Читать книгу Замуж за бомжа или фиктивный брак - Диана Фад - Страница 6

– Саш! – зовет меня Галина Михайловна, зайдя в кабинет.

– Да? – отвечаю я, выглядывая из-за стола.

Я выгребала из ящиков ненужные бумаги, и тут меня позвали.

– Иди, там твой бомж в обморок упал, – смеется Галина.

– В смысле? – вылезаю из-за стола, поправляя форму. – С чего бы?

– Да там привезли мужчину после аварии, живот весь наружу, а Любимов послал твоего с тазиком за льдом. Ну а когда бомж вернулся вместе с тазом и улегся ровненько у стеночки.

– Ой, а Любимов что? – испуганно прикрываю рот.

– Сергей Геннадьевич сел рядом с телом на пол и внушает емуподмозговую медитацию, – вполне серьезно повторяет по слогам Галина.

– Чего внушает?

– Да не знаю я, сами разбирайтесь. Ты же знаешь Любимова, -сердито отмахивается Галина и уходит, а я иду в приемный покой.

Пострадавшего уже увезли, мой бомж сидит, привалившись к стеночке, с туманом в глазах, а Любимов рядом с ним. Вытянул ноги, сложил руки на груди и что-то вещает на тему психических расстройств.

– Ты вот понимаешь, что менталитет бомжа он какой? –спрашивает у Вани. – Никакой, верно, – подтверждает свои слова Сергей Геннадьевич сам себе. – Вот ты кто?

– Ммм, – мычит бомж, оглядываясь в панике по сторонам.

– Правильно, ты человек! – поднимает указательный палец вверх Любимов. – Следи за пальцем.

Тут же водит из стороны в сторону, а Ваня провожает палец глазами.

– Нормальная реакция, дети будут, – поднимается Любимов с пола. – Мужик должен быть мужиком, а ты раз санитаром устроился, привыкай. Ваш подопечный?

О, а это уже мне. Быстро киваю, Любимов уходит, раздраженно качая головой.

– Вань, ты как? – подхожу к своему бомжу, а тот расцветает улыбкой.

– Марьиванна! – смотрит на меня как на леденец в подарочной обертке. За этот взгляд можно все простить.

Я два дня его не видела, пока на выходных была. Очень хотела, но повода прибежать в больницу не было. Да и как я объясню это медперсоналу? С чего бы мне в свои выходные быть в клинике. Даже причину не могла придумать, а сказать, что проверить своего бомжа не решилась. Еще будут пальцем у виска крутить.

– Вставай, тебе нужно сладкого чаю выпить. Голова кружится? –помогаю Ивану встать, подхватываю за талию, а тот и рад этому, сразу обнял меня своей лапищей.

– Немного, – жалуется мужчина, пока я его веду по коридору в комнату охраны, а точнее ночного сторожа. Вижу, как мой подопечный прихрамывает на левую ногу.

– А хромаешь почему? – строго спрашиваю его, когда останавливаемся посреди коридора.

– Не помню, – чешет затылок бомж.

Надеюсь, что у него там никакой живности нет? Хотя не должно быть, Галина Михайловна быстро бы пресекла такое дело.

– Ладно, сейчас разберемся, – толкаю дверь в комнату нашего сторожа, где сейчас проживает Ваня, и помогаю тому сесть на заправленную деревянную кровать.

Оглядываю помещение, я здесь еще не была. Работаю почти полгода, а сюда не спускалась, да и зачем мне? У нас пост охраны у входа, там всегда сидят двое. Клиника в ночное время принимает только экстренных больных, естественно, платно. Всегда есть дежурный врач. Мое лично дежурство завтра, попадает так раз в десять дней, но сейчас чаще, потому что нет Марии Ивановны и ее мужа, завотделением.

Вспоминаю, что я так и не сказала Ване свое настоящее имя, но тут же переключаюсь на его ногу. Бомж задрал темно-синюю штанину санитара и осматривает глубокую царапину на ноге с уже запекшейся кровью. Штаны в этом месте тоже испачканы, видимо, порезался недавно.

– Ох, горе ты мое, что же у тебя жить спокойно не получается? – присаживаюсь на корточки, осматриваю рану. – Сейчас схожу наверх принесу йод и бинт. Жди здесь.

Поднимаюсь, чтобы принести все необходимое, когда Ваня заявляет мне обиженным тоном:

– Обманула меня, – печально произносит он с таким видом, что хоть плачь. – Я думал, что ты такая вот… А ты! – отмахивается, как бы безнадежно, и отворачивается.

– А что со мной не так? – удивляюсь я.

– Ты замужем, дочка у тебя, а я-то думал…

– Я замужем?! – теперь я удивлена еще больше. Ну надо же, замужем, да и дочки у меня нет.

– Да, Марьиванна, я со всей душой к тебе, а ты…

Тут же понимаю, в чем дело, и впору смеяться в голос. Мой бомж явно навел про меня справки в клинике, называя мое имя и отчество, которое он знал. Девочки у нас на ресепшен рады поболтать с симпатичным мужчиной, почему бы и нет. Только вот рассказали они ему про нашего кардиолога, которую я замещала, а не про меня. Ну что, нужно признаваться, а то еще припишут Марии Ивановне роман с бомжом. Наши могут, им только дай посплетничать.

– Ошибочка вышла, – сообщаю обиженному Ване. – Мое имя Александра, и я логопед. Мужа у меня нет.

– Точно? – расцветает улыбкой без центрального зуба бомж. – А куда делся? Муж.

– А и не было его, а ты с какой целью интересуешься? – хмурюсь я.

– Да так, на будущее, – беспечно отвечает Ваня с лукавой улыбкой на лице.

– Никакого у нас будущего нет, – строго выговариваю бомжу, но ему плевать. Всем своим видом выражает счастье, что я свободна.

– Сашенька, ты не забудешь мне ножку обработать, ты же врач? – нагло заявляет Ваня. – А то мне еще работать надо, будь добра, а я пока здесь подожду тебя, отдохну.

Фыркаю, стреляя убийственным взглядом в Ваню, и выхожу из комнатушки, чтобы принести все необходимое. «Ножку» ему обработать, вот какой, а! Как быстро он тут освоился, однако.

Бегу и в коридоре снова наскакиваю на Любимова, который уже переоделся и торопится домой.

– Александра Петровна, у детей такие кроссовки бывают-с липучками, – притормаживает меня за плечи Любимов. – Я вам куплю их обязательно. Вы какой цвет предпочитаете?

– Что? – не понимаю, о чем он.

– Так вот, у нас, когда Макар бегал сломя голову по всему дому, мы ему такие кроссовки купили. Они к полу прилипают, и приходится с трудом ногу отрывать от плитки. Первое время Макарка вопил, однако помогло. Бегать перестал. Я вам тоже такие куплю, будете по больнице ходить, а не летать.

– Простите, Сергей Геннадьевич, – оправдываюсь я. – Но мне нужно…

– Конечно, конечно, бегите, – миролюбиво смотрит на меня Любимов. – Когда шею свою свернете на повороте, больничный не приму. На работу без опозданий.

И Любимов уходит, заставляя меня чертыхнуться и пойти дальше намного медленнее. Он прав, что тут скажешь.