Читать книгу Право лорда - Диана Хант - Страница 17

Очнулась я от ощущения наждачки на щеках, причём наждачки тёплой и довольно подвижной.

Открыв глаза, поняла, что лежу на каменном полу в каком-то не то ангаре, не то производственном помещении с вытянутыми окнами под самым потолком, дающими тусклый свет, а кошка – живая! – сидит на груди, мнёт лапами (когтистыми, зараза!) шею и вылизывает лицо.

Потом вернулись звуки. Мявканье – жалобное и какое-то виноватое.

А ещё лай. Приглушённый, раздающийся из-за стены, но всё же лай! И скрежет когтей снаружи.

Первая реакция – ощупать-осмотреть руки-ноги, осторожно провести ладонями по лицу и волосам, оценить, так сказать масштаб нанесённых увечий.

Их особо не обнаружилось. Повезло, что в кадетской форме (или правильней сказать – в кадетских лохмотьях?). Теперь, конечно, придётся шить на заказ новую, но это, право, такая ерунда по сравнению с тем, что могло бы быть, не провались мы с котейкой сквозь стену.

На бедре кровоточащая рана, на плече тоже, кажется, укус – сильно рванули… Шея и руки исполосованы, но это уже кошка. Лицо, вроде, не тронуто. На пальцах, после того как провела ими по волосам, остался клок рыжих волос, но даже и это не смертельно.

Теперь – осмотреть вполне себе успокоившуюся кошку и бегом в медпункт. Или в аптеку ближе? Не суть. Пока у меня шок, боли особо не чувствуется, но вот скоро… А ещё хотелось как можно быстрее и дальше быть от этого лая за стеной. И отвратительного скрежета когтей по камню. Да что ж эти зверюги никак не угомонятся?!Ушла добыча, ушла, прямо из-под носа тю-тю, ага…

Кошке повезло куда меньше. Или же шкура оказалась тоньше камуфляжа, не суть.

Бок подран, на лопатке рваная рана, на шее – на самом горле – тоже, кажется, глубокая царапина, до крови. Ну, и по мелочи… Шерсть вся липкая.

Кошка против осмотра не возражала. Даже живот дала осмотреть и ощупать, из чего я заключила, что она домашняя.

А когда обнаружила на шее животного тонкую, очень тонкую золотую цепочку с бирюзовым камнем-подвеской, утвердилась в своём мнении. Помимо крови, кошка была ещё в чём-то вымазана. Под глазом, и у самого уха что-то похожее на золотое напыление. Даже в полумраке поблёскивает.

– Прям макияж у тебя, – хмыкнула я, гладя мурчащую котейку.

Но кто будет подводить кошке глаза, тем более золотой краской? Номинант, нет, несомненный обладатель премии «Мой хозяин – идиот»? Если только.

– Как же я не заметила дверь за спиной, – пробормотала я, потому что другого объяснения, как мы с кошкой здесь оказались, у меня, понятно, не было.

Морщась, поднялась на колено, провела ладонью по совершенно гладкой стене – с той стороны прямо-таки взвыли и принялись бросаться на ни в чем не повинный бетон с ещё большим остервенением.

Недоуменно оглянулась на кошку.

– А двери нет, – растерянно брякнула я, словно животное могло меня понять.

– Мяв, – не стали со мной спорить.

– П-подожди… – Зубы выбили нервную дробь. – П-постой… Как это – двери нет? А как мы тогда… это… сквозь стену, а?

Кошка прыгнула мне на руки, потёрлась мордой. Машинально погладила слипшуюся шерсть.

– Только не говори мне, что мы… того… призраки, – ляпнула я первое, что пришло в голову. – Им как раз-таки положено сквозь стены ходить… А наши истерзанные тела там остались.

Снаружи взвыли и снова заскребли когтями.

– Нет, если б мы, то есть наши тела, там остались, эти зверюги сейчас… того… трапезничали бы… нами, – добавила я, морщась, машинально наглаживая липкую шерсть. – Только не говори мне, что это всё мистика, магия и волшебники живут среди нас, а я, оказывается, не этот… не магл…

– Мяв, – меланхолично подтвердила кошка.

– Или, может, ты не простая кошка, – продолжила я выдвигать гипотезы, – а, скажем, ведьмовская… И досталась мне в наследство от бабушки-ведьмы, о которой я, к слову, ни сном ни духом вплоть до сегодняшнего дня…

– Мяв.

– Ты и в самом деле на демонёнка похожа, – вздохнула я. – Или на бесёнка даже. Настоящая бестия! Пошли, что ли, надо отсюда выбираться. Меня ветеринару показать, тебя – врачу. Нет, наоборот… А, впрочем, – махнула я рукой и, прижав к себе кошку, морщась, поднялась на ноги. – Пошли, что ли… Беська.

В ответ раздалось звонкое, протяжное урчание.

– Нравится? – хмыкнула я. – Решено, будешь Беськой. Как тебя в общежитие протащить, вот в чём вопрос, Беся… Может, к предкам, в Валерьяново? У них, правда, собакены, но не бойся, не такие. И попугай ещё. Тоже вполне себе миролюбивый. Тебе там понравится…

Я говорила и говорила, и по мере моей речи глаза мои раскрывались всё шире и шире, угрожая совсем уж вылезти из орбит.

Потому что Беська… с ней что-то происходило.

Прямо на глазах.

Кошку окутывало какое-то голубоватое свечение, и, наверное, только растерянность, из-за которой я застыла столбом, не позволила мне разжать пальцы и выронить животное. Раны кошки с шипением затягивались, шерсть из слипшейся и торчащей клочками становилась чёрной, гладкой, лоснящейся, а ещё – мамочки! – это самое голубоватое сияние от моих рук исходило!! Точнее, от ладоней!!!

Беська же вопреки всему задрожала, принялась мотать головой, занервничала, опять когтями в руку вцепилась, но я ничего не ощутила. Должно быть потому, что в шоке пребывала.

Потому что оно, конечно, все эти разговоры о ведьмах и мистике… но ведь… мамочки, я же не сошла с ума, правда?!

Но кошку, как выяснилось, беспокоило отнюдь не моё потенциальное сумасшествие.

Когда она в очередной раз вздрогнула и мявкнула, уставившись в стену, я за этим взглядом проследила и чуть было тоже не «мявкнула». Потому что стена ангара – та самая, сквозь которую мы так успешно «провалились», светиться начала!

Но в отличие от «моего» свечения, бирюзового, это было каким-то кроваво-красным, с багрянцем, и –чёрт возьми! – стена на глазах всё прозрачней становилась!!

А за ней проглядывались три собачьих силуэта, двое – на задних лапах, и сквозь эту ставшую прозрачной стену видно было, что у всех троих глаза светятся! Красным!!!

И я побежала!

Просто ломанулась, прижимая к себе жалобно мяукающую Беську, и бежала, пока со всего размаха в стену плечом не впечаталась. Метнулась в другую сторону, к железным ангарным воротам, но когда добежала до них, ворот на прежнем месте больше не было, а была каменная стена!

Ворота же находились сзади!

И я бросилась назад, даже не думая, что будет, если они окажутся закрытыми… И снова застыла на месте перед ровной серой стеной…

Никогда ещё мне не было так жутко!

Та же стена, которая прозрачная, истончилась уже почти настолько, что злобный лай и угрожающе еутробное рычание стали такими громкими, что просто оглушали.

Более того, призрачная преграда между нами с Беськой и этими адскими псами поддавалась под их напором!

И если раньше, в том самом закоулке-тупике, шансы у нас с Беськой всё же были, кто-то мог услышать, прибежать на лай и мои крики, то здесь…

Метнувшись в самый дальний угол, я ссадила протестующую сему действу кошку на пол, собираясь… да не знаю я, как противостоять трём огромным псинам с красными светящимися глазами, но просто так сдаваться я точно не собиралась!

– Не б-бойся, Б-беся! – как могла, подбодрила котейку дрогнувшим голосом и взвыла, когда та, не пожелав оставаться на полу, вскарабкалась мне на плечо.

Но больше ссаживать не стала.

Порождения преисподней умудрились пробиться сквозь призрачную преграду и неслись прямо на нас!

Я застыла, выставив перед собой ладони.

– Фу!! Место!!! – рявкнула так, что у самой в ушах заложило, и… растерянно всхлипнула, когда буквально в паре шагов от нас все три псины вдруг осыпались пеплом на каменный пол.

Ноги перестали держать, и я плюхнулась на пятую точку, больно приложившись копчиком.

Пепел же, в который превратились адские твари, вдруг заклубился, принимая очертания… нет, на этот раз не собак… какого-то овального и плоского предмета. Гладкого…

Лишь когда увидела в нём собственное отражение, поняла, что вижу перед собой зеркало.

Да уж, выгляжу, мягко говоря, не лучшим образом, что неудивительно, учитывая предшествующие события с непосредственным участием Беськи и… почему-то назвать этих жутких существ собаками язык не поворачивается.

Рыжие волосы всклокочены, на щеке ссадина, форма, понятно, вся в пыли и изорвана, руки… я с недоумением перевела взгляд на кошку, что продолжаю держать на руках – котейка на месте. А в зеркале… в зеркале Беськи не было. Что за чертовщина?!

Я часто заморгала, а моё отражение усмехнулось и принялось меняться!

Черты лица оставались прежними, а вот всклоченные волосы поползли вверх, сами собой укладываясь в высокую причёску на старинный манер, камуфляжная форма тоже исчезла, её сменило алое струящееся платье, поверх которого возник плащ с капюшоном, прикреплённым сзади к причёске, учитывая, что назад он не откидывался, а как бы завис в воздухе. На плече плащ светился. Даже не сам плащ, светилось что-то под ним. Что именно – не разобрать, да и не до того было, честное слово. Отражение, двигающееся совсем не в такт с, так сказать, оригиналом и одетое по-другому, кого угодно дезориентирует.

А ещё глаза у моего отражения были злыми! И выражение лица – тоже! Злым и очень надменным.

Беська дрожала крупной дрожью, прижалась, приникла ко мне всем своим худеньким телом. Состояние кошки передалось и мне. Доведись мне встретиться с этой… так пугающе похожей на меня… девушкой назвать язык не поворачивается, не говоря уже о «девчонке»… скорее, всё же «дамой»… в других, куда менее пугающих мистических обстоятельствах, уверена, всё равно не по себе было бы! Но она же в зеркале! Или… нет?

Словно услышав мои мысли, зеркало пошло трещинами и вдруг со звоном разбилось на тысячи осколков, которые брызнули в разные стороны, и растворилось в воздухе. А вот отражение осталось.

– Какая удача! – бросила свысока незнакомка моим голосом. – Значит, мерзкая тварь всё же сумела оказаться полезной. Отражение… хм…кто бы мог подумать, что мне так повезёт… А ну, встань!

Это она мне?!