Читать книгу Моя снежинка - Диана Фад - Страница 8

Роберт подвез меня домой, и я вышла из машины, чмокнув его в щеку.

– Завтра у тебя сколько уроков? – спросил он.

– Пока не знаю, расписание сказали вечером, будет на сайте школы. – Ответила я, поправляя на плече сумку с выданными учебниками.

– Тяжело? Давай, провожу, – схватил за ручку сумки Роберт и мы вошли в подъезд, останавливаясь у лифта, – Напиши мне тогда вечером, заберу тебя у школы, отвезу в студию. Тебе далеко отсюда ехать.

– А тебе? – улыбнулась я, – Сам живешь в другом районе, а за мной приедешь.

– Ты мне, как сестра, мелкая, – улыбнулся Роберт, – Тем более кто еще если не я?

– Ты прав, больше не кому, – вздохнула я. У меня не было парня, который бы провожал и встречал меня со студии.

– Нужно найти, тебе задание, до Нового года обзавестись надежным и хорошим парнем, чтобы вечером хотя бы встречал тебя на остановке, а то я буду переживать.

– Ты знаешь, что ты идеальный, Роберт? – улыбнулась я, заходя в лифт.

– Знаю, – ухмыльнулся он и мы попрощались у дверей моей квартиры. Мама не переносила любого присутствия мужчин в своей, да и моей жизни. Я зашла, скидывая туфли на низком каблуке в прихожей и попыталась незаметно прошмыгнуть в свою комнату, но мама услышала.

– Даша? Подойди сюда, – сказала она и я зашла в зал. Мама сидела на диване и смотрела свой очередной сериал. Последнее время она увлеклась этими фильмами похожими друг на друга, где были измены, предательства, несчастная любовь. Ее невозможно было оторвать от этого. Причем смотрела она в записи, так как два рабочих дня выбивали ее из графика просмотра.

– Да, мама, – встала я на пороге, прислонившись к косяку и рассматривая женщину, что сидела передо мной. За последний год мать сильно изменилась внешне, да и внутренне. Я могла ее понять, из особняка с домработницей и горничными, из салонов и бутиков, оказаться вдруг на окраине Москвы в двухкомнатной квартире и еще прислуживать богатым клиенткам, которой она была когда-то, делать им ногти. Тут любой, наверное, с ума сойдет. Она по-прежнему была высокая и стройная, но лицо утратило былую стать, стало бледным, глаза ввалились, она сильно похудела. Волосы вечно стянуты в узел на затылке с давно не прокрашенными корнями. Дома мама ходила теперь не в шелковых халатах, а обычных трениках с футболкой.

– Отец звонил? – спросила она и я пожала плечами в ответ.

– Зачем?

– Поздравить, первое сентября, – недовольно поджала губы мать.

– Ты тоже…

– Что я тоже?

– Не поздравила, – сказала я, рассматривая свои коротко постриженные аккуратные ногти, только бы не смотреть на нее, не видеть осуждающего взгляда.

– Ты должна наладить с ним контакт, только ты, – горячо заговорила мать, и я вздохнула «Опять начинается!»

– Зачем?

– Ты его дочь, он должен принимать участие в твоей жизни! Он обязан! – мать почти кричала, вскочив с дивана.

– Никто, мне ничего, из вас не обязан, – сказала я и молча вышла из комнаты.

– Я с тобой не договорила! – донеслось мне вслед, но я уже не слушала. Это повторялось изо дня в день, только мать не понимала, что отец не должен был любить меня или ее, не обязан. А заставлять его я не собиралась. Материально он меня обеспечил, открыв счет и все на этом, дальше сами. Я стянула с себя форму, повесила в шкаф и упала на кровать, уткнувшись в подушку. Слез не было, причем уже давно. Было ощущение пустоты и тоски по тому, что уже прошло и никогда не повториться.

То, что меня не любил отец, было больно, но я не могла его заставить полюбить, так же, как и мать, не могла. Он не мог любить больше маму, да и не было там скорее всего этих чувств, возможно, их вообще нет. Хотя Роберт любит Наталью, это сразу видно, особенно когда они вместе. Он заботится о ней, ухаживает, замечает ее настроение, желания. Но это Роберт, возможно мужчины разные, как и женщины. Одни могут любить, другие нет. Мой отец не может любить никого, в том числе и меня, свою дочь.

– Позвони ему, – мать возникла в дверях, комкая края своей футболки на животе.

– Зачем? – подняла я голову от подушки.

– Он должен знать, что первое сентября и помнить о тебе, – сказала мать с каким-то безумным взглядом, глядя на меня, – Ты его дочь, он должен!

– Мама, прошу тебя, успокойся.

– Нет, это ты послушай меня! Если не напоминать о себе, твой отец забудет, что у него дочь!

– Он уже забыл, – проворчала я, пытаясь как-то успокоить мать и успокоиться сама, но это все равно, что раздувать угли в костре.

– Звони ему!

– Нет.

– Звони говорю!

– Мама, зачем тебе все это нужно? У него другая семья, жена беременна, мы ему просто не нужны! Понимаешь?

Звонкая пощечина прилетает по лицу, и мать замирает.

– Звони, – говорит тихо.

– Что я ему скажу? – говорю, прижимая руку к щеке, что горит огнем.

– Спроси, почему не позвонил, расскажи, как встретили в новой школе, – бубнит мать, словно заученный текст.

– Ему это не нужно.

– Я лучше знаю, что нужно твоему отцу, звони!

Мне легче позвонить отцу, чем видеть ее такой, полубезумной, практически сумасшедшей. Взгляд сверкает, руки дрожат, что она от меня хочет? Подхожу к своей сумке и достаю телефон, нахожу контакт отца и набираю. Мать стоит рядом и не собирается уходить, будет слушать весь разговор.

– Даша? Что тебе? – слышу голос отца, словно в тумане, руки подрагивают, мне больно!

– Привет, пап, ничего, первое сентября. Хотела сказать, что в новой школе все хорошо, – пытаюсь сказать быстро, но губы предательски дрожат. Произношу слова скомкано и еле слышно.

– Я рад, что тебе нравится, у меня много дел, – отвечает отец и кладет трубку.

Тишина, что стоит в комнате, превращается в масло. Она стекает по мне, обволакивая и глуша все звуки. Я ничего не слышу и практически не вижу, только мать смотрит на меня, словно я гадкая лужа под ее ногами.

– Дура, – говорит она мне и разворачивается, выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь. Слезы все-таки прорвались, обжигают солеными и горячими дорожками щеки. Я не понимаю, что делаю не так, не могу понять.