Читать книгу План создания Новой экономики. От воображаемого богатства к реальному - Дэвид Кортен - Страница 16

Защитники капиталистического режима настаивают, что капитализм является синонимом рынков и частной собственности. Это заявление если и не полностью ложное, то, в лучшем случае, вводит в серьезное заблуждение и затеняет нашу способность видеть очевидную не репрессивную альтернативу.

Теория рыночной экономики восходит к работам Адама Смита – шотландского экономиста XVIII столетия, в частности, к его книге «Исследования природы и причин богатства народов» («Inquiry into the Nature and Causes of the Wealth of Nations»), опубликованной в 1776 году. Досконально изученный и претендующий быть самой влиятельной работой по экономике, этот оригинальный труд Смита формулирует, детально и удивительно четко, что представляет собой демократический идеал экономики самоорганизации. Эта экономика, по Смиту, создает равноправное и социально-оптимальное распределение производительных ресурсов общества, через взаимодействие мелких покупателей и продавцов, принимающих решения, основанные на их индивидуальных потребностях, интересах и способностях.

Теория рынка, ясно сформулированная Смитом и теми, кто впоследствии конкретизировал его идеи, развилась в изящную и гармоничную интеллектуальную конструкцию, основанную на тщательно сформулированных предположениях относительно условий, при которых такие процессы самоорганизации действительно могут привести к социально оптимальным результатам. Фундаменталисты рынка вообще игнорируют существенные условия, которые включают следующие положения.

• Покупатели и продавцы должны быть достаточно мелкими, чтобы не влиять на рыночную цену.

Свобода для мошенничества

Термин «свободный рынок» является кодовым словом для нерегулируемого рынка, который позволяет богатым потреблять и монополизировать ресурсы для личной выгоды и не нести ответственности за более широкие социальные и экологические последствия. Свободный рынок поддерживает финансовых жуликов и спекулянтов, которые получают прибыль от правительственных, социальных и экологических субсидий; поощряет превышение монопольной власти и финансовое мошенничество, создавая открытое и часто непреодолимое разрешение на расходы и усугубление неравенства.

Рынки лучше всего работают в пределах структуры сообщества, берущего на себя социальную ответственность. Чем сильнее отношения взаимного доверия и заботы, тем надежней рынок осуществляет самоконтроль. Потребность в формальном правительственном надзоре и вмешательстве минимальна. Экономика влиятельных корпораций, которыми управляет культура жадности и веры в то, что их законная обязанность – максимизировать прибыль акционеров, это совершенно иной вопрос. Его трудно решить даже самому сильному правительству.

• Информация должна быть полной и доступна всем участникам, и не может быть никаких коммерческих тайн.

• Продавцы должны опираться на полную стоимость продуктов, которые они продают, и продавать их по отпускной цене.

• Инвестиционный капитал должен остаться в пределах национальных границ, торговля между странами должна быть сбалансированна.

• Сбережения нужно инвестировать в создание производственного капитала, а не в спекулятивную торговлю.

Как вы, вероятно, заметили, эти принципы не очень-то согласуются с политикой Уолл-стрит. И хотя сравнение это не идеальное, все-таки они больше напоминают Мэйн-стрит.

Историки проследили развитие термина «капитализм» до середины 1800-х годов, гораздо позднее смерти Адама Смита. Он относился к той системе экономики и социальному режиму, при которых собственность и прирост капитала принадлежат меньшинству, исключая большинство тех, кто посредством своей рабочей силы делает капитал производительным [7]. Все это со значительной точностью описывает особенности Уолл-стрит.