Читать книгу Сказание о лесных - Диана Чайковская - Страница 16

1.

Вокруг дома витали цветочные запахи, и немудрено – не зря Добрый выхаживал растения, хотя большая часть не приживалась. Как ни крути, а дикий лес – не Цветочный город, вечно зелёный, наполненный фонарями, музыкой и смехом чарующих эльфиек…

Но изгнаннику дороги назад не было. Да, выжигало изнутри осознание так, что хотелось выть вместе с волками, а зимой, в бушующем аду, казалось, будто Смерть вот-вот схватит за плечи.

Добрый старался не унывать – сидел у порога, следил за котлом, добавлял специй, подливал вина, а когда становилось совсем тяжко, закрывал ставни и прятался у разогретой печи.

А по столу рассыпались лепестки неведомых соцветий, минуя колбы трав, за которые, пожалуй, даже Марта душу не постыдилась бы продать. Но это – уцелевший осколок сердца, остатки Цветочного.

– Интересно, – а вот Кёльберга ситуация явно забавляла, – за что тебя выперли свои же?

Эльф не собирался делиться с перевёртышем старой историей. Да, чёртов ворон умудрился проложить себе дорогу в овеянный солнцем город, завести друзей среди его жителей и коротать там зиму за зимой.

– Тебя это не касается.

Кёльберг усмехнулся и с аппетитом впился зубами в краснющее яблоко. По губам потёк кисло-сладкий сок.

– Можешь не отвечать, – фыркнул сквозь хруст перевёртыш.

Ворон и без того знаю историю, почти легенду об эльфе, который попытался было осквернить дочь высокородной то ли графини, то ли герцогини, и почти осквернил, паршивец эдакий, вот только негодяя нашли вместе с девицей. Церемониться с ним не стали – сослали куда подальше и забыли.

– Может, хоть пару строк родне напишешь, а? – заговорил всерьёз ворон. – Мне передать не так уж и сложно.

Добрый сделал вид, что не услышал, и Кёльберг продолжил жевать яблоко. Странный народец всё же!

2.

Тэми вилась вокруг котла с горячим варевом и поглядывала глазами на дверь. Лисица чувствовала дивные запахи и уют, но не смела прокрадываться в дом без спроса.

С Добрым они зимовали в третий раз, желая друг другу озорной весны, яркого лета и пряной осени. Эльф не отталкивал, но и близко не подпускал, а в иной раз мог вообще пропасть на неделю.

Тэми ждала и надеялась, отвлекаясь на поиски нового логова, ибо старое умудрилась потревожить охотничья свора.

И – набрела на избу. Та удивительно напоминала знакомое логово, только запахи более грубые и… родные, что ли?

– Опять нажрался, скотина?! – а по двору вместо изящного эльфа носилась растрёпанная ведьма. – Канун Йоля, а ты уже синий, как водяной чёрт! Кто, скажи мне на милость, за порядком в лесу смотреть будет?!

– Ооооой, – выл убегающий ком снега. – Так ведь праздник же!.

– Ах праздник! Я тебе такой праздник покажу, башка твоя плешивая!

Лисица пригляделась и узнала Лешего. Судя по крикам, то была Марта, лесная ведьма, общеизвестная целительница. Ох не раз жаловался старик на неё каждому проходящему! Обзывал змеюкой, эксплуататоршей и прятался от греха подальше с украденной котомкой.

Только на деле Марта оказалась не столь ужасной. Прогнала Лешего, а лисицу пригласила в избу.

– Всю зиму одна маюсь, устала, а тут ещё этот пакости творит, тьфу! – жаловалась ведьма. – Не, ты, если пожелаешь, оставайся, всё равно скука грызёт. Но этого в шею гони, если рядом с погребом или сараем увидишь!

И она осталась, даже угол себе обустроила, только эльф из лисьей головы упорно не хотел выходить.

3.

Ветер улёгся, создав пушистые кучи сугробов. Добрый сидел у порога в чёрных ботфортах и с наслаждением вдыхал запах глинтвейна. Напиток дымился и манил.

Из–за угла показалась знакомая лисья морда. Но Тэми не набрасывалась на него, требуя отдать стакан, не пыталась засунуть не в меру любопытный нос в котёл. Лисица просто сидела и смотрела. Добрый догадывался, что за слова вертелись у неё на языке.

– Не приходи больше сюда, – эльф встал. – Никогда. Иначе получишь арбалетной стрелой по шее.

Добрый скрылся за порогом. Тэми с досады и злости хотела перекинуть котёл кверху дном, но чуть не обожгла лапы и унеслась. Подальше, к Зиме, к чертям собачьим, да хоть к тому же Лешему!

Внутри разгоралась ненависть, требуя вернуться и сотворить из эльфийского дома хаос, а хозяина разорвать когтями. Но она уляжется. Когда всё-всё забудется, и Тэми поймает себя на мысли, что не помнит даже имени.

…Не знала лисица, что эльфы любят всего один раз, после – выгорают и уходят с головой в искусство или помешиваются на чём-то другом. Лисицы – как ляжет карта.

4.

В лесу едва светлело. Тэми, поджав хвост, глядела сквозь мрак и видела образы. Мутные, странные и до жути знакомые. Как будто Йольский кот прокрался в сон.

Но слишком многое случилось, чтобы оно казалось больным. Даже жажда мести выветрилась с ушедшим летом.

– Тоже кошмар? – Марта забрасывала травы в земляничный чай.

– Да какое там, – фыркнула лисица. – Так, ностальгическое. Поделишься?

– Без сахара?

Тэми кивнула. Ведьма набросала трав в блюдце и залила горячей водой. Казалось бы – когда успела, ведь мрак только-только начал уходить! Хотя… чародейка же!

Они пили ягодный чай и слушали, как за окном шуршит снег. Йоль продолжался, навевая желание погрызть еловых веток, а днём зарыться мордой в сугроб. И будь что будет!