Читать книгу Как перестать беспокоиться и начать жить - Дейл Карнеги - Страница 6

Хотите узнать безотказный способ прогонять тревогу – технику, которую можно использовать прямо сейчас, не углубляясь в эту книгу?

Тогда позвольте рассказать о методе, разработанном Уиллисом Х. Кэрриером, талантливым инженером, который стоял у истоков индустрии кондиционирования воздуха. Он возглавлял знаменитую на весь мир корпорацию Carrier Corporation, головной офис которой находится в городе Сиракьюз, штат Нью-Йорк. Это один из лучших способов перестать беспокоиться, который я когда-либо слышал. Мистер Кэрриер рассказал мне о нем за завтраком в Клубе инженеров в Нью-Йорке.

«Когда я был молодым человеком, – начал мистер Кэрриер, – я работал в кузнечной компании Buffalo Forge Company в Буффало, штат Нью-Йорк. Мне поручили установить прибор газоочистки на заводе Pittsburgh Plate Glass Company по производству зеркального стекла в Кристал-Сити в штате Миссури. Тот завод стоил миллионы долларов. Устройство должно было очищать выделяющуюся газовую смесь от примесей, чтобы при ее горении не повреждались двигатели. Это был совершенно новый метод очистки газа: до этого применялся лишь раз, да и то при других условиях. Работая на том проекте, я столкнулся с непредвиденными трудностями. Система заработала, но недостаточно эффективно, чтобы обеспечить гарантированный нами результат.

Этот провал ошеломил меня. Будто мешком по голове ударили. Мой желудок и внутренности словно тисками зажали. Я так переживал, что некоторое время не мог спать.

Наконец, здравый смысл восторжествовал, и рассудок напомнил, что беспокойство ни к чему хорошему не приводит. Я собрался и придумал способ избавиться от тревоги и найти выход из сложившегося положения. Он сработал как нельзя лучше. С тех пор я вот уже более тридцати лет использую эту технику по борьбе с беспокойством. Она проста, доступна каждому. Состоит из трех шагов.

Первый: я спокойно и без страха оценил сложившееся положение и выделил самые худшие сценарии развития. Меня точно не посадят в тюрьму и не пристрелят. Да, была вероятность, что я потеряю работу. Еще один возможный исход – моим нанимателям придется демонтировать прибор, из-за чего они потеряют двадцать тысяч вложенных долларов.

Второй: обнаружив наихудшие вероятные исходы, я приготовился при необходимости смириться с ними. Я сказал себе: эта неудача может навредить моей репутации, и меня могут даже уволить. Но если и так, я всегда могу найти новую работу. Все могло бы быть куда хуже. А что же до нанимателей – ну, полагаю, они осознают, что мы экспериментируем с новым методом очистки газа, и если они потеряют двадцать тысяч, то точно не разорятся. В конце концов, эту сумму можно списать на эксперимент.

И вот, когда наихудшие сценарии были выделены, и я приготовился при необходимости принять их, случилось кое-что очень важное: я мгновенно расслабился и ощутил легкость и спокойствие, которых не чувствовал уже несколько дней.

Третий: я посвятил все свое время и силы на предотвращение худшего, с которым уже мысленно смирился.

Я принялся искать решения, чтобы предотвратить потерю тех двадцати тысяч долларов. Провел несколько экспериментов и, наконец, понял, что, если потратить еще пять тысяч на дополнительное оборудование, мы сможем должным образом адаптировать систему. Мой план привели в действие, и наша фирма заработала пятнадцать тысяч долларов.

Вряд ли мне удалось бы найти выход, если бы я постоянно беспокоился, ведь одна из главных черт тревоги в том, что она лишает человека способности сосредотачиваться. В таком состоянии разум мечется туда и сюда, не в состоянии принять решение. А вот когда мы заставляем себя взглянуть на худшие варианты развития событий и мысленно смиряемся с ними, мы сметаем эти неясные мысленные нагромождения и, благодаря освободившимся силам, сосредотачиваемся над проблемой.

Случай, о котором я вам рассказал, произошел много лет назад, но техника по освобождению от тревоги сработала настолько хорошо, что я пользуюсь ей до сих пор. В итоге в моей жизни практически нет места беспокойству».

Так почему же чудодейственный метод Уиллиса Х. Кэрриера столь эффективен с точки зрения психологии? А потому, что он выдергивает нас из густого серого тумана, в котором мы блуждаем, ослепленные беспокойством. Благодаря этой технике мы возвращаемся на землю и тут же осознаем, где находимся и что происходит. Ведь, согласитесь, как можно продумать хоть что-то, когда не чувствуешь почвы под ногами?

Профессор Уильям Джеймс, отец прикладной психологии, покинул нас еще в 1910 году, но услышь он эту технику по встрече с худшим, без сомнения с восторгом бы одобрил ее. Откуда я это знаю? Просто он сам говорил студентам: «Будьте готовы принимать… будьте готовы принимать все как есть», потому что, «… примирение со случившимся – первый шаг для преодоления последствий любых невзгод».

Ту же идею высказал Лин Ютан в своей известной книге «Важность жизни» (The Importance of Living). «Истинное умиротворение, – писал китайский философ, – приходит от принятия худшего. Полагаю, что при этом у психики высвобождается много сил».

Так и есть, не больше, не меньше! Высвобождаются силы! Когда мы примирились с худшим, терять уже нечего. И естественным образом, перед нами раскрываются выигрышные сценарии! «Взглянув на худшее, – сообщил Уиллис Х. Кэрриер, – я мгновенно расслабился, меня наполнило спокойствие, которого я не ощущал вот уже несколько дней. И только тогда я смог думать».

Логично, не правда ли? И все же миллионы людей загубили свои жизни, погрузившись в пучину беспокойства, отказавшись принять худшее, отказавшись искать выход, отказавшись от попыток спасти хоть что-то. Вместо того чтобы вновь по крупицам собирать богатство, они ввязались в разрушительную и «жестокую схватку с жизнью» и пали жертвами угнетающего болота, известного как меланхолия.

Хотите пример того, как волшебный рецепт Уиллиса Х. Кэрриера помог живому человеку? Вот история нью-йоркского торговца нефтью, который, кстати, был посетителем моих занятий.

«Меня шантажировали! – начал рассказ тот студент. – Быть не может, ведь такое случается лишь в кино, но тем не менее меня на самом деле шантажировали! Вот как обстояло дело. У компании, торгующей нефтью, которой я руководил, было некоторое количество грузовиков с цистернами, а также на нас работало некоторое количество водителей. В то время были введены жесткие правила в связи с войной, ограничивающие количество топлива на одного клиента. Я этого не знал, но, судя по всему, некоторые водители доставляли положенный паек нашим клиентам, а излишки продавали своим.

Впервые об этих махинациях я узнал, когда в мой кабинет вошел человек, назвавшийся государственным инспектором, и потребовал плату за молчание. Он говорил, что располагает документами, подтверждающими преступные действия, и грозился передать их окружному прокурору, если я не раскошелюсь.

Я, конечно же, знал, что лично мне ничего не угрожает. Но также я прекрасно понимал и то, что по закону фирма несет ответственность за действия своих работников. Более того, если дело дойдет до суда и процесс попадет в газеты, моему предприятию конец. А своей компанией я очень гордился, ведь ее основал мой отец двадцатью четырьмя годами ранее. Тревога была настолько сильной, что я заболел! Не спал три дня и три ночи. Все прокручивал и прокручивал в голове один и тот же вопрос: заплатить (требовалось пять тысяч долларов) или оставить пришельца ни с чем – пусть приводит в действие свой мерзкий план? Кошмаром оканчивался любой расклад.

И вот, воскресным вечером, в мои руки попала книжица о том, как перестать беспокоиться, которую мне дали на уроках Карнеги по ораторскому искусству. Принялся читать и наткнулся на рассказ Уиллиса Х. Кэрриера. „Разглядите худшее“, – говорилось в нем. Спросил себя: „Какие наихудшие последствия меня ожидают, если откажусь платить и вымогатели передадут свои бумажки окружному прокурору?“

Ответ: „Крах компании – худший исход. В тюрьму меня не посадят, зато газетчики растрезвонят ход процесса, общественность узнает о скрытых до этого махинациях и моей репутации конец“.

Затем я сказал себе: „Ладно, дело рухнуло, готов с этим смириться. И что?“

Ну, если до этого действительно дойдет, придется искать работу. Это не так уж и плохо, ведь я довольно много знаю о топливе, и найдутся по меньшей мере несколько фирм, которые с радостью меня наймут… И мне полегчало. Туман паники, в котором я жил трое суток, начал постепенно рассеиваться. Эмоциональная буря поутихла. И, к моему удивлению, я смог думать.

Теперь я был готов к третьему шагу – поиску решений. Обдумывая свое положение на трезвую голову, я наткнулся на совершенно неожиданный вариант. Если подробно рассказать об этом своему адвокату, он, возможно, найдет выход, которого я не видел сам. Знаю, признание в том, что это и в голову мне не приходило, прозвучит глупо, но ведь до этого я вообще не думал, а только и делал, что беспокоился! Решил, что утром первым делом пойду к адвокату, лег в постель и уснул как убитый!

Чем все закончилось? В общем, утром мой адвокат посоветовал пойти к окружному прокурору и рассказать все как есть. Так я и сделал. И каково же было мое удивление, когда, выслушав меня, прокурор сказал, что по этой же схеме бизнесменов терроризируют вот уже несколько месяцев и что человек, выдающий себя за правительственного агента, – разыскиваемый полицией жулик. Какое облегчение наконец узнать, что три дня и три ночи я изводил себя из-за этого профессионального проходимца!

Этот случай преподал мне важный урок. Теперь, когда передо мной возникает серьезная проблема, угрожающая моему душевному спокойствию, я применяю к ней старую добрую формулу Уиллиса Х. Кэрриера».

Если вам кажется, что Уиллису Х. Кэрриеру пришлось несладко, слушайте, ничего-то вы не знаете. Вот рассказ Эрла П. Хэйни из Винчестера, штат Массачусетс. Он самолично поведал ее мне 17 ноября 1948 года в отеле Statler в Бостоне.

«В двадцатых годах, – начал он, – я беспокоился так много, что заработал язву желудка. Из-за нее однажды ночью у меня случилось сильное внутреннее кровотечение. Меня мигом отвезли в больницу при медицинской школе Северо-Западного университета Чикаго. Мой вес упал соо ста семидесяти пяти фунтов[9] до девяносто фунтов[10]. Мое состояние было настолько плачевно, что мне советовали даже не поднимать рук. Три врача, включая известного специалиста по язвам, объявили мой случай неизлечимым. Я жил на щелочных порошках и чайной ложке половинных сливок[11] в час. По утрам и вечерам медсестра вводила в мой желудок резиновую трубку и выкачивала содержимое.

Так продолжалось месяцами… Но вот однажды я сказал себе: „Значит так, Эрл Хэйни, если впереди тебя ждет лишь коварно подкрадывающаяся смерть, то неплохо бы как следует прожить отведенные тебе крохи времени. Ты же всегда мечтал совершить кругосветное путешествие, так что сейчас или никогда“.

Когда я сообщил лечащим докторам, что собираюсь в кругосветку и буду самостоятельно дважды в день промывать желудок, они были ошеломлены. Невозможно! Неслыханно! Они предупредили, что, если я сделаю это, моим последним пристанищем станет океан. „А вот и нет, – ответил я. – Я пообещал родственникам, что меня похоронят на семейном участке в Брокен-Боу (Небраска). Поэтому буду путешествовать со своим гробом“.

Сказано – сделано: гроб был куплен, доставлен на борт корабля. Затем я договорился с пароходной компанией: в случае смерти мое тело поместят в морозильный отсек до возвращения судна. И вот я отправился в путь, вдохновляясь стихами старого Омара:

Стоило мне очутиться на борту „Президента Адамса“ в Лос-Анджелесе и отправиться на Восток, мне тут же стало легче. Постепенно я отказался от своих порошков и даже от прибора для промывания желудка. Вскоре я смог потреблять самую разнообразную еду, в том числе и экзотические блюда и смеси, которые должны были бы меня убить. Недели шли, и я даже стал курить длинные черные сигары и пить виски с содовой. Я наслаждался жизнью, как никогда ранее! Мы попадали в муссоны и тайфуны, которые могли уложить меня в тот самый гроб, правда, если только от страха, но путешествие доставляло мне несравнимое наслаждение.

На борту лайнера я играл в игры, пел песни, заводил новых друзей, веселился до середины ночи. Когда лайнер достиг берегов Индии и Китая, я понял, что по сравнению с бедностью и голодом на Востоке мои трудности в деловой жизни – сущий рай. Тогда я оставил позади эту глупую, бессмысленную привычку тревожиться. К моменту возвращения в Америку я набрал девяносто фунтов[12] а воспоминания о язве казались дурным сном. Никогда я еще не чувствовал себя настолько здоровым. Вернулся к работе и больше не болел ни дня».

Эрл П. Хэйни сказал, что, сам не осознавая этого, пользовался техникой, которая выручила Уиллиса Х. Кэрриера.

«Сперва я спросил себя, что меня ждет при самом худшем сценарии. Ответом была смерть.

Далее я приготовился смириться со смертью. Иначе никак: другого выбора попросту не было. Врачи в один голос заявляли, что мой случай безнадежен.

И в‐третьих, попытался мудро распорядиться оставшимся временем и как следует повеселиться… Если бы, – продолжает он, – я продолжил беспокоиться и после посадки на тот корабль, обратно я, без сомнения, вернулся бы в собственном гробу. Вместо этого я расслабился и оставил все проблемы позади. Успокоение ума и души принесли с собой прилив свежих сил, который в буквальном смысле спас мне жизнь».

Итак, второе правило. Когда вас одолевает беспокойство, воспользуйтесь волшебной формулой Уиллиса Х. Кэрриера:

1. Спросите себя: «Каков наихудший исход?»

2. Приготовьтесь смириться с ним, если придется.

3. Спокойно и методично ищите выходы.