Читать книгу Конунг навсегда: Жизнь Олава Святого, самого кровавого викинга - Десмонд Сьюард - Страница 7

У конунга Харальда были скальды, и люди еще помнят их песни, а также песни о всех конунгах, которые потом правили Норвегией. То, что говорится в этих песнях, исполнявшихся перед самими правителями или их сыновьями, мы признаем за вполне достоверные свидетельства.

СНОРРИ СТУРЛУСОН. КРУГ ЗЕМНОЙ, ОК. 1230 Г.

Мы склонны забывать об огромной протяженности Норвегии, а между тем ее Атлантическое побережье простирается более чем на 1000 миль. Восточные области – гористые, густо поросшие лесами, с обширными болотами – граничат со Швецией, а на юге, по морю, Норвегия соприкасается с Данией. Северный участок береговой линии находится уже за полярным кругом, включая большую часть региона, который в те времена норвежцы называли Халогаландом[47]. Там, на самом севере, там, где еще могли жить люди, обитали саамы. Говорили, что они «странствуют в одиночестве и не имеют постоянного жилища». Викинги побаивались их из-за колдовства, но это не мешало им запасаться у саамов экзотическими мехами, редкими соколами и моржовой костью.

В 1000 году население Норвегии, вероятно, недотягивало и до 200 000 человек, так как только три процента ее территории было пригодно для земледелия, которое велось примитивными методами того времени. Адам Бременский 70 лет спустя писал, что страна «отличается к тому же совершенной бесплодностью, будучи пригодна исключительно для скотоводства». Тем не менее плодородной почвы хватало на то, чтобы выращивать скудные урожаи ячменя, овса и даже пшеницы. К тому же здесь было изобилие пастбищ для мелких, но выносливых короткохвостых овец, и все это кое-как обеспечивало пропитанием небольшие изолированные родовые группы. Все знали, что даже короткий период летней непогоды может обернуться зимним голодом, который прямо или косвенно приведет к гибели стариков и младенцев. Многие мужчины отправлялись в чужие края, пытались торговать или промышляли грабежами и захватом рабов.

Постепенно происходило сближение крупных родовых групп. Их связывали торговые отношения и общий язык (западный диалект древнескандинавского), хотя география Норвегии осложняла объединение страны. Четыре области с плодородными землями были заселены достаточно плотно. В их число входили Трённелаг (древний Трёндалёг, чьи пашни были одними из лучших в Норвегии), береговая полоса на западе севернее Ставангера (но небольшие плодородные участки имелись только по берегам фьордов), земли на юго-востоке по обе стороны Осло-фьорда и территория вокруг озера Мьёса. В других местах жили крошечные, изолированные общины. Однако все населявшие Норвегию родовые группы, большие и малые, осознавали себя отдельными и независимыми от прочих, что в сочетании с естественными барьерами создавало серьезные препятствия для объединения.

Харальд Прекрасноволосый из долины Сокнардаль[48], который примерно в 870 году стал конунгом Вестфольда (область к западу от Осло-фьорда), был первым человеком, которому удалось объединить Норвегию. В самом начале он был всего лишь одним из нескольких «морских конунгов», чья власть опиралась на хорошо вооруженную дружину (хирд) и большой флот, а также на цепочку прибрежных хуторов и островных баз. Для защиты своих торговых судов от пиратов он заключил союз с ярлом Хаконом из Хладира[49], который правил территорией, прилегавшей к Трандхеймскому фьорду[50]. Соединившись, они прошли со своим объединенным флотом вдоль побережья, побеждая каждого нового соперника одного за другим.

В 880-е годы, после того как Харальд одержал победу в решающей битве при Хаврс-фьорде (немного южнее современного Ставангера), мелкие правители признали его конунгом всей Норвегии и стали платить ему дань (скатт). Однако, за исключением принадлежавших лично ему поместий в Рогаланде на юго-западе страны, где он проводил большую часть года, Харальд был не более чем верховным правителем западного побережья, конунгом только по названию. Он не ввел никакой системной администрации, кроме посаженных им ярлов, которые по его призыву были обязаны присылать ему воинов из подвластных им областей. На севере реальная власть принадлежала могучим ярлам Хладира[51].

Некоторые современные исследователи считают, что никакого Харальда не существовало вовсе, но скальды убедительно свидетельствуют в его пользу. Снорри говорит, что первым его прозвищем было Харальд Лува (Косматый) из-за данного им обета не мыть и не чесать волос, пока он не завладеет всей Норвегией (он поклялся в этом, уговаривая одну девушку стать его наложницей). Десять лет спустя, когда он постригся и причесался, его волосы показались всем такими мягкими и шелковистыми, что он получил прозвище Харфагри – Прекрасноволосый. Торбьерн Хорнклови – скальд, стихи которого демонстрируют хорошее знание жизни при дворе конунга, – написал в его честь «Песнь о Харальде». Это диалог между валькирией и вороном-падальщиком, в котором рассказывается, в частности, о том, как щедро конунг вознаграждал скальдов. Он дарил им – хвастается Торбьерн – красные, отороченные мехом плащи, отделанные серебром мечи, изящно сплетенные кольчуги, шлемы с позолотой и золотые обручья, а также прекрасных рабынь-наложниц из Виндланда[52][53]. Менее поэтичный Снорри сообщает, что «предводителем стражи» Харальд назначил человека по имени Ульв (Волк) Немытый.

Примерно в 930 году, когда Харальд Прекрасноволосый умер, встал вопрос о престолонаследии. Его двадцать сыновей от по меньшей мере девяти женщин схватились друг с другом не на жизнь, а на смерть. В конце концов Эйрик Кровавая Секира (чьим вторым прозвищем было Убийца Братьев, потому что от его руки пали многие из них), которого Прекрасноволосый хотел видеть своим преемником, был изгнан за море, а на престол вступил Хакон, самый младший из братьев. Он вырос в Англии при дворе великого короля Этельстана (которого викинги называли Адальстейном) и получил христианское воспитание.

Обладая способностями к управлению государством, Хакон создал централизованную систему тингов, которая хорошо себя показала. Благодаря ей и снижению взимаемых с ярлов податей Хакон обрел заслуженную популярность. Он был великолепным воином, держал у себя в дружине берсерков и сумел отразить две попытки своих братьев вторгнуться в Норвегию. Однако в крещении Норвегии он не преуспел. Трое английских священников-миссионеров (вероятно, монахи из аббатства Гластонбери, которых он привез с собой на родину) были убиты, их церкви сожжены дотла, а самого его вынудили присутствовать на йольском жертвенном пиру и делать вид, что он ест конину[54].

Возможно, Хакон сумел бы совершить редкий для правителя викингов подвиг – умереть в своей постели от старости, как это удалось Харальду Прекрасноволосому. Но в 961 году, во время последней битвы с братьями, он был смертельно ранен зазубренной стрелой в подмышку. Облачив мертвого конунга в лучшие одежды и доспехи, его похоронили по старому языческому обычаю внутри огромного кургана. При жизни он был «благосклонен ко всем людям», и теперь они называли его «Хакон Добрый» и желали ему радушной встречи в Вальхалле. Его придворный поэт Эйвинд Погубитель Cкальдов (skáldaspillir) сокрушался, что из-за того, что Хакон покинул этот мир, и теперь волк Фенрир, которого страшились даже боги, сможет разорвать свои оковы и пожрет бесчисленное множество людей[55].

Некоторые полагали, что убившую Хакона стрелу направила его датская родственница королева Гуннхильд, вдова Эйрика I Кровавая Секира. Эта невысокая, миниатюрная женщина, отличавшаяся жестоким и злобным нравом не меньше, чем красотой, всегда была готова пустить в ход любые средства, чтобы помочь своим сыновьям. Слухи о том, что Гуннхильд научилась чародейству у саамских колдунов, многим внушали страх перед ней. Ей приписывали способность превращаться в ласточку, чтобы тайно шпионить за своими многочисленными врагами (а у ее пасынка Дага был воробей, умевший предсказывать будущее). Гуннхильд очень подходят строки из «Потерянного рая» Мильтона, где рассказывается о «ночной ведьме»,

Несмотря на заклинания матери, сыновья Эйрика Кровавой Секиры при всей своей жестокости, коварстве и воинственности преуспели лишь в том, что сумели закрепиться на западном побережье, а после того, как в 970 году их главарь Харальд Серая Шкура был убит хладирским ярлом Хаконом Сигурдарсоном, их изгнали окончательно. После этого номинальным властителем Норвегии стал датский конунг Харальд Синезубый, но реальным правителем страны в течение двадцати лет был Хакон, которого, по сообщению одного христианского летописца, прозвали Злым за «необузданную жестокость нрава»[57]. Во время приезда Хакона в Данию Харальд Синезубый заставил его креститься и подобрал священников, которые должны были сопровождать его на обратном пути в Норвегию. Едва отплыв от берега, Хакон бросил их за борт.

Хакон очень боялся, что Гуннхильд может наложить на него заклятие, и по его просьбе Харальд Синезубый заманил ее в Данию предложением руки и сердца, велев передать, что оба они уже в годах и будут прекрасной пожилой парой. Но когда королева-ведьма прибыла, он, следуя обычаю древних данов, приказал утопить ее в болоте[58]. Мумифицированное тело, найденное в 1835 году в одном из болот Ютландии, которое, как все думали, принадлежало Гуннхильд, было помещено в мраморный саркофаг и перезахоронено по всем правилам лютеранского обряда в соборе города Роскилле среди членов датской королевской семьи, как и подобает принцессе Дании. Большой конфуз случился, когда выяснилось, что это тело человека, жившего на тысячу с лишним лет раньше[59].

Вначале ярл Хакон, статный и обходительный, осыпал своих сторонников щедрыми дарами, что принесло ему популярность. Другой ее причиной было то, что, как выразился один летописец, он сделался «рабом бесов и частыми жертвоприношениями стал призывать их себе на помощь»[60]. Все это происходило в знаменитом храме Фрейра, воздвигнутом в Трандхейме его семьей. Сам Хакон, гордясь происхождением от Одина, подавал пример того, как следует поклоняться древним богам. Многие из норвежцев, если не большинство, одобрительно смотрели на такую приверженность старой вере. Они помнили, как однажды Хакон совершил очень действенное кровавое жертвоприношение, после которого над его головой, громко каркая, пролетели два ворона – верный знак божественного покровительства. Это произошло в 986 году, когда он отразил попытку датчан захватить Норвегию, разгромив в заливе Хьёрунгаваг посланный конунгом Харальдом Синезубым флот, в состав которого входила группа морских наемников – йомсвикингов.

Жертвой был семилетний сын ярла – подававший надежды мальчик, которого он без сожаления заклал в честь богини Торгерд Хёльгабруд[61]. Увидев, что битва складывается не в его пользу, он отвел ребенка в лесную чащу и приказал своему рабу Тормоду Карку (Толстокожему) убить его, а сам обратился к Торгерд с мольбой о помощи. В ответ разразилась буря, которая принесла Хакону победу в битве: Торгерд и ее сестра Ирпа ослепляли врагов ветром, страшным градом и выпускали из пальцев стрелы, каждая из которых находила цель[62]. Позднее, по совету Хёльгабруд, ярл сделал из выброшенного на берег бревна человеческую фигуру и вставил в нее сердце, вырезанное из другого человека, которого принесли в жертву. После того как богиня оживила этого монстра, Хакон дал ему секиру и велел отправиться в Исландию, чтобы убить там одного скальда, который ранее оскорбил его. Как сообщается, деревянный человек весьма успешно справился с поручением.

Хакона уважали не только за почитание богинь и победы в битвах. Он строго следил за соблюдением закона и порядка, а благодаря благоприятным погодным условиям, сохранявшимся несколько лет подряд, получилось так, что его жертвоприношения совпали с отличными урожаями и самыми крупными уловами сельди на памяти людей. Всем казалось, что боги на его стороне. Однако со временем его правление становилось все более деспотичным. К тому же он не мог сдержать свою непомерную страсть к женскому полу, похищая и насилуя не только простых женщин, но и высокородных дам, что превращало их родственников-мужчин в его непримиримых врагов. В 995 году, когда он попытался выкрасть некую Гудрун, прозванную за красоту «Солнцем Лундара», ее муж Орм Люргья, богатый бонд из Трёндалёга, пустил по округе ратную стрелу[63]