но болтающийся на верёвке труп, найденный дочерью однажды утром в маленькой кухоньке, и болтовня соседок-старух о том, что бедняжка не выдержала уродства своего отпрыска, говорили об обратном.

– Я пойду с вами, – вздохнула Тала. – Но при одном условии.

– Слушаю, – Ярг смотрел на неё внимательно.

– Я выбираю место для проведения вашего… опыта.

Осьминогу явно нравилась эта девушка – он улыбнулся ей и кивнул в знак согласия. Ему даже пришла в голову шальная мысль: а не его ли это дочка? Может, это он когда-то нагулял и не помнит?