Читать книгу Умелая лгунья, или Притворись, что танцуешь - Диана Чемберлен - Страница 5

Сан-Диего

– Что ты думаешь об этом снимке? – спросил Эйден. – Один из моих любимых.

Он повернул экран своего лэптопа ко мне, показывая фотографию. Гавайский пейзаж, мы сидим на скамейке на фоне Даймонд-хед [8], оба загорелые, бодрые и очень, очень счастливые. Однако такое фото не подходило для нашего семейного портфолио.

– Ты забыл правила, – напомнила я, – никаких темных очков. Никаких купальных костюмов.

– М-да, забыл.

Он вновь водрузил компьютер себе на колени. Сидя рядом на нашем угловом диване, мы просматривали сотни фотографий, пытаясь найти правильную подборку для нашего портфолио. Помимо запретов на черные очки и купальные костюмы, нам советовали исключить из рассмотрения варианты со спиртными напитками. И никаких бейсболок. С какой стати? Я не представляю как, но мы с Эйденом превратились в отъявленных формалистов. Мы стремились максимально увеличить шансы того, что нас выберет некая биологическая мать.

В конце концов две недели назад мы завершили всю бумажную работу для агентства по усыновлению. Теперь у них имеются наши свидетельства о браке и о рождении, наши медицинские карты, налоговые декларации и рекомендательные письма, написанные нашими друзьями и работодателями. Мы прошли проверки на предмет криминального прошлого и психического здоровья. Меня тревожило содержание медицинских документов. В какой-нибудь из старых анкет я вполне могла отрицательно ответить на вопрос о раковых заболеваниях родственников. Интересно, насколько скрупулезно проверяют наши данные в этом агентстве? Заметят ли там, что мой прежний отрицательный ответ противоречит тому, что я поведала Пэтти о мнимом раке груди у моей матери? Я могла довести себя до безумия, беспокоясь о таких деталях.

Со времени последнего визита Пэтти прошло три недели, и мы только-только взялись за составление портфолио, а оно завершится написанием письма «Дорогая будущая мать», которого мы оба страшились. Просто мы слишком нервничали, чтобы думать о портфолио, не зная, получим ли одобрение от агентства. И вот вчера пришло письмо: «Поздравляем! Ваши кандидатуры одобрены агентством по усыновлению «Источник Надежды». Теперь вы числитесь в списке ожидания будущих приемных родителей «Источника Надежды», насчитывающем девяносто две семьи». Такое количество расстроило меня. То есть любой биологической матери придется выбирать приемных родителей для своего ребенка из девяноста двух вариантов. Неужели в тридцать восемь лет мы стали старейшими? Как воспримет молодая мать поредевшую шевелюру Эйдена? Какая будущая мать захочет, чтобы ребенка растила пара возраста ее собственных родителей?

Я глянула на фотографию, открытую на экране моего лэптопа. На ней я срываю лимон с дерева на нашем заднем дворе. Она показалась мне идеальной, пока я не вспомнила о запрете черных очков. Естественно, я часто ношу их. Все жители Сан-Диего почти постоянно ходят в черных очках.

– Как же нам с нашим портфолио выгодно выделиться среди других? – спросила я Эйдена.

– Думаю, нам надо сделать его клевым, – ответил он.

– Клевым? – Я рассмеялась. – В каком это смысле?

– Нам надо выглядеть как иллюстрации в молодежных журналах, выбрав соответствующие аксессуары и жесты, – пояснил он, как мне показалось, с самым серьезным видом. – Можно сделать более привлекательное живописное оформление. Коллаж из фотографий, в разных ракурсах. Может, выбрать более вызывающий и пестрый прикид.

Задумчиво улыбаясь, я пристально посмотрела на него. Он восхитителен. Мистер Солнечное сияние.

– Не знаю, – с сомнением произнесла я. – Мне думалось, нам следует представить нечто более серьезное и прочувствованное. Не хочется произвести легкомысленное впечатление.

– Мы найдем гармоничное сочетание, – заверил он меня и, опять повернув ко мне компьютерный экран, спросил: – А как тебе нравится идиллия с близнецами?

На этой фотографии мы с Эйденом на карусели, стоим рядом с лошадкой, придерживая двухлетних близнецов, Кая и Оливера, детей его сестры Лори. В агентстве нам советовали обязательно включить в подборку наши фотографии с детьми, и этот снимок подходил идеально.

– Определенно да! – радостно воскликнула я.

– За исключением… – Эйден показал на черные очки на моем лице на этой фотографии.

– К черту эти очки, – возмущенно заявила я. – Такая замечательная фотография.

Эйден скопировал этот снимок в папку портфолио.

– Вооружившись новым правилом «к черту солнечные очки», – заметил он, – мы сможем собрать целый букет рекламных кадров. Ты же понимаешь, какой прекрасный выбор предоставит наша гребля на каноэ, катание на коньках и альбом прошлогоднего осеннего похода.

– Но не представят ли они нас излишне… гедонистичными или жаждущими рискованных приключений, не вызовут ли опасение, безопасно ли будет ребенку с нами при таком стиле жизни. По-моему, надо показать нас в нашем доме, чтобы она увидела, где будет расти ее ребенок.

– Ладно, а может, нам взять по несколько кадров из разных сфер нашей жизни? – предложил Эйден.

– На мой взгляд, нужно подобрать побольше наших фоток с близнецами, – сказала я.

– Лори говорила, что у нее их много, – кивнув, заметил Эйден. – Она собиралась захватить их в воскресенье к маме с папой.

Он открыл другую папку на своем лэптопе, заполненную множеством мелких фоток. Я поняла, куда он забрался. В воспоминания его детства. Зоуи, социальный работник из агентства, советовала включить и несколько детских снимков. «Покажите, в каких счастливых семьях вы росли», – предложила она. Эйдену понравилась эта идея, и теперь он просматривал старые семейные фотокарточки. Он вообще очень привязан к семье. Часто листая альбомы, он еще и упорядочил их по годам. Какой другой мужчина будет тратить время на подобные занятия? Он высоко ценил семейную историю. Я видела, как он улыбался, просматривая снимки, и меня окатила мощная волна печали.

У меня нет старых семейных фотографий. Уезжая из дома в восемнадцать лет, я взяла с собой несколько снимков, но однажды выбросила их, позволив ярости возобладать над здравым смыслом.

Жаль, что нельзя так же просто избавиться от воспоминаний.