Читать книгу Нечисть, или Тайна старинной шкатулки - Диана Бош - Страница 4

Лифт по-прежнему не работал, пришлось плестись пешком на десятый этаж. Ноги от высоких каблуков уже так устали, что Есия то и дело ловила себя на шальной мысли снять сапоги и пойти босиком. Между седьмым и восьмым этажами Есия села на подоконник и стянула с левой ноги один сапог – почему-то эта нога устала больше, чем правая.

После краткой передышки нежелание подниматься дальше усилилось. Получалось как в старом бородатом анекдоте, когда в трех метрах от берега один пловец почувствовал, что силы заканчиваются, и сказал второму: «Ты как хочешь, а я поплыл обратно». Раньше Есии казалось, что это смешная и неправдоподобная история, но сейчас она была готова в нее поверить. Все-таки бывают в жизни моменты, когда не видно не то что берега в тумане, а даже того, что находится перед самым носом.

Сейчас ей больше всего хотелось оказаться дома, прижать к себе маленького сынишку и зарыться лицом в его пушистые белокурые волосы.

Есия вздохнула и взялась за перила. Мимо нее по ступеням весело проскакала девочка с косичками. Белая пушистая собачка, семенящая впереди нее, подбежала к Есии и деловито обнюхала ее ноги.

– Фу! – грозно крикнула девочка и резко дернула собаку за поводок.

– Она что, кусается? – удивилась такой строгости Есия.

– Собака не должна подходить к чужим людям, это закон!

Есии одновременно стало и смешно, и грустно. Из этой собаки конечно же охранник никакой – так, игрушка. Поэтому и дрессура строгая не нужна. «Лаской, лаской… Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом», – так, кажется, говорил профессор Преображенский. Да, нужно только лаской. А дети часто бывают жестоки, даже не осознавая этого.

На десятом этаже, где находилась квартира Олега и Лены Крайневых, лестничная площадка была разгорожена на два отсека. Справа две квартиры и два звонка около двери и слева тоже. Белой краской по коричневому наличнику под звонками были коряво написаны номера. В квартире номер сорок, похоже, никого не было, и Есия позвонила в соседнюю, а затем нетерпеливо постучала кулаком в дверь тамбура.

Ноги гудели со страшной силой, так что невольно вспомнилось исторически значимое словосочетание «испанский сапог».

«И кто только придумал моду на платформу и шпильки по пятнадцать сантиметров?» – мрачно думала Есия, одновременно злясь на себя за тягу к красивой обуви.

Нет чтоб купить что-нибудь удобное на низком каблуке или вообще без него – на плоской и широкой подошве. Ноги были бы как в домашних тапках. Но Зося, не слишком заморачивающаяся в выборе слов, иронично называла такую обувь говнодавами, и Есия не могла с ней не согласиться. Женщина, особенно незамужняя, должна выглядеть красивой всегда: никто же не может предсказать, где, на каком жизненном этапе можно встретить свою судьбу. Так что приходится неудобства терпеть.

Позвонила в сороковую квартиру еще, в отчаянии потрясла ручку двери. При мысли, что сейчас придется ползти по лестнице вниз, так и не присев ни на минуту, ей стало дурно.

– Люди, ну почему вам дома не сидится? – простонала Есия, отползая к перилам и тяжело опираясь на них.

Вдруг дверь тридцать девятой квартиры приотворилась, оттуда выглянула маленькая седенькая старушка. Увидев Есию, прошаркала к входной двери, ведущей в подъезд.

– Вы к кому? – скрипуче произнесла она, зорко вглядываясь в Есию через прозрачное стекло.

Забыв о своих ноющих ногах, Есия резво вскочила.

– Здравствуйте, я из следственного комитета. Вы случайно не знаете, ваша соседка Елена Крайнева дома? Зовут меня Гостищева Есия Павловна, – и она приложила к стеклу развернутое удостоверение. Старушка на мгновение исчезла в недрах квартиры и тут же появилась снова с очками в руках. Просеменила к двери, водрузила на нос очки и внимательно всмотрелась в корочки удостоверения.

– А я – Роза Карловна, – сообщила она, открывая дверь и впуская Есию в помещение. – Вы извините меня за подозрительность. Слухи ходят, будто маньяк появился, новый Раскольников. Бродит по домам, старушек убивает. И ничего не боится! Видно, верит в свою безнаказанность. У последней-то жертвы, говорят, даже дверь ключами закрыл, когда уходил.

– Так это же не у нас, это в Казани.

– Ой, не скажите. Психи – они Интернетом множатся. Или порождаются, уж не знаю, как правильнее. А ну как прочитает какой-нибудь местный сумасшедший такую заметку да пойдет московских старушек убивать? – Роза Карловна всплеснула руками. – Их же полно в Интернете, психов этих! Интернет и сам есть порождение дьявола, прости господи.

– Вы правы, лучше перестраховаться.

– Вот и я так думаю. – Старушка сразу успокоилась и впала в добродушно-умиротворенную задумчивость.

– Вернемся к нашему разговору, Роза Карловна. Скажите, ваша соседка Елена Крайнева сейчас дома?

– Да, я сегодня с Леночкой виделась. Мы с ней прямо здесь, перед дверями и столкнулись. У нее сумка полная продуктов была, так что мы еле разминулись с ней.

– А зачем ей так много, разве она не одна живет?

– У нее сынишка маленький. А покупает она продукты на всю неделю, чтобы каждый день по магазинам не ходить.

– Странно, что не открывает ваша соседка. А может такое быть, чтобы ушла куда-нибудь?

– Нет, нет, она дома, точно говорю! Мы с ней чуть-чуть поболтали. Я спросила, что она делать собирается, а Леночка говорит: «Суп буду варить». Тут я покойного Олега вспомнила, а она вдруг и говорит: «Олег давно к такой судьбе шел».

– Так прямо и сказала?

– Да, так и сказала. Я очень удивилась.

– А почему она считает, что для Олега эта смерть была предопределена, Елена не объяснила?

– Как-то неудобно мне было расспрашивать Леночку об этом. Подумала, горе у человека – молодого мужа потеряла, а тут я к ней со своими расспросами лезу.

– Что заставило вас почувствовать неуместность дальнейшего разговора? Лена что-то такое сказала?

Роза Карловна суетливо одернула платье и поправила прическу, воткнув шпильки поглубже в пучок волос на макушке. Опасливо покосившись на Есию, понизила голос:

– Ладно, раз уж проболталась, расскажу до конца. Как только Лена сказала, что Олег сам к такой судьбе шел, я сразу ей вопрос задала: «Почему»? А она вдруг мне и говорит: «Смотрите, какую капусточку я купила. Сейчас борща наварю да мужиков своих накормлю». Я не поняла, переспрашиваю: «Каких мужиков?» А она мне: «Сейчас Олежка с работы идти будет, Дениску из детского садика заберет. Мы сядем за обеденный стол все вместе и будем телевизор смотреть». Ну точно, думаю, умом слегка тронулась молодайка. А вроде бы как перед этим разумно рассуждала.

– Вот так и сказала: «Олег с работы придет»?

– Ага, именно. Я дальше своими разговорами ее терзать не стала. Сказала, чтоб обращалась к нам с Ефимычем – это мой муж – в любое время суток. А что?! Мы с Семеном Ефимовичем всегда соседям готовы помочь. Но она нет чтоб поблагодарить, так рассеянно глянула на меня и к себе в квартиру пошла. Чудная стала. Да вы стучите громче, стучите! Дома она, точно.

Не дожидаясь, когда Есия подойдет, Лидия Яковлевна сама дробно застучала сухоньким кулачком в дверь.

– Лена! Открывай! Ле-на-а! Она такая растяпа, – повернувшись, пожаловалась Роза Карловна Есии. – Сколько раз дверь открытой оставляла – это ужас просто. Иногда приду домой, а у нее ключи в замке торчат. Приходится звонить, напоминать, чтобы ключи вытащила да дверь заперла.

– Да что вы так переживаете, Роза Карловна? У вас же в общем коридоре замок есть. Видимо, Елена вам полностью доверяет, если не торопится закрываться.

– Ах, – всплеснула руками женщина, – да разве ж это замок? Его же ногтем мизинца открыть можно! Заходи и бери чего хочешь. А Лена – она безалаберная такая, просто ужас. Вечно обе двери открытыми оставит и сидит. Один раз так и вовсе всю неделю жила без ключей.

– Это как?

– А очень просто. Потеряла всю связку, и все ей недосуг было новые сделать. Выскочит, двери просто прикроет и пошла по магазинам шляться. Конечно, я, когда видела такое, прикрывала всегда. Так она вернется и тарабанит в дверь. Злится на меня. Никакой благодарности! Вот что за человек такой, прости господи. А если бы я не замечала открытой двери да не закрывала за ней каждый раз?! Ограбили бы ее, и все дела. Один раз так накипело у меня, что не выдержала, высказалась. Так Лена обиделась и две недели не здоровалась со мной. Но я же добрая, не могу мимо открытой двери пройти. А чтоб самой первой не начинать разговаривать с ней, я кулаком ей в дверь стукну со всей силы да и иду к себе. А она потом выходит и закрывает. Вот так стучала, – и Роза Карловна продемонстрировала свой коронный удар кулачком, дверь этом глухо щелкнула и открылась.

– Ой, – растерянно оглянулась Роза Карловна на Есию. – А у Лены и сейчас не заперто…

Быстро отодвинув пожилую женщину в сторону так, чтобы ее не было видно в дверном проеме, Есия плотно прижалась к стене и крикнула:

– Крайнева, вы дома? С вами все в порядке? Кто-нибудь здесь есть?

– Как вы лихо, прям как в кино, – уважительно прошептала Роза Карловна, когда Есия, переведя дух, «отклеилась» от стены.

– Ну что вы, элементарные меры безопасности. Пойдемте в квартиру.

Как только они переступили порог, Роза Карловна уверенно посеменила вперед. Судя по всему, здесь она находилась не первый раз и отлично ориентировалась в квартире Крайневых.

– Лена, ты где? – позвала Роза Карловна. Она поспешила к ванной комнате. Заглянув туда, коротко вскрикнула и схватилась рукой за сердце.

Есия подбежала ближе. На светло-сизом кафеле лежала девушка. Слипшиеся от крови волосы закрывали лицо, рядом валялась опрокинутая корзина с вывалившимся из нее бельем. Ноги девушки были поджаты, а руки безвольно вытянуты вдоль тела. Складывалось впечатление, будто перед тем как ей нанесли удар, она присела, чтобы загрузить белье в стиральную машину.

– Леночка, что же это такое, – всхлипывая, запричитала Роза Карловна. – Вот напасть же какая на семью. Говорила я ей, надо священника позвать, квартиру освятить. Нельзя в нечистой квартире жить!

– Почему вы так говорили Елене? – спросила Есия, присев у тела девушки и убирая волосы с ее лица.

Губы жертвы посинели, лицо было белым как стена.

– Потому что какая-то чертовщина здесь еще при жизни Тамары Макаровны началась. – Нашарив на полке в ванной валерьяновые капли, Роза Карловна трясущимися руками отсчитывала их в стопку. – То кто-то будто бы ходит, половицами скрипит, то посуда ни с того ни с сего на кухне гремит, то ночью что привидится…

Есия тем временем осматривала рану на голове девушки. Довольно обширная и глубокая, она имела неровные края с поперечными белесоватыми тканевыми перемычками. Похоже, девушку ударили чем-то тяжелым, к примеру, бронзовой статуэткой. Есия осмотрелась по сторонам в поисках подходящей вещи. Но ни в ванной, ни в прихожей ничего подобного не заметила. Только подставка для зонтиков, ключница да пара прикрученных к стенам шкафчиков для обуви. Опять повернувшись к девушке, Есия провела по ее шее, нащупывая сонную артерию, и оглянулась на Розу Карловну:

– Она жива. Поищите бинты и вату, мне нужно остановить кровь.

– Слава богу, Леночка не погибла, – обрадовалась соседка. – Я бегу уже, бегу.

Она моментально испарилась, но через сорок секунд уже стояла рядом: в руках автомобильная аптечка, в которой оказались вата, стерильный бинт, перекись водорода и йод. Роза Карловна опустилась на колени возле тела и стала неуклюже помогать обрабатывать рану.

– Я уже дальше сама, а вы вызывайте поскорее «скорую помощь», – попросила Есия.

Роза Карловна от волнения растерялась. Она вдруг поняла, что не помнит, где у соседей стоит телефон, и нервно заметалась по комнатам. Наткнулась на него в спальне, схватила трубку и бросилась к Есии.

– Что там «скорая»? – не поднимая головы, спросила Есия. – Вы дозвонились, Роза Карловна?

– Сначала занято было, а теперь никто не поднимает. Я все время номер набираю.

– Дайте мне. – Есия нетерпеливо выдернула телефон из рук Розы Карловны и набрала номер полиции.

– Говорит капитан юстиции Гостищева из следственного управления. Примите вызов. Женщина, тридцать лет, находится в своей квартире без сознания. На голове глубокая рана. Срочно выезжайте. Да, и вызовите «скорую помощь» поскорее, пожалуйста. У меня не получилось дозвониться.

– Скоро приедут? – виновато спросила Роза Карловна, переминаясь с ноги на ногу.

– Будем надеяться. Так что с квартирой Крайневых не так? Расскажите.

– Ах да. Знаете, Есия Павловна, старые люди такое чертовщиной называли. Вечно у них в ванной то стук частый слышался, то свист, то шаги чьи-то… Зайдет туда Тамара Макаровна – а там никого. Бесовщина, в общем, какая-то у нее в квартире творилась. Разве это нормально так жить? Какой человек выдержит?! Вот Тамара Макаровна и умерла. Легла в ванную и утонула. Ну вот скажите мне, какой нормальный человек ляжет в ванную уставшим? Я понимаю еще, когда работают от зари до зари. Так напашешься, что сил нет до постели доползти. Но Тамарочка была пенсионеркой. С чего ей дотягивать принятие ванны до того момента, когда валишься с ног?

Есия пожала плечами:

– Всякое бывает. Может, заснуть не могла, решила в ванной расслабиться. А может, сердечная недостаточность или еще что. Вскрытие делали? Какая официальная причина смерти?

– Утопление, – буркнула Роза Карловна и перекрестилась. – Тамара Макаровна взрослая женщина, разве она не понимала, что так делать нельзя?!