Читать книгу Карпатская тайна - Дэвид Гоулмон - Страница 8

ЮГО-ВОСТОЧНАЯ РУМЫНИЯ, ДАКИЙСКИЕ ГОРЯЧИЕ ИСТОЧНИКИ

Британский «Лэнд Ровер» медленно двигался вверх по извилистой дороге, петлявшей то на солнце, то в тени в двух милях над недавно построенным клубом внизу – «Замком Дракулы». Две группы вооруженных мужчин проехали через вторую деревеньку и головной автомобиль остановился. Глава разношерстной группы охотников вышел из машины и потянулся, глядя на обрывистые скалы, обрамляющие следующую милю дороги до того места, где, по слухам, жили самые выносливые пастухи во всей Румынии. Перевал Патинаш был опасным, но красивым местом, где редко появлялся кто-либо, кроме самих жителей этих гор. Легенды о Карпатских горах редко делают честь этой местности. Один из самых прекрасных и живописных горных хребтов Восточной Европы описывается в фильмах и литературе мрачно и ошибочно. Вместо угрюмых, резких и темных горных склонов, среди которых могло скрываться что угодно, здесь были маленькие долины, раскинувшиеся между хребтами, где люди жили тихой и спокойной жизнью, ухаживая за большими стадами коров, овец и коз, и окружающий мир даже не представлял, что именно такую жизнь ведут обитатели этих таинственных гор.

Мужчина, который коротко пообщался с Яношем Важичем на курорте, знал, что его задача проста: нужно дождаться ночи, а затем его встретят, и он передаст сообщение от Дмитрия Залласа. Люди, которые приехали с ним, были просто декорацией для работников в замке и внизу. Залласу было нужно только, чтобы эти работники думали, что пока они занимаются строительством этого чудовищного сооружения, русский защищает их. Их реальная безопасность не имела значения, а вот сроки сдачи проекта – имели. Приехавшие сюда теперь мужчины думали, что они будут охотиться на волков, но русский знал, что в этом регионе Румынии волки не водятся. Залласу было плевать на животный мир, ему просто нужно было, чтобы его сообщение передали человеку, ответственному за исчезновения. Именно это само по себе должно было прекратить убийства вокруг замка, а не охота за волками – животными, которых в этом регионе не было и быть не могло.

Русский наемник окинул взглядом румынскую местность, которую защищали как избранное правительство Румынии, так и «неофициальное» правительство тех областей, в которых власть одного человека была абсолютной. Он посмотрел на деревню, где все больше жителей выходило на выложенную потрескавшимися и облупившимися булыжниками улицу, чтобы посмотреть на небольшую процессию автомобилей. Русский ухмыльнулся в густые усы, увидев, что, как минимум, у двух жителей деревни были старомодные пастушьи посохи, с которыми они выглядели так, словно только что выскочили из сборника сказок.

Водитель первого «Лэнд Ровера» высунул закамуфлированную руку из окна и три раза быстро постучал по двери машины, чтобы привлечь внимание своего работодателя. Кивком головы он показал, что к ним кто-то приближается по небольшой дорожке над быстрой речкой, ведущей в деревню. Предводитель двух машин и шестерых мужчин увидел, как селянин с белой бородой в ярко расшитой одежде медленно пересек небольшой мостик. Наемник прищурился, глядя, как яркое солнце приближается с западному краю гор. День близился к концу, и он хотел подобраться поближе к перевалу, чтобы встретиться с самым теневым партнером Залласа и передать ему конверт. Он посмотрел на старика с длинными белыми волосами и такой же длинной бородой. Житель маленькой деревеньки поднял руку.

– Джентльмены, вы заблудились? Это деревня Тирелл, – сказал старик на своем родном румынском языке. Вопрос был задан с искренней озабоченностью в выражении лица и голосе, что эти здоровые, плохо одетые мужчины на новых машинах на самом деле заблудились.

Русскому потребовалось пару секунд, чтобы попытаться перевести смысл сказанного, используя свои ограниченные знания румынского. Он нахмурился, когда ему не удалось понять достаточно, чтобы ответить старику, и вздохнул с облегчением, когда подошел его румынский водитель. Местный житель терпеливо ждал, скрестив руки на груди.

– Скажи этому старому дураку, что мы приехали посмотреть перевал наверху и, возможно, поохотиться там. И что нас попросили об этом очень влиятельные люди внизу.

Шофер сначала смутился, пытаясь сообразить, как перевести старику сказанное, не обидев его, а затем медленно передал слова на румынском. На шее этого пожилого человека переводчик увидел большой крест. Ветер растрепал его седые волосы, когда он встал в твердую позу, опустив руки, а когда солнце зашло за облако, в небольшой долине неожиданно стало холоднее, словно от переведенных слов. Хотя водителю было неловко и он не заметил изменения температуры и порывов ветра.

– Вы не можете охотиться на перевале. Перевал Патинаш – неподходящее место для подобных развлечений. Единственные животные, которых вы там найдете, – это козы и овцы. И, может, несколько коров. – Местный обитатель перевел взгляд с двоих мужчин перед собой на их «Лэнд Роверы». – Ничего более опасного для таких людей, как вы.

– Волки, старик, волки, – сказал русский.

Старому румыну не нужен был перевод слова «волки». Он засмеялся, повернулся и посмотрел назад через мостик на мужчин и женщин, собравшихся на небольшой площади и наблюдавших за разговором. Старик громко прокричал: «Луп!» – и румынский охотник подпрыгнул от неожиданности.

Жители деревни, человек двадцать пять в общей сложности, начали смеяться.

Некоторые женщины задрали передники и начали махать ими, словно упоминание волков было самым смешным, что они слышали в своей жизни.

Русский не дрогнул, наблюдая за представлением, которое устроили жители гор. Он просто повернул голову и посмотрел в направлении перевала, который был всего в полутора милях над ними.

– На высоте нет волков. Они исчезли сто лет назад. На них охотились наши предки, чтобы защитить свои скромные запасы. Нас никогда не трогали, а мы… – Пожилой мужчина кивнул в направлении горного хребта и перевала Патинаш, возвышавшегося над ними, – никогда не трогали их.

– Скажи старику, что мы не собираемся больше общаться с румынами на перевале. Нам нужен луп, горный волк, – велел русский переводчику.

Старый горец снова засмеялся при упоминании волков. Он покачал головой и собирался уже отпустить мужчин из своей деревни, как из-за поворота дороги, ведущей к другой деревне ниже, послышался шум. Вскоре стало видно, как пять машин разных марок и моделей медленно поднимаются вверх по горе. Головной машиной была старая помятая «Тойота Лэнд Крузер», видавшая лучшие времена. За ней следовали четыре полноприводных внедорожника, все помятые и расшатанные. Головная машина замедлилась, приближаясь к небольшому сборищу у мостика, и когда трое мужчин увидели ехавших в ней людей, к ним пришло понимание происходящего. Один из пассажиров облокотился локтем на открытое окно машины – его темные глаза торчали из-под ярко-красного платка, уменьшенной версии женской косынки, завязывающейся на затылке и фиксировавшей длинный черный хвост. Из открытого окна была слышна музыка, и русский узнал американскую песню 60-х годов, осквернявшую горный воздух. Пока человек с черными глазами наблюдал за встречей на обочине дороги, старая кавер-версия песни Боба Дилана «All Along the Watchtower» в исполнении Джими Хендрикса эхом отзывалась по маленькой долине.

Старик нервно поднял руку в знак приветствия, пока «Лэнд Крузер» медленно проезжал мимо охотников и мимо последней деревеньки перед перевалом.

Мужчина на пассажирском сиденье посмотрел на этого старика, но не пошевелился, чтобы ответить на приветствие. Со своей идеально постриженной бородкой, усами и чисто выбритыми щеками и скулами он был похож на одного из приспешников Сатаны. Рука цыгана в рукаве из пурпурного материала, не вписывающегося ни в какие каноны моды, так и не пошевелилась, пока он проезжал мимо, что можно было расценивать как полнейшее пренебрежение.

– Цыгане, – сказал русский по-английски и повернулся с румынскому охотнику. – Спроси его, много ли цыган живет на перевале.

Старику, видимо, снова не понадобился переводчик, потому что он повернулся и поднял руку, удаляясь к небольшому мостику и своей деревне внизу.

– Какая вам разница, сколько их там, вы же приехали охотиться на большого волка, а не на цыган. Желаю вам удачи, господа, на кого бы вы ни охотились.

Переводчик передал этот ответ своему русскому боссу дословно и опустил голову.

– Цыгане и отсталые румынские крестьяне – что может быть лучше. Пошли, – сказал он и вернулся в свой «Лэнд Ровер».

– Поехали искать человека, с которым нам нужно встретиться, – согласился русский.

* * *

Солнце зашло час назад, а две машины так и не достигли перевала. Русский приказал водителю остановиться у обочины, но когда мужчина, сидевший за рулем, посмотрел направо, он не увидел ничего, кроме обрыва. То же самое было и слева. По обе стороны от дороги крутые обрывы. Теперь все члены группы охотников думали об одном – внезапно Карпаты стали выглядеть угрожающе, как их описывали в легендах. Им понадобилось немного времени, чтобы поверить в детские стишки, которые им читали много лет назад.

Русский достал чехол с американской винтовкой «Спрингфилд» с прибором ночного видения. Он расстегнул чехол и подождал, пока соберутся его люди. Все шестеро оглядели скудный пейзаж вокруг, который сильно изменился за небольшое расстояние между деревенькой внизу и тем местом, где они находились теперь. Русский включил прибор ночного видения, поднес винтовку к глазам и осмотрел территорию. Все вокруг было зеленым, а темнота казалась серо-зеленой.

– Отсюда до перевала пойдем пешком, – решил предводитель группы. – На Патинаш мы не пойдем, нет необходимости. Будем избегать пастухов и цыган и найдем человека, на встречу с которым меня послали сюда.

– Мы приехали охотиться, разве нет? – спросил один из более опытных румынских охотников-следопытов.

– Единственный, на кого вы будете охотиться – это человек, которого я ищу. Вы здесь, чтобы гарантировать мою безопасность, – и все. А теперь давайте закончим с этим делом, чтобы я мог насладиться своими длинными выходными.

Некоторые из румынских охотников нервно огляделись. Ветер стал холоднее и принес запах дыма из нескольких старых деревень, примостившихся на склоне по пути вниз к курорту. Свет в замке все еще был виден внизу, и можно было даже различить фигуры рабочих, заканчивающих строительство. Мужчины зачехлили свои винтовки и приготовились подниматься к перевалу Патинаш. Русский видел, что его спутников ни капли не беспокоил тот факт, что им наврали насчет охоты – их больше заботило то, что солнце уже исчезло за западными горными хребтами.

* * *

Темные глаза следили за шестерыми мужчинами с высоты. Человек в красном платке увидел приезжих и их оружие, оставленное в деревне внизу, и шмыгнул носом. Он покачал головой, наблюдая из-за огромного, искривленного и давно мертвого дерева.

– Им не будет причинен вред.

Мужчина повернулся на мягкий голос, прозвучавший из темноты.

– Бабушка, что ты делаешь, ты хочешь сломать себе шею в темноте? – сказал он, глядя на хрупкую фигуру пожилой женщины, навалившейся на старую деревянную трость. Он увидел рваную шерстяную накидку, прикрывавшую ее тонкие плечи. Ее золотые сережки блестели в свете восходящей луны.

– Я живу в этих горах уже больше восьмидесяти лет. Думаю, что могу пройтись ночью, не сломав себе шею. – Старуха шагнула к мужчине, который кивнул и снова отвернулся, чтобы наблюдать за людьми, которые приехали из кощунственного замка внизу. – Две последние ночи тебя не было дома. Где ты был, мальчик?

Ее внук медленно повернулся, и из-за лунного света женщине показалось, что его глаза ярко горят, собирая свет, спрятанный в темноте, как и у его отца, а до этого – у его деда.

– Я уже давно не мальчик, и ты это знаешь. – Он стал следить за тем, как мужчины далеко внизу начали подниматься по дороге почти в полной темноте.

– О да, мальчик, который станет королем! – Его бабушка засмеялась и медленно присела на сломанное и искривленное дерево. Она глубоко вздохнула и поправила прядь седых волос, выбившуюся из платка у нее на голове. – Терпение, мальчик, твоя королева все еще среди живых.

Мужчина, наконец, повернулся, подошел к старухе и опустился перед ней на одно колено.

– И ты будешь среди живых еще много лет. Я терпеливый человек.

Пожилая горная жительница положила правую руку на его гладко выбритую щеку и большим пальцем легонько погладила его волевой подбородок.

– Две лжи за один вдох, – улыбнулась она ему. – Мужчина, чья судьба – возглавить народ.

Ее двадцатисемилетний внук выглядел растерянным, как и всегда, когда бабушка начинала высокопарно разговаривать с ним. Этот мужчина никогда не мог понять логику ее речей, как это удавалось его младшей сестре. Он знал, что ему было далеко до сестры – он отставал от нее и в умственных способностях, и из-за своего нежелания быть тем, кем ему, как и сестре, суждено было стать.

– Как я сказала, эти охотники, они вернутся домой, не пострадав от тебя, Марко, ты меня понял? – Старая женщина хотела похлопать внука по коленке, но он встал так резко, что ее рука нашла лишь пустоту.

– Они пришли к перевалу, чтобы встретиться со мной, бабушка.

– Или они пришли, чтобы найти зверя, который убил их людей внизу? – Старуха тоже так неожиданно поднялась на ноги, что мужчина невольно отступил назад. Она указала тростью с золотым символом на рукояти ему на грудь. – Я знаю, что это были вы со Станусом – его всегда было тяжело контролировать, совсем как моего внука. Вы покинули нашу территорию и пошли туда, куда голиа запрещено ходить. Если наши люди узнают, что вы нарушили древние законы, мне будет непросто усмирить их гнев.

– Древние законы были придуманы для того, чтобы ослепить истинно верующих и давать им приказы – этому безвольному стаду, которое ты называешь нашим народом. Это был легкий выход. Но нас обманули. Они покушаются на наши земли, на наши горы. – Мужчина активно жестикулировал, но его голос оставался ровным, хотя он впервые говорил с бабушкой о желаниях своего народа. – Я воспользовался возможностью обезопасить наше будущее. Сделать так, чтобы наши земли оставались нашими…

– Нам не нужно, чтобы люди с равнин отдавали нам то, что и так наше. Тебе не нужно заключать сделок, пока я еще твоя королева. – Перебив его, пожилая женщина протянула руку и нежно положила ее на его ладонь. – Мальчик, мы должны ждать возвращения сестры, тогда мы сможем начать менять старые правила на новые, сможем…

Мужчина продолжил говорить, как будто старая королева и не перебивала его:

– Эта земля, которая была передана нам еще во времена Колосажателя, эти горы, где наши предки поселились, еще когда хеттеи прятались за каждым камнем, захвачены ими, – он кивнул на группу мужчин, – и мы не должны защищаться? Быть может, королева слишком боится людей, которые идут сюда? – Внук посмотрел на бабушку, а та опустила голову. – Ты сидишь и ждешь, пока сестра не даст тебе совет. Но мне не нужно ждать чего-то, что никогда не случится. Она не вернется – никогда! Поэтому я взял на себя ответственность сделать так, чтобы наш народ оставили в покое.

Старуха снова облокотилась на свою старую деревянную трость.

– Нам объяснили, – сказала она, – что те люди внизу находятся на земле, на которой, возможно, по закону нельзя строить. Может быть, они покинут горы, не узнав про голиа. Если этот план не сработает, мы уведем голиа и наших людей вглубь перевала. Я согласна с моим внуком, что времена требуют, чтобы мы изменились. Теперь послушай меня, мальчик, твоя сестра скоро выполнит свою сложную задачу и вернется домой. Я сейчас этим занимаюсь, и старый друг отправит ее к нам.

– Бабушка, мы просто сидим и ждем, как дураки. Чем больше людей сюда придет, тем больше вероятность, что наша тайна будет раскрыта. Я не позволю этому случиться. Если сделка, которую я заключил, чтобы защитить наш народ, провалится, я соглашусь с тем, что предлагаешь ты. Все должно быть именно так, и голиа в этом со мной согласятся. – Горец слегка улыбнулся. – Я не уверен, что тебе удалось бы убедить Стануса куда-либо увести свою семью. Это их дом, и они, скорее всего, будут сражаться за него – с нами или без нас.

– И ты это точно знаешь, внук? – спросила старая женщина, делая шаг к нему. – Ты провел со Станусом две последние ночи, не так ли? Ты и Станус – это добыча, за которой охотятся эти люди. Скажи мне, Станус знает, что ты разговариваешь с людьми с равнины?

– Да, мы со Станусом – добыча для этих грязных людишек. Станус знает, что происходит и как все может закончиться после того, как мы скрывались три тысячи лет. Да, королева-мать, Станус и голиа движутся вниз. Они чувствуют, что приближается война, и готовятся к ней. Если соглашение, заключенное мной, не сработает, голиа будет не остановить. – Мужчина склонился над своей бабушкой, чтобы она могла четко видеть его лицо в лунном свете. – И если бы ты могла соединиться с голиа, как часто делала, когда была моложе, ты бы знала, что животные испуганы тем, что происходит. Я сдерживаю их. Если бы я не контролировал их альфа-самца, Станус не стал бы ждать, и голиа убили бы всех мужчин, женщин и детей рядом с этим курортом. То, что я предлагаю, – единственный способ сохранить нас и голиа в безопасности. Нам нужны союзники, бабушка. А эти люди – представители человека, который нужен нам, чтобы сохранить наш дом и обеспечить себе будущее. Дни, когда можно было просто пасти овец, доить коров и скитаться по миру без дома, для нашего народа закончились. После того, как мы заключим сделку с этими людьми, у нас, наконец, будет официальный документ, доказывающий всему миру, что эти горы – наши.

– Пока я еще королева, голиа будут оставаться на перевале или выше него. У твоей сестры, мальчик, будут ответы. Когда она приедет, она найдет мои ответы. Дары, которые ты распространяешь среди людей, – откуда берутся эти дорогие подарки, Марко? Как могут такие бедные люди, как мы, шиковать и позволять себе такие подарки, как музыкальные плееры, скрипки, новая одежда для детей на перевале и в деревнях внизу? Откуда ты берешь эти подарки, кто пытается тебя подкупить ими? Нет, мы подождем твою сестру, прежде чем пытаться что-то предпринять.

– Моя сестра так же глупа, как и королева, – сказал мужчина, после чего повернулся и ушел от старухи, смиренно опиравшейся на свою трость.

Королева цыган смотрела, как он затерялся среди утесов и расселин, без сомнения, в поисках Стануса. Но она не могла знать, что ее внук плакал, уходя от единственной женщины в своей жизни, за исключением сестры. Она не знала, что мальчик любил ее и свою сестру, но не хотел оставаться ослепленным устаревшими законами и правилами.

Где-то наверху, на перевале Патинаш прозвучал первый вой за эту ночь. Он эхом отозвался в горах, заставив ночных животных попрятаться в своих норах или гнездах.

* * *

Пятеро мужчин остановились и прислушались.

– Не говорите мне, что это была собака. Черт побери, я знаю, как звучит волчий вой! – шепнул один их охотников, стоящих на горной дороге.

– Тихо! – шикнул русский, разглядывая территорию над ними через прибор ночного видения на своей винтовке. Он не видел ничего, кроме качающихся от ветра кустов. Заметить рядом с ними движение было практически невозможно.

Мужчины продолжили медленно подниматься по обеим сторонам дороги. Через каждые шесть футов русский прислонял прицел к правому глазу и изучал местность. Когда он сделал это в очередной раз, его внимание привлекло движение в небольших зарослях кустов. Он увидел, как что-то черное мелькнуло в темноте, взлетело на большое дерево и исчезло, словно никогда и не появлялось. Из-за его опыта охоты на опасную добычу волосы у русского встали дыбом – он почувствовал опасность. Опустив винтовку, он увидел, что румыны начали держаться ближе друг к другу. Их предводитель видел это раньше, не только на охоте, но и во время службы в Советской армии в Афганистане в восьмидесятых – люди начинали сбиваться в группы, как испуганные овцы.

– Вы двое, идите в лес со своей стороны – давайте, вперед! Ты смотри с этой стороны, а мы с тобой возьмем на себя середину дороги и будем смотреть по сторонам через прицел, – распорядился русский. Человек, который раньше выполнял роль переводчика, кивнул и испытал облегчение от того, что будет рядом с тем, у кого есть прибор ночного видения.

Мужчины на мгновение задержались на своих местах, но потом решили, что лучше, наверное, столкнуться с бешеной овчаркой, чем с недовольством русского. Они выполнили приказ, но гораздо медленнее, чем могли бы.

Их предводитель подождал, пока они разобьются на команды. Наконец, он поднял винтовку и прицел и начал вглядываться в крутые стены из камня, возвышавшиеся по обеим сторонам дороги. Человек, с которым ему нужно было встретиться, уже должен был быть здесь. Его инструкции были четкими: остановиться и ждать, не приближаясь к наивысшей точке – самому перевалу. Заллас предупредил своего наемника, что если он пойдет дальше, то уже на свой страх и риск.

– Что это? – шепотом спросил русского оставшийся с ним румын.

– Музыка, – ответил тот. – Да, должно быть, это музыка доносится с перевала. Слушай. Я даже слышу скрипку, колокольчики, нет, бубен, гитары и… Хм, прекратилась.

– У них там деревенская вечеринка, что ли? Как они услышат, что кто-то идет, с таким шумом…

Русский почувствовал, как что-то горячее и мокрое ударило его по лицу, и струю воздуха, созданную существом, выскочившим из зарослей и напавшим на них. Он упал, безуспешно пытаясь пустить в ход свою винтовку. Румынский охотник исчез. Вставая на ноги, русский заметил один из его слабо завязанных ботинков на дороге. Потом он вытер влагу, покрывавшую всю правую сторону его лица. Кровь пахла медью так сильно, что здоровяк мгновенно вытер руку о штаны, чтобы удалить липкую жидкость со своей кожи. Он попытался поднять винтовку, но громкий удар слева заставил его повернуться.

– У-у-уф, – это было единственное, что прозвучало, когда мужчина кверху ногами взлетел на высокую толстую сосну.

Испуганный охотник рядом споткнулся, быстро прицелившись и выстрелив из своей старой винтовки в дерево. Звук выстрела громко прозвучал в темноте, но не настолько громко, чтобы заглушить вопли схваченного человека, закричавшего, когда пуля случайно попала в него. Все еще лежа на спине, охотник снова выстрелил в дерево. Прицеливаясь для третьего выстрела, он услышал громкий удар и содрогание земли, когда безжизненное и безголовое тело его партнера шлепнулось на твердую землю. Открыв рот в беззвучном вопле, он услышал, как деревья вокруг них и скалы над ними ожили и зашевелились. Некоторые тени были размером с обычного человека, другие казались чернее и крупнее.

Мужчины, прикрывавшие правую сторону дороги, замерли всего в нескольких футах от грунтовой тропы. Как они ни пытались, им ничего не удавалось разглядеть в густых зарослях и скалах. Луна начинала играть с их рассудком и зрением, сливаясь с деревьями и туманом, спускавшимся на землю с гор над ними. Как будто Бог послал облако, чтобы прикрыть охотников погребальным саваном.

– Я так и знал, что легенды об этих горах – правда, – сказал один из мужчин, целясь в темноту.

– Подожди, пока что-нибудь увидишь, идиот, – ответил русский, притягивая напарника, стоявшего слева, поближе к себе. – И убедись, что стреляешь в зверя, а не в человека, с которым я пришел встретиться.

– Тут, кроме нас, никаких людей больше нет, и, думаю, что выстрелить в деревья прямо сейчас и убежать было бы лучшей стратегией из возможных, – возразил испуганный румын.

– Конечно, у нас нет твоего опыта, – сказал один из охотников похрабрее, переводя глаза слева направо и обратно.

– Успокойтесь! – практически прокричал русский, который сам уже начал терять уверенность в том, что доставить сообщение, лежавшее в его нагрудном кармане, человеку, контролирующему перевал, было так уж важно. – Мы вернемся к машинам. Заллас может сам передать свои сообщения.

Оставшихся трех охотников уговаривать не пришлось. Они повернулись как один и направились вниз по дороге.

Но не успели они пройти и десяти шагов, как впервые увидели голиа. Удивительные существа появлялись из расселин в каменных стенах справа и слева от перепуганных людей. Они спрыгивали с высоченных сосен, перескакивали с дерева на дерево, чтобы, в результате, упасть на землю и затем подняться на ноги. Когда русский поднял винтовку с прицелом, чтобы выстрелить, все животные исчезли, и предводитель группы опустил оружие, чтобы лучше видеть дорогу и туман, который начал расползаться по горе.

– О боже! – сказал один из охотников по-румынски.

Все четверо его соотечественников повернулись и увидели фигуру, поднимающуюся из клубящегося горного тумана. Зверь рос все выше и выше, пока не стало казаться, что он смотрит на людей сверху вниз, как какой-нибудь злой бог, готовящийся выпустить свою ярость. Темная фигура полностью выпрямилась, свесив руки вдоль своего мускулистого туловища. Животное глубоко вдыхало и выдыхало с глухим клокотанием, от которого у мужчин стыла кровь в жилах. Его желтые светящиеся глаза посмотрели на каждого из охотников по очереди. Когда он открыл пасть и обнажил зубы, они увидели, что из нее идет пар.

Чудовище закинуло свои длинные уши назад, опустилось на колени и испустило вой, сотрясший землю и разбудивший людей, спокойно спавших в своих постелях в пяти милях оттуда.

Стоило мужчинам зажмуриться от этого ужасного шума, как он прекратился – так же неожиданно, как и начался. Они огляделись и увидели, что огромный зверь исчез, словно его никогда и не было. Ночь вокруг них стала настолько тихой, насколько можно представить.

Русский сглотнул, посмотрел на свою американскую винтовку и решил, что не очень хорошо вооружился для подобной прогулки. Опустив оружие, он услышал низкий голос, звучавший из-за зарослей и скал, от которого в жилах у него застыла кровь. Румыны услышали слова на своем языке, а русский – на родном русском. Если бы кто-нибудь из них догадался, что они слышали разные языки, они бы навсегда поверили в магию Карпатских гор.

Предводитель охотников торопливо залез в карман куртки и вытащил то, что дал ему Заллас. Он поднял руку в воздух и бросил конверт на середину дороги.

– Я принес то, что вы просили. За подписью самого мистера Залласа. Вы показали свою недовольство, и теперь он хочет, чтобы нападения прекратились. Документы на владение этими горами прибудут из столицы в ближайшие два дня.

– Передай русскому, что это было последнее предупреждение, – послышалось в ответ. – Сделка должна быть завершена до того, как известные члены моей семьи вернутся на перевал. Если нет, то я отменю сделку и верну то, что было даровано нам Богом. Ты понимаешь мои слова, славянин?

– Да… да… мы передадим ему твое послание.

– Не мы, славянин, валахи останутся здесь со мной. Они ступили на землю, запретную для них, и унесут тайну с собой в могилу. Теперь уходи, славянин, передай фараону мое предупреждение.

Не колеблясь и не понимая, причем тут древние египетские фараоны, русский повернулся и вслепую побежал вниз по горе. Румыны видели это и оцепенели: ночь вокруг них превратилась в море черных теней, пока они пятились назад. Охотники повернулись и бросились бежать за своим предводителем.

Снова стало тихо, и все они услышали, как издалека, с перевала Патинаш над ними, через горы и деревья, доносятся звуки скрипок, бубнов и гитар. Окруженные и современными, и более старыми, и очень древними звуками, мужчины, пришедшие с человеком, который принес послание, начали кричать. Голиа сделали то же, что и всегда – обеспечили безопасность народа и самих себя.

Карпатские горы по-настоящему проснулись впервые со времен расцвета Римской империи.

* * *

В нескольких милях вниз по горе, ниже рабочих, завершающих строительство нового «Замка Дракулы», и даже ниже склона горы, ведущего к курорту «Край света», мужчины и женщины посмотрели друг на друга: их внутреннее чутье проснулось и кое-что подсказало им. Они поняли: что-то было там – в лесах и горах, что-то, что человек не должен видеть. Это чутье сохранилось в них с тех древних времен, когда человек не был наверху пищевой цепи. И вот теперь то, что однажды хозяйничало в горах, снова вышло на охоту.

Дмитрий Заллас осматривал интерьеры казино и шикарных номеров отеля наверху. Все было выполнено в готическом стиле из материалов, стилизованных под камень, благодаря чему создавалось впечатление, что весь курорт выпрыгнул из романа о Средневековье. Экскурсию для Залласа проводили его партнер Янош Важич, и управляющая курортом Джина Лувински. Заказчик был доволен обучением служащих, которое в тот момент проводилось в четырехзвездочном ресторане и в казино. Весь персонал отеля должны были доставить на самолете из Праги, где у Яноша Важича была еще одна гостиница. Организация частной вечеринки на две тысячи двести гостей обходилась им почти в восемнадцать миллионов долларов, и это была только оплата персонала, еды и напитков, не считая дохода с номеров, который отель не получал от посетителей.

Когда они остановились перед водопадом у входа в гигантскую теплицу и самый дорогой в мире сад, Заллас посмотрел на личную армию ботаников и садовников, тоже занимающихся последними приготовлениями к вечеринке, до которой оставалось всего два дня.

– Итак, как продвигается работа над моей гордостью и отрадой? – спросил Дмитрий, но когда Важич начал говорить, поднял руку. – Короткую версию, пожалуйста, мой друг.

– Замок закончен. Последнюю партию еды и напитков доставили сегодня утром на фуникулере, который работал без остановки, чтобы все успеть. Вагончики спускались и поднимались по горе без остановки, – доложил Янош.

– Хорошо-хорошо. Ну а могу ли я увидеть этот великолепный фуникулер, чудо инженерной мысли?

– Да, сюда, пожалуйста, к лифту.

Проходя мимо пальм и других растений, которым было не место в этом отдаленном регионе Карпат, Заллас увидел самую дорогую в мире подъемную систему в мире. Она была широкой в основании и сужалась, поднимаясь на шесть этажей к верхушке купола, откуда гостям открывался прекрасный вид на сад и казино через стеклянную перегородку высотой в восемьдесят пять футов. Поднимаясь на прозрачном лифте наверх, Важич и Джина видели, что им удалось впечатлить русского бандита. Двери лифта открылись, и все трое вышли на площадку, напоминающую широкую платформу метро, только гораздо лучше оборудованную.

– Вот это да, брат Важич, это впечатляет! – признал заказчик.

Он увидел роскошно украшенный вагончик длиной сорок пять футов.

Все механические детали вагончика были спрятаны от глаз, и он выглядел, как декорация к фильму об Индиане Джонсе. Вход в помещение, где находились сами вагончики, был отделан натуральным камнем и напоминал вход в огромную пещеру. Два длинных отделанных панелями из красного дерева вагончика должны были двигаться вниз по склону, а два других – вверх по склону, и их не было видно оттуда, где они стояли. Хранились вагончики в гроте, похожем на естественные пещеры, которыми знамениты Карпаты, но на самом деле эти пещеры были построены специально для вагончиков и для создания у гостей особого впечатления. Заходя в вагончики, чтобы подняться на три тысячи миль к ночному клубу, они должны были ощущать себя так, будто они попали в «Диснейленд».

– Ты и твоя прелестная помощница проделали отличную работу, Важич. Думаю, что выходные пройдут как по маслу, – сказал Заллас. – Вы меня успокоили.

Янош перевел взгляд со своего партнера на Джину и поморщился, зная, что один скользкий вопрос нужно задать до осмотра курорта. Указав на очень толстые канатные линии, необходимые для поддерживания таких тяжелых и богато украшенных вагончиков, он осмелился затронуть деликатную тему открытия через два дня.

– Дмитрий, прошу прощения, но что с нападениями в окрестностях замка?

– Предполагаемыми нападениями, ты хочешь сказать? – парировал Заллас, заходя в ближайший вагончик. Он подошел к бару, установленному в углу, нашел там, что выпить, налил себе дорогой водки и уставился на Важича взглядом, который вселил страх во множество людей от Санкт-Петербурга до Чечни.

– Те люди, которых вы отправили на перевал, – они решат эту проблему? – продолжил расспросы Янош. – Или нам придется нанимать дополнительную охрану на ту ночь, когда в отеле будут ваши гости?

Заллас опрокинул рюмку и налил себе еще водки, после чего вышел из-за барной стойки и подошел к одному из больших окон в конце вагончика. Он открыл окно и глубоко вдохнул хлынувший снаружи воздух. Высунувшись в окно, можно было увидеть вход в пещеру и едва разглядеть «Замок Дракулы», построенный в трех милях вверх по горе. Там ярко горели огни, и ночь была тихой.

– Я обеспечу любую дополнительную охрану, какая понадобится. Мои гости… – Дмитрий заколебался, а затем улыбнулся, прежде чем опрокинуть вторую рюмку водки. – Мои гости – такие господа, – он отвесил небольшой поклон Джине, – и дамы, которые предпочитают находиться вдали от органов правопорядка, но при этом развлекаться в полной безопасности. У них будет своя собственная охрана, но наша охрана будет еще более многочисленной.

– А нападения? – настаивал Важич, стараясь не показывать, что информация о том, что все мужчины и женщины в его отеле будут вооружены до зубов, пугала его больше, чем любые детские сказки.

– Хватит беспокоиться о сказках, Важич. Я сделал несколько запросов, еще до того как отправил охотников на гору. В этих горах уже двести лет нет следов волков. Похоже, местные перебили их всех, потому что предпочитают хищникам овец.

– Тогда зачем вы послали туда охотников на поиски животных, которые давно уже не обитают в горах?

Заллас отвернулся от открытого окна и посмотрел на своего партнера и управляющую. Русский бандит взмахнул рукой перед собой, словно он был волшебником.

– О, истинное искусство – это искусство иллюзии, братишка! Заставь людей поверить, что они в безопасности, – и, скорее всего, так оно и будет. Нужно лишь дать им уверенность, что их защищают.

– То есть они не собираются охотиться? – спросил Важич, переводя взгляд с Дмитрия на Джину, которая не могла поверить своим ушам.

– Охотиться на кого, Янош? Овчарку, которая зла на весь мир? Маньяка, который сошел с ума от выпаса овес в течение пятидесяти лет и живет в одной их тех деревушек на горе? Нет, мой человек доставит кое-что нужное другому человеку, который живет на перевале, и все – проблема будет решена.

– Дмитрий, у нас здесь серьезная проблема с рабочими: до них доходят слухи, люди начинают верить в старые сказки жителей Южных Карпатских гор.

– Хватит! – сказал Заллас, бросив Джине свою пустую рюмку. – В этих горах нет ничего сверхъестественного. Все, что есть, – это суеверия отсталых людей, которые так и не поняли, что начался новый век. Важич, там нет ничего, кроме мужчин и женщин с такими же слабостями, как и у всех остальных в этом мире.

Они стояли у открытого окна, и эти слова услышали все.

Янош выглянул в окно, но вид из входа в пещеру был ограничен. Он видел только основание замка. Дикий вопль животного, которое вышло из горных недр, казалось, раздался с еще большей высоты, с перевала Патинаш. Важич выпрямился и посмотрел на своего партнера.

– Зверь, существование которого невозможно, только что ответил на наш вопрос.

– Вы это чувствуете? – спросила Лувински, сделав шаг к открытому окну.

– Чувствуем что? – спросил Заллас.

– Здесь что-то изменилось. Словно горы вышли из многолетнего сна.

– О, во имя Сталина, мне что, придется найти замену всем, кто верит в эту чушь?! – Дмитрий вышел из себя, а затем повернулся и покинул вагончик. Важич посмотрел на Джину, и они оба поняли, что впереди их ждут очень тяжелые выходные. Они вышли за русским. – Слушайте, люди, у которых мы приобрели эти соглашения, живут там, наверху. Я здесь единственный человек, который общается с ними. Мне нужна определенная информация, которую я смогу использовать против них, и тогда вся земля здесь станет нашей.

– Вся земля? – переспросил Важич, пытаясь не отставать от Залласа.

– А ты думаешь, что мы остановимся на замке, дружище? Нет-нет! Я планирую построить всеохватывающий курорт с лучшими лыжными трассами во всей Европе.

– На перевале Патинаш? – спросила Джина, опустив папку-планшет, с которой она не расставалась, ниже своей немаленькой груди, из-за чего взгляд русского моментально сосредоточился на ее блузке. – Насколько я понимаю, местные жители не собираются продавать свои дома или пускать нас на свою территорию.

– Это моя проблема, а не ваша. После выходных, думаю, мнение многих людей, в том числе живущих здесь, изменится к лучшему, – заявил Дмитрий.

Лувински посмотрела на Важича, и они оба поняли, что у Залласа были планы, о которых они раньше даже не догадывались. Расширение курорта на перевал было чревато проблемами не только с местными жителями, но и с правительственными структурами.

– Э, Дмитрий, румынское правительство только что подписало хартию Североатлантического союза, – напомнил Янош своему партнеру. – Мы теперь в НАТО, и они проводят там аварийные пути. Они заключат с жителями перевала договоры, и он навсегда перейдет в их собственность. Больше того, представители НАТО будут в горах в эти выходные.

– Тогда нужно пригласить их на торжественное открытие «Края света». – Заллас улыбнулся, но когда увидел, что его шутка не произвела нужного эффекта, улыбка мгновенно исчезла с его лица. – Политика – это моя проблема, Янош. Получение земли – тоже моя проблема, и все идет отлично. Мы не только устроим прекрасное открытие для многих влиятельных людей, но и хорошо проведем время.

С этими словами русский ушел, и Важич с Джиной снова обменялись обеспокоенными взглядами, глядя из огромного купола на гору над собой.

В эту туманную и темную ночь в горных долинах прозвучало несколько громких выстрелов. Через двадцать минут выстрелы прекратились, но вой продолжался всю ночь.

Голиа спускались с пиков Карпат.

КОМПЛЕКС ГРУППЫ «СОБЫТИЕ», ВОЕННО-ВОЗДУШНАЯ БАЗА «НЕЛЛИС», НЕВАДА

Двое смельчаков из группы снова нарушили правила распорядка. Чарльз Хиндершот Элленшоу III и Пит Голдинг проникли в «Ковчег» в обход системы безопасности. Никого из работников темного питейного заведения в половине пятого утра не было, и оно было в их полном распоряжении. Выговор, полученный за помощь Элис, расстроил и ошарашил обоих ученых.

Мужчины пили из высоких стаканов нечто, смешанное Элленшоу, что, по его словам, стоило жизни Джиму Моррисону в 1971 году. Проглотив разноцветный напиток, Пит сморщился и усилием воли удержал желудок там, где ему положено было быть – в своем теле.

– Боже, какая гадость! – простонал Голдинг.

Чарльз выглядел потрясенным. Он отпил еще немного из своего стакана и начал лихорадочно искать очки в своем мятом белом халате.

Две руки магически появились над плечами Элленшоу и опустили очки ученого ему на нос оттуда, где они были все этого время – с его головы. Только после того, как очки в проволочной оправе оказались у Чарли на носу, перед ним появилось четкое изображение Уилла Менденхолла. И у него, и у Пита глаза расширились настолько, что лейтенант подумал, что еще чуть-чуть, и они выскочат у них из головы. Рядом с ним стоял зоолог из зоопарка Сан-Диего, которого оба ученых лично никогда не встречали. Однако они слышали о его работе и встречали его имя в списке сотрудников.

– Док, почему вы с доктором Франкенштейном не пришли к Райану или ко мне с этим расследованием Элис? – спросил Менденхолл. – Если бы вы это сделали, то сейчас бы не оказались в немилости директора Комптона.

Компьютерный гений выглядел почти настолько же уязвленным, насколько пьяным.

– Мы… мы думали… вы с Райаном донесете на нас, – пробормотал Пит Голдинг, безуспешно пытаясь сфокусироваться на лице Уилла.

– Тогда вы не очень хорошо знаете нас с Райаном, не так ли? – сказал Менденхолл, глядя на двух ученых. – Разница в том, что нас с Райаном никогда бы не вычислили. А вас вычислили. Теперь вставайте и идемте со мной, вы должны быть на собрании.

Голова Элленшоу поднялась с барной стойки.

– Но… – Он посмотрел на свои наручные часы, но не смог сфокусировать взгляд на циферблате. – Но… но… черт, еще рано!

– Пошли, полковник вас ждет.

Оба ученых обменялись обеспокоенными взглядами, оценив перспективу дальнейшего унижения – на этот раз, от человека, которого они уважали и боялись больше всех на свете: Джека Коллинза.

– Пошли, будет больно всего мгновение, а потом ваш мозг отключится, почти как сейчас, – сказал Менденхолл, пытаясь скрыть улыбку.

– О боже! – одновременно произнесли Пит и Чарли.

* * *

Джек пришел в ячейку первым. По дороге туда он отпустил сотрудника службы безопасности у входа и отправил его заниматься другими обязанностями на других уровнях. Это должна была быть закрытая встреча лучших сотрудников Группы «Событие» или, как думал сам Коллинз, людей, которые с большей вероятностью могут нарушить правила внутреннего распорядка. Переступив через стальной порог ячейки, Коллинз посмотрел в центр помещения и увидел стеклянный купол, под которым хранился один из самых странных экспонатов животных, который когда-либо попадал в группу. Этот экспонат и был причиной собрания.

Полковник поднял взгляд с образца на темноту, за которой скрывалась зона для наблюдения, возвышавшаяся над ячейкой. В этой зоне были установлены кресла для ста студентов, как и в большинстве ячеек комплекса. Глаза Джека на секунду задержались на темноте, но затем его внимание отвлекли двое вошедших в ячейку.

Элис Гамильтон прошла в небольшую дверь через стальной порог. За ней следовали ее самые близкие друзья, Вирджиния Поллок и Сара Макинтайр. Коллинз кивнул в знак приветствия, а затем показал им на стол, установленный по его приказу, улыбнулся Элис и отодвинул для нее стул. Миссис Гамильтон улыбнулась в ответ, но полковник видел, что она напугана. Он был уверен: она думала, что ее подставят, что он и, возможно, Найлз попытаются убедить ее и остальных, что ее доказательств, гласящих, что это животное существовало среди людей тысячи лет, недостаточно для начала операции.

Затем Джек поднял глаза и увидел, как в ячейку зашел пошатывающийся Чарли Элленшоу в сопровождении Пита Голдинга. Они оба встали у входа, будучи не в силах сфокусировать взгляд ни на одном предмете внутри герметизированного помещения. Коллинз покачал головой.

– Лейтенант, проводите Малыша Нельсона и мистера Диллинджера[4] к их местам, пожалуйста.

Менденхолл и Вирджиния Поллок улыбнулись, а Элленшоу и Голдинга тем временем провели к столу, словно целью встречи было допросить именно их.

Джек встал во главе стола и взял толстую папку Элис. Он подошел к куполу, под которым хранился экспонат, найденный в Бордо сразу после Первой мировой войны, открыл папку, глубоко вздохнул, а затем поднял глаза на Элис, которая не дрогнула и ответила на этот взгляд без капли стыда.

– «Европа», ячейка два-два-восемь-семь-один – опиши историю содержимого, пожалуйста, – произнес полковник.

– Экспонат, хранящийся внутри ячейки два-два-восемь-семь-один, был обнаружен в Бордо, Франция, одиннадцатого декабря тысяча девятьсот восемнадцатого года американскими экспедиционными войсками после окончания Первой мировой войны, – начал докладывать компьютер. – Предположительно, экспонат является частью волка, но сотрудникам отдела пятьдесят шесть – пятьдесят шесть не удалось это подтвердить. Объект был найден во время раскопок американских войск и доставлен в США для анализа. Экспонат был признан подделкой, созданной для запугивания жителей этого региона три тысячи лет назад. Указанный экспонат будет перемещен в хранилище в Вирджинии по запросу отдела пятьдесят шесть – пятьдесят шесть.

– Профессор Элленшоу, – сказал Джек чуть громче, чем обычно, напугав Чарли настолько, что всем присутствующим показалось, что у него инфаркт. – Пожалуйста, подойдите к стеклянному колпаку и расскажите, что вы знаете об экспонате, находящемся внутри.

Чарльз Хиндершот III уже был в этой ячейке и исследовал «волка» раз пятьдесят, не меньше. Этот объект всегда занимал особое место в сердцах всех, кто занимался его изучением. Элленшоу также знал, что экспонат высмеивали все ученые в группе и некоторые – за пределами организации, поэтому он никогда не озвучивал своего мнения на этот счет до тех пор, пока Элис не попросила его о помощи. Сам он всегда боялся, что его довольно нестандартный отдел криптозоологии начнут высмеивать еще больше обычного.

Останки странного зверя находились на белой атласной ткани под стеклянным колпаком. Животное лежало, свернувшись в позе эмбриона. Оно было покрыто остатками иссиня-черного меха, который раньше явно был густым. Череп существа лежал на его передних лапах, из-за чего можно было подумать, что зверь просто свернулся клубком и умер. Удивительным в экспонате было то, что этот волк должен был весить не меньше восьмисот фунтов при жизни. От возраста и разложения размер животного, конечно, уменьшился, но все равно было видно, что эти «волки» явно были больше шести с половиной футов в высоту, или, в этом конкретном случае, почти семь футов.

– Внутри находится животное, обычно называемое «волк обыкновенный», родственник шакала, койота и даже домашних собак. Этот конкретный экспонат был исследован уже раз пятьсот, и был сделан вывод, что он больше всего напоминает северо-американского серого волка. Однако анализ останков не показал, какой именно вид волков перед нами. – Чарли пытался, но не мог прекратить икоту, которая постоянно прерывала его рассказ.

– «Европа», слайд семь-восемь-семь-девять-ноль-девять-восемь, пожалуйста, – сказал Джек, бросив быстрый взгляд на зону для студентов над ними, а затем отвернулся.

– Да, полковник Коллинз, – ответил компьютер.

Не успел Джек поблагодарить «Европу», как вся стена заполнилась слайдами с изображением рентгенограмм и томограмм животного за последние сто лет. Слайды были расположены по кругу на экранах с высоким разрешением. Когда они появились, свет приглушили, и это позволило Коллинзу бросить быстрый взгляд на Элис, которая стоически сидела между Сарой и Вирджинией. Она выглядела как человек, сидящий на скамье подсудимых, и Джек переживал, что, возможно, старая женщина сдалась, а это его совершенно не устраивало.

– Профессор Элленшоу, какова самая очевидная аномалия этого конкретного экспоната? – спросил он ученого.

Чарли поднес руку ко рту, пытаясь взять контроль над икотой.

– Что ж, каждый, кто когда-либо изучал, как волк действует, играет и ест, легко заметит, что этот конкретный экземпляр был рожден с двумя тазовыми костями и двумя разными бедренными костями. Благодаря этому кость могла легко выскакивать из одной вертлужной впадины и легко вставляться в другую. Другими словами, у него было две сильно отличавшиеся друг от друга тазовых и бедренных кости. Эти кости должны работать, как челюсти змеи, раздвигающиеся при необходимости проглотить добычу, размер который больше, чем ее рот. Так вот, у этого животного тазовые и бедренные кости работают по тому же принципу. На этой рентгенограмме вы видите пустую вертлужную впадину чуть-чуть впереди задней вертлужной впадины. Понятно, вот эта кость должна всегда оставаться на месте, потому что волк – четвероногое животное. Он должен бегать на всех четырех ногах. Что же касается этого животного, – Эленшоу сменил позу и указал на рентгенограмму, – если глаза нас не обманывают, то, что лежит перед нами, могло вынимать свою бедренную кость из вертлюжной впадины, а затем вставлять ее во вторую впадину, находящуюся впереди первой. Тут даже можно увидеть борозды, созданные постоянным перемещением костей между разными вертлюжными впадинами.

– Его ноги выравнивались вдоль тела, благодаря чему животное могло ходить и бегать на двух ногах, – сказала Элис с вызовом в глазах, который Джек был очень рад видеть.

Чарли кивнул ей.

– Да, мэм, результат именно такой.

– Но вы не согласны? – спросил Коллинз, зная, что слепая вера Элленшоу в миссис Гамильтон не помешает ему сказать, что он на самом деле думает об этом животном и его подлинности.

– Я… я… да, я не согласен. Этот вид животных никогда не существовал. В палеонтологической летописи нет ничего о животных с такой способностью. Больше всего оно напоминает медведя, который может вставать на две лапы, когда защищается, но медведь не способен долго поддерживать эту позу.

– Потому что он не предназначен для этого природой, – вставила Элис, – а это животное явно приобрело эту способность за миллионы лет, чтобы выживать в самых суровых условиях.

Все повернулись к Гамильтон, глаза которой блестели из-за отражавшегося в них света слайдов.

– Я цитирую ваши собственные записи, Элис, а вы процитировали профессора зоологии из Торонтского университета. «Ни одно животное не могло делать то, на что был способен этот зверь. Если бы оно существовало, то речь шла бы о том, что в наших легендах называют оборотнями», – сказал Джек и снова повернулся к Элленшоу. – Какая еще аномалия бросается в глаза, профессор?

– Ну, вот эта сканограмма лап животного, или, в данном случае, скрытых лап. Как вы знаете, считается невозможным, чтобы за пределами научно-фантастических произведений существовали хищники с развитыми пальцами. Такими же развитыми, как у людей и приматов. Это удивительно. На этой рентгенограмме вы видите, как кости сворачиваются внутрь, пока не получается форма лапы. На внешней части пальцев, которые, по нашим предположениям, сворачиваются для бега, расположены так называемые подушечки, такие же, как у собак, толстые подушечки для защиты от твердого покрытия, по которому такое животное могло бегать. Мы полагаем, что когда этот волк выпрямлялся, эти подушечки были ему не нужны, он мог использовать свои длинные и хорошо развитые пальцы.

Коллинз остановился перед Гамильтон и кивнул.

– Ладно, Элис, это ваш шанс. Убедите меня.

Чарли и Пит обменялись взглядами, но их сообщница с вызовом посмотрела на Джека, а затем улыбнулась своей старой улыбкой. Она словно включила режим учительницы, как часто делала во время своей работы в группе. Она встала и забрала у полковника свою папку, а затем открыла ее и положила поверх стеклянного колпака.

– Меня никогда не привлекала эта ячейка, даже когда я увидела ее впервые в сорок шестом году. Она меня абсолютно не интересовала. Но одной ночью в Гонконге все изменилось. Мы с Гаррисоном были…

Коллинз слушал рассказ Элис о яхте «Золотое дитя» и о катастрофе, которая произошла той давней ночью в холодных водах Тихого океана. Она закончила речь, показав всем небольшой осколок камня, внутри которого находилась кость животного.

– И именно той ночью вы заинтересовались этой предполагаемой подделкой? – спросил Коллинз.

– Да.

– Доктора Элленшоу и Голдинг, поскольку вы оба – служители науки, я знаю, что вы не верите в это животное. Но я вижу сомнение на ваших лицах… почему? – повернулся Джек к ученым.

Пит и Чарли обменялись взглядами, а затем Голдинг повернулся к полковнику и заговорил:

– Потому что в него верит Элис. – Он снова посмотрел на нее и кивнул. – И потому что она самая умная женщина, которую я когда-либо встречал. Поэтому мы и сомневаемся в палеонтологической летописи. Возможно, мы не можем полностью поверить в то, что это животное настоящее, но мы верим в эту леди.

Джек снова повернулся к Элленшоу.

– Профессор, вы верите в совершенные дикости. Вы дошли до того, что пытаетесь доказать существование подобных животных, найденных нами в ходе различных миссий по всему миру. Чарли, я спрошу вас напрямую, верите ли вы в оборотней?

Этот вопрос застал всех, кто находился в ячейке, врасплох. Сара, в свою очередь, выглядела разъяренной из-за того, что Коллинз отнесся к этому разговору настолько легкомысленно, что превратил все в шутку, чтобы показать, какой глупой была Элис, а Вирджиния Поллок даже встала в знак протеста. Но Гамильтон засмеялась и махнула рукой, чтобы Вирджиния села на свое место.

– Нет. Я много во что верю, – ответил Элленшоу, – но животное, которое может менять внешность и превращаться во что-то другое, а не просто маскироваться или менять цвет, существовать не может.

– Но несмотря на это, вы верите в этого зверя, потому что этим занимается миссис Гамильтон? – настаивал полковник.

– Да, как сказал Пит, я верю в нее.

– Спасибо, Чарли. – Джек посмотрел на Элис и показал на ее папку. – Элис, когда подвергли опасности нашего агента, вы открыли дверь, которая должна была остаться закрытой. Рискнуть раскрыть нашего человека в Ватикане ради того, что не является вопросом национальной безопасности, для сохранения которой мы, прежде всего, и поместили его в Ватикан – это поступок, который может раз и навсегда уничтожить этот отдел. Президент в момент закрыл бы нас, если бы узнал, что мы, возможно, пожертвовали таким оперативником. И ради чего? Ради оборотней?

Взглянув на Сару, Коллинз заметил, что ее и всех остальных начинает злить его атака на Элис. Он продолжил:

– Но с другой стороны, вы охотитесь не только за оборотнями, не так ли? – Джек отошел влево и поднял взгляд на затемненную зону наверху, а затем снова посмотрел на Элис. – Вас что-то подталкивает, миссис Гамильтон, что-то, что вы скрывается за этой историей с волком. В этой сказке есть что-то еще – я прав? Есть реальная причина, из-за которой была бы моментально организована операция Группы «Событие», но поскольку там доказательств у вас еще меньше, вы решили пойти путем, связанным с этими животными. Но теперь вы поняли, что этого не достаточно. – Он посмотрел на старую женщину и встретился с ней взглядом.

Элис, наконец, поняла, что пытается сделать полковник. Она улыбнулась так, чтобы это заметил только Джек, и подмигнула ему, после чего на мгновение взглянула наверх, в темноту зоны наблюдения. Она подняла левую бровь и покачала головой, а затем кивнула Коллинзу.

– Да, в сказке есть еще кое-что.

– Начнем с середины. Что было в отчете, отправленном агентом Голиафом из Ватикана? – спросил Джек, опуская руку в карман за сообщением, отравленным капитаном Эвереттом меньше, чем за час до начала этого собрания.